Очень рекомендую всем помолиться Пресвятой Богородице и успокоиться. Я тоже человек немощный, у меня много грехов, и, бывает, также впадаю в состояние уныния. И тогда ловлю себя на мысли: «Где во мне христианин?!» Не то что священник, где вообще христианин?! И, обращаясь к Пречистой Деве, чувствую, как благодать наполняет силами, потом и радость, и мир возвращаются в душу.

Подобные вопросы поступают не только о Святом Причастии, но и прикладывании к кресту и иконам. Телезрительница спрашивает:

«Помогите не ошибиться во мнении: хожу в храм, поклоняюсь иконам и мощам. В последний раз прикладывалась к мощам святого, привезенным к нам в город, и спустя день заболела простудой. Муж говорит, что раньше эпидемии чумы распространялись от того, что в церкви все целуют один и тот же крест и иконы. Помогите развеять сомнения».

Отвечает архимандрит Савва (Мажуко)

Это интересный вопрос с длинной историей, потому что в историографии мы можем найти массу образцов подобного рода происшествий. Например, в Москве, во время эпидемии чумы, был убит архиепископ Московский Амвросий Зертис-Каменский. Последняя вспышка эпидемии чумы, пришедшая в Москву из Северного Причерноморья во время Русско-турецкой войны в 1770–1772 годах, умирало много больных ежедневно, начались беспорядки, паника и бунты. Началом восстания послужил запрет архиепископа Амвросия (Зертис-Каменского) на проведение молебнов у Боголюбской иконы Божией Матери, находившейся у Варварских ворот Китай-города. Архиепископ пытался пресечь массовое скопление народа, чтобы чума не распространилась по городу, и тогда разъяренная толпа убила архиепископа, разграбила Чудов и Донской монастыри, после чего стала громить богатые дома и больницы.

Дело в том, что во время массовых эпидемий сложилась такая традиция: после того в церковь приносили святыни, были зарегистрированы многочисленные факты исцелений, несмотря на то что огромное скопление народа находилось в одном месте, тем не менее, люди исцелялись. Сейчас мы о болезнях знаем гораздо больше, чем знали люди прошлых столетий, поэтому нам следует соблюдать нормы гигиены.

С другой стороны, вопрос имеет логическую подоснову: как человек может точно определить, что между простудой и прикладыванием к мощам существует причинно-следственная связь? Это известная логическая ошибка: принимать ситуацию «после этого» за ситуацию «вследствие этого». Вполне можно было простудиться после посещения храма и прикладывания к мощам. К тому же, хочу поправить автора вопроса: мы, православные люди, не употребляем относительно мощей и икон глагол «поклоняться». Корректнее было бы говорить «почитать», потому что мы поклоняемся только Господу Богу нашему, а иконы, святыни, мощи мы почитаем. У нас, бывает, срабатывает социальный инстинкт, который называют «стадным»: все побежали к мощам – и я тоже побежал. Все же целуют мощи! И мы думаем: «Во мне, как в православном человеке, должно же быть желание, я же должен хотеть приложиться к мощам!» Но нет ничего страшного в том, если вы не хотите приложиться, прикладывание к мощам – это событие, паломничество, личная духовная история каждого. И одному человеку она подходит, другому не подходит, поэтому данный вопрос шире, чем кажется на первый взгляд, и он больше, чем спор о том, сопровождают ли эпидемии почитание мощей, поклонение и так далее. Кроме того, в христианской традиции существовали разные формы почитания, то есть необязательно именно прикладываться.

Когда я учился в Московской семинарии, у студентов было принято по утрам, перед занятиями, подходить к мощам преподобного Сергия Радонежского. Поскольку я до сих пор любитель поспать, я пропускал нужное время и подходил тогда, когда вокруг мощей было очень много людей. И я просто приближался к стеночке Троицкого собора, целовал ее (иногда не целовал, а склонял голову) и говорил: «Доброе утро, преподобный Сергий!» И я чувствовал, что он меня слышит, и этого было достаточно. Необязательно целовать, открывать мощи, убирать стекло и тому подобное, потому что общение со святым или с Богом происходит внутри, это личная встреча. И акцент нужно делать не на внешних формах, которые важны на своем месте, а на внутреннем событии, которое неповторимо и имеет ваш личный почерк.

«В чем могут выражаться нововведения в Церкви в связи с пандемией (дистанция, обязательное ношение маски, термометрия, ограничения для возрастных прихожан)? Возможны ли какие-то кардинальные изменения в церковной традиции?»

Отвечают протоирей Михаил Зазвонов и иерей Григорий Геронимус

Жизнь, скорее всего, уже не будет как прежде из-за пандемии, которая оставит свой оттиск на наших буднях и нашем мировоззрении. Оставит она след и в церковной жизни тоже. Так было всегда, не надо думать, что именно сейчас вносятся какие-то особенные изменения. Например, и во время чумы, и после нее были люди, которые со вниманием относились к санитарным нормам и меняли свое поведение. Менялись и церковные привычки. Я думаю, что после пандемии тоже так будет. Например, если раньше, по старой древней традиции, с почтением к священнику после благословения прихожане прикладывались к его руке, то сейчас, скорее всего, священники (даже когда минует опасность заразиться вирусом) чаще будут класть руку на голову прихожанам в знак того, чтобы благодать коснулась этого человека. Думаю, что многие сохранят новую, уже сформировавшуюся традицию причащения, которая сейчас сложилась (использование индивидуальной платы), это оказалось в какой-то степени более удобно. Тем более что есть вероятность того, что пандемия будет нас преследовать продолжительное время, мы должны с любовью и вниманием относиться к наших прихожанам, мы их любим, хотим, чтобы они жили и были здоровы. Конечно, со временем необходимость сохранять социальную дистанцию уйдет, и, скорее всего, дистанция не сохранится как необходимость. Но какие-то формы, во-первых, использование при помазании индивидуальных палочек, собеседование без покрывания головы исповедующегося епитрахилью, как это было раньше на исповеди, когда батюшки беседовали тет-а-тет. Сейчас, наверное, будет более привычный, более цивилизованный, назовем его так, вариант. Все хорошее и полезное Церковь оставит и после завершения пандемии, а какие-то ненужные моменты будут сходить на нет.

Есть вещи, которые неизменяемы: два плюс два всегда четыре. И Господь наш Бог и человек, все, о чем мы говорим в Символе веры, никогда не изменятся, это истина на все века. А есть вещи чисто обрядовые, которые относятся к той или иной эпохе и всегда в Церкви менялись в соответствии с потребностями эпохи. И те меры, которые сейчас вводятся во всех храмах, это как раз нужная вещь, которую нужно соблюдать.

«Расскажите о периодах в истории Церкви, когда люди не могли посещать храмы из-за эпидемий. В каких странах это было и как долго продолжалось?»

Отвечают протоирей Михаил Зазвонов и иерей Григорий Геронимус

Все в мире часто повторяется, и мы ничего нового не находим: были испанка, чума, холера. Знаменитая Болдинская осень в жизни Пушкина, когда он остался закрытым в своем поместье в Нижегородской губернии, совпала с карантином, люди не выходили из дома, карантин был наложен и на богослужение. Мы знаем, что на Руси это была частая практика: при больших вспышках чумы, холеры и других заразных болезней издавались указы императора, запрещающие совершать богослужения. А иногда выходили запреты под угрозой тюрьмы для тех священнослужителей, которые спешили в дома больных людей. В такие моменты нужно расставлять приоритеты и понимать, что, может быть, мы долго не сможем причащаться, может быть, неудобно, придется дома молиться, но это ради любви к ближнему, чтобы никто не погиб, но жил! И имел жизнь вечную, конечно же. Случалось подобное и на Руси, и на Западе. Кстати, у католиков причастие только в виде облатки, пресного хлеба, который они святой кровью не напояют, а индивидуально священник каждому ее кладет. Данная традиция возникла именно после одной из пандемий, и это сподвигло католиков к изменению. На сегодняшний день нет необходимости, чтоб мы что-то меняли у себя, Священный синод дал нам хорошие инструменты для того, чтобы сохранить и напитать наших прихожан и телом, и кровью Христовой, и безопасно все это сделать. Но в разные времена были разные ограничения, мы справлялись, и думаю, что будем справляться и в будущем.

Все, что делается в Церкви, должно быть ко благу и сохранению жизни и прежде всего вечной жизни человека.

«Является ли пандемия наказанием за бездуховность и грехи людей?»

Отвечают иерей Валерий Духанин и иеромонах Сергий (Филиппов)