– Глеб, ты не понимаешь! Ведьмы и колдуны существуют! Я докажу тебе это!

Корсак посмотрел на руку приятеля и велел тем же хриплым голосом:

– Убери руки, Темченко. И не подходи ко мне больше.

Лицо Андрея вытянулось от изумления.

– Что?

– Я сказал – убери руку. И больше ко мне не подходи. Никогда.

Андрей опустил руку.

– Значит, нашей дружбе конец? – спросил он, не веря собственным ушам.

– Мы никогда не были друзьями, – заявил Глеб. – Мы просто сидели за одной партой. Дружи с Виталиком Борзиным, он такой же ненормальный психопат, как ты.

Глеб отшвырнул окурок сигареты, повернулся и пошел прочь.

– Я докажу тебе, – крикнул ему вслед Андрей. – Слышишь?! Я докажу! И тогда мы посмотрим, кто из нас прав!

Глеб, не оборачиваясь, ускорил шаг.

Глава 1
Пробуждение

1

Было около трех часов ночи. Выпускник МГИМО Андрей Темченко гнал машину по пустынному шоссе. Фары выхватывали из темноты разметку дороги, мерцающие лужи, темную стену деревьев, подступающих к обочине.

– Она жива, – пробормотал Андрей. – Она еще жива.

И содрогнулся, осознав правоту своих слов. Сердце стиснуло ледяным обручем, а потом, когда обруч внезапно ослаб, оно забилось так часто, что Андрей вынужден был снизить скорость, чтобы машина не слетела в кювет.

Пальцы его дрожали.

«Она жива, – думал он. – Черт подери! Она жива!»

Он миновал жестяной знак «Осторожно – лоси!», проехал еще метров пятьсот и сбавил скорость. Миновав еще километр, он остановил машину.

Чтобы покинуть салон и ступить на черную мокрую траву, Андрею понадобилась вся его смелость. Наконец он захлопнул за собой дверцу машины и вдохнул полной грудью влажный воздух леса. Над черными кронами деревьев плыла луна среди редких звезд и белесых туч.

Трасса по-прежнему была пуста. Лес, подступивший к ней с двух сторон, – темен и страшен. Андрей достал сигареты, закурил, пару раз судорожно и глубоко затянулся, отбросил окурок, снова повернулся к машине, открыл дверцу и вытащил с заднего сиденья палку и большой охотничий нож.

Потом он принялся за дело. Лезвие ножа то и дело соскальзывало с палки, но он продолжал упорно работать.

Наконец, посчитав, что сук достаточно заострен, Андрей сунул нож в карман куртки и вытер рукавом потный лоб. Он чувствовал себя страшно уставшим. Но как только Андрей перевел дух и вгляделся в лесную чащу, ждущую его и тоже вглядывающуюся в него, к нему вернулся страх. Он никак не мог избавиться из ощущения, будто за ним наблюдают.

Наконец, взяв заостренный кол наперевес, Андрей двинулся по невысокой траве в глубь леса и вскоре вышел на узкую тропку. Идти по ней в свете полной луны было не сложно, хотя и жутко. Земля и мокрая трава чавкали под ногами. Деревья стояли черные-пречерные, трава казалась скорее синей, чем зеленой.

Вскоре запахло дымом, и запах этот с каждым шагом становился все явственнее.

Через сорок минут он дошел до лесной полянки и остановился. И сразу почувствовал, что она здесь. Казалось, сама тьма содрогнулась, а затем что-то зашевелилось в этой мгле, и до ушей Андрея донесся тихий сиплый голос.

– Помоги… Помоги мне…

От тени, которую бросали на обугленные развалины охотничьего домика деревья, отделился шевелящийся сгусток и медленно пополз к Андрею. С трудом поборов искушение кинуться прочь, Темченко двинулся навстречу твари, извивающейся на земле, остановился рядом, взметнул над головой кол и с размаху всадил его заостренный конец чудовищу в грудь.

Раздался хруст. С травы испуганно вспорхнула стайка белых ночных мотыльков и ударилась в грудь и лицо Андрея.

Темченко, поборов приступ тошноты, нажал на палку сильнее. Сгусток тьмы, корчащийся на земле, задергался, захрипел, протянул к Андрею черные руки. Тускло и яростно сверкнули белки глаз, а затем сиплый голос прохрипел:

– Я приду за тобой… Я приду за тобой…

Андрей навалился на палку всем телом. Снова захрустело, и сгусток тьмы у него под ногами затих.

Поняв, что все кончено, Андрей выдернул палку и отшвырнул ее в сторону. Сердце колотилось в груди как сумасшедшее. По спине стекал ледяной пот. Андрей достал из кармана охотничий нож и присел рядом с монстром…

…Когда, наконец, все было закончено, Андрей выпрямился, перевел дух, затем, не давая себе отдохнуть, повернулся и быстро зашагал прочь. Он чувствовал, что тьма тянется за ним, как черный гудрон, словно она прилипла к его одежде, к его телу, к его душе.

Он невольно ускорил шаг. Но ощущение преследования не прошло. Тогда Андрей побежал. Еще быстрее! Еще! Туда, где у обочины стояла его новенькая белая «Тойота», подаренная отцом в ознаменование окончания института.

Он бежал все быстрее, но тьма преследовала его. Ему казалось, что мрак тяжело и плотоядно дышит ему в затылок, как хищный зверь. Деревья расступились, и впереди показалось полотно дороги. Андрей немного сбился с маршрута, его «Тойота» стояла метров на сто правее. Он выскочил на шоссе и повернул к машине. И в этот миг яркий свет ударил Андрея по глазам, потом что-то втянуло его в себя, закружило и понесло прочь.

«Вот и все», – успел подумать он и погрузился во тьму.

2

Восемнадцать лет спустя

– Лиз, пойдешь с нами в кафе?

– А что, пора?

Две подруги-медсестры переглянулись.

– Лиз, ты что, совсем заработалась? Уже полвторого!

Лиза Пояркова, молодая симпатичная медсестра, стройная до худобы, посмотрела на часы.

– И правда, – вымолвила она удивленно.

– Так ты идешь или нет?

– Да. – Лиза отложила учебник анатомии, который зубрила в перерывах между делами, и поднялась из-за стола. Но тут же села снова.

– Ты чего? – спросила ее одна из подруг.

Лиза виновато улыбнулась:

– Да совсем забыла. Мне еще нужно пациенту из одиннадцатой укол сделать.

– «Спящему ухажеру»?

Подруги переглянулись и прыснули от смеха.

– Не забудь поесть, Лизка, а то скоро на ветру качаться станешь!

Подруги засмеялись, а затем, болтая и хихикая, двинулись по больничному коридору. Лиза проводила их взглядом, потом снова посмотрела на часы. Да, ей пора. Она снова встала из-за стола, прошла по коридору, остановилась возле палаты номер одиннадцать и осторожно открыла дверь. Еще с порога она увидела его. Рыжая копна волос. Худое, бледное лицо. Довольно симпатичное и молодое, но осунувшееся и с большими темными кругами под глазами.

Впрочем, молодым его можно назвать с большой натяжкой. За восемнадцать лет беспробудного сна человек успел повзрослеть и превратиться из юноши в мужчину. Но сам он этого, конечно, не знал. И, скорей всего, никогда не узнает.

Коматозники редко приходят в себя после столь длительного сна. Обычно они умирают, не просыпаясь. Вот и этот пациент давно бы уже, наверное, умер, если бы не деньги, которые регулярно переводились на счет больницы его богатыми родственниками.

Деньги обеспечивали пациенту должный уход и тем самым продлевали ему жизнь. Разумно ли это? Для Лизы такой вопрос не стоял. Любой из нас может уснуть на недели, месяцы и даже годы, и каждый из уснувших заслуживает право на пробуждение.

Лиза вошла в палату, притворила за собой дверь и тихо подошла к кровати.

– Вот и я, – сказала она «спящему ухажеру».

– Пи-пи-пи-пи, – отозвался вместо него сердечный монитор, который вернее было бы назвать «бессердечным».

Лиза принялась за свою обычную работу. Раздела пациента, растерла физраствором его тело, перевернула, позаботилась о том, чтобы не было пролежней…

В палату заглянул Сева Канушкин, медбрат и друг Лизы, тайно (да что там тайно – вполне явно) в нее влюбленный. Что, впрочем, не мешало Севе обращаться к Лизе покровительственно-иронично, как старший насмешливый брат обращается к младшей недотепистой, но любимой сестре.

– Лиз, чего ты с ним возишься? – спросил, наверное, уже в сотый раз Сева. – Он все равно не оценит.

– Спорный вопрос, – возразила Лиза. – Однажды он проснется и скажет мне спасибо.

– Он никогда не проснется.

– Никогда не говори никогда, Сева.

Он криво ухмыльнулся.

– С каких пор ты стала такой остроумной?

– С тех пор, как стала общаться с тобой.

Сева ушел. Лиза снова посмотрела на лицо «спящего ухажера». Было в нем что-то… неземное.

В какой стране он сейчас блуждает? Какие видит сны? А может быть, это не сны, а совсем другая реальность? Вот бы посмотреть на то, что видит он, хотя бы одним глазком.

Лиза вздохнула и взяла со столика одноразовый шприц и ампулу с лекарством.

– Это снова золпидем, – прокомментировала Лиза пациенту свои действия. – Странно, конечно, что я колю вам снотворное, когда вы и так спите. Но два года назад этот препарат помог одному коматознику прийти в себя. Может, он и вам поможет?

Щелчок сломанной ампулы. Манипуляции со шток-поршнем. Укол. Привычные действия, отточенные до машинальности.

---