Я стучу пятками по её спине и, прогнувшись, кусаю подругу за ногу.

Взвизгнув, она теряет равновесие, и мы вместе падаем с края постели прямо на пол, продолжая выяснять, кто сильнее в подушечном бою.

Сквозь визги, крики и смех мы не сразу разбираем чириканье дверного звонка. Родители вернулись!

– Па-ша! – слышу через входную дверь. – Ты что, нас пускать не хочешь?

Быстро натягиваю пижаму – и чего им не сидится на даче, – в Славку бросаю свой домашний халат и в один прыжок подлетаю к двери.

– Ярослава, чему это я её не научила, просвети пожалуйста, может быть, ещё не поздно? – Мама, подозрительно глядя по сторонам, переступает порог, её строгий голос заставляет нас обеих вытянуться по струнке.

Первым делом мама осматривает квартиру, видит, что стены, пол и потолок на местах, а её бесценные напольные вазы целы, и делает выдох. Следом в поле зрения попадаем мы с подругой. Быстро изучив нас взглядом, мама проглатывает смешок, но, стараясь не потерять серьёзный вид, сурово хмурит брови. Кажется, я надела пижаму задом наперёд, а перекошенный халат на запыхавшейся Славке вообще выдаёт нас с потрохами.

Папа заходит следом.

– Что здесь у вас за война с утра? – замученным голосом интересуется он.

Мама держала его на даче целую пятницу, а прохлаждаться на наших десяти сотках она никогда и никому не даёт. И хотя папа совсем не любит ковыряться в земле, он часто жалеет маму и в ущерб своим интересам отправляется на покорение дачного участка. Мама всегда принимает это как должное, хотя в глубине души она догадывается, что отец всего лишь делает ей одолжение.

У родителей полные руки пакетов и контейнеров из-под рассады, какие-то мешочки, семена, коробочки, баночки, верёвки и палки всех мыслимых размеров.

– Думаю, время уже упущено. Но в целом Павла прекрасно воспитана и очень похожа на вас умом и красотой, – говорит Славка, расправляя подол халата.

Мама расплывается в улыбке, один за другим сбрасывая сапожки.

– Спасибо, дорогая, ты умеешь порадовать добрым словом, – отвечает мама и, чмокнув подлизу в щеку, сует ей в руки два огромных пакета.

– Будь добра, унеси на лоджию, поставь рядом с рассадой. И умойтесь, ради бога, страшно смотреть!

Славка покачивается от неожиданности, но удерживает равновесие и, прокрутившись на пятке, меняет курс. Мама исчезает на кухне.

Поймав полный страдания папин взгляд, я сочувственно киваю, забираю из его рук оставшиеся пакеты и следую за подругой.

На лоджии мы заговорщицки переглядываемся. Славка жестом руки показывает «десять» – два раза по пять пальцев. Я молча подмигиваю.

– Во сколько вчера вернулись, барышни? – кричит из коридора папа.

Сегодня вопрос запоздал, обычно он спрашивает об этом, не успев войти домой.

– В десять! – хором отвечаем мы.

Конечно, родители доверяют мне и считают взрослой, созревшей личностью, но всё же незачем им лишний раз волноваться. И так хватает поводов для беспокойств. Например, в следующем месяце мои любимые мама с папой на целый год улетают в Болгарию. У отца там крутой проект и надёжный компаньон, вместе они будут строить завод на деньги от выигранного в прошлом году тендера. Уже давно папа бредит этим переездом, и я, как всегда, поддерживаю его начинания.

Мама очень счастлива, ей давно хочется сменить обстановку. Любимой работы у неё нет с тех пор, как в ресторане, где она была шеф-поваром, сменился хозяин, а следом и коллектив. Теперь её весенне-летнее хобби – дача, а осенне-зимнее – мы со старшей сестрой. Правда, Вера в прошлом году вышла замуж и переехала к мужу на другой конец города. Теперь мы видимся редко, но я не расстраиваюсь, последнее время у нас не осталось и намёка на дружбу. Конечно, я не виню её и всё понимаю: семейная жизнь, новые интересы и развлечения… Если честно, у нас всегда было мало общего, мы с сестрой словно с разных планет. Как могли у одних родителей получиться такие непохожие дети? А возможно, что дело в разнице возраста – восемь лет как-никак.

Вера настоящая умница, у неё столько достижений и успехов, что мне и не снилось. Сестре без труда давалась учёба, а сейчас её очень ценят и любят на работе. Вера выше и плотнее меня, она выглядит старше своих лет, хотя ей только двадцать восемь. У неё серьёзное лицо, розовые пухлые щёчки смотрятся на нём смешно, а тонкие губы редко можно застать в изгибе улыбки. Я люблю её щёчки, в них прячется особая, знакомая только мне теплота. На фоне сестры я кажусь щепкой, мои щеки впали от постоянного недосыпания, и глаза выглядят удивительно большими. Губы тоже выделяются, да и, что скрывать, все мальчишки влюбляются в мои губы.

В жизни у нас с сестрой тоже мало общих черт, она серьёзнее, правильнее и всегда имеет план действий. Первой целью сестры стала золотая медаль, которая до сих пор украшает наш книжный шкаф. Потом она решила поступить на экономическое отделение лучшего вуза города, и даже конкурс из двадцати человек на место не стал препятствием. А когда Вера задумалась о замужестве, никто из членов нашей семьи не удивился появлению Олега. Одним словом, Вера – это настоящий пример для подражания. Жаль, что у меня не всё так безоблачно.

Я до сих пор не решила, чего на самом деле хочу, куда пойду работать после университета, чего жду от жизни.

Вера всегда относилась ко мне снисходительно, как к ребёнку, закрывая глаза на мои закидоны. Но в последнее время что-то изменилось, после замужества она стала такой нетерпимой. Пока я ещё не разобралась, в чём причина этих перемен.

Так что уже больше года весь запас маминой любви достаётся мне одной. Поэтому я не против, пусть летят, отдохнут от меня, а я – от них. К тому же вся квартира в моём распоряжении, это здорово и заманчиво.

Если честно, я не очень люблю бывать одна, никогда в жизни в моей голове не возникало желания пожить одной, даже в течение года. Но, с другой стороны, есть и плюсы: бойфренд будет приходить чаще. Конечно, о совместной жизни говорить пока рано… Хотя намёки с его стороны давно стали очевидными.

Погрузившись в мысли, я стою у окна, рассматриваю людей на улице, пока Славка пыхтит за спиной, пытаясь пристроить большущий пакет на узкую полку.

С десятого этажа люди кажутся маленькими и беспомощными, как насекомые.

Никогда я не любила апрель. Он только называется весной, а на самом деле этот месяц выглядит как осень, один в один. Пробивающаяся через промёрзлую землю первая трава теряется на фоне недотаявших сугробов, серых луж и голых деревьев. Возникает чувство, что вот-вот выпадет снег и по второму кругу все начнут отмечать Новый год.

Славка стоит рядом.

– Паш, о чём задумалась? – спрашивает она.

– Про Веру думаю. Что-то последнее время она совсем как чужая…

– Странная она у тебя. А этот её боров, Олег, ещё хлеще! Взгляд у него, как у маньяка, и глаза маленькие, крысиные.

– Ой, ну прекрати! Вечно ты, не зная человека, говоришь. Он нормальный человек.

– Нормальный – это твой Егор. Кстати, позвони ему, скажи, что мы живы.

– Позже позвоню, пусть зайчик немножко поволнуется.

Вспомнив про Егора, начинаю улыбаться, а на душе теплеет. Своим вниманием и заботой он делает каждый мой день немного прекраснее.

– Зайчик… котёночек… птенчик… Фу-фу-фу! Мы ведь не в зоопарке? – Славка закатывает глаза и фыркает, демонстрируя отвращение.

– А что тебе не нравится? Как хочу, так и называю! Ишь ты, знаток отношений! Ещё учить меня будешь!

– Терпеть не могу эти звериные сравнения, зачем тогда нужно имя, скажи, пожалуйста? Что может быть приятнее, чем называть человека по имени!

Словно в подтверждение Славкиных слов из кухни доносится мамин голос:

– Девчонки! Слава, Павла! За стол.

Улыбаясь, подруга игриво задирает нос верх.

– Ну ладно, твоя взяла! – недовольно скривившись, я показываю ей язык и выталкиваю задаваку с балкона.

По дороге на кухню Славка заводит свою старую песню:

– Я не голодна, дома позавтракаю, это неудобно…

Но мама строго на неё смотрит и жестом приказывает сесть. Когда только она успела накрыть на стол? Волшебница в обличье мамы.

Славка садится, опустив глаза. На самом деле подруга очень любит покушать, особенно то, что готовит моя мама, в каждом её блюде чувствуется рука мастера!

Папа уже жуёт бутерброд с копчёной и варёной колбасой на тоненьком кусочке хлеба. Я отыскиваю четвёртый стул и тоже усаживаюсь за стол.

Люблю смотреть, как Славка ест. Её аппетиту, как и фигуре, можно только позавидовать. Она не считает калории и не следит за временем суток, лопает всё, что захочет, не прибавляя в талии.

С наслаждением уплетая мамины гренки один за другим, подруга поднимает глаза на висящие над столом часы и нервно подпрыгивает.

– Ой, уже почти обед! Мне правда нужно бежать! Извините, спасибо большое, очень вкусно…

Выпрыгнув из-за стола, она бежит в мою комнату переодеваться. Я не торопясь доедаю одинокий гренок из её тарелки.

Кажется, вчера Славка говорила про какую-то не то встречу, не то свидание. Плохо помню. Всё этот виски с колой. Но если я всё правильно поняла, моя любимая подруга заинтересовалась парнем. Видимо, он чертовски умён и интересен или красив, как Аполлон! Потому что ради абы кого она никогда не бросила бы недоеденным мамин гренок.

---