Именно ради матери он и отправился с Тори осматривать Стоунбери-Холл. Особняк мог бы стать идеальным домом для мамы, если Джасперу не удастся отговорить отца не делать громких публичных заявлений и не разрушать семью. Джаспер не был уверен, что мать знает о Феликсе. Отец вполне мог ничего ей не сказать. Его мама всегда была кроткой, милой женщиной, живущей в собственном мире. Она занималась благотворительностью, организацией церковных праздников и рождественских ярмарок в местной общине. Она следовала традициям полувековой давности и не замечала перемен.

А граф никого не хотел слушать и считал, что внебрачный сын – явление в современном мире естественное и что никому нет дела до того, что он родился в поместье графа, где его мать работала экономкой, и вырос вместе с законным наследником. Более того, Джаспер и его сводный брат Феликс стали закадычными друзьями.

Отец скрывал правду от Джаспера и семьи все эти годы. Разве такое проходит бесследно?

Когда Джаспер случайно увидел в офисе отца новое завещание, в котором было два наследника, он не поверил своим глазам. Тогда отец и рассказал ему про Феликса. Джаспер был раздавлен и на следующий день покинул Англию.

И теперь граф намеревался публично признать Феликса наследником, передав ему часть полномочий по управлению недвижимостью, так как, по его мнению, «второй сын полностью отрекся от семьи».

Заявление графа станет праздником для прессы. Джаспер хотел защитить от скандала если не себя, то хотя бы мать.

Ей нужно будет где-то скрыться от назойливой прессы, от знакомых и мужа хотя бы на время, а то и навсегда. И лучшего места, чем Стоунбери-Холл не найти.

Осталось только убедить отца, у которого были на эту недвижимость совсем другие планы.

А что, если обещание публичного скандала лишь уловка со стороны отца, чтобы заставить Джаспера вернуться в Англию?

Плохо же граф знает своего сына. Джаспер богат. Он сделал удачную карьеру в Америке и выгодно вложил средства, доставшиеся ему в наследство от бабушки и дедушки по материнской линии. Джаспер гордился своими достижениями и научился отвечать за себя и свои поступки.

Но он должен защитить мать от унижений и скандала. Он будет рядом, если отец все же решится на публичную огласку завещания, и увезет ее из города, желательно в Стоунбери-Холл.

Джаспер тряхнул головой, заставив себя сосредоточиться на дороге. Пошел снег. Он искоса взглянул на Тори. Когда отец прислал ему имейл, в котором, помимо прочего, сообщил, что Тори работает у него, Джаспер укрепился в желании вернуться. Далее отец написал, что Феликс и Тори совместно работают над сделками с недвижимостью. При упоминании Тори в памяти Джаспера немедленно всплыла ночь, проведенная с ней.

Та роковая ночь, когда он узнал о новом завещании отца. После тяжелого разговора с отцом Джаспер тут же уехал, не повидавшись с Тори, что было дрянным поступком с его стороны. Но ведь и она сбежала от него в ту ночь. Стало быть, они оба виноваты.

– Поедем по главной скучной дороге или выберем более живописную? – оживленно поинтересовался он, хотя на душе скребли кошки.

Тори оторвалась от мобильника и взглянула на Джаспера.

– Начинается снегопад, поэтому предлагаю держаться основной дороги, – спокойно ответила она.

Однако за внешним спокойствием девушки он уловил небольшое волнение и решил пробить брешь в ее обычной невозмутимости. Ему захотелось отвлечься от семейных проблем и пофлиртовать с Тори.

Он улыбнулся и пошел в наступление.

– Снег не такой уж сильный, – лениво заметил Джаспер. – Но основная дорога наверняка будет забита теми, кто не любит приключений. А мы можем проехать через пустоши и добраться до дому до наступления настоящей непогоды.

Тори посмотрела в окно. Свинцовые тучи висели низко, обещая усиление снегопада.

– На пустошах могла уже начаться настоящая метель, – задумчиво произнесла Тори, покусывая нижнюю губу.

– Или там вовсе нет снегопада, – возразил Джаспер.

Это вряд ли, подумала Тори. Но он прав насчет пробок на основных дорогах. По проселочным и через пустоши можно добраться гораздо быстрее.

– Ты что, не любишь рисковать? – спросил он с хитрой улыбкой, которую она так хорошо помнила.

Именно такая улыбка, полбутылки джина, украденной из бара отца Джаспера и трудный день на работе сделали свое дело: защитная реакция Тори ослабла настолько, что они с Джаспером оказались в постели.

– Неоправданный риск – верх опрометчивости, – заявила Тори.

Естественно, она шла на риски, в бизнесе без этого нельзя. Но личный риск – совсем другое дело. Однажды она уже рискнула. И что получилось? Та ночь с Джаспером послужила ей хорошим уроком. Она ведь прекрасно понимала тогда, с кем имеет дело, и тем не менее наивно предположила, что ветреный Джаспер способен на серьезные отношения. И конечно, ошиблась.

Так что не стоит наступать на те же грабли.

– Сейчас нужно рискнуть, – уверенно повторил Джаспер. – Я голоден как волк и хотел бы попасть домой к ужину.

– Твой желудок не самое главное сейчас.

– Для тебя нет. – Джаспер притормозил и заглянул ей в глаза. – Тебя действительно беспокоит снегопад? Если так, то мы вернемся или найдем гостиницу, перекусим там и переждем непогоду…

Тори отвела взгляд. Она не хотела думать, во что может вылиться это его предложение. Она ни за что не поддастся.

– Просто привези нас домой в целости и сохранности, – ответила Тори.

– Ваше желание для меня закон, миледи. – Джаспер снова запустил мотор и, напевая рождественский гимн, вырулил на дорогу, пересекающую Йоркширские пустоши.

Тори вжалась в сиденье. Ее пугал отнюдь не снегопад, но она не хотела, чтобы Джаспер догадался об этом.

Она прекрасно знала эти вересковые пустоши. Здесь прошло ее детство. Однако последние восемь лет она избегала тут появляться. Сегодня граф практически впервые послал ее в эти места, осмотреть новую недвижимость.

Она отлично знала дорогу, по которой поедет Джаспер, помнила все крохотные деревушки и селения по пути, небольшую гостиницу, о которой ей не хотелось вспоминать, и, наконец, ту злополучную долину, где произошла автокатастрофа, резко изменившая ее жизнь.

В аварии погиб Тайлер, ее первая любовь. И она до сих пор делила вину за его гибель со скалами, в которые врезался его автомобиль.

Она постаралась навсегда перевернуть эту страницу своей жизни. Тори посильнее закуталась в пальто, чтобы унять сотрясавшую тело дрожь, несмотря на тепло в салоне. Ей хотелось, чтобы это проклятое путешествие поскорее закончилось.

Глава 2

Увы, его план не работал.

Джасперу было не до флирта с Тори. Усиливающийся снегопад заставил его сосредоточиться на дороге. Он лишь изредка бросал мимолетные взгляды на свою спутницу, но та молча сидела, закутавшись в пальто, и, насупившись, смотрела вперед.

Тори Эдвардс была для него загадкой. Однажды она вошла в его жизнь да так в ней и осталась. Однако, несмотря на проведенную вместе ночь, он не узнал ее лучше, чем в день ее первого появления.

После признания отца в том, что Феликс его сын, в душу Джаспера закралось сомнение: а не является ли Тори незаконной дочерью графа? Но сомнения быстро развеялись. Тори была светлокожей, с русыми волосами, зелеными глазами и совсем не походила на графа. Сам Джаспер унаследовал каштановые волосы от матери и золотисто-карие глаза от отца. В точности такие же глаза были и у Феликса.

Джаспер и Феликс учились на третьем курсе Оксфорда, когда летом в поместье появилась Тори. Она изучала бизнес в Йоркском университете и работала в конторе у графа на полставке в праздничные дни. Он сказал, что нашел ее в небольшой гостинице, где она понапрасну растрачивала свой талант коммерсанта. И Тори прилежно работала все лето, изучая азы бизнеса, тимбилдинга, организовывала детские праздники и дни рождения для местной знати, разносила кофе в фермерском кафе и даже проводила пешеходные экскурсии по окрестностям Флэкстоуна. Она бралась за любую работу и вскоре знала об управлении имением гораздо больше, чем служащие, проработавшие здесь не один десяток лет.

Граф, несмотря на несносный характер, понял, какие выгоды можно извлечь из фамильных земель и имения Флэкстоун-Холл при правильной организации бизнеса. Перемены не преминули сказаться на быстром росте доходов, и Флэкстоун-Холл превратился в процветающее коммерческое предприятие. А вскоре граф принялся скупать в округе собственность не столь дальновидных землевладельцев и немало преуспел в этом.

А Тори, как понял Джаспер, стала правой рукой графа за те пять лет, что он отсутствовал.

Когда Тори впервые появилась в поместье в то лето, Джаспер увидел в ней новый объект для флирта. Она не ответила на его ухаживания. Он расценил это как вызов и настроился завоевать девушку, но проиграл. Тори не поддавалась на ухаживания, несмотря на их с Феликсом бесчисленные попытки и уловки. Они дразнили Тори, задавали неловкие вопросы, даже пытались подпоить девушку, все тщетно. Она оставалась неприступной, как гранитная скала. Ей было девятнадцать, а им по двадцать одному году – самое время для флирта с противоположным полом. Тори жила тогда в домике для временного персонала, нанятого на лето, а они – в главном особняке.

Тори снова появилась в поместье на Рождество. Она занималась организацией рождественского базара, украшала парадный вход, лестницы и главный холл особняка, собирала хор на репетицию рождественских гимнов. Джаспер задумался, почему она не уехала домой на Рождество. Позже у него возникло чувство, что у нее не было дома.

---