Вы не пишите на досуге книги? Сейчас много кто этим балуется. Я вот, к примеру, пишу. В основном, правда, книгами это назвать сложно. Так, монстроуроды, пострелялки, покатушки, крутые мужики и не менее крутые женщины неброской, но зато настоящей, красоты. Мужики, само собой, все такие реально-брутальные и без перегибов в сторону нагибаторства. Это мне принципы не позволяют, такое писать.

И, как писатель-фантаст, ответственно могу заявить – совершенно не желаю становиться стандартным попаданцем. И дело не в том, что мне хотелось бы в мир сисястых эльфиек, испытывающих слабость к офисному хомячью, свалившемуся к ним на головы, ну, либо на другие места. И не в том, что всегда хотел попасть в 1941, нет.

Мне, тупо, и дома хорошо. В своем времени. И такие вот сюжеты, как вокруг, куда интереснее на страницах книг или экране читалки. А тут…

После перекрестка, справа, начинался сквер. И деревья в нем, уже не удивляя, показались меньше, чем помню. Все правильно, некоторые вообще сажали на сорок лет Победы, когда с дедом ходил на крохотный парад, я же помню. Слева, светлея чистыми белыми фигурами на красном, длинная стела, посвященная людям труда и даже космонавтам. И её помню, её поставили как раз в моем детстве.

Асфальт с трещинами, серый, хотя асфальт везде такой. Я шел и понимал – мозг уже осознал, сообразил и подтвердил, а ты лишь хочешь поставить точку. Почему мозг все понял? Это просто.

Та девчонка, посмотревшая на меня удивленно, одета в настоящую вареную джинсу. И у нее химия на голове.

Во дворе между домами, оставшимися позади, стояла самая настоящая «Татра», краснокабинный самосвал с чуть криво смотрящимися колесами.

Машин почти нет и мимо меня, никуда не торопясь, проехал самый обыкновенный, для прошлого, «космич» цвета изоленты. Ну, то есть 412, выкрашенный в нежно-голубой.

Да даже если бы, вдруг такое случается, все это площадка для съемок нового сериала, они же сейчас модные, про недавнее прошлое, то все не то. Надпись «Мы любим Б.М.П» – настоящая. Будь тут съемочная площадка, или странный карнавал а-ля «Назад в СССР», то криво написали бы «Виктор Цой – Бог земной». Ну, или он еще жив, не помню, не факт. БМП – группа местная, мало кому известная вне своего короткого времени, когда все лабали тяжелый рок. Её, помню, особенно любили в «каблухе», ПТУ, через которую с мамой ходили на автобус до детского сада. Вот в мою подготовительную группу и запомнил те надписи.

И раз так…

«Союзпечать», бело-синяя, радостно смотрела на меня, наверняка испуганно-возбужденного, и ждала.

– Здравствуйте.

– Здравствуйте.

– Можно «Рабочую трибуну»?

– Да, конечно.

Какие времена, такие и нравы. Газета легла на прозрачное открытое окошко прилавка раньше, чем я хотя бы попытался засунуть руку в карман за деньгами. И, наверное, я должен знать её цену, продавец-то молчит.

– Сколько?

Она удивленно помолчала, прежде чем ответить:

– Три копейки.

– А, точно.

Для вида пришлось похлопать по карманам и даже сделать удивленное лицо:

– Извините, похоже деньги забыл.

Продавец кивнула и убрала печатное, значит, издание. Но не расстроила, положила-то она газетку, как и требовалось, первой полосой ко мне. И, все нужное, я увидел.

Не важно, какая дата. Важно – какой год.

А он был… 1988-ой, такие дела.

И чего теперь делать?

Глава 2

Сигарета – вовсе не выход из проблемы. Но, как пел, и мне тут стыдно, Цой:

– Если есть в кармане пачка сигарет…

Дальше все ясно. Хотя курить одну за одной совершенно не стоит. Во-первых – вредно, во-вторых – не так уж их и много осталось, а в бумажнике… Даже хуже, чем ветер. В бумажнике тысячи полторы разными купюрами Банка России, вот чего там. И пластиковые карты, так…

Мой родной город небольшой, сравнительно молодой, но уже таящий в себе интересные места. Вроде липовой аллейки, прямо за моей спиной, аллейки, утыканной скамейками. Само то, чтобы чуть передохнуть и подумать, приводя мысли в порядок.

Мне повезло – свободная, без милых молодых мам с колясками, пенсионеров и прочих отдыхающих, оказалась прямо у перекрестка с газетным ларьком. Почему повезло? Потому как отсюда хорошо просматривается администрация города, вернее, горисполком, где желтела дежурная машина с мигалками. СССР или нет, возле власти парни, хоть в сером, хоть в черно-красном, будут всегда. Вот и пусть там будут, мне сейчас их внимание лишний раз не нужно.

Закурил, рассматривая трещины на асфальте и машинально поглаживая скамью. Не смог справиться с желанием ощутить крашеный брус, вот ведь. Совсем недавно, казалось, повсюду были именно такие – на чугунных боковинах и с брусками, выкрашенными в два цвета. И похожих много, там, в… в моем времени. А, подишь ты, даже дерево под ладонью другое. Интересно, да уж.

Сигарета тлела, дым полз по лениво-теплому воздуху. Июль в 88-ом оказался таким же, как дома: и не холодно, и не жарко, даже накинуть что-то хочется. Хотя сейчас, наоборот, кофту свою я снял. Всего ничего – обычная черная полуспортивная, на молнии и с капюшоном. Каждый третий, да и каждая третья, такие же носят, кто теплее, кто тоньше, кому цветастее, кому наоборот. А тут – а тут таких же нет, тут олимпийки, с полосками по рукавам или, чаще всего, одноцветные, либо с вставками и настоящие шерстяные, либо хэбэ. Так что нечего светиться, угу.

С чего это мысли такие в голову лезут? Не иначе, проснулась вся накопившаяся конспирология, увиденная в кино с сериалами и прочитанная. Внешний вид наш друг, но, сволочь такая, и враг тоже. Легко выдаст с головой, окажись в социуме, резко отличающемся от привычного. Совсем как сейчас.

С чего начнем? С внешности, конечно. Стрижка короткая, такие сейчас не сильно в моде, тут кто еще донашивает память по «Песнярам», кто стрижется почти под «теннис», а кто-то уже начал делать «площадку». Ничего не поделаешь, уж как есть, так и есть.

Борода… борода, к сожалению, проблема. В Москве еще ладно, там кого не встретишь даже в это время, но тут город маленький и, помнится, вслед бородатым мужикам смотрели почти все, от мала до велика. Это решаемо, хотя – желательнее оперативно.

Кофту в рюкзак. Рюкзак тоже не самый обычный, хотя ничего особенного в нем нет – черный, просторный, по карману сбоку и два основных. Но тут сейчас выбор небольшой: или спортивная сумка, или туристический, типа «Азимута». Тоже решаемо, нужно просто подумать.

Футболка не подкачала, как и брюки. Футболка белая, с синей окантовкой ворота и рукавов, вполне сойдет. А любовь к милитари помогла с брюками. Они, конечно, не часть «афганки», но издалека могут сойти, хотя на них настоящий хаки, меняющий цвет. Портупея старая, надеюсь, в глаза не бросится. А вот заправиться нужно прямо сейчас, никакого рэпа, свободно-американского стиля и прочего пока в помине нет.

Кроссовки… Повезло, купил в спортивном дисконте синие, с красно-белыми вставками и желтоватой подошвой. Издалека – прямо синий «адидас» с тремя полосками. Сойдет.

Я аккуратно затушил сигарету и бросил в высокую литую урну, с крашено-облуплеными боками. Уверенно достал пластиковую поллитровку и попил. Убрал и глянул по сторонам. Ага, никто не обратил никакого внимания.

Паранойя, думаете? Я бы на вас посмотрел, окажись вы на моем месте. Так, сидим, стараемся курить меньше и думаем. Думаем о том, что у нас есть и чего у нас нет, причем, в экстремальном ключе. Без всяких там «мозговых штурмов», просто напряжем голову, она же не только для того, чтобы в нее есть.

Нет документов, а тот, что с собой, как хороший фугас с взрывателем. Попади в руки ментов, или кого хуже, капец котенку, срать не будет. Достаточно даты выдачи и органа, что выдал, точно вам говорю.

И второй момент – смартфон. В Отрадном нет секретных производств, на улице вовсю шурует Перестройка, скоро, если правильно помню, начнется этот… парад суверенитетов. Но бдительность правильных госорганов точно имеется, и, опять же попади мой плоский товарищ в руки товарищей в сером, либо к товарищам с горячим сердцем и холодной головой… Я попал. Фотоаппарат, английский язык на комплектующих, диктофон и, самое главное, технология.

Выкинуть?

Мысль, только если честно, я б лучше утопил, чтобы никаким мусорщикам в руки не попало даже по частями. А удостоверение надо сжечь. Жалко, но надо. Ладно, будем решать.

Плейер? Тоже да, на нем есть диктофон, твою мать. Ладно, тоже в утиль.

С тем, что есть из опасного, разобрались. На очереди то, чего не имеется. Совсем, абсолютно, полностью.

Документы и деньги, деньги и документы. И пусть бабло кажется важным, паспорт куда важнее. Это СССР и 88-ой год. Так… И что у нас получается? Хрень какая-то, скажем честно.

Будь я нормальным попаданцем, из тех, что нигде не пропадут, то щас же бы нашел способ все решить. Растворился бы в толпе, пользуясь выучкой, ведь был бы, на худой конец, бывшим диверсантом. Отыскал бы золото партии… Не, золото Колчака и обеспечил базис. Потом нашел бы верных соратников, этаких идейных диссидентов, понимающих, что страна катится в пучину и немедленно кинулся бы спасать. Но я не диверсант и о золоте Колчака ничего не знаю.

Если бы вокруг вдруг оказался бы параллельно-магический мир, то, само собой, у меня неожиданно проснулось вложенной троюродным дедом по бабкиной линии, само собой каким-нито мольфаром, умение с талантом и я бы переоделся в натурального Гарри Поттера.

---