Но с мальчиком вроде бы тоже всё в порядке, последнее селфи из клуба снято менее суток назад, улыбка до ушей, а «срамные болезни» всяко не по нашей части…

Мирон уже был на месте. Развалившись в теплом салоне своего внедорожника, он пил кофе из одноразового стаканчика и как всегда ослепительно улыбался.

– Братан! – волна позитива буквально перла из моего друга. – Ты даже не представляешь, как я счастлив нашей встрече! Я даже тебе кофе взял!

Продолжить поток признаний в любви ему не дал молодой человек, вышедший из припаркованного с другой стороны павильона черного джипа и целеустремленно направившийся в нашу сторону.

– Опана, – моментально посерьезнел Мирон. – Ты его знаешь?

– Нет, – развернулся я к новому действующему лицу, но спокойно, не ощущая никакой угрозы.

Подошедший к нам юноша был из новой формации «помощников». Понимаю, что определение чрезвычайно размытое, но я с недавних пор называл так всех молодых людей младше тридцати, облаченных в строгие деловые костюмы и нацепивших на лицо такое же серьезное выражение.

Как правило, можно назвать в любом порядке словосочетания «высшее образование», «английский язык», «регулярный спорт», «дисциплинированность и ответственность», «карьерные перспективы» и «секс по расписанию», чтобы угадать про этих юношей почти всё. Ошибка обычно случается в вопросах интима, причем не потому, что он спонтанный, а потому что его нет совсем.

Эти ребята следуют тенью за своими начальниками, совмещая функции охранника, секретаря и делопроизводителя, всё умеют, всё знают, всё делают, вот только они живут чужой жизнью, надеясь, что когда-нибудь удача повернется к ним лицом.

Не повернется. Наверх забираются совсем другие, причем чаще всего раздолбаи, которые, осознавая своё раздолбайство, тут же нанимают очередного «помощника». Юноша поёживался на стылом ноябрьском ветру, но ему бы и в голову не пришло натянуть на голову вязаную шапочку, как немедленно сделали мы с Мироном.

– Юрий Валентинович просит вас пройти в автомобиль для разговора, – высоким голосом с четко поставленной дикцией произнес «помощник», не дойдя до нас пары шагов.

– Неа, – помотал я головой. – Скажи, что мы будем вон там, в курилке.

– Но Юрий Валентинович… – лицо парня вытянулось от изумления.

– Юрий Валентинович хочет с нами поговорить, – перебил я «помощника». – Так вот беседовать мы будем в курилке.

И, не обращая больше на юношу никакого внимания, потянул из кармана куртки пачку сигарет.

Шостиков оказался довольно высоким подтянутым мужчиной с лицом потомственного аристократа. Не знаю, как выглядел бизнесмен на заре перестройки и в последующие лихие года, когда, по данным из интернета, собственно и закладывался фундамент бизнес-империи, но сейчас в длинном пальто он почему-то очень сильно напомнил мне Ричарда Гира из фильма «Красотка».

Кино, кстати, говорят очень интересное, но я всё никак досмотреть его не могу. Засыпаю к исходу первой четверти. Наверное, слишком милый сюжет для меня, точно такой же, как натренированная годами бизнес-переговоров маска на лице Шостикова.

Голос Юрия Валентиновича в отличие от внешности никак не походил на голос героя-любовника, скорее это был начальственный бас, привычный отдавать распоряжения. Нас с Мироном, правда, строить он не стал, а наоборот попытался продемонстрировать радушие.

– Погода, знаете ли, не самая подходящая для общения на улице, – будто бы извиняясь, произнес он после обмена приветствиями.

– Мы понимаем, – согласно кивнул Мирон, – но, с другой стороны, пространство открытое, ветер шумит, вариантов быть услышанными посторонними гораздо меньше.

– Это если им придет в голову, что я провожу деловую встречу на бензоколонке, – усмехнулся Шостиков. – Лет двадцать такого уже не происходило.

– Иногда бывает очень полезно возвращаться к истокам, – поучительно произнес мой напарник. – Но это всё лирика! Мы вас внимательно слушаем.

Если бизнесмен и удивился тому, что разговор с ним начал Мирон, то виду не подал. Он явно знал, как я выгляжу, но комментировать происходящее не стал, а просто молча достал из внутреннего кармана конверт и протянул его мне.

– Во-первых, возьмите, пожалуйста, гонорар за нашу встречу, – ровным голосом начал он. – Для вас и вашего друга. Спасибо, что согласились встретиться. Судя по всему, вы для меня сейчас – последний шанс увидеть сына.

Всё-таки, «золотой мальчик» … Ход рассуждений был верным, хотя я им до конца и не поверил. Отпрыск господина Шостикова пропал два дня назад, и все усилия по его поиску оказались тщетными. Причем проблемы начались гораздо раньше, но сын давно жил отдельно, поэтому до поры до времени острые углы как-то удавалось сглаживать.

Но пару недель назад сын стал вести себя странно, заявил родителям, что обрёл новый смысл жизни и учителя, который обязательно приведет его к успеху. Шостиков попытался разобраться в ситуации своими силами, даже установил за юношей слежку, но в один прекрасный момент молодой человек просто исчез.

– Вот его фото, – Шостиков протянул нам карточку сына. – На обороте номер его телефона, адреса электронной почты и аккаунты в соцсетях, о которых мне известно.

– Биллинг сделать не пробовали? – уточнил Мирон, глубоко затягиваясь и бросая окурок в урну.

– Пробовали, – со вздохом ответил бизнесмен. – Телефон отсутствует в сети уже четвертые сутки, причем по заверениям специалистов, у него либо сел аккумулятор, либо трубку уничтожили физически.

– Да уж, дела, – протянул я, машинально доставая очередную сигарету и прокручивая в голове ситуацию. Никогда не мечтал о карьере частного детектива и достаточно плохо представляю, с какого конца браться за поиски этого «потеряшки».

Но Шостиков, видимо, счел мою реплику попыткой отказаться, потому что сквозь восковую маску беспристрастности всё же прорвалась волна отцовского горя и страха за судьбу сына.

– Любые деньги! – горячо заговорил он, качнувшись в нашу с Мироном сторону. – Мне больше не к кому обратиться. Полиция, госбезопасность только надувают щеки и говорят, что мой мальчик обязательно найдется, но время идет, а результата всё нет…

– Дело не в деньгах, – досадливо поморщился я. Мне искренне хотелось помочь этому человеку, почему-то его горе оказалось таким искренним, что я ощутил эти эмоции буквально физически. – Давайте смотреть на ситуацию честно. Мы не можем дать гарантии, что найдем вашего сына, тем более, что найдем его живым и здоровым. Я понимаю, что говорю сейчас страшные вещи, но мы не волшебники, чтобы там не рассказывали вам ваши друзья.

Шостиков как-то странно вздохнул, мне даже показалось, что он всхлипнул, но через секунду на его лицо вернулось строгое выражение.

– Хорошо, – глухим голосом ответил он, глядя мне прямо в глаза. – Но я буду очень ждать от вас новостей.

Мы с Мироном молчали всё то время, пока бизнесмен шел к машине, обдумывая только что услышанную информацию.

– Я даже не знаю, что сейчас сказать, – наконец, вымолвил Мирон. – Андрюх, это точно не подстава? Что-то как-то на душе мне стало неспокойно.

– Мне тоже не всё нравится, но подлянок можно не опасаться. Люди, которые меня за него просили, абсолютно надёжны, – ответил я напарнику, подпрыгивая на месте. Ночь оказалась холоднее, чем я рассчитывал, но пенять на ноябрь было как-то глупо. Нужно было не лениться, а достать из шкафа зимнюю куртку. – Пойдем в машину, а то так и околеть недолго.

– Иди, садись, – протянул мне ключи Мирон. – Я пока кофе возьму.

Заведя внедорожник и тут же включив печку на полную катушку, я задумался. По всем прикидкам выходило, что надо звонить Эдику. Мой давний или даже очень давний знакомый служил в госбезопасности и возглавлял отдел, занимающийся такими, как я. Ну не в смысле именно оборотнями, а вообще всякой нечистью, нежитью и производными от нашего существования.

Так-то в два часа ночи беспокоить человека не очень удобно, но и Эдик периодически на человека похож бывает мало.

– Напомни подарить тебе на день рождения часы, – вместо приветствия сварливым голосом отозвался полковник.

– И тебе хорошего настроения, – поприветствовал я старого приятеля. – Спишь?

– Ты не медведь, ты свинья, – зевнул в трубку Эдик. – Ибо только такое существо способно задавать ночью подобные вопросы. Чего тебе надо?

Я максимально лаконично объяснил суть сложившейся ситуации и попытался изобразить блеяние в телефонной трубке:

– Может быть, ты попросишь помощи у Эксплорика?

Эксплориком звали проживающую у Эдика на работе самообразовавшуюся энергетическую сущность. Что оно такое, описать точно было сложно, как, впрочем, и объяснить, что сподвигло его помогать Эдику, но факт остается фактом.

На госбезопасность работает уникальное существо, которое живет в интернете и обожает смотреть видеоролики на Ютубе. Если кто-то и способен отыскать в глобальном пространстве следы телефона сына Шостикова, то это именно Эксплорик.

– Наглость – второе счастье, – зевнул в трубку Эдик. – Андрей, ты же в курсе, что всё это тебе будет очень дорого стоить?

---