Не останавливайся

Катрин Корр

Глава 1

– Даю им четыре года.

– Что-то многовато. Полтора в самый раз.

– Если ты и сейчас выиграешь, я больше в жизни не стану с тобой спорить.

– А я выиграю. Даже не сомневайся.

Не то, чтобы я шибко самоуверенная, просто здесь же всё понятно. Познакомились полгода назад в самолете, оба летели в Таиланд. Две недели безудержного секса, о котором наша Мила – регистратор, почти деликатно умолчала, рассказывая гостям о «невероятной истории знакомства двух любящих сердец», и море выпивки. Пили и кувыркались. Пили и кувыркались. Они даже съехаться не успели, а уже закатили торжество для сотни человек. Мой вердикт: полтора года и эти двое разойдутся, как в море корабли.

– А платье у нее шикарное, – со вздохом говорит Мия, любуясь улыбчивой невестой, что танцует в центре зала с гостями и своим широкоплечим мужем. – Стоит, наверное, целое состояние.

Не будь Мия на обучении, я бы уже давно валялась в кровати, поручив ей этот свадебный банкет. Но моя старшая сестра Арина, которая по совместительству является и моим боссом, запрещает передавать ответственную работу девочкам, проходящим обучение, поскольку те могут налажать даже в самых простых ситуациях.

«Исключительный профессионализм и внимание к деталям – гарантия успеха» – всегда говорит Арина на общих собраниях. Клянусь богом, еще ни одно обсуждение не прошло без этих осточертевших слов.

– Ника, гости в полном восторге! – Пошатываясь от долгих танцев и выпитого шампанского, невеста останавливается напротив меня и заключает в объятия. Парфюм у нее настолько сладкий, что слезятся глаза. – Спасибо! Огромное, безграничное спасибо!

– Ну что вы, Евгения. Это всего лишь наша работа – сделать этот день незабываемым для вас и ваших гостей, – отвечаю я настолько вежливо, что самой становится тошно. Арина бы сейчас натянула лживую улыбочку, а потом увела меня в сторонку и сердитым шепотом сказала бы, что я кривляюсь.

«В свои двадцать шесть, ты ведешь себя, как ребенок!» – и бла-бла-бла в таком духе.

В последнее время она стала говорить это намного чаще, и полагаю, что все дело в моей «одинокой и несчастной» личной жизни, ибо негоже девушке в моем возрасте не быть замужем и не иметь детей. На самом деле я не так уж и одинока, по крайней мере, не чувствую себя неполноценной без мужика. Без секса – да. Без мужика – да на кой черт он мне сдался? Но моя сестра, что счастлива в браке со своим одноклассником уже десять лет, смотрит на меня как на дурочку, когда я говорю вслух нечто подобное. Конечно, будь она угрюмым адвокатом, или неразговорчивым хирургом, то явно бы не относилась с таким трепетом к институту семьи и брака, но ведь Арина у нас директор самого востребованного и элитного свадебного агентства в городе! Ей приходится по пятьдесят раз в год наблюдать за счастливыми лицами мужчин и женщин, что клянутся любить друг друга до конца своих дней, а потом видеть меня – «одинокую и несчастную», но абсолютно независимую сестричку, и мысленно рыдать от безысходности.

Оставив на моей щеке след от розовой с крупным перламутром помады, невеста двигается дальше, расцеловывая всех своих родственников.

– Что ж, – одними губами говорю я, доставая из сумочки зеркальце и упаковку влажных салфеток, – миленько.

– А друг жениха неплохо танцует, – с мечтательной улыбкой комментирует Мия. – Ничего такой мальчик.

Смотрю на высокого брюнета, что скачет в центре создавшегося гостями круга, как страус, и решаю промолчать. Стоит мне только заметить, что у мужика развязались шнурки на туфлях, или рубашка вылезла из под брюк, а он сам не спешит все исправить – автоматически причисляю его к «неряхам», у которых наверняка еще и трусы на два размера больше, поскольку очень неловко расплачиваться в магазине за белье со своим реальным размером S. И этот скакун из таких.

После полуночи, когда красивейший салют стал заключительной частью столь долгого торжественного дня, на парковке ресторана толпятся автомобили, ожидающие уставших от танцев и выпивки гостей. Мои помощницы принимаются собирать декорации, цветы и скатерти, а наш единственный на сегодня водитель Саша, укладывать все это добро в фирменный микроавтобус. Мы делаем это сразу после торжества, потому что полагаться и доверять персоналу ресторана, который как обычно обещает все аккуратно «сложить где-нибудь в уголочке» – совершенно нельзя. То скатерти пропадут, то чехлы на стулья исчезнут, а один раз вообще огромный баннер испарился! Если все делать слаженно, без лишних разговоров, то на сборы уходит максимум полтора часа, а поскольку каждый из нас хочет поскорее оказаться в постели, мы даже не обращаем друг на друга никакого внимания и просто делаем своем дело.

Так, в начале третьего ночи, я, наконец, оказываюсь дома. Как обычно, не разуваясь, включаю телевизор на кухне, а уже потом стягиваю обувь. Эта моя привычка раздражает Арину, но мне как-то все равно. Главное, чтобы кто-то просто говорил, создавая иллюзию активности и жизни в стенах моего дома. Нет, я не одинока и не пытаюсь таким образом заполнить несуществующую пустоту в себе. Мне просто не нравится тишина и совершенная непоколебимость воздуха. Я даже засыпаю под слабые звуки телевизора, доверив отключение таймеру.

Едва моя голова касается мягкой подушки, я проваливаюсь в глубокий сон. А уже через несколько часов наглым образом из его безмятежной мягкости меня вырывает телефонный звонок. Я чешу заспанные глаза, часто моргаю и фокусирую взгляд на экране мобильного: фото Арины без макияжа.

– Не говори, что спишь, – начинает она, без приветствий. – Ты нужна мне в офисе через час.

– Я вчера работала с самого утра и до поздней ночи, имей совесть. Сегодня у меня выходной.

– Это не займет много времени, завтра будешь спать сколько захочешь. А сейчас ты мне нужна. У меня встреча с чрезвычайно важными людьми, так что будь в офисе через час, Вероника.

Дело дрянь. Когда Арина называет меня Вероникой, значит грядет что-то действительно серьезное. И поскольку выбора у меня нет, я превозмогая отчаянное желание вновь обнять подушку и закрыть глаза, ковыляю в ванную комнату и принимаю душ. От оставшегося лака со вчерашнего дня мои каштановые волосы «улеглись» в форме старинной шапки или гнезда. Короче говоря, на мытье и сушку времени нет, и я решаю просто поднять всю эту деревянную солому на макушку и зафиксировать тонкой резинкой.

С нанесением легкого макияжа, который занял больше времени, чем обычно, у меня не остается и минутки на завтрак. В отличие от сестры у меня нет водительских прав, потому что я по-настоящему боюсь кого-нибудь покалечить; мчусь на работу в грязном такси, где на резиновых ковриках засохшая грязь потянет килограмм на пять. Обычно, когда с раннего утра в приоритете срочность – мой день терпит фиаско. Я ненавижу торопиться, бежать галопом по Европам и делать то, чего в планах совершенно не было. Это моментально лишает меня сил и энергии, вынуждая только нервничать, психовать и быть похожей на чучело, потому что по неизвестному закону подлости, в такие дни у меня чудным образом осыпается тушь на ресницах, а пудра и румяна как будто сдуваются одним лишь порывом ветра. Если бы каждое мое утро начиналось так же резко, как и сегодняшнее, то меня бы считали закоренелой неудачницей. Зуб даю: сегодня я в очередной раз попаду в какую-нибудь нелепую ситуацию, а потом всю ночь буду читать любовный роман, чтобы хоть немножко забыть свой позор.

Офис свадебного агентства Golden Song занимает весь пятый этаж недавно построившегося бизнес-центра. Здесь у нас несколько личных кабинетов, включая и мой собственный, просторный общий кабинет для восьмерых человек, отдельная комната для общих собраний, помещение для создания декораций (если, конечно, возможно обойтись без помощи посторонних фирм) и внушительных размеров склад. Ремонтом занимался мой свояк Сережа, который помимо превосходных навыков успешного предпринимателя и финансового управленца, обладает еще и прекрасными дизайнерскими способностями.

Сожалею, что не прихватила с собой обезболивающее. От резкого пробуждения голова раскалывается на части. Приехав в центр, направляюсь к лифтам. Обычно я поднимаюсь пешком – всего-то пять этажей. К тому же хорошая нагрузка на ноги и ягодицы. Но сейчас я очень спешу на встречу со злюкой-сестрой, которая в придачу ко всему еще и несказанно нетерпелива и упряма.

Двери разъезжаются, и только моя нога делает уверенный шаг, как некая сила буквально запихивает мое расслабленное тело в кабину.

– Эй!

– Споткнулся. С кем не бывает!

Демонстрируя все свое недовольство, а его запасов у меня не мало, я гляжу на высокого брюнета в черной кожанке, который, не обращая на меня внимания, нажимает нужную ему кнопку и нетерпеливо ждет, когда же эти двери закроются.

– Впредь, будьте осторожны. Вы меня чуть не убили.

Брюнет с заметным весельем посылает мне короткий взгляд.

– Но не убил же.

Ненавижу таких самодовольных кретинов. В реальной жизни они встречаются мне крайне редко, чаще всего я знакомлюсь с ними в любовных романчиках, где главная героиня априори должна возненавидеть такого болвана, но несомненно ближе к середине книги почувствовать страшное сексуальное влечение к нему.

---