Спустя мгновение она уже стояла у двери, ведущей в соседний номер, взялась за ручку, и дверь вдруг распахнулась. Радость подтвердившейся догадки испортило удивление: несколько часов назад, уходя на игру, она торкнулась в эту дверь, и та была заперта.
На этот раз Лионелле было что рассказать портье. Она позвонила на ресепшен:
– Прошу зайти в триста двенадцатый.
– У вас что-то случилось? – поинтересовался портье.
– Когда придете – увидите, – ответила Лионелла.
Решив сначала дождаться портье, она все же не выдержала и вторглась в соседний номер. Смириться с банальным воровством в дорогом отеле она не могла.
В прихожей Лионелла услышала звук льющейся воды, доносившийся из ванной. Потом увидела на полу зеленый стеклярус. Следуя от фрагмента к фрагменту, добралась до двери спальни и приоткрыла ее. Там, в разобранной постели, лежал молодой мужчина, одетый в ее зеленое платье…
– Черт бы вас побрал! – воскликнула Лионелла, но тут же услышала за спиной:
– Извольте объясниться! Зачем вы пришли?
Обернувшись, она увидела Григория, который в чем мать родила стоял посреди гостиной.
– Это лучше вам объяснить, зачем ваш приятель украл у меня платье.
– Да вы рехнулись, голубушка… Или употребили наркотик?
В комнату заглянул портье:
– Дверь была открыта, я услышал громкие голоса. Что здесь случилось?
Лионелла вытянула руку и указала на голого Григория, потом на дверь спальни:
– Его друг стащил из моего номера платье!
Портье вежливо отвел глаза от Григория.
– Думаю, вам лучше одеться.
– Спасибо, что нашли время зайти… – Григорий прикрылся полотенцем, отвесил полупоклон и метнул в Лионеллу остро заточенный, внимательный взгляд: – Простите, что не в цилиндре. Поскольку я в своем номере и намеревался пойти спать, смею поинтересоваться: о каком друге вы говорите?
– Не будем терять время. – Не утруждаясь ответом, Лионелла толкнула дверь и первой вошла в спальню.
За ней в комнату проследовал Григорий, последним – портье.
– Надеюсь, платье – только предлог, чтобы попасть ко мне в номер, – начал Григорий, но, заметив в своей постели одетого в платье мужчину, осекся.
– Кто это? – растерянно произнес он.
Портье приблизился к незнакомцу и тронул за руку, затем повернул его голову, и все увидели круглое отверстие на лбу и кровавое пятно на подушке.
– Мертв…
– Да нет же… – Григорий приблизился к трупу. – Когда я уходил, его здесь не было!
– Не будем терять время, – повторила Лионелла и приказала портье: – Немедленно вызывайте полицию.
Глава 1
Полуправда
Григорий Шмельцов не находил себе места. Физически он сидел в кресле, но его руки переживали свою, отдельную жизнь. На письменном столе управляющего не осталось ни одного предмета, не побывавшего в руках Шмельцова.
– Незачем вам так волноваться, – сказал толстошеий следователь без возраста, какими бывают крупные мужчины с резкими чертами лица. Особенный, упрямый постав головы придавал ему решительный вид.
– Не трудитесь… – Шмельцов с тоской оглядел кабинет. – Мне хорошо известно: что бы я ни сказал, вы все пересобачите по-своему.
– Как вы сказали? – спросил толстошеий.
– Пересобачите.
– Ну, это как вам будет угодно…
– Что?
– Думайте, говорю, как хотите. – Следователь забрал из рук Шмельцова тяжелое пресс-папье. – Оставьте его в покое. Мы здесь в гостях. Управляющий отеля на время предоставил нам свой кабинет.
– Я все понимаю. Слава богу, не дурак… – обиженно проговорил Шмельцов.
Следователь придвинул к нему заполненный бланк протокола:
– Ознакомьтесь и распишитесь.
– У вас нет очков?
– Нет.
– Черт знает что!
– Это претензия? – следователь недовольно повел головой. – Свои нужно иметь.
– Я не рассчитывал, что этой ночью мне придется подписывать протокол.
– Кто-нибудь! – зычно рявкнул толстошеий. – Очки принесите!
В кабинет заглянул полицейский:
– У криминалистов есть лупа.
– Давайте!
Шмельцову подали лупу, и он стал придирчиво изучать протокол. Прочитав, постучал ногтем по бумаге:
– Вот здесь…
– Что?
– Я сказал, что, вернувшись в номер, сразу прошел в ванную.
– Ну? – склонив голову, следователь исподлобья глядел на Шмельцова.
– А вы написали: «почти сразу».
– По-вашему, это меняет дело?
– В моем положении важна каждая мелочь.
Следователь вычеркнул слово «почти».
– Подписывайте.
– Надеюсь, вы понимаете, что не я убил того человека. Я даже не знал его, боже мой!
– Тогда как он оказался в вашей постели?
– Опять двадцать пять! Я не зна-а-аю! – Шмельцов нервически схватил подставку для ручек, но толстошеий отобрал ее и установил на противоположный край письменного стола.
– Давайте заканчивать.
– Но что будет со мной?
– Пока оставайтесь в отеле.
– В этом же номере? – Шмельцов вскинул руки, как будто ощутил внутренний толчок, готовый превратиться в истерику: – Нет уж, избавьте!
– Можете переехать в другой номер. Я разрешаю. Пишите, – чтобы подтолкнуть допрос к завершению, следователь стал диктовать: – «С моих слов записано верно, мною прочитано…»
Чуть помедлив, Шмельцов начертал стандартную фразу, поставил роспись и устало откинулся в кресле.
– Теперь могу удалиться?
– Можете, – кивнул следователь. – Не забывайте, что вы под подпиской и должны оставаться здесь.
– Не нужно десять раз повторять. – Шмельцов встал и направился к выходу.
Однако когда он приблизился к двери, та распахнулась и на пороге появилась Лионелла.
– За мной прислали полицейского.
– Баландовская? Из триста двенадцатого? – Следователь сдвинул манжету и взглянул на часы: – Уже три… – Затем поднял глаза и помахал Шмельцову рукой: – А вы ступайте, ступайте…
Лионелла чуть отстранилась, чтобы пропустить Шмельцова, и тот, проходя, тихо заметил:
– Свежа, как утренняя роза…
Но уже через мгновение следователь предъявил ей реальность:
– Садитесь, Баландовская!
Она опустилась в кресло, где только что сидел Шмельцов.
Глядя на Лионеллу, такую невозмутимую и холеную, невозможно было представить, что, собираясь, она долго выбирала подходящий наряд. Остановившись на строгой юбке, надела белую блузку с массивным кружевом «ришелье». Приколола под воротник бриллиантовую брошь, но тут же сняла, решив, что с брошью ее образ не будет соответствовать заявленным обстоятельствам.
Она – свидетель преступления, а значит – ничего лишнего. Волосы заколола в строгий, но элегантный пучок, помаду выбрала бледную, телесного цвета. Что еще?.. Ах да! Тонкие колготки (не идти же к следователю с голыми ногами). Туфли-лодочки – пудрового модного цвета на небольшом каблуке.
Лионелла не терпела дурновкусия и женской несобранности.
Следователь вытащил из папки незаполненный бланк, бросил его на стол и припечатал тяжелой волосатой рукой.
– Приступим… – Он взял ручку и сделал несколько пробных штрихов. – Не пишет!
– Думаю, управляющий отеля не будет в претензии, если вы позаимствуете одну из его ручек, – подсказала Лионелла.
– Так и сделаем, – толстошеий взял хозяйскую ручку. – Ваше полное имя…
– Лионелла Павловна Баландовская.
– О как!
– Вас что-то смутило? – она шевельнула бровью, и следователь почувствовал опасное напряжение.
– Нет, ничего. Что касается меня, все значительно проще: Фирсов Егор Петрович, следователь по особо важным делам Следственного управления по городу Санкт-Петербургу. – Представившись, Фирсов записал ее имя и снова спросил: – Где проживаете?
– В деревне, но прописана в городе. – Лионелла ни на минуту не теряла осанки и, говоря, чуть-чуть наклоняла голову, отдавая должное статусу собеседника.
Тот спросил:
– Адрес?
– Москва, Мансуровский переулок…
Он снова записал и уточнил:
– Фактический адрес проживания, говорите, в деревне?
– Деревня Барвиха, сто тридцать шесть.
– Улица?
– Без улицы. У наших домов – только номера.
– Скупо, но время экономит… Образование?
– Как у всех – высшее.
Фирсов наморщил лоб:
– Не понял. Что значит, как у всех?
– Как у всех нормальных людей.
– Значит, у кого не высшее, тот ненормальный?
– Не нужно утрировать. – Намереваясь поправить прическу, Лионелла вдруг замерла в неловкой, насильственной позе. – Я не это имела в виду.
– Не важно. – Фирсов записал «высшее» и продолжил: – Идем дальше… Кто вы по профессии?
– Я – богатая женщина.
– Хорошая профессия… Пишем – домохозяйка.
– Это – остроумно, – она улыбнулась.
– Теперь расскажите все, что видели этой ночью.
– С какого момента?
– С того, как возвратились в свой номер.
– Была полночь, – начала Лионелла. – Или около того… Лифт был занят, и я поднялась на этаж по лестнице…
– Встретили кого-нибудь?
– Нет, никого.
– Дальше…
– Вошла в номер – и меня охватило странное чувство… – Она исподтишка взглянула на следователя. – Как бы вам объяснить…
– Так-так… – следователь чуть заметно подался вперед. – Причина?
– Запах.
– Странный? Неприятный?.. – он пробовал угадать.
– Несвойственный.
– Для чего?
– Для гостиничного номера такого уровня.
– Не понимаю. Тогда скажите, какие запахи для вас привычны в гостиничных номерах.