Нет, я пошла на вечеринку с Моникой.

Шум мы с Моникой услышали ещё раньше, чем увидели уйму припаркованных машин перед входом.

Дверь открыл не хозяин вечеринки, а кто-то из его друзей – уже не очень трезвый, с коктейлем в руке. Войдя, я сразу поняла, куда попала. Та самая атмосфера, от которой предостерегали родители, собирая меня в путь. Всюду мелькали восторженные, беззаботные лица. В соседней комнате, похоже, танцевали. По лестнице кто-то пробежал друг за другом.

В воздухе витал аромат алкоголя. Ещё пахло чем-то вроде палёной ткани. Я принюхалась и вопросительно взглянула на Монику. Спрашивать, перекрикивая музыку и голоса, было бессмысленно. Подруга рассмеялась и показала пальцами жест, как будто изображала дудку или свисток. Так вот оно что…

Голос совести в моей голове предложил уйти сразу. Я его не послушала. Может, зря. А может… не знаю.

Джейсона я увидела мельком, всего пару раз. Он ходил в сопровождении нескольких друзей и подруг, сжимая в руках бутылку пива, из которой попивал сам и подливал всем желающим.

Вскоре Моника немного расслабилась, хотя и с меня глаз не спускала. Через пару кружек, видя, как я держусь в стороне от общего веселья, подруга решительно заявила, что надо и меня чем-нибудь угостить. Я отказывалась, но спорить с Моникой невозможно. Сначала она влила в меня одну кружку пива, потом наполнила следующую.

Появились какие-то ребята, стали знакомиться со мной. Смущение слегка подтаяло, но не до конца. Меня подбадривали. Говорили, что от пива «ничего не будет». Поверив, я легко выпила и вторую кружку. Мне налили третью, и тут я осознала, что уже не могу наступать твёрдо, как прежде. Мир слегка поплыл вместе с изображениями и звуками.

Моника внимательно взглянула на меня и посоветовала выйти на воздух.

– Проветрись, полегчает, – предложила она, наклонившись к моему уху.

Глава 5

Планировка коттеджа не была сложной, но я умудрилась заблудиться. И вдруг передо мной, как по волшебству, возник Джейсон. На этот раз – в гавайской рубашке и длинных шортах.

– О, привет, кошечка, – улыбнулся он с лёгкой иронией. – А говорила, дела.

Я почувствовала, что становится душно. Ещё чуть-чуть – и грохнусь в обморок. Вот уж чего не хотелось бы.

– Мне бы на воздух, – прошептала я. Джейсон, кажется, прочёл по губам.

– Проветриться? – переспросил он. – Это запросто! Пойдём.

Легко подхватив меня под локоть, он провёл меня по коридору, свернул, небрежным движением колена распахнул дверь – и вот мы оказались на заднем дворе. В дальнем конце стояли кружком и курили несколько гостей. Я думала, Джейсон пойдёт к ним, но он свернул в сторону и привёл меня под раскидистое дерево.

Усевшись на газоне, предложил садиться рядом. Я хотела отказаться, но согласилась: ноги подкашивались, как после тяжёлого дня.

– Ну, согласись ведь, так лучше? – участливо поинтересовался Джейсон, глядя на меня.

От свежего вечернего воздуха и правда стало лучше. Музыка и шум теперь звучали где-то далеко, а здесь было тихо и мирно. На меня вдруг накатила волна какой-то безбрежной благодарности, доброты и нежности. Моника говорила мне про Джейсона гадости, а он увидел, что мне нехорошо, и не бросил в беде. Привёл, усадил…

– Не мог же я тебя бросить, – как будто подслушав мои мысли, сказал он. – Лучше не глушить сразу много. По чуть-чуть. Знаешь, чтобы стало малость легче жить, а не чтобы завалиться и проспать самое интересное.

Я согласно кивнула. Джейсон подвинулся чуть ближе.

– Люблю это место, – мечтательно сказал он и поднял взгляд. Его голубые глаза мягко отражали вечерний свет. – Спокойно здесь, тихо…

Подвинувшись ещё немного, он сделал мягкое движение рукой и приобнял меня. Его ладонь легла на моё плечо. Надо было сразу её скинуть, начать сопротивляться. Сказать что-нибудь гневное. Но мне не хотелось. Я сидела на мягком газоне, под раскидистым деревом, в свете вечерних фонарей и звёзд. И всё было настолько хорошо, настолько мирно, что не хотелось ничем нарушать очарование момента.

Всего через несколько секунд, плавно направляя меня, Джейсон оказался намного ближе. Я увидела прямо перед собой и его голубые глаза, и воротник гавайской рубашки. Он улыбался – до того открыто и ласково, что я не поверила бы никаким предупреждениям Моники, повтори она их хоть сто раз.

– Кошечка, – полушёпотом проговорил Джейсон, – ты здорово тогда перепугалась, наверное.

От его приглушённого голоса мурашки побежали по коже. Газон по-прежнему оставался тёплым и мягким. Да и мурашки были совсем не такими, как от холода. Несмотря на лёгкую дымку в голове, я ощутила всем телом, насколько это притягательный парень, сколько в нём очарования и внутренней силы. Может быть, мы и не зря встретились таким странным образом? Иначе почему бы меня тянуло к нему, будто мы знакомы уже не первый месяц?

Приблизившись вплотную, он коснулся моих губ своими. От этого прикосновения будто вспыхнула искра. Губы загорелись, тут же замерло сердце в груди, волна жара накрыла всё тело. Точно эхо, отозвалось тепло внизу живота.

Джейсон сделал паузу – буквально на полсекунды. Потом обнял меня уже крепче и, закрыв глаза, поцеловал меня опять. Снова пламя! Снова взрыв! Я тоже прикрыла веки и отдалась этому всепоглощающему, яркому, неизведанному ощущению. Огонь как будто заструился по моим венам. Я чувствовала горячие губы Джейсона – страстные, волнующие, слегка влажные.

Конечно, я не умела целоваться. С чего бы? Смущение попыталось по этому поводу прорваться сквозь лёгкий туман в голове. Но Джейсон до того уверенно двигался, чередуя мягкие и нежные поцелуи с решительными, почти что яростными! Это было словно танец, и он вёл меня, направлял. Показывал, как двигаться.

Я раскрывала свои губы навстречу его губам. Мы сливались в единое целое, будто и правда были знакомы уже много месяцев, а не пару дней. Настороженность, смущение – всё отступало на второй план, тонуло в дымке. Хотелось даже не сидеть, а лежать на этом газоне. Расслабиться и ни о чём не думать.

Джейсон будто опять услышал мои мысли. Не выпуская меня из объятий, он помог мягко откинуться назад и устроился рядом.

Я чувствовала ласковые прикосновения травы к своей коже, видела сверху раскидистые ветви и вечерние звёзды. Губы Джейсона ещё раз накрыли мои, заставляя сердце учащённо биться. Затем я почувствовала, как его руки от плеч спускаются ниже: по груди, по животу…

Надо ли сейчас сопротивляться? Я не знала. Кто-нибудь наверняка сказал бы, что это неприлично. Мы ведь так недавно знакомы! Но здесь никого не было, кроме нас. А его пальцы двигались так нежно, так чутко, так плавно, что хотелось раствориться в этих прикосновениях.

Где-то на краю сознания возникла мысль, что не надо быть настолько доступной. Надо что-нибудь сказать, как-то растянуть момент. Но пальцы Джейсона уже оказались под лёгкой тканью блузки, играючи справившись с одной из пуговиц. Теперь я чувствовала его касания обнажённой кожей живота. И ничего неприятного, ничего плохого в этом не было.

Наоборот, чувствительная кожа вспыхивала и загоралась от каждого прикосновения. Джейсон легко забрался руками выше, от живота к груди. Его пальцы, будто порхая, поглаживали меня. Тепло распространялось волнами, собиралось внизу живота, уводило скромность и стыд всё дальше.

Я чувствовала, как между ног словно разгорается огонь. Чувство жара в то же время сочеталось с ощущением влаги, напряжения в мышцах, готовности к чему-то большему. Думать мне было сложнее обычного. Но я успела сообразить, что если как раз от такого меня пытались предостеречь, собирая в путь, то очень зря. Ничего плохого и ужасного не происходило. Наоборот, было очень приятно и легко.

Каждое движение будто уносило меня на нежных волнах. Мурашки стайками блуждали по телу. Жар между ног разгорался всё сильнее. Пальцы Джейсона наткнулись на бюстгальтер, который надёжно скрывал мою грудь. Но под тканью я уже явственно ощущала, как поднялись соски, как они налились твёрдостью и чувством предвкушения.

Что я предвкушала, я ещё не знала. Вихрь ярких переживаний и новых ощущений уносил меня. Через несколько секунд, продолжая лежать на мягкой траве, я убедилась, что любую защиту можно обойти. Своими умелыми пальцами Джейсон легко и быстро расстегнул оставшиеся пуговицы на блузке, а затем пробрался под бюстгальтер.

Одновременно с прикосновениями к груди я почувствовала новые поцелуи – теперь уже на шее. Машинально откинула голову, позволяя ласкать себя целиком. Сладкие, чувственные губы перемещались по шее, скользя от плеча вверх, в сторону подбородка. В то же время Джейсон мягко, упруго ласкал мою грудь. От каждого движения я слегка вздрагивала, не в силах ничего с собой поделать. Соски стали ещё твёрже, и каждое движение наполняло их сладким, манящим чувством, желанием большего. Тело отзывалось новыми вспышками, новыми волнами тепла.

Жар и влага между ног ощущались уже настолько явственно, что я понимала: я не смогу долго оставаться безучастной, просто позволяя себя ласкать. От блузки Джейсон уже начал меня избавлять. Но и вся остальная одежда стала казаться чем-то лишним. Хотелось быть ещё ближе к нему. Хотелось ощущать его тело целиком, сливаться с ним в единое целое, чувствовать его влажные поцелуи и его чуткие, страстные пальцы – повсюду…

– Урсула!

---