Взгляд незнакомки вернулся к его глазам, и ее веки чуть опустились… давая позволение подойти? Ему, Ирбису, позволяла к себе приблизиться какая-то наглая сучка? На секунду ярость полыхнула внутри, а девушка ясно это увидела, и ее дерзкая улыбка стала еще шире. Она дразнит его? Нет, она не сучка, она офигевшая, дикая кошка.

Ухмыльнувшись еще раз, молодая женщина, похоже, потеряла к нему всякий интерес и пошла к бару. Встав около стойки, что-то сказала бармену, и, обернувшись в сторону зала, стала так же спокойно рассматривать окружающих, словно хищница, выбирающая жертву, не возвращаясь к нему глазами, как будто он ее больше не занимал. От ее дерзости злость взревела у него внутри. Да что эта дрянь себе позволяет? Но именно от злости желание вспыхнуло с новой силой. Захотелось догнать, подмять, подчинить, заставить стонать от наслаждения и просить пощады. Все его первобытные охотничьи инстинкты моментально решили вырваться наружу здесь и сейчас. Ирбис одернул себя. Да что такое? С каких это пор дерзкая девчонка может лишить его равновесия одним наглым провоцирующим взглядом? Взбесить и одновременно вызвать дикое вожделение.

Не раздумывая больше, он подошел к бару и встал прямо перед ней, отгораживая своими широкими плечами зал. Их глаза опять схлестнулись, как в поединке. Зелень против темноты. Никто не уступил и не отвел взгляд. Губы девушки снова дернулись в усмешке, невольно оттягивая внимание Ирбиса к ее чувственному рту. Никаких пухлых губок бантиком или мерзких, накаченных силиконом лепешек. Ее рот был даже слегка великоват по общепринятым канонам красоты, но при взгляде на него у Артема снова невыносимо заныло в паху и воображение услужливо подкинуло картинку, как этот сексуальный рот скользит по его коже, оставляя влажный обжигающий след, опускаясь все ниже. Ирбис невольно сглотнул, сдерживая готовый вырваться стон. Черт, у него был секс только вчера, а он чувствует себя так, будто голодал целый год.

– Привет! – он не узнал свой голос, хриплый, еще более низкий, чем всегда, и, кивнув на бар, спросил: – Чего хочешь?

– Тебя. В отеле напротив через пятнадцать минут. Не придешь – найду другого, – ее голос полоснул его по нервам, как нож, заставляя напрячься каждую мышцу.

Сказав это, она спокойно обошла его и, не оглядываясь, направилась к выходу. Ирбис чувствовал себя по голове ударенным и минуту стоял, соображая, что услышал. Он опять ощутил дикую смесь злости и похоти. Она что, ставит ему условия? Но прежде чем утихла вспышка негодования, понял, что пойдет за девушкой, потому что желание побеждало гнев.

– Артем Викторович, все в порядке? – к нему обратился один из его телохранителей.

– Нормально, – прохрипел Ирбис, – возвращайтесь за столик. Я выйду. Если понадобитесь, позвоню.

– Но, Артем Викторович… – рискнул возразить Олег.

– Пошли вон! – рявкнул Ирбис и пошел к выходу.

Просто позор, он бежит за девкой, как кобель с высунутым языком. Но степень нахлынувшего возбуждения была слишком высока. Он поимеет ее, а об остальном подумает позже. Красотка нашлась на противоположной стороне улицы около своего байка, она стояла, сложив руки на груди и глядя прямо на него. Не говоря ей ни слова, Артем прошел в гостиницу и, подойдя к ресепшену, рыкнул:

– Номер. Немедленно! – и швырнул на стойку банкноту.

– Паспорт… – начала девица по ту сторону стойки, но Ирбис на нее бешено зыркнул, и та дрожащей рукой положила ключ на прилавок.

Ключ мгновенно перекочевал в его руку. Обернувшись, он увидел незнакомку, замершую за его плечом и спокойно рассматривающую потолки холла отеля.

– Идем, – мужчина схватил ее за руку и буквально потащил к лифту.

В кабине они стояли напротив, сверля друг друга взглядами, и Ирбис ловил себя на том, что еле сдерживается от того, чтобы не прижать девушку прямо к стене прямо тут и не взять без промедления. От картинки в мозгу, как бьется под его мощными толчками женское тело в этом самом замкнутом движущемся пространстве, его прошила болезненная судорога, и он сжал до хруста зубы и отвел глаза. Когда они вошли в номер, его дыхание уже со свистом рвало легкие.

– Как твое имя? – прохрипел он.

– Может, тебе еще резюме от довольных предшественников предоставить? – ответила она низким грудным голосом, вызывавшим ощущение опьянения от самого его звучания.

– Ну нужно же мне как-то называть тебя во время секса?

– Как угодно, мне наплевать, – сказала она, бросая куртку на пол и поворачиваясь к нему.

– Хочешь, выпьем что-нибудь?

Дерзкий рот опять дернулся в насмешке, и она склонила голову набок, буквально раздевая его глазами.

– Вот уж не думала, что тебе надо выпить для храбрости! – продолжала дразнить его наглая девка.

– Мне это не нужно! – рыкнул Ирбис и шагнул к ней. – Я просто хотел быть вежливым!

– Если мне будет нужно выпить и вежливо с кем-нибудь потрепаться, я вернусь в бар. Я позвала тебя заняться сексом и на ерунду тратить время не собираюсь. Но если тебе необходима девушка, которую нужно уламывать и поить до бесчувствия, чтобы поиметь, то ты тоже можешь в любой момент вернуться обратно в клуб. Ночь в разгаре, успеешь подцепить кого-нибудь, – глаза девушки опять прожигали его немаскируемой провокацией.

– Стерва!

Ирбис властно рванул девушку за шею на себя, одновременно поднимая ее лицо, чтобы впиться в этот насмешливый рот. На поцелуй она ответила мгновенно, жадно, яростно, лишая его инициативы и выбивая землю из-под ног. Ни намека на ласку или нежность, просто животное желание, без игр и притворства. Вожделение, срывающее с любого из нас тонкий налет цивилизации, оставляющее только голодные инстинкты и обнажающее истинную природу. Мужчина рычал и стонал совершенно по-животному, не в силах больше сдерживать яростно рвущееся желание обладать этим конкретным женским телом. Резкими, рваными движениями они срывали одежду с друг друга, царапая кожу. Не в состоянии больше ждать ни секунды, Артем поднял незнакомку под ягодицы и впечатал собой в стену. В ответ услышал гортанный стон, от которого у него окончательно сорвало тормоза.

– Прелюдия окончена, детка, – прорычал он, прикусывая шею, и ворвался в ее тесноту, едва член нашел горячую влажность. Проникновение было настолько обжигающим и жестким, что заставило обоих выгнуться и закричать. В мозгу мужчины мелькнула отчаянная мысль, что он не помнит, когда было так же остро, ярко, до боли. Все мышцы, каждая их клетка, зашлись в диком напряжении, заставляя врезаться в жаркую глубину в бешеном темпе и получая просто ошеломляющее удовольствие от хриплых стонов этой дикой кошки, в исступлении царапающей его спину и плечи, распаляя этой болью еще сильнее. Мышцы женщины до предела напряглись в его немилосердном захвате, длинные ноги, обвивающие кольцом, сжали до боли, а стоны сорвались в крик.

– Давай, сделай это! – прохрипел Артем чуть отстраняясь, отчаянно желая именно того, что требовал сейчас. – Покажи мне! Хочу видеть, как ты это делаешь!

Девушка выгнулась, заходясь в крике, круша его своими содроганиями, сжимая снаружи и внутри, и этот вид неистового наслаждения оказался последней каплей, столкнувшей его в собственный водоворот, утаскивающий на глубину удовольствия без шанса выплыть.

Когда мир фрагментами начал вплывать обратно в выжженное кайфом сознание, он прижал к себе мокрую от пота женщину и на негнущихся ногах пошел в ванную. Встав вместе с ней под горячие струи, Ирбис слушал, как медленно приходит в норму их дыхание и замедляется сердце, возвращаясь из горла на положенное ему место.

Вся следующая ночь слилась для него в череду мучительных, обжигающих картин. Он, жестко прижимающий, буквально вколачивающий незнакомку в кровать. Ее рот, путешествующий по его коже и дарящий ощущения, не сравнимые даже с первоначальной фантазией в клубе. Терзающий, ввергающий его в невообразимую чувственную пытку, заставляющий сжимать изголовье кровати до хруста, чтобы не сорваться. Их общие стоны и хриплые крики, смятые, растерзанные простыни и разбросанная, опрокинутая в экстазе мебель. Чертов номер стал руинами. Соседи наверняка поседели или обдрочились, слушая их. Плевать!

Когда рассвет взялся окрашивать стекла в серый цвет, он открыл глаза, в изнеможении оглядывая комнату, и увидел посреди номера уже полностью одетую девушку. Впервые в жизни у него не было сил даже руку поднять.

– Черт, детка, ты меня просто заездила. До тебя это никому еще не удавалось, – прохрипел Артем.

– Надеюсь, ты выживешь, – хмыкнула она, глядя куда-то мимо него.

– Уже уходишь?

– Да, ночь закончилась, мне пора, – безразлично пожала плечами женщина.

– Ничего не хочешь мне сказать? – странное желание снова ощутить ее рядом было совершенно незнакомым для него.

– Ты был очень хорош, – дерзкая усмешка вернулась на ее губы.

– Хорош? И это все? А поцеловать?

Мягкой, будто крадущейся походкой его мучительница вернулась к постели, и, оседлав мужчину, мягко коснулась его губ своими, опухшими от поцелуев. В этот раз она целовала нежно, без жадности и напора, лаская. Тело, казалось, в конец измотанное, опять среагировало на нее, твердея с курьерской скоростью.

– О, боже, этого просто не может быть! – простонал он. – Ты реально ведьма, детка!

Уклонившись от рук мужчины, дикая кошка соскочила с него и пошла к двери.

– Эй, детка, а телефончик мне оставишь? – Артем и сам не знал, зачем сказал это.

Он не просил девиц о новых встречах. Не брал номеров, потому что никогда не перезванивал.

– Прости, но ты не настолько хорош.

---