– Речь идет не о тебе. Мне нужна твоя дочь, – не обращая внимания на недовольство хозяйки, сообщил гость. – Это тоже часть уговора.

Негритянка перестала причесываться и впилась в морщинистое лицо старика ненавидящим взглядом.

– Проклятый мошенник! Мало тебе меня! Положил глаз на Жанну! – срываясь на визг, закричала старуха.

– Там, на Гаити, ты говорила совсем по-другому, – усмехнулся антиквар. И вдруг лицо его сделалось будто окаменевшим. Монокль из глаза выпал, повиснув на шнурке, а голос стал сиплым и страшным, заставив волосы на голове гаитянки зашевелиться. – Ты была согласна на все, только бы вырваться из лап своих соплеменников, готовых растерзать тебя, как черную колдунью! Ты просила покровительства у сил тьмы и получила его. Почему же теперь не хочешь заплатить по счетам?

В замке загремел ключ, и в комнату вошла рослая мулатка, при виде которой старуха заметно приободрилась. За спиной девицы маячил придерживающийся за стену нетрезвый кавалер. Заметив антиквара, вместо приветствия мулатка вульгарно захохотала, запрокинув голову и сквозь смех проговорив:

– Что-то ты к нам зачастил, дядюшка Антуан! И чем эта старая ведьма, – она кивнула на мать, – тебя приворожила?

– Вот и Жанна! – с облегчением пробурчала негритянка. – Сами с ней договаривайтесь.

Старик склонил голову в учтивом поклоне и, вернув монокль на место, самым светским тоном проговорил:

– Здравствуй, дитя мое. Как ты смотришь на то, чтобы познакомиться с блестящим молодым человеком из хорошей семьи?

– На черта он мне сдался? – криво усмехнулась мулатка, и черные глаза ее метнули в гостя презрительные молнии. Несмотря на категоричный отказ, прозвучавший в ответе, девица подошла к приоткрытой двери и с силой ее захлопнула, оставив пришедшего с ней мужчину за порогом. Тот начал сердито молотить в дверь, но никто не обратил на это внимания.

– Он богат и будет заботиться о тебе, – соблазнял Жанну месье Арондель, истолковав ее поступок как несомненную заинтересованность. – Будь добра, девочка, подойди к окну. Видишь, вон там, у дверей ресторана, стоит бледный юноша в длинном плаще и батистовой рубашке с роскошными манжетами?

Мулатка двинулась в указанном направлении и, опершись ладонями на подоконник, через давно не мытое стекло устремила на улицу любопытствующий взгляд.

– Ну и франт! Он, часом, не священник? А может быть, актер? – так и прыснула она, покатившись со смеху.

– Это тот, о ком я говорю, – строго проговорил антиквар. – Шарль Бодлер. Сочинитель стихов. Он прославит тебя в веках, малютка Жанна! Он воспоет твои прелести и осыплет тебя подарками.

– Не люблю я рифмоплетов, – скривилась прелестница. – Все они ужасные зануды. Но раз этот хлыщ богат, так уж и быть, – тряхнула она копной курчавых волос. Но тут же насторожилась: – Хотя откуда мне знать? Вдруг твой поэт – ужасный скряга?

– О, не волнуйся, дитя мое. – Дряблые щечки старика затряслись в беззвучном смехе. – Он щедр до расточительности, тебе не составит большого труда получить все, что пожелаешь. И первым делом ты должна захотеть, чтобы господин Бодлер поселился в отеле над моей антикварной лавкой.

– Ну, ты и проныра, дядюшка Антуан! – обнажив белоснежные зубы в хищном оскале, снова захохотала Жанна. – Надеешься, что он скупит все старье, что пылится у тебя на полках?

– Ну что ты, деточка, – махнул сухонькой ладошкой антиквар. – Речь не обо мне. Я лишь скромный посредник. На этого юношу большие виды у того, кто гораздо могущественнее меня. Гораздо могущественнее.

Москва, наши дни

Самолет Барселона – Москва приземлился вовремя. Я сошла по трапу и только тогда включила смартфон. Аппарат тут же зазвонил, обозначив на дисплее, что меня желает услышать матушка.

– Как долетели? – Голос в трубке был требовательный и мрачный.

– Отлично, – честное слово, я пыталась казаться вежливой, но в интонации все равно звучало раздражение.

Мать на том конце провода откашлялась и, не обращая внимания на детали, торжественно начала:

– Кира, я знаю, что тебе это не понравится, но я должна открыть тебе глаза. Пока тебя не было, твой Артурчик не вылезал от Юльки.

– Спасибо, мама, – вяло откликнулась я, и без нее не сомневаясь, что муженек использует две недели моего отсутствия с пользой для себя.

– Этот лицемер поехал встречать тебя в аэропорт, – продолжала вводить меня в курс дела родительница, – но ты не должна показывать виду, что нам известно о его изменах. Я договорилась с хорошим адвокатом, он поможет избавиться от твоего муженька без финансовых потерь. Брачный договор составлен грамотно, и в случае доказанных измен ему не светит ни копейки.

– А измены доказаны? – без особого интереса осведомилась я.

– Частный детектив над этим работает, – заверила мать.

– Ну что ж, спасибо, мама. Предупрежден – значит, вооружен. А ты как?

– У меня все в порядке. Увидимся завтра в офисе.

– О’кей. – Я захлопнула чехол смартфона, сунула аппарат в сумочку и устремилась в зону прилета.

Забрав чемодан с ленты выдачи багажа, вышла на пасмурную осеннюю улицу и, окинув взглядом парковку, заметила белый автомобиль Артура. Меня всегда поражало, как машина этого человека остается безупречно чистой в самую дождливую и грязную погоду. Столь же великолепным был всегда его костюм. Привычка переодеваться по два раза в день сначала меня забавляла, затем начала бесить. Вот и сейчас, несмотря на спустившийся на Москву октябрьский вечер, Артур стоял у белой-пребелой машины в белоснежных отутюженных брюках и новой красной ветровке, выбритый и свежий. Кошачьи глаза его казались почти белыми на загорелом лице, любезная улыбка блуждала на пухлых губах. Запах парфюма сразил меня наповал за два метра до машины.

– Здравствуй, моя девочка. – Лицо мужа так и искрилось от счастья. Сторонний наблюдатель мог бы поклясться, что другой женщины в жизни Артура нет и быть не может.

Он крепко обнял меня и впился поцелуем в губы. Мне показалось, что я чувствую во рту вкус Юлькиных духов, но это, конечно же, самовнушение. Артур распахнул переднюю дверцу и предупредительно ждал, когда я усядусь. И только после того, как я пристегнулась, устроился за рулем сам. Перегнулся на заднее сиденье и снова повернулся ко мне, держа в руке орхидею. Ненавижу эти цветы. Такие же слащавые и лживые, как мой муженек.

– Спасибо, милый! – проворковала я и припала к губам Артура долгим поцелуем, со злостью думая, как он мне отвратителен.

Да, я любила Артура в тот момент, когда он принадлежал другой. Это был почти спортивный интерес – отбить его у соперницы. Но теперь я понимаю, что мне это было совершенно не нужно. Минутная радость от одержанной победы, после которой жизнь превратилась в унылое дерьмо с нелюбимым человеком. Но ничего, это безумие скоро закончится. Мама добудет доказательства его измены, и я наконец-то разведусь с целлулоидным мужем, точно сошедшим со страниц мужского журнала о правильной жизни в столице. В подобных изданиях циничные журналисты обычно пишут таким вот приехавшим из глубинки Артурчикам, что носить, на чем ездить, где обедать и как снимать столичных шлюшек. Я потянулась и заботливо вытерла пальцами помаду с его губ. Улыбнулась и попросила:

– Поехали домой, родной. Я ужасно соскучилась.

Он вел машину виртуозно, едва касаясь пальцами руля, и я невольно залюбовалась, как красиво Артур это делает. Он все делает красиво. Ест, спит, занимается сексом. А чтобы всегда быть уверенным, что он великолепен, везде, где подолгу бывает, появляются дополнительные зеркала. Салон его машины не исключение. Кинув взгляд в одно из таких зеркал и удостоверившись, что безупречен, Артур вдруг повернулся ко мне и сказал:

– Я хотел поговорить с тобой о маме.

– О чьей маме? – не поняла я.

Мама Артура живет под Нижневартовском. Она работает раздатчицей в больничной столовой и очень гордится красавцем сыном, выдвинувшимся в Москву с тысячей рублей в кармане и целью покорить столицу. И, справедливости ради стоит заметить, ей есть чем гордиться. Сына она вырастила хотя и неграмотного, но целеустремленного. Артур до сих пор пишет с ошибками, не умеет считать и путается в географических названиях и исторических датах, но это не помешало ему сменить три жены, с каждым браком поднимаясь по социальной лестнице все выше и выше. В первый раз Артур женился сразу же, как только приехал в столицу, просто потому, что надо было где-то жить. Только поэтому он осчастливил продавщицу из магазина рядом с вокзалом, с которой познакомился в первые часы своего пребывания в Первопрестольной. Затем он устроился в клуб «Везувий» на Маяковской барменом и без особого труда завладел сердцем управляющей Юлии Ивановой. Юлька обладала Артурчиком недолго – я переманила красавца, прельстив перспективой роскоши и безделья. Согласитесь, не каждому приезжему из Нижневартовска судьба дарит шанс стать мужем владелицы сети лотерейных контор, как на новый манер именуются наши игровые клубы. Если быть до конца откровенной, то я немного преувеличиваю. Я не совсем хозяйка. У нас семейный бизнес, которым владеют мама, бывший мамин муж испанец Лучано и я.

– Я хочу поговорить о твоей маме, – протянул Артур.

– А что не так с моей мамой?

---