– И ты помнишь, кто помог тебе обрести это счастье? – я чувствую, как его щека касается моей. Черт, он делает это, кладет голову на мое плечо, словно мы гребаные друзья или любовники, хотя мы никогда не были ни тем, ни другим. Он был королем, а я пешкой, лицом в толпе, которое он выделил, чтобы использовать в своих интересах. Не уверена, что он вообще видел во мне женщину. У этого мужчины не было эмоций и инстинктов. Он – машина, которая делает деньги и идет по головам к вершине социальной лестницы.

– Я помню, Рэн, – шепчу едва слышно. Он сделает это. Уничтожит меня. Ему даже говорить не нужно. Я знаю. Чувствую. Его щека ощущается неправильно. Она слишком теплая, слишком нежная для мужчины, который родился без сердца. Я не понимаю, зачем я делаю то, что делаю – сгибаю руку в локте и зарываюсь в его темные волосы, перебирая жесткие пряди. Он застывает, но только на мгновение, потом улыбается, чувствую его улыбку своей щекой и это совершенно жуткое абсурдное ощущение. Мне кажется, что я делала это раньше, но я точно знаю, что никогда, никогда не прикасалась к Рэнделлу Перришу, никогда не была так близко к нему, как сейчас. Но было время… Мне стыдно признаться, я мечтала о том, чтобы дотронуться до него, просто дотронуться. Но трахать меня никогда не входило в его планы. Это я должна была трахать того, на кого он покажет пальцем. Причины могли быть разные, но факт оставался фактом. И, приняв истину, я перестала мечтать о его прикосновениях и забыла, что вообще когда-то считала его привлекательным.

То, что он сделал со мной, во что превратил, до сих пор живет во мне, и я мечтаю однажды стать прежней, но только это невозможно. Оттуда, где я побывала, не возвращаются. И я просто делаю вид, что живу с круглосуточной анестезией.

– Что ты хочешь, Рэн? – задала я самый волнующий меня вопрос.

– Я тоже хочу быть счастливым, Лиса, – медленным, немного задумчивым тоном, отвечает он мне.

– И что может сделать тебя счастливым?

– Ты, – просто выдыхает он, и я затаиваю дыхание, пытаясь переварить услышанное. Понятно, что Перриш ведет свою игру, которую мне сложно понять с моим скудным умишком, но на долю секунды это короткое «ты» напомнило меня горечью. Я думаю, что он знал… Знал, что я когда-то чувствовала к нему, и ему нравится, нет, он испытывает садистское удовольствие, когда бьет в самое уязвимое место, выставляя полной дурой. – А теперь задай мне правильный вопрос, Алиса.

– Как я могу сделать тебя счастливым?

– Нет. Попробуй еще, – он отрицательно качает головой.

– Что может сделать тебя счастливым?

И снова чувствую его улыбку. Огни Кливленда, которые хорошо просматриваются отсюда, расплываются перед глазами.

– Этот город может сделать меня счастливым, Лиса.

– Но причем тут я?

– Мне нужен этот город, Лиса, – в голосе Рэнделла появились ледяные нотки, и до меня стало медленно доходить, что именно заставило Перриша вновь обо мне вспомнить. Стоило только его проклятому имени высветиться в моем мобильном, я напрочь забыла о своей настоящей жизни, мгновенно провалившись в грязное, отвратительное прошлое.

– Дело в моем муже… – выдыхаю я потрясенным шепотом.

– Он выдвинул свою кандидатуру на пост мэра. И его рейтинг высок. Он идеальный мэр для города, который я всегда считал своим. У меня есть человек, который может справиться с этим лучше.

– Я не могу заставить Нейтона отказаться от участия в выборах. Я не вмешиваюсь в его политическую карьеру.

– Тебе и не нужно. Сделай то, чему тебя учили когда-то, – равнодушно отвечает Рэнделл.

– Что?

– Найди мне компромат на него. И я все сделаю сам.

– Мой муж – хороший человек, на которого сложно что-то откопать.

– Не существует хороших людей, Алисия. Нам ли не знать? – иронично ухмыляется Рэн. – У каждого есть скелеты в шкафу. Трудность в том, чтобы заставить ими поделиться. Эта задача по зубам только жене, любимой женщине. Матери ребенка…

– Как ты смеешь! – яростно бросаю я, задыхаясь от охватившего меня гнева.

– Лиса, твой тон мне не нравится, – его руки с силой сжимают мою талию, оставляя синяки от пальцев. Черт побери, он специально это делает. Если Нейт заметит… Черт, мне придется избегать близости несколько дней.

– Я никогда не пойду на это, – безапелляционно заявляю я.

– Придется, – в притворном сожалении вздыхает Рэнделл.

– Ты опустишься до шантажа?

– Нет. Я могу прямо сейчас решить твою задачу. И выслать один из самых горячих видеофайлов в СМИ, и завтра же от идеального имени твоего мужа ничего не останется, а все потому, что его жена в прошлом была горячей штучкой с неуемными аппетитами. Но я не сделаю ничего из этого, Алисия.

– Нет? – недоверчиво произношу я, немного сдвигаясь в сторону, чтобы посмотреть на него, и он позволяет. Я тут же жалею о своем необдуманном поступке, потому что видеть Рэнделла Перриша близко – это слишком, слишком жутко, это потрясает до глубины души. В темных бездонных глазах я вижу свое отражение и что-то еще, пугающее, непостижимое. Совершенные черты его лица в нескольких сантиметрах от моего, в этот момент не кажутся обездушенными. И на какой-то короткий миг я действительно верю, что он не хочет этого делать.

– Нет, – отрицательное покачивание головой. Я завороженно смотрю в стальные глаза, которые сейчас кажутся расплавленным серебряным озером, покрывшемся коркой льда. Сложно представить подобное, но я представила… глядя на него. – Я просто скажу ему правду, Алиса.

– Какую правду? – заикаясь спрашиваю я, чувствую, как внутри начинает нарастать паническая взрывная волна. – Он тебе не поверит. Нейт любит меня. Чтобы ты ни сказал…

– Он поверит. Мне и доказывать ничего не придется. К тому же, есть определенные процедуры. Которые выявят правду в два счета.

– О чем ты, черт подери, говоришь? – хмурюсь я.

Рэнделл убирает от меня руки и сует их в карманы черных джинсов. Таким будничным я никогда его не видела. Обычно, он выбирал стильные костюмы делового плана. Что-то изменилось в нем. Я для него всегда была работой, а на работу положено ходить в костюме, чтобы дать понять, кто из нас босс. Ветер треплет его волосы, бросая темные пряди на глаза. Красивый ублюдок. И безжалостный. Больной на всю голову. Прищурившись, он смотрит на меня, задумчиво улыбаясь. Эта его ненормальная дикая улыбка всегда пугала меня сильнее, чем то, на что был способен его извращенный ум. Я все еще смотрю в мерцающие темно-серые глаза, застигнутая врасплох, запуганная, попавшая под его силовое поле. А потом он поднимает руки к моему лицу, и я открываю рот, чтобы закричать, но с губ срывается беспомощный хрип. В его пальцах черная шелковая повязка, которую он быстро завязывает на моем затылке, погружая во тьму. Несколько лет назад, то же самое сделал другой мужчина. И я позволила ему… Память несет меня еще дальше, прорвав плотину, которую я строила долгие годы. И еще одно мужское лицо всплывает в моей памяти, имя которого я заставила себя забыть. Итан Хемптон. Зеленоглазый блондин с телом атлета и озорной улыбкой. Мое погружение в адскую игру Перриша началось именно с него. С Итана.

– Что теперь ты видишь, Алисия? – хриплый шепот возле самого уха, и горячее, обжигающее шею дыхание.

– Ничего, – жалко бормочу я, чувствуя, как быстро начинает вращаться вокруг меня темный лабиринт. Я дрожу от нахлынувших воспоминаний, способных разрушить тот образ, который я собирала по крупицам долгие годы. Мне казалось, что старый кошмар забылся, но Рэнделлу понадобились секунды, чтобы напомнить.

– Маленькая врушка, – мягкий смех заставляет встать дыбом волоски на моей шее. Я чувствую его пальцы в глубоком вырезе платья на спине. Он медленно ведет ими вдоль позвоночника, наслаждаясь моими моральными мучениями. – Скажи, что ты согласна, и я позволю тебе уйти обратно в свою счастливую жизнь, не зная той правды, которую я могу поведать твоему мужу.

– Я не могу предать Нейтона. Только не его. Как ты не понимаешь…

– Но ты уже предала его, Лиса, – мягко, но уверенно произносит Перриш.

– Нет. Никогда. Я никогда не предавала своего мужа, – отчаянно отрицаю я.

– Ты предала его, Лиса, – твердо повторяет Рэнделл, и его голос бьет по оголенным нервам больнее, чем кнут. Я отчаянно толкаю его, но он перехватывает мои запястья, убирая за спину. Его тело не прижато ко мне вплотную, но мы близко. Мы, мать его, слишком близко, чтобы я могла думать… И тогда он добивает меня всего одной фразой. Чудовищной и абсурдной. – Ты предала его, позволив верить в то, что он является отцом твоей дочери.

Что? Он сумасшедший? Я застываю, слушая как где-то совсем рядом стучит его сердце. Он живой. Этот ублюдок не из мрамора, как его гребаный пол в гостиной, но мне не легче от открытия, которое я только что сделала. Он молчит какое-то время, давая мне передышку на то, чтобы я могла осмыслить его слова. Но в них нет никакого смысла. Он бредит. Я точно знаю, что родила свою дочь от мужа.

– Ты же понимаешь, зачем я надел на тебя повязку? – когда он снова начинает говорить, я все еще в прострации, в шоке от безумия этого мужчины. Мотаю головой, потеряв способность изъясняться человеческим языком. – Не лги хотя бы самой себе. Ты знаешь, что я прав.

---