Я – его алиби

Галина Романова

И с другом, и с врагом ты должен быть хорош!

Кто по натуре добр, в том злобы не найдешь.

Обидишь друга – наживешь врага ты,

Врага обнимешь – друга обретешь.

Омар Хайям

Глава 1

Если вам никогда не приходилось встречаться с дураками, то я вас приятно удивлю, потому что дура – это я… Причем об этом я не подозревала до недавнего времени…

А началось все с того, что мне в голову пришла бредовая идея подстричься. Мой лучший парикмахер, который на протяжении последних пяти лет успешно справлялся с моей непослушной шевелюрой, колдовал надо мной часа два. В итоге из-под его рук вышло творение, сравнить которое можно было разве с использованным ершиком для мытья посуды. Разумеется, об этом я не сказала вслух, а лишь тихонько поскуливала, разглядывая в зеркале какое-то недоразумение, отдаленно напоминающее меня.

Однако многие из тех, кого я еще совсем недавно считала своими друзьями, в один голос утверждали, что новая прическа удивительно идет мне, но, сколько я ни пыталась увидеть себя их глазами, у меня ничего не получалось: из зеркала на меня смотрело существо в облике пятнадцатилетнего сорванца-подростка с огромными лупелками вместо глаз. От былого очарования молодой женщины не осталось и следа.

– Это же классно! Ты ничего не понимаешь!.. – возмущалась Милка в ответ на мои стенания. – Ты стала выглядеть лет на десять моложе!..

– А зачем мне это?! – в исступлении заламывала я руки. – У меня теперь столько проблем!.. Весь гардероб нужно перетряхивать – это раз…

– Зачем? – Она непонимающе уставилась на меня.

– Затем! От моего былого имиджа не осталось и следа! – Я почти рыдала. – Меня теперь никто не будет воспринимать всерьез!

– Не преувеличивай, – фыркнула она, подпиливая ноготки. – С гардеробом действительно придется что-то решать, но это ерунда. Позвонишь Ксюхе, и проблема будет решена.

– Да что она мне может предложить?! – сорвалась я на крик. – Пару рубашек в комплекте с драными шортами или сарафанчик в цветочек?!

– А чем плох сарафанчик? – возмутилась в свою очередь Милка, разглядывая подол своего платья, усеянного мелкими розочками.

Я проследила за ее взглядом и устыдилась. В конце концов, никто меня под ножницы не тащил. Решение подстричься я принимала сама, так что нечего теперь на людях зло срывать.

– Ладно, извини… – буркнула я, тяжело опускаясь в кресло.

Милочка молчала, капризно надув пухлые губки.

– Милка! Ну ты чего?

– Ничего… – буркнула она, убирая в сумку пилочку для ногтей. – Выделываешься тут непонятно по какой причине… Сама прекрасно знаешь, что хороша, а выделываешься. Противная ты!..

– Ага, – кивнула я, понимая, что прощена. – Еще какая противная!.. А может, и правда Ксюхе позвонить?..

Подруга устало вздохнула и принялась тыкать холеным пальчиком в телефонные кнопки. Когда ей наконец ответили, она очень долго распространялась по поводу моих умственных способностей и закончила разговор словами:

– Ладно, Ксюш! Мы завтра у тебя…

Ксюша – это наша третья подруга. Она заведовала крупнейшим ателье в городе и имела в своем подчинении целый арсенал стилистов, закройщиц и прочего обслуживающего персонала. Ко всему прочему, наша подруга имела статус обеспеченной независимой женщины со всеми вытекающими отсюда атрибутами – квартирой, машиной, дачей и кучей любовников, готовых по единому мановению ее руки выполнять любое приказание.

У меня же со всем этим была постоянная проблема…

– Когда научишься в людях разбираться, тогда и повезет… – философски заметила Милка, нанося бледно-розовый лак на отшлифованные ноготки.

– Прекрати читать мои мысли! – возмутилась я. – Невозможно ни о чем подумать, как ты уже тут как тут!..

– Твои мысли понятны даже ребенку, – заухмылялась она, довольная произведенным эффектом. – А уж прочесть-то мне их – пара пустяков!

Это было сущей правдой! Милка умела читать мои мысли! И сколько бы я ни работала над собой, сколько ни пыталась напустить в глаза тумана, ничего не помогало – стоило мне на минуту задуматься, как она тут же припирала меня к стенке каким-нибудь язвительным замечанием по поводу содержимого моей черепной коробки.

Вот и на этот раз она оказалась права, как никогда. А все дело заключалось в том, что мне ужасно не везло с мужчинами. Может быть, конечно, и им со мной, не берусь судить, но факт оставался фактом – на любовном фронте я терпела неудачу за неудачей.

– У тебя просто какая-то катастрофическая способность влюбляться в мерзавцев! – возмущалась всякий раз Милочка. – Ну, помилуй, дорогуша, сколько же можно?!

Я поднимала от подушки зареванное лицо и, еле шевеля губами, шептала:

– Он был такой красивый!..

– Кра-аси-ивый! – передразнивала она, попутно поглаживая мои вздрагивающие плечи. – Когда ты поймешь наконец – все мужчины подлецы, а красивые – подлецы от рождения!..

В этом месте я обычно принималась рыдать особенно горько, вспоминая, как все хорошо начиналось. А начиналось все, как правило, с цветов, шампанского и упоительно сладостных слов. Кончалось же тем, что в один прекрасный день я просыпалась в одиночестве и с совершенно пустым кошельком. Последний случай в этом отношении был из ряда вон выходящим…

Зеленоглазый красавец Андрюшенька избавил меня от серебряного браслета работы неизвестного мастера пятнадцатого века и вечно ломающейся стереосистемы.

– Не переживай, – утешала меня с другого бока Ксюша. – Тебе давно пора заменить эту рухлядь. Стереосистема твоя больше по ремонтам кочует, чем действует.

– Мне браслет жалко!.. – скулила я сквозь слезы. – Мне его бабуля подарила перед смертью!.. Что я теперь маме скажу, если она спросит?!

– Ну, не стоит так сокрушаться! Что-нибудь придумаем!

Ксюша никогда не была голословной: если она что-нибудь обещала, то делала.

Не знаю, как она вышла на этого подонка, но браслет он мне вернул.

Телефонный звонок оторвал меня от тягостных воспоминаний.

– Алло, – пропела Милочка в трубку. – Ах, котенок, это ты?..

Я фыркнула и ушла на кухню. Котенком моя подруга называла своего мужа, и разговор с ним у нее мог длиться от часа до трех. Я никогда не могла понять, о чем можно разговаривать столько времени с человеком, с которым ты прожила бок о бок десять лет и не далее как нынешним утром проснулась в одной кровати.

На мои возмущенные фырканья Ксюша всегда резонно заявляла:

– А ты приглядись, приглядись к подруге! Уму-разуму поучись…

– Еще чего! – округляла я глаза. – Да чтобы день и ночь сюсюкать с ним, будто это что-то мягкое, пушистое и теплое!..

Ксюха принималась хохотать и хлопать себя по коленкам.

– А в твоем понятии мужчина – это гора мышц, недюжинный ум и море обаяния? – спрашивала она сквозь смех.

– Вроде того… – бурчала я, не разделяя ее веселья.

– Убогая ты у нас, – снисходительно улыбалась Милочка, вытягивая длинные ноги. – Ну, нравится мужику, чтобы его так называли! Почему не сделать ему приятное?..

– Ну… не знаю, – разводила я руками. – Лично я бы такое не выдержала!..

– Знаем, знаем!.. – Тут Милочка присоединялась к Ксюхе, и от их хохота начинали позвякивать подвески на люстре, подаренной все той же покойной бабушкой.

Я сердилась, дулась, но в конце концов не выдерживала и присоединялась к ним.

Чайник на плите призывно засвистел, а Милочка и не думала прекращать свои приторные бормотания по телефону.

– Меня сейчас стошнит, прямо на аппарат! – зло зашипела я, появляясь в дверном проеме. – Идем чай пить!

Милочка сделала круглые глаза, замахала на меня руками и забормотала что-то своему «пусику» о том, какая у нее невыдержанная подруга. Уж не знаю, что он ей ответил, но она препротивно так захихикала, выразительно поглядывая в мою сторону, и кокетливо повела точеным плечиком.

– Ах так, значит?! – Нервы у меня, понятное дело, не железные, поэтому все, на что меня хватило, это подойти и выдернуть штепсель из розетки. – Будешь знать, как издеваться надо мной!

Вопреки ожиданиям, Милочка не разозлилась. Напевая, она прошла в кухню, уселась на свое любимое место под раскидистой пальмой и уставилась на меня, загадочно мерцая глазами.

– Ну и что это должно означать?! – фыркнула я, разливая кипяток.

– Ты о чем? – Ловко изображая недоумение, она принялась купать в чашке пакетик с чаем.

– О твоей загадочности…

– Ах, ты об этом!.. – Мягким движением, кстати, присущим только ей, Милочка откинула со лба густую прядь и выпалила: – Олежа нашел тебе мужчину…

– Что?!

– Да, да, да! И не смей возмущаться!.. – От ее томной снисходительности не осталось и следа – передо мной сидела свирепого вида матрона, готовая на все ради достижения своей цели. – Хватит нам с Ксюхой твоих «красавцев»!

– А этот что – урод? – глупо хихикнула я, отхлебывая горячий напиток.

– Я еще не знаю… – Подруга принялась крошить кусочек печенья. – Он человек, занимающий видное положение. Давний друг Олега.

– Это не достоинство… – едко вставила я.

---