Если честно, по большей части это было игрой, им просто нравилось так играть. А тут настоящая покорность, и его заводит, что всё по-настоящему. Стыдно тоже не понарошку, но… он ведь мог всё придумать! Ему это просто приснилось! Пусть ему давно не снится что-то просто, и не составит никакого труда додумать всё до конца, да получить уже готовый анализ – он не хочет ничего понимать! Всё равно ведь нихрена не поделать, ему уже стыдно от этих размышлений, не хватало ещё и злиться на девчонок, принца…

На каких девчонок? Почему на принца? А фиг их всех знает, отчего-то подумалось так, и неважно это – никто ведь, как всегда, не виноват. Пусть идёт, как есть, интересно же!

На этом месте Жека решил просыпаться. Сел на кровати, опустил на пол ноги. Переждал головокружение и потянулся к пакету, что принёс Пьер. Интересно… ух-ты! Яблоки! Джон проворчал, – чем ты там шуршишь?

Перевернулся на другой бок, увидел яблоко у Жеки в руке, – ой! А дай мне тоже, пожалуйста!

Жека подал ему яблоко, снова полез в пакет. Джонни с хрустом закусил фрукт, прочавкал, – марсиановка!

– Кто? – переспросил Жека, разглядывая розово-красный фрукт, – она?

– Угу, – сказал Джон, не отвлекаясь от лакомства, – планетарка кислее и с червяками.

Жека внимательно уставился на друга в ожидании разъяснений.

– Ну, планетарка растёт на планетах! – Заговорил Джон, – на Сайори тоже, ел дома яблоки?

– Ну да, только говорили, что это просто яблоки. «Антоновка» и «Золотой налив», вроде бы.

– Вооот! А космические яблоки, что выращивают по особой технологии на астероидах и на станциях, называются «Марсианскими».

– А на Марсе?

– Да фиг его знает. Название пошло от древней песенки, что на Марсе будут яблони цвести.

– И как? Цветут?

– Песенка русская, ты должен лучше знать, – ехидно проговорил Джонни.

– А вы! – Жека быстро сообразил, что возразить. – А вы про Луну наврали, вот!

– И ничего не наврали! – Воскликнул Джон, – это вы почти сто лет верили, а потом вдруг решили не признавать!

– Да никто никогда не верил! – Презрительно сказал Жека, – официально только не опровергали!

– У вас всегда власть во всём виновата! – Джон разозлился, – а как до дела дойдёт, голосуете, как скажут! И всё за властями повторяете! А сами в свою «Правду» корюшку заворачиваете!

– Нет, мы из «Голоса Америки» должны делать кульки для чилима! И всё за ним повторять! – Жека тоже не привык отступать.

Джонни печально вздохнул, – да ладно. Наверно, закрыли и «Правду», и «Голос Америки», а европейское говно я и в космосе читать не собираюсь.

– Кстати, о газетах и э…, – Жека обшарил взглядом помещение, увидел двери, предположительно, в санузел. Встал на ноги, коленки предательски задрожали.

«– Это ж сколько мы провалялись»? – подумал он зло, – «пора понемногу ходить».

Схватился за спинку кровати, сделал шаг. Ещё шаг. Добрался до переборки и с опорой на неё продолжил путь. Внезапно открылась дверь в палату, вбежала Лиля и Лёля, взяли Жеку под руки. Лиля укоризненно проговорила, – господину пилоту нужно было просто нас позвать!

– Я Жека! – вскинулся он.

– Хорошо-хорошо, господин пилот Жека! – ласково согласилась Лёля.

– Ну, помогите тогда дойти до туалета, – буркнул он нехотя.

– Да, господин Жека, – откликнулись они хором.

Девушки проводили его туда и обратно, затем желание прогуляться с ними в обнимку выразил Джонни. Насколько ему нужна была помощь и, вообще, в туалет, вопрос к остаткам его совести – хулиган обнял девушек за талии, прижал, и пошёл приставным шагом. Они его придерживали за плечи, а его ладошки сползали ниже. На обратном пути он прихватил девчат гораздо выше талий, но ниже плеч, ладошки больше не сползали. Этот лысый хам, довольно ухмыляясь, их в наглую лапал, а на лицах девчат застыли кукольные улыбки!

Джонни уселся на кровать и вальяжно проговорил, – а меня называйте просто господином.

– Да, господин, – сказали они с полупоклоном.

Лиля спросила, – желаете покушать?

Парни благосклонно кивнули.

– Лёля сказала обрадовано, – очень хорошо! Разрешите принести сюда?

– А какие ещё варианты? – пробурчал Жека.

– Доставить вас в общую комнату, – ответила Лиля, – разрешите только прикатить врачебные кресла, так безопаснее.

– Тащите лучше сюда, – велел Джон.

Девушки почтительно склонились, дружно развернулись к дверям. Жека проводил их взглядом – убедился, что ему ничего не показалось, двигались они очень красиво, но так, словно ждали удара.

Глава 2

Девчата прикатили тележки с закрытыми судками, контейнерами, поставили у кроватей Джона и Жеки. Парни собрались принять сидячее положение, девушки остановили их ласковыми ладошками. Лиля у изголовья Жекиной кровати поколдовала с сенсорами, кровать стала принимать форму кресла. Девушка немного развернула кресло с Жекой, повязала ему салфетку. Он спокойно терпел её манипуляции, перед ним Лёля так же ухаживала за Джоном. Его физиономия лучилась глуповатым довольством, особенно когда девушка сняла с судка крышку и принялась кормить его супом с ложечки.

Жека прислушался к себе, негативных эмоций не возникло. Суп показался слегка пресноватым, но всё-таки достаточно вкусным. Лиля чуть наклонялась к столику, зачёрпывала полную ложку и подносила к его старательно открытому рту. Головой он не вертел, и так убедился, что на девушке под халатиком именно лифчик, и закрывает он грудь… э… далеко не полностью.

Жеке всё в принципе нравилось, но бедняжке, как ему казалось, приходилось совершать много лишних движений, происходило кормление слишком плавно и без хлеба, а у него проснулся нешуточный аппетит. Он решил упростить процесс. Подвинулся на койке, привлёк Лилю за талию, усадил рядышком. Взял судок с супом левой рукой за ручку, поднёс поближе к голове, повернулся к девушке вполоборота, а чтобы правая рука не мешалась, оставил её на девичьей талии. У получившегося из кровати кресла ведь не было подлокотников! Приходилось держаться и девушку придерживать.

– Теперь ты ложечку, – сказал Джон своей девушке, Лёля послушно отправила ложку себе в ротик.

Жека подал Лиле судок, – подержи, – сам взял ложку, зачерпнул и поднёс к её губкам. Волшебные ощущения!

Лиля покладисто скушала три ложки, шепнула, – извини, больше не хочется, – поставила судок на столик.

Жека обнял её второй рукой, приблизился к ушку губами, прошептал, – можно тебя поцеловать?

– Да, Жека, только… – робко потупилась девушка.

– Что, золотце? – спросил Жека пылко.

– Пожалуйста, положи ложку, – попросила она, – халат пачкаешь, и колет.

Жека разжал объятья, туповато полюбовался ложкой в руке. Настроение было убито. Исподлобья посмотрел на Джона, разозлился, – хорош лапать девочку, вольный рыцарь.

– А сам? – огрызнулся тот, всё-таки убрав руки.

– Да такая же скотина, – горько усмехнулся Жека. Поднял покрасневшее лицо к Лиле, – прости.

Лиля забавно приоткрыла ротик, смешалась, – что ты! Ерунда этот халат, и ложкой не больно! Целуй, если хочешь!

– Не хочу, – проворчал Жека, снова взял судок и ложку, принялся сосредоточенно хлебать.

Не удержавшись, покосился на Лилю. На личике читалась обида, на щёчке блеснула слезинка. Она сидела прямо, глядя перед собой, и чего-то ждала.

– Ты кушай, составь компанию, – попросил он, – не сиди так.

Лиля будто только и дожидалась дальнейших распоряжений, открыла контейнер с какими-то колечками в кляре, взяла одно розовыми пальчиками.

Джонни сказал Лёле, – ты тоже давай, – потянулся к пакету на тумбочке, вытащил груши, одну протянул Лиле, другую своей девочке.

– Тоже марсианские? – спросил Жека.

– А какие ж ещё? – Серьёзно заявил Джон, – там у нас ещё марсианские персики и марсианский ананас!

Груши девчатам явно пришлись по вкусу, сладкий сок тёк по щёчкам Лили, капал на грудь, Жека облизнулся – ну может он просто поухаживать за девушкой?! Взял салфетку и принялся осторожно вытирать капли с её нежной кожи. Лиля глубоко вздохнула, ей видимо нравились осторожные прикосновения.

Она отложила огрызок, он заглянул ей в глаза, – ещё хочешь?

Лиля отрицательно чуть мотнула головой. Жека пальцами осторожно взял её за подбородок и стал вытирать личико. Ему страшно хотелось делать это губами, но он не должен… и он, как мог, растягивал сладостную пытку.

Джон зашуршал пакетом, Жека обернулся и увидел, как он достаёт марсианский ананас.

«– Да, это должно продолжаться», – согласился Жека.

Увы, заканчиваются даже самые большие и сочные ананасы в космосе. Ребята довели себя до тихого помешательства, стихами ещё не говорили, но потому только, что перехватило горло, и слова позабылись. Жека практически убедил себя, что поцеловать Лилю в щёчку просто из благодарности вполне себе пристойно. Но он так же очень хорошо понимал, что одним поцелуем не закончится, а что делать дальше в одной каюте с контуженным?!

Джона, видимо, посетили аналогичные размышления, он сумел проговорить, – девчата, вы обещали спеть.

«– И правда, – подумал Жека, – пусть лучше поют, тогда можно просто на них смотреть».

Девочки не поняли вопроса, обратили к нему раскрасневшиеся лица, Лёля переспросила, – спеть?

Парни кивнули, Лиля посмотрела удивлённо, – вот сейчас?!

– А что такого? – небрежно сказал Жека.

Девчата очаровательно смутились, Джон попросил, – спой, светик, не стыдись!

– Мы знаем эту басню, – сухо проговорила Лиля.

---