Арло решил, что ему нужно научиться вязать правильные узлы, чтобы сделать из простыни самодельную верёвку, и по возможности добыть свисток или пневматический гудок, чтобы оповещать членов семьи в случае оползня. (Судя по количеству жёлтых знаков «ОСТОРОЖНО: КАМНЕПАД», что они миновали по дороге в Пайн Маунтин, оползни представляли наибольшую опасность.)

Солнце клонилось к закату, отбрасывая длинные тени. В розовых сумерках снежинки-цветочки на обоях как-то странно заблестели.

Арло задумался, хорошо ли он изучил территорию под окном. Вдруг она покрыта ржавыми железными шипами или осколками стекла? Он осторожно перегнулся через подоконник и посмотрел вниз. И похвалил себя за предусмотрительность. В пятнадцати футах под окном рос колючий куст. Не кактус, на один из которых он упал в Карлсбаде, и не юмская юкка, но выглядел он достаточно опасно. Арло пошёл вниз на разведку.

Мама уехала в прокат, вернуть трейлер. Сестра заперлась в комнате, чтобы под музыку разобрать вещи. Дядя Уэйд ушёл к себе в мастерскую.

Поэтому Арло инспектировал колючий куст под своим окном в одиночестве. Пока не обнаружил, что он больше не один.

В пятнадцати футах в сторону, у края подъездной дороги, за ним наблюдал пёс. Арло решил, что это пёс, не койот или волк, хотя вживую он никогда не видел ни того ни другого. На животном был ошейник, то есть оно, по крайней мере, кому-то принадлежало.

Арло знал, что незнакомых собак следует остерегаться, но этот не казался опасным, скорее любопытным.

Держа руки опущенными и на виду, Арло медленно пошёл к псу. Тот наклонил голову и завилял хвостом. Но затем Арло будто пересёк некую неизвестную ему границу, и пёс попятился.

– Всё хорошо, – сказал Арло. – Тебе не нужно бояться.

Он опустился на колени и поманил пса.

Но внимание того внезапно сместилось куда-то на дорогу, и пёс совершенно забыл об Арло. Он будто видел невидимую угрозу: припал к земле и оскалился.

Пёс залаял, но беззвучно. Арло будто смотрел телевизор с выключенным звуком. Только по подёргиванию корпуса и движениям пасти можно было понять, что пёс заливается лаем.

Арло слышал о египетских собаках, которые не лают, но представлял их себе по-другому.

Пёс вдруг сорвался с места и погнался за невидимым противником, оставив Арло стоять на коленях на гравии.

Дядя Уэйд запирал мастерскую на висячий замок, когда Арло подошёл к нему и спросил, как зовут пса.

– Какого пса? – недоумённо спросил дядя Уэйд.

Арло описал пса, его беззвучное лаянье и как он убежал в лес.

– А, это Купер. Ты его видел? Он уже давно не объявлялся.

– Кто его хозяин? – спросил Арло.

– Он жил у нас, но это было много лет назад.

– Он убежал?

– Не, он умер, – ответил дядя Уэйд. – Он был очень старым, и собаки… Ну, они просто так долго не живут.

Секунду Арло сомневался, правильно ли он расслышал. Он уставился на дядю в надежде заметить тень улыбки, какой-нибудь намёк, что тот шутит.

– Если он умер, как же тогда я его видел?

Дядя Уэйд пристегнул ключи к поясу.

– Мама тебе ничего об этом не рассказывала? – Арло отрицательно помотал головой. – Так и знал, что она не вспомнит. В этих горах всё иначе. Не плохо и не хорошо, просто иначе. Думаю, у тебя уйдёт какое-то время, чтобы привыкнуть. Но ты вживёшься.

Услышав шорох шин по гравию, Арло и дядя Уэйд повернулись в сторону возвращающегося универсала, на этот раз без прицепа. По ним скользнули лучи фар.

Дядя Уэйд продолжил:

– Пока лучше держись подальше от леса. На всякий случай.

Мама вышла из машины и попросила:

– Поможете занести покупки? – попросила она.

Арло спросил дядю, что там, в лесу.

– Опять-таки, там не плохо и не хорошо. Там просто опасно, если ты не готов.

2
Справедливые вопросы

На ужин тем вечером были спагетти с соусом из банки любимой фирмы Арло.

И хотя ему пришлось пользоваться пластмассовой вилкой, потому что у дяди Уэйда было только три металлических, и хотя молоко было в толстой стеклянной бутылке, а не в картоне, Арло радовался уже тому, что ужин был знакомым на вкус.

Они ели за обеденным столом, в столовой, а таксидермические животные дяди Уэйда наблюдали за ними с пола.

Таксидермия – слово, что Арло узнал тем вечером. Оно означало взять мёртвое животное и сделать так, чтобы оно выглядело живым, набив его опилками и зашив шкуру. Дядя Уэйд зарабатывал этим на жизнь, но это также было его страстью и полем для творчества, а также причиной, почему Арло и Джейси запрещалось заходить в его мастерскую. Как объяснил дядя, там хранилось много опасных химикатов, острых ножей и электроинструментов. Джейси и Арло обещали держаться подальше.

Джейси спросила пароль от вай-фая. Дядя Уэйд ответил, что в доме нет интернета. Они были слишком далеко от города, чтобы проложить кабели, да и он сам никогда не видел в этом особой нужды.

Арло как-то раз смотрел фильм про чудовище по имени Медуза, которая могла обратить человека в камень одним лишь взглядом. У Джейси было точно такое же выражение на лице, когда дядя Уэйд сказал, что интернета нет. Но, в отличие от фильма, дядя не окаменел и даже, похоже, ничего не заметил. Спокойно положил себе ещё спагетти, не обращая внимания на её убийственный взгляд.

Расстроенная Джейси повернулась к маме.

– Мне жаль, Джейси, – сказала та. – Так уж получилось. Попробуй через телефон.

– Но телефоны тоже не работают! Нет сигнала! Всё из-за этих дурацких гор!

Дядя Уэйд кивнул на старомодный телефон на стене кухни, с трубкой и спиральным проводом.

– Вон телефон, и он прекрасно работает. Только говорите не дольше пяти минут, вдруг кто-нибудь позвонит с заказом.

Джейси выглядела так, будто сейчас заплачет или взорвётся, или одновременно и то и другое. Мама попыталась её успокоить:

– В городе есть сигнал. Я смотрела в продуктовом, у меня было три деления. Плюс, я уверена, в школе у вас будет интернет, чтобы готовить доклады.

– А ещё у нас есть энциклопедии, – добавил дядя Уэйд. – Хорошие, с золотым тиснением. Буква «М» поделена на два тома, и один из них потерялся – кажется, второй. Так что, если придётся делать доклад по Монтане, тебе не повезло. Но если по Миссисипи, или Миссури, или Мичигану, то всё в ажуре.

Дядя ещё не закончил говорить, когда Арло поднял руку. У него возник важный вопрос, и ему не терпелось его задать. Мама кивнула.

– Как мы будем разговаривать с папой без интернета? – спросил он.

Папа Арло и Джейси жил в Китае. Уже три года, с тех пор, как агенты ФБР пришли в его офис в Филадельфии, чтобы его арестовать. Им не удалось, потому что он был в самолёте, покинувшем страну. Правительство сказало, что их отец нарушил закон, взломав с помощью компьютера секретные коды. Многие утверждали, что это не было преступлением, и всё же папа Арло не решался вернуться в США, боясь оказаться в тюрьме.

Поэтому он остался в Китае на неопределённое время, а как успел уяснить для себя Арло, люди говорят так, имея в виду «так или иначе навсегда».

Именно так это и ощущалось: нескончаемо и в то же время очень быстро. Семья Арло много переезжала, но после побега папы переезды стали чаще. Сначала Филадельфия, затем Чикаго – серия крошечных квартир и домов, что они делили с незнакомцами. К третьей сменённой школе Арло прекратил попытки завести новых друзей, понимая, что вряд ли они задержатся достаточно долго, чтобы его усилия дали плоды.

Но в их жизни было и нечто постоянное – звонки папе. Каждое утро воскресенья они видеочатились с ним по компьютеру. Он подносил ноутбук к окну своей маленькой квартиры в Гуанчжоу, чтобы им были видны городские огни (там в этот момент уже была ночь), рассказывал Арло обо всей странной еде, что успел попробовать, и расспрашивал о школе. Папа учил его фразам на китайском, в том числе, как он заверял, ругательствам.

Что станет с их еженедельными звонками в Китай без интернета?

– Мы что-нибудь придумаем, – ответила мама.

Тут лампочки мигнули и погасли. В комнате стало темно, не считая тусклого лунного света, льющегося сквозь стеклянную раздвижную дверь.

– Это просто ветер, – сказал дядя Уэйд. – Через секунду всё опять заработает.

Арло стал считать про себя. Он слышал шорох дядиной вилки, наматывающей спагетти, дыхание Джейси и скрип маминого стула. А на фоне всего этого по окнам грохотал ветер.

Арло досчитал до пятидесяти и остановился. Лампочки так и не зажглись.

– Погодите, – сказал дядя Уэйд, отодвигая стул. – У меня есть фонарики.

Джейси и Арло мыли посуду при свете фонаря, работающего от батареек.

– Мама на грани срыва, – сказала Джейси, споласкивая пену.

– Вовсе нет, – возразил Арло.

Мама не могла быть на грани срыва, потому что Джейси сказала, что она сорвалась, когда они ещё были в Чикаго, а с тех пор прошло восемь дней. Сорвавшись один раз, нельзя вновь и вновь подниматься.

Арло не очень понимал, откуда именно мама сорвалась, но это было как-то связано с тем, что их мама бросила стул в окно. Или выбросила из окна. Он знал, что в случившемся были замешаны стул, окно и какой-то предлог и что всё было так плохо, что маме пришлось уйти из страховой компании. В считаные дни она продала через интернет всю их мебель и взяла в прокат трейлер «U-Haul», чтобы перевезти оставшиеся вещи в Колорадо.

---