– Да ты что, бабушка! – возмутилась та. – Он и не думал приставать, попросил только, чтобы я о нем не говорила никому, ну тебе-то, думаю, можно. И смотри, что он мне там нашел! Говорит, барахла полно осталось от прежних хозяев.
Она показала ботинки.
– Такие носили, когда я еще девочкой была, – сказала бабушка, присмотревшись. – Надо же… Только, Вики, ты и правда помалкивай. Люди жадные и завистливые, непременно захотят узнать, откуда у тебя вещи. Не бери ничего лишнего. Посуда – еще ладно, кто тут видит, что у нас в доме, но…
– Я сняла, как к поселку подходила, – ответила та. – Я понимаю. И не скажу никому. Он обещал еще рыбы нам наловить, говорит, ему несложно.
– Ты поберегись, а то он с виду, может, приветливый, а мало ли что в голову ударит? Люди разные бывают!
«Да, и добрые тоже», – подумала Вики, кивая. Она помнила усталых солдат, которые делились пайком с голодными детьми в ее родном городе, поселяне подкармливали их с бабушкой, и вот теперь еще Агиль… Лечь спать сытой – уже счастье!
Наутро Вики дожевала горбушку, запила водой и крикнула бабушке, что идет помочь рыбакам, может, дадут чего-нибудь. А сама, обувшись за красной скалой (ботинки она несла в котомке, чтобы не увидели), побежала к замку. Ворота по-прежнему были чуть приоткрыты, и она шмыгнула внутрь.
Из кухни шел умопомрачительный запах.
– А, все же пришла? – обернулся Агиль на ее шаги. – Это ты вовремя! Вымой руки и садись к столу, я уже почти закончил.
– Что закончил? – спросила она.
– Готовить, – хмыкнул он. – Достань тарелки, будь добра.
Она взяла именно те, с крылатыми чудовищами и цветами, очень уж понравились.
– Приятного аппетита, – сказал Агиль, беря нож с вилкой. – Что не так?
– Это что, мясо? – неверяще спросила Вики.
– Ну да. Свежее, пару часов назад еще бегало, – ответил он. – А почему ты так удивилась?
– Мяса тут уже года два не видели, – сказала она, попробовав. – Только рыба, которую сами ловят. А купить не на что…
– Понятно. Ты ешь, а то остынет. Тебя бы моя прабабушка увидела, так привязала б к стулу и кормила насильно.
– А ты откуда? – спросила девушка, стараясь есть аккуратно, хотя ей невыносимо хотелось наброситься на нежное ароматное жаркое.
– Издалека, – обтекаемо ответил Агиль. – Но мои предки когда-то жили здесь, я и прилетел посмотреть, что тут да как…
– Так ты летчик? – удивилась Вики.
– Можно и так сказать. Родители выучили, они оба пилоты, – улыбнулся он, а улыбка у него была светлая. – Они еще до второй войны познакомились, отец в летной школе преподавал, а мама в него влюбилась и явилась туда наниматься инструктором. Не сразу дело сладилось, но теперь все хорошо.
– А если он пилот, то почему не на войне? – спросила девушка. – Сейчас всех берут, тем более он инструктором был, как ты говоришь!
– Не хочет, – ответил Агиль. – Он на первой войне ноги лишился, всякого насмотрелся, сказал, хватит с него смертей. Ну а мама от него никуда.
Вики подсчитала в уме: выходило, что отцу Агиля куда больше пятидесяти! Впрочем, ей-то какое дело?
– Больше не дам, – сказал он, заметив ее взгляд, – дурно будет. Ты, я вижу, голодала долго, так вот наешься, потом плохо станет. Я не от жадности, это взаправду так. Я тебе с собой мяса заверну, мне одному много, а ты бабушке приготовишь.
– Спасибо… – ответила Вики, сникнув. – Знаешь, как бабушка плакала, когда хлеб увидела?
– Догадываюсь, – ответил Агиль. – Послушай, ну что ты в таких обносках? Пойдем наверх, я там сундуки распотрошил, платья есть всякие, но старые уже, а есть ткань, разная, и получше, и попроще. Может, ты себе сошьешь чего-ничего?
– Я не умею, – сказала она. – А если б и умела, так сразу спросят, где взяла. Сейчас за хорошую материю, знаешь, сколько всего выменять можно?
– Так выменяй, если платье не хочешь!
– А как я объясню, откуда она, если мы с бабушкой впроголодь живем? – логично спросила Вики. – Давно бы сменяли… Не надо. А то так вот начнут расспрашивать, а я растеряюсь и скажу про замок, сразу же толпа набежит…
– Ой ли? – непонятно улыбнулся он. – Я двери закрою, вот и все. Их и тараном не вышибешь.
– Ага, а потом с голоду помрешь, – вздохнула она. – Народ тут настырный…
– Да. И памятливый.
– Это ты о чем?
– Неважно. Доела? Пойдем на башню, на море смотреть, красиво – сил нет! – сказал он. – Насмотреться не могу! У нас-то в долине озеро, но оно совсем другое… Ну? Ты боишься, что ли? Не бойся, я никогда девушку не обижу, мне это, – он постучал себя по темной макушке, – даже в голову не придет. Ну а даже если и придет, так я что, не мужчина, чтобы себя в руки взять?
Вики невольно улыбнулась. Он был не очень-то красивый, но симпатичный, взъерошенный, а от его улыбки становилось тепло где-то глубоко внутри. И она совсем его не боялась, этого незнакомого парня, не то что солдат на улицах города…
– И потом, – продолжил Агиль, – я когда тебя вижу, то думаю только о том, что тебя накормить надо. Какие уж тут грязные мысли!
Он ухмыльнулся, Вики невольно улыбнулась тоже.
– Ну пойдем, – сказала она. – Куда?
– Вон лестница, – указал он. – Осторожно, там кое-где ступеньки выкрошились, я вчера лазил…
На втором пролете Вики выдохлась.
– Погоди. Дай постою… – сказала она, держась за дрожащие коленки. – Устала…
– Я идиот, – серьезно произнес Агиль. – Ты едва живая, а сперва к замку карабкалась, и еще эта лестница… Ну-ка, обхвати меня за шею! Не так, руку опусти пониже. И держись…
Он подхватил ее на руки и легко понес наверх.
Там было изумительно хорошо. Пусть небо и хмурилось, но свинцово-серое море все равно было прекрасно.
– А представляешь, в долине сейчас цветет ковыль, – мечтательно произнес Агиль, прижав девушку к себе спиной. – Видела когда-нибудь?
– Только на картинках.
– Ясно. Так вот, он по ветру стелется, а посреди долины – озеро, как драгоценный камень в оправе, и молодой месяц в нем отражается. А весной цветут маки, и вся долина делается красной, только горы голубые. В соседней долине – лаванда и ирисы. И вдруг табун диких лошадей откуда ни возьмись…
– Зачем же ты оттуда уехал? – спросила Вики.
– Если я не уеду оттуда, приедут туда, – непонятно сказал он. – Вернее, прилетят. И конец нашей долине. Скажем так, я на разведке. Сама же понимаешь, идет наступление. Уже и здесь почти нечего есть, а дальше будет только хуже… Мы не можем это так оставить. Тут когда-то был наш дом.
– В поселке?
– Вроде того, – уклончиво ответил Агиль. – Старшие колеблются, а я решил посмотреть, что тут и как. Вижу, дела плохи, надо им сообщить…
Он взял девушку за плечи и развернул.
– Гляди.
Море, и впрямь свинцово-серое, было спокойно, а облака все сгущались, и Вики подумала, что обратно пойдет под проливным дождем. Или, может, переждать тут? Но ведь бабушка будет волноваться…
– А ты не знаешь, о каких хранителях говорят в поселке? – спросила она. – Мол, они улетели в дальние края, и с тех пор удача отвернулась от этих мест.
– Знаю, конечно, – усмехнулся он. – Это о моих предках.
– Так, выходит, замок…
– Отчасти мой, – фыркнул Агиль. – Тогда забрали все, что смогли утащить, осталось разное барахло. А я, один из младших наследников, не удержался, решил вот навестить родительское гнездо… Хотя как раз они его свили совсем не здесь.
– Ты путано говоришь, я ничего не поняла, – встряхнула стриженой головой Вики (еще в городе завелись вши, пришлось резать косы под корень, едва-едва отросла кудрявая темная шапочка волос). – Только что ты этому замку не чужой.
– Конечно. Я и поселку не чужой. Моя родня тут испокон веков жила, но пришлось уходить, очень уж люди на сокровища падки, а у нас их полным-полно…
– Когда война, ни за какие деньги еды не купишь, – сказала Вики. – А всякие там брильянты есть нельзя.
– Кто бы понимал, – вздохнул Агиль и вдруг встревоженно произнес, глядя вдаль: – Да они… Ах вы… Нет, они что, с ума сошли?!
Вики вскрикнула и присела, закрывая голову руками, когда над ними прошел аэроплан. Слишком уж жива была память о том, как она пряталась в подвале во время бомбежки! Сама успела нырнуть в щель, родители – нет, и разорвавшийся снаряд убил обоих…
– Не бойся, это штурмовики, – сказал Агиль, прикрывший ее своим телом. – А вот следом, судя по звуку, идут бомбардировщики… Нет, они точно рехнулись, кому этот поселок помешал? Ты иди вниз, к воротам, побудь там. Мне придется лететь, они явно собрались берег бомбить! Зачем, чтоб им провалиться?
– Погоди, – сглотнула девушка. – Как?.. Где же твой аэроплан?
– Я не штурмовик и не бомбардировщик, – ответил он совершенно серьезно. – Я истребитель. Поберегись, я взлетаю…
Вики ахнула и попятилась, когда в небо ввинтился свинцово-серый, неразличимый на фоне туч крылатый зверь. Он пропал за облаками, а потом обрушился вниз. Два штурмовика не выдержали, когда он схватил их за хвосты и столкнул, один задымил мотором и с воем пошел на снижение, вроде бы приводнился, второй выправился, но зарыскал, видно, разладилось что-то в системе управления. Дракон тем временем снова скрылся за тучами, и следующую пару ждало приключение поинтереснее: он на них сел. Или лег. Главное, что у одного аэроплана отвалилась плоскость, и он ушел в штопор (пилот успел выпрыгнуть), а второй в панике ринулся в сторону. Дракон, извернувшись, ударом хвоста придал ему ускорение, и тот на полном ходу врезался в воду.