Мать? Ма-а-ать??? Совсем уже, Кать! Не смешно. Вот ни капли.

– Да бред это, – в ответ на издёвки подруги я принялась активно размахивать руками. – Ничего не было такого. Ну раз переспали…

– А-а-а-а, вот она истина, значит, секс всё-таки был! И ты от меня скрывала? Кто он? Хотя нет! Стоп! Давай, иди пописай на палочку, потом расскажешь, кто отец твоего ребёнка, – я даже и пикнуть не успела, как засранка тут же затолкала меня в кабинку, сунув в руки небольшую картонную коробочку. – Я два купила. Разной фирмы. На всякий случай.

А меня злость взяла. Ещё толком ничего не известно, а Катя с такой уверенностью утверждает, что я в положении. Никогда не пользовалась тестами. И планировала ещё лет десять не пользоваться.

Дрожащими руками открыла коробку, извлекла содержимое упаковки и осторожно разорвала специальный влагоустойчивый пакет с продолговатым, по форме, предметом внутри.

– А сколько ждать н-нужно? – еле-еле вымолвила я, застыв взглядом на крохотной палочке, которая дергалась в моих непослушных руках.

– Три минуты, максимум, – отозвалась Катя, нервно постукивая каблуками о кафель. Кажется, она волновалась не меньше меня. – Ну что там?

Следуя инструкции, я сделала дело и мысленно сосчитала до десяти, будто отсчитывала последние секунды собственной жизни.

И… О, Боже! Быть не может!

На глазах начали стремительно появляться две чёткие полоски. Скорей всего, я настолько сильно запаниковала, что перепутала пояснения в инструкции, в каких случаях беременность есть, а в каких – нет.

– Две полоски, – сдавленно сказала.

Секундное молчание.

– Бинго! – Катя первая нарушила тишину.

– Это в-ведь значит… отрицательный результат? – меня колотило так дико, что зуб на зуб не попадал.

– Тебе соврать, подруга, или как?

– Нет. А смысл? – я просунула тест в отверстие под дверью.

Пусть подруга ещё раз проверит. Может, у меня галлюцинации разыгрались на фоне проклятого отравления?

– Так и знала! – громко воскликнула Катька, чуть тише добавив: – Лиль… ты беременна.

А я молчала.

Обхватила руками голову, сорвавшись в немом крике, потому что слова подруги будто звучали где-то далеко-далеко, как в тоннеле.

– Не знаю, что сказать. Поздравить или как?

Тишина. Лишь сдавленные, отчаянные рыдания, доносившиеся с противоположной стороны двери.

– Лиль! Ли-и-иль!

Ноль эмоций.

– Ладно, выходи. Поговорим по-сестрински.

Я еле-еле нашла в себе силы, чтобы выбраться из кабинки, а потом просто повисла на Катиной шее и заревела.

– Ладно, ладно, успокойся. Всё хорошо, хорошо, девочка. Не плачь! – она меня гладила, успокаивала… Бесполезно. Истерика, напротив, лишь усиливалась.

– К-как так? Почему! За что? Неправда всё это! Ложь! Бракованный попался! – бормотала я, не в силах совладать с собственной головой и языком, проглатывая слёзы и картавые стоны. На эмоциях, на интуитивном уровне я пыталась отрицать суровую реальность.

Сегодняшний день – не иначе как страшный кошмар.

Так не бывает. В моём случае…

Абсурд. Цирк. И полный бред.

Один раз. Всего лишь ОДИН долбанный раз.

– Давай ещё один сделаю, – с надеждой посмотрела я в лицо лучшей подруги, которая с сочувствием растирала мои слёзы ладошками по щекам.

– Ну, попробуй.

Мы ведь не маленькие, обе знаем, что в девяноста девяти процентах тесты всегда дают верные результаты. А с кое-какими симптомами, как у меня сейчас, например, и вовсе лжи быть не должно на все сто процентов. Но надежда ведь умирает последней.

Однако, как оказалось, второй тест, более дорогой, импортный, тоже показал нам две полоски. Жирные такие. Чёткие! Я впала в ещё больший шок, практически безвольной куклой осев на холодный кафельный пол.

Катька мне быстро воды в лицо плеснула, по щекам похлопала.

– Всё! Хватит. Соберись, девочка! Не время киснуть. А нужно во всём немедленно разобраться.

Да, Катерина права. Прошлое не вернуть. Шрамы не затянуть до идеальной глади. Но виновник, посмевший надругаться над моим телом, над моей изорванной в клочья душой, обязательно должен понести наказание, признав собственные ошибки.

– Давай немного приведём тебя в порядок.

Катя помогла мне подняться на ноги, подвела к зеркалу, умыла. Достав из сумочки расчёску, провела ею по длинным, светло-русым прядям. Я в этот момент стояла никакая. Бледнела и чахла прямо на глазах.

Внезапно, в уборную заглянула Арина:

– Девочки, ну где вы там? С ума, что ли, сошли?! Вы планёрку пропустили. Вы что не в курсе, сегодня ведь сам Большаков приехал. Его высочество решил удостоить чести наш филиал. Сказал, некоторое время будет у нас «гостить». Вам, кстати, выговор сделали. И просили явиться «на ковёр».

Супер! Замечательно!

До последнего момента перед нашей с ним встречей, я свято надеялась, что к нам в офис приехал Большаков-старший… Но! Увы. Это был его сын. Это был ОН! Тот самый подонок, который обманом затащил меня в постель, лишил невинности и, как оказалось, сделал мне ребёнка.

– Господи, помилуй! – Катя перекрестилась, а цвет её лица стал идентичен моему. – Вот ведь вляпались! Почему именно сегодня? – выдохнула. – Идём, дорогая, иначе останемся без работы. После поговорим, окей? Не вешай нос, милая. Прорвёмся.

Она резко схватила меня за руку, а я дернула её обратно на себя.

– Ну что такое? – в голосе чувствовалось явное недовольство.

Конечно, ей ведь, по сути, из-за меня выговор влепили. Катя очень боялась лишиться работы. У неё трое детей. И муж дальнобойщик.

– К-Кать… – меня изрядно тряхнуло. – Это ОН.

– Ну да, Большаков. Наш генеральный директор. Верхушка общества, – закатила она глаза, видимо, устала от истерик.

– ЭТО. ОН. ОТЕЦ. МОЕГО. РЕБЁНКА.

Выговорила каждое слово. С опаской. С бешеным сердцебиением в груди. С болезненным жжением в горле.

Пол и потолок поменялись местами. Дыхание сбилось… Я ведь только что на полном серьёзе осознала, что мне прямо сейчас предстоит встретиться с ним.

С самым отвратительным, самым омерзительным на всём белом свете чудовищем.

Глава 2

Я долго не решалась войти в кабинет босса. Нервно кусала губы, хрустела пальцами и топталась на месте. Сотрудники, периодически шнырявшие из кабинета в кабинет, поглядывали на меня как на неуравновешенную.

Ну, конечно, слухи уже, небось, дошли быстрее, чем я успела устроиться на работу в «Bolshakov alternative technology» три месяца назад. Лучшего работника квартала вызвали «на ковёр», чтобы отчитать за опоздание, как какую-то дрянную школьницу.

Кто вызвал?

Папенькин сынок!

Напыщенный сноб, мажор, богатенький баловень. И, конечно же, грязный мерзавец, который обожает давить и разбивать на осколки хрупкие сердца несчастных, наивных девственниц.

До встречи с этим отвратительным чудовищем моя жизнь была практически идеальной. Но он… разрушил её всего лишь за один миг. Точнее, за одну ночь. Теперь что ему надо? Почему именно сейчас? Почему именно наш филиал? Какого чёрта Большаков-младший решил взять под контроль именно наш офис? Из тысячи других возможных вариантов.

Быть может, из-за меня?

Узнал, что я здесь работаю? Решил отравить жизнь окончательно?

Хотя даже к лучшему, что подлец соизволил объявиться как раз сегодня! Посмотрим на его напыщенную рожу, посмотрим, как подонок запоёт, когда узнает, что доигрался. Казанова чёртов! Ребёнка мне заделал! И вышвырнул на все четыре стороны, как какую-то грязную вещь!

Получил, попробовал, отымел… Слов нет. Лишь боль и слёзы.

Проклятые десять минут казались мне бесконечностью. Я перемерила шагами весь коридор вдоль и поперёк. Сгрызла ногти почти до самого основания и набросала в уме примерный план, с чего именно начну разговор и как буду себя вести во время злосчастной встречи.

Так! Главное – соблюдать спокойствие. Быть уверенной и требовательной. Я ни в чём не виновата. Вину должен признать ОН и только ОН.

Я часто-часто дышала, чтобы успокоиться. Нервы ни к черту! Тем более сейчас. Нервничать опасно. Я настолько сильно боялась и тряслась, как будто собиралась прыгнуть с семи тысяч метров вниз. Без парашюта.

Разговор будет сложным. В лучшем случае он меня просто выслушает, пожелает хорошего дня и выставит вон из приёмной. А в худшем… без разбирательств уволит.

Прижавшись ухом к двери кабинета босса, я застыла, как вдруг услышала торопливые, нарастающие шаги. Дверь резко распахнулась. Я едва успела отскочить в сторону, спасаясь от стремительно вылетевшей в коридор Катерины.

Девушка задыхалась. Её глаза горели ненавистью, губы дрожали, а ресницы слиплись от слёз.

– Он полный урод! Невменяемый психопат! Хуже самого дьявола, млять! Выговор мне влепил, сноб напыщенный, и в отпуск не пустил в следующем месяце. И как ты только с ним… Бля! Ладно. Пошла я работать, а тебе – удачи и терпения.

Выругавшись на одном выдохе, Катя быстро убежала в сторону лестницы. Сердце забилось ещё резче, после того как я увидела, в каком состоянии моя подруга выскочила из кабинета генерального Люцифера, чтоб его.

Тянуть время бесполезно. Перед смертью ведь не надышишься.

Сжав руки в кулаки, я тихо-тихо прошептала:

«Ты справишься, Лили! Ты сильная».

---