К 1997 году, после долгих лет недостаточного финансирования, состояние Национальной системы здравоохранения стало очень ненадежным. Массовые вливания денег в годы правления Блэра и Брауна привели к значительному улучшению обслуживания больных и столь необходимым реформам. Это особенно верно в отношении отделений неотложной помощи, где ситуация значительно улучшилась по сравнению с тем временем, когда пациенты проводили целые дни в коридорах на каталках в ожидании свободной койки. Было введено ограничение, известное как «правило 4 часов»: оно предполагало, что 98 % пациентов необходимо осмотреть и принять в стационар либо выписать в течение 4 часов. Этот был необходимый, хотя и немного спорный, метод, который в целом позволил достичь столь нужных изменений. Тем не менее, поскольку он реализуется без какой бы то ни было гибкости и обращения к здравому смыслу, он в настоящее время мешает оказывать медицинскую помощь и искажает приоритеты.

Несмотря на огромные суммы, потраченные на реформирование, для Национальной системы здравоохранения в целом общая выгода оказалась невелика. За последние несколько лет правительству удалось деморализовать огромное количество сотрудников больниц. Для достижения «лучшего соотношения цены и качества» были реализованы и проведены реформы, поставившие под угрозу структуру, эффективность и высокие идеалы Системы. На смену сотрудничеству и заботе о пациенте постепенно пришли разрозненность и получение прибыли. Для тех из нас, кто верит в идею коллективизма, всегда лежавшую в основе отечественного здравоохранения, настало тревожное время. Особенно много поводов для тревоги было у тех, чья участковая больница находится под угрозой закрытия или остается без отделения неотложной помощи во имя «реформ».

Все эти волнения по поводу происходящего в медицинской сфере (и в особенности – с отделениями неотложной помощи) в сочетании с огромными нагрузками на работе иногда действуют мне на нервы. Многие, чтобы справиться со стрессом, пьют, но я не могу выпить больше пинты, иначе возникает тошнота и я покрываюсь сыпью. Вместо этого я начал изливать свое недовольство друзьям и жене: супруга стала угрожать разводом, а друзья – все реже и реже звать меня с собой в бар. Чтобы сохранить свой брак и психическое здоровье, я решил описывать разочарования на бумаге. Нечто вроде этакой литературной аналитико-катартической терапии.

Отчасти моя книга именно об этом: сборник рассказов, написанных в попытке показать, что из себя представляет на самом деле работа в отделении неотложной помощи. Но она посвящена не только разочарованиям, отнюдь. Я постарался еще и дать небольшое представление о том, какой кайф получаю от работы, о веселье и шутках, без которых не обходится здесь ни один день, включая черный юмор, без которого сложно справиться со стрессом, характерным для нашей профессии. Я постарался описать ту радость, которую испытываю, когда приходится иметь дело с непредсказуемым разнообразием заболеваний и с удивительными парадоксами нашей жизни. Наконец, я постарался уделить внимание и более серьезным аспектам проблем, с которыми сегодня сталкивается Национальная система здравоохранения вообще и отделения неотложной помощи в частности. Все эти истории типичны, и аналогичные им можно услышать в ординаторской любой больницы в стране. Они основаны на реальных событиях, которые произошли со мной или с моими коллегами, работающими в разных клиниках, за последние 6 лет. Тем не менее некоторые детали изменены, и истории, описанные здесь, зачастую представляют собой не какой-то конкретный случай, а скорее сплав из множества похожих. Если вам кажется, что вы узнали какую-то ситуацию или проблему, то, вероятно, потому, что в любом отделении травматологии и неотложной помощи такое случается каждый день.

Естественно, целью этой книги ни в коем случае не является информировать руководство о нарушениях, потому что ситуации, описанные здесь, универсальны и не относятся к какой-то конкретной больнице. У меня однозначно нет претензий ни к тем учреждениям, в которых я работал, ни к их врачам-консультантам. Они для меня – пример для подражания, поскольку умудряются предоставлять высококачественную медицинскую помощь, несмотря на все проблемы административного уровня. Нельзя назвать эту книгу и блогом (хотя начиналась она именно в таком формате) – ее отрывки не выстроены в хронологическом порядке. В ней нет сквозной сюжетной линии, а отдельные истории не объединены общей тематикой. Это просто случайная подборка событий и ситуаций, в которых мне пришлось побывать за время работы врачом отделения неотложной помощи.

Я надеюсь, вам понравится читать мою книгу, как смешные и саркастические эпизоды, так и те, где пишу серьезно. Надеюсь, что вы получите представление о том, что такое типичное отделение неотложной помощи, что там происходит и какие бывают ситуации, а если вдруг вам придется обратиться к нам за помощью, вы с пониманием отнесетесь к возможным нестыковкам и проблемам. Все мнения и идеи, изложенные в этой книге, – мои собственные, я не представляю взгляды какой бы то ни было политической организации или группы давления. Я не политик и не представитель руководства, я работаю с «грязной» стороны Национальной системы здравоохранения, поэтому хорошо знаю ее проблемы.

Я не думаю, что для отечественной медицины этот год был лучшим за всю историю ее существования. Полагаю, из-за всех этих недавних реформ, новых нормативов и участия частного сектора здравоохранения у нас тут не все в порядке. Мне хочется поделиться с вами некоторыми переживаниями и тем, как они влияют на мою работу, а также познакомить с радостями и разочарованиями реальной жизни врача отделения неотложной помощи. Спасибо, что читаете мою книгу!

P. S. Если кто-то из вас хочет вкратце, не читая всю книгу, узнать о том, что представляет собой работа в отделении неотложной помощи, то вот… Она немного похожа на то, что вы видели в телесериалах типа «Скорой помощи», только секса значительно меньше, а бумажной работы больше. Кстати, я, увы, совсем не похож на Джорджа Клуни, скорее на Чарли из «Катастрофы». И еще я никогда не просил сделать «развернутый анализ крови немедленно», а интерны обычно не такие красивые, и от них куда меньше толку, чем показывают в «Скорой помощи».

Доктор Ник Эдвардс, июль 2007 года

Может, мир сошел с ума?

Что сегодня происходит с моими пациентами? Они все умудрились заблудиться, когда я их отправил на рентгенографию. Вроде я объяснял дорогу туда как обычно, в коридорах больницы не прячутся злоумышленники, и, насколько мне известно, в нашем уголке Вселенной нет проблем с пространственно-временным континуумом.

Я пошел в рентген-кабинет, чтобы с этим разобраться. Кабинет я нашел быстро, потому что знал дорогу. Но вот табличек с надписью «Рентгенография» видно не было. Милые, старомодные и слегка потрепанные таблички пропали, и на их месте теперь красовались надписи: «Отделение визуализационной диагностики». Какого черта?! Я-то знаю, что это значит, но только очень приблизительно, и только потому, что уже не первый год меня со всех сторон окружает море этой политкорректной ерунды. Какая бессмысленная трата денег: чтобы удовлетворить желание кого-то из руководства, прекрасную надпись заменили на другую, которая 90 % людей совершенно ни о чем не говорит. А почему тогда не заменить надпись «Туалет» на «Отделение мочеиспускания и каловыделения», а «Кафе» – на «Зону потребления калорий»? Кто принимает такие решения? В чьи должностные обязанности входит такая бессмысленная хрень? Почему? Почему?? Почему???

Мне срочно нужен был кофеиносодержащий напиток в одноразовом индивидуальном контейнере – так на языке нашего руководства называется ужасный растворимый кофе от Национальной службы здравоохранения и Happy Shopper. Я решил немного посидеть в «Комнате для отдыха, релаксации и размышления», которая ранее всем была известна как ординаторская. Там медсестры как раз сетовали на то, что одна из их коллег отпросилась с работы и, чтобы сэкономить деньги, администрация решила не нанимать на эту смену внештатную медсестру. А ведь в отделении неотложной помощи недостаток персонала может серьезно отразиться на безопасности пациентов.

Я уверен, что этот гениальный план придумал кто-нибудь из отдела кадров, который вообще вряд ли когда-нибудь видел пациента, катетер или каталку, а потому может считаться несомненным профессионалом в принятии решений, касающихся графика работы медсестер. Итак, мы имеем больницу, у которой достаточно средств на новые никому не нужные таблички, но недостаточно, чтобы заменить медсестру, если она на больничном. Так кто же сегодня будет присматривать за пациентами, чтобы они не заблудились по дороге в «Отделение визуализационной диагностики»?

Этот безумный менеджмент

Если политики скажут вам, что за счет внедрения в работу наших больниц некоторых особенностей, характерных для частных клиник, можно повысить эффективность отечественного здравоохранения и улучшить качество медицинского обслуживания, позвольте заявить, что это все чушь. Что нам нужно, так это старый добрый здравый смысл и готовность к сотрудничеству. К сожалению, такие вещи очень сложно отразить в смете расходов.

Позвольте привести один пример, который меня по-настоящему расстроил. Один старик с болезнью Альцгеймера, находившийся в доме престарелых, споткнулся, упал и ударился головой. Он направлялся в туалет, да вот забыл, что обычно для этого ему нужны были ходунки и медсестра. На его лбу красовалась рваная рана, ему нужно было наложить пять швов, а потом отправить обратно.

---