Читать онлайн «Не ходи служить в пехоту! Книга 1»

Глава 1

Наш герой родился в семье советского офицера в 1967 году, в крупном военном городке на территории Краснознамённого Белорусского военного округа, и его жизнь ничем не отличалась от большинства детей военных того времени. Нашего героя зовут Юрий, и он во всём берёт пример со своего отца, он им гордится и во всём подражает. Отец иногда берет Юрия с собой на службу, где он видит военный быт, технику, оружие и мечтает когда-нибудь тоже стать военным. 1 сентября 1974 года Юрий пошёл в школу в военном городке, и, надо признать, безо всякого желания.

И вот однажды, примерно в конце октября 1974 года, отец пришёл со службы домой немного раньше обычного, я ещё не спал. Меня и мою старшую сестру позвали на кухню, мама налила чай и поставила на стол пряники и печенье. Отец объявил, что его переводят к новому месту службы в Центральную группу войск, в Чехословакию, на пять лет, нам предстоят большие хлопоты. Надо собрать вещи, упаковать их, отправить контейнер с вещами. Отец уедет через десять дней без нас. А мы поедем к нему примерно через две недели после его отъезда. Мама, как учитель математики, скорее всего получит там работу; мне предстоит учиться в начальной школе, которая находится непосредственно в гарнизоне; а вот сестре придётся ездить на специальном школьном автобусе в другой город, там девятилетка, в десятый класс придётся ездить в школу-интернат, в другой город.

Сестра сильно обрадовалась, ей уже тогда хотелось посмотреть мир, ведь раньше мы выезжали только в Прибалтику, на Волгу, ну и, конечно, в Минск, до которого было меньше ста километров и ходили электрички. Родители как-то быстро начали обсуждать, что делать. Решили мебель не брать, что-то продать, что-то подарить друзьям и соседям. Остальные вещи тоже продать, раздать и выбросить. Взять с собой решили только самое необходимое или те вещи, которые по каким-то причинам были дороги.

– Посуду тоже брать не буду, я давно хотела купить всё новое и хорошее, тем более в Чехословакии всё отличного качества и в изобилии, я разговаривала с завучем школы, – они год назад вернулись из Чехословакии, там просто всё здорово, – сказала мама.

– Да и я говорил с командиром зенитно-ракетного полка. Он в этом году вернулся из того гарнизона. Гарнизон маленький, городок маленький и уютный, всего несколько километров от крупного города Пардубице, ходит троллейбус, автобусы, цивилизация полная, до Праги меньше ста километров, – сказал отец.

– А я не хочу никуда уезжать, у меня здесь друзья, а там школа новая и я никого не знаю, – высказал своё мнение я.

– Придётся привыкать к переездам, сынок, такая судьба офицерская. Мы и так здесь засиделись – восемь лет на одном месте – это много для военного. Привыкай, там тоже найдёшь себе хороших друзей. В Чехословакии много чего интересного, есть замки рыцарские, настоящие, мы обязательно их посмотрим, я тебе много расскажу. Кроме того, я там постараюсь купить машину и когда-то научу тебя на ней ездить, и возможно, через пару лет мы поедем в Крым на нашей машине, всей семьёй и это будет настоящее путешествие.

Я согласился. Меня отправили спать, а родители и сестра принялись составлять подробный план действий и различные списки. Под их мирный разговор я уснул в нашей детской комнате с мечтами о замках и новых приключениях.

На следующий день всё закрутилось и завертелось. Сборы и хлопоты старших меня не особо касались. Мне внимания уделялось мало, чему я был рад. В один из дней пришли солдаты и загрузили собранные нами фанерные ящики (из-под какого-то военного имущества) в контейнер. Контейнер оказался полупустой. Впрочем, родители действительно почти всё раздали, решив купить новое на месте, а мебель, как сказал отец, там выдадут на время и она будет хорошего качества, но казённая. Я удивился, узнав, как немного нам надо, ведь в нашей квартире было много вещей.

В один из дней у нас в квартире собрались гости: сослуживцы отца с жёнами, подруги матери по школе с мужьями и самая близкая мамина подруга соседка Валентина, заведующая нашей поликлиникой, с мужем, подполковником медслужбы. Гуляли до позднего вечера. Все оставшиеся в квартире вещи в последний день должны были забрать мамины подруги, а моя кровать доставалась Валентине.

Уезжали мы из городка во второй половине дня, и меня отправили в школу. Я попытался доказать учительнице, что меня не следует сегодня трогать, так как я уезжаю, о чём она и сама прекрасно знала, так как была подругой моей мамы. Номер не прошёл, и меня заставили трудиться без всяких скидок. После уроков весь класс пошёл провожать меня до подъезда дома, мы поиграли в снежки, поборолись, попрощались, обнялись. Это были мои первые эмоции, связанные с расставанием с близкими мне людьми. Катились слёзы. А один из двух моих самих верных и близких мне друзей расплакался навзрыд, это был самый верный и честный мой друг по имени Лена.

Я наотрез отказался писать письма, потому что писать не любил, и отец не ругался за мои отметки по русскому, уделяя особое внимание математике, только мама была неравнодушна к моему русскому языку и правописанию. Поэтому я считал родной язык наукой второстепенной, и кроме того к приезду в Чехословакию я должен был по заданию отца отжиматься от пола уже двадцать раз и приседать шестьдесят раз. Причём эти упражнения должны были быть «зачётными», то есть выполненными по всей строгости «Наставления по физической подготовке ВС СССР». Надо было работать и работать, так как я был далёк от этих результатов, и санкции могли последовать незамедлительно.

Наконец, прощание закончилось, и я, плача, пообещал всё-таки по окончании первого класса написать отчёт, а мои друзья пообещали ответить. Стало легче, и я побежал в подъезд. Зайдя в квартиру, я сразу рванул к окну в кухне, друзья стояли внизу и махали руками, а потом понуро пошли по домам. Мои душевные страдания бесцеремонно прервала мама. Я был весь мокрый: пальто, варежки, штаны, ботинки, и, как выяснилось через секунду, носки тоже были мокрыми.

– Нам в дальнюю дорогу! Ты весь мокрый, марш в ванную и залезай в душ! Быстро под горячую воду. Если заболеешь, тебе мало не покажется! Я тебе устрою и гулять больше не пойдёшь!

Банного полотенца уже не было, но тут на помощь маме пришла вездесущая Валентина и принесла его из своей квартиры. Сказала, чтобы мама не переживала, постирать его не проблема, так как у неё есть стиральная машинка. У нас тоже была, но уехала в контейнере, мама решила её не продавать на всякий случай. Тем более, она выяснила, что в гарнизоне, в котором нам предстояло жить, не было, как здесь, комбината бытового обслуживания, потому что городок был маленьким, и где стирать постельное бельё и принадлежности, ясности у неё не было. Здесь она сдавала бельё в прачечную, и на все постельные принадлежности и полотенца у нас в семье были пришиты специальные бирки с чёрным шрифтом, по которым и отличали принадлежность вещей.

Обед перед нашим отъездом был запланирован уже на кухне у Валентины, мы плотно и не спеша покушали. А на всех батареях были разложены мои вещи. В нашей квартире уже ничего не было, кроме чемоданов и сумок. Вообще-то квартира уже была осмотрена представителем КЭЧ и сдана новому хозяину – одному добродушному майору-пехотинцу, который рассчитывал в ближайшее время привезти откуда-то из другого гарнизона свою семью. А сейчас он собирался поднять в квартиру некоторые свои вещи из грузовой машины, стоявшей внизу, около которой ходили солдаты в ожидании команды на разгрузку.

Мама не стала стеснять майора и попросила его помочь перетащить наши вещи в квартиру Валентины. Он говорил, что они не мешают и их можно оставить, предлагал всяческую помощь, смущался. А мне ещё запомнилось, что он за свою службу сменил двадцать восемь мест и что очень уважает моего отца.

В квартиру Валентины кто-то позвонил, мама открыла и зашёл солдат, водитель уазика, он с добрым и мягким белорусским акцентом спросил, какие вещи надо спускать в машину. Мама сказала, что он никуда не пойдёт, пока не поест. Солдат препирался недолго и не очень уж активно. Поел водитель быстро, и настало время трогаться в путь. Все присели на дорожку, взрослые всё проверили, мы спустились и начали усаживаться в машину. Кроме нас там был ещё прапорщик-грузин, который, видимо, служил «по особым поручениям» у командира артиллерийского полка, большого друга моего отца. Это он выделил машину для того чтобы нас привезли прямо на железнодорожный вокзал в Минске.

Прапорщик был чересчур услужлив, и было видно, что он раздражал и маму, и Валентину, которую он явно побаивался и непрестанно говорил, как он уважает моего отца, а также Валентину и особенно мужа Валентины – начмеда дивизии.

Наконец, последние прощания закончились, и мы поехали в сторону КПП нашего городка. Машину сразу пропустили, и началась совсем новая для нас жизнь.

Дорога до Минска была мне крайне интересна, так как раньше мы ездили в Минск только на электричке.