Хитрый Тим – приключения лисенка и его друзей

Игорь Федоров

Посвящается моему внуку Гордею, а также крестникам Кириллу и Марку

Особая благодарность Льву Белкину за неоценимую помощь в издании этой книги

Искренне Ваш,Игорь Фёдоров,дедушка, крёстный и друг

Глава первая
Тим по прозвищу Хитрый

Совсем неподалёку от вас, если выехать из города, то сразу налево, живёт на опушке леса лисёнок Тим по прозвищу Хитрый. Семья Тима, по лисьим меркам, не большая и не маленькая – нормальная: дедушка Седой Лис, бабушка Лиса, папа, мама, старшая сестра Герда и совсем маленький брат Микки.

Герда была, как говорила бабушка, «девушкой на выданье». Тим не очень хорошо понимал, что это значит, но догадывался, что быть «на выданье» означает много гулять, днями расчёсывать хвост и всячески отлынивать от домашних дел. Микки был маленький и глупый. Часто без толку гавкал и кусал всех подряд, правда не больно. Поэтому Тим совершенно искренне считал, что хуже, чем быть средним ребёнком в семье, ничего быть не может, всё лежит на его плечах, но, будучи по природе очень самоуверенным, принимал удары судьбы, как говорится, с улыбкой.

Прозвище «Хитрый» он получил от своих друзей вполне заслуженно, чем очень гордился; это была очень интересная история, мы обязательно к ней вернёмся, но чуточку позже.

Сегодня был обычный семейный ужин, от которого Тим никаких для себя неприятностей не ожидал, но, как оказалось, зря. Герда, как обычно, упылила с очередным женихом, Микки скулил и капризничал, а Тим выбирал удобный момент, чтобы улизнуть из-за стола. Это было сложно и требовало изрядной наблюдательности и выдержки.

Герда – «на выданье», Микки – маленький, и старшие отыгрывались на Тиме. Слинять не вовремя означало большую вероятность получить лапой по загривку.

Выбрав самый подходящий момент (после третьего зевка папы), Тим приподнялся, открыл пасть, чтобы сказать маме, что всё было вкусно, и… пасть так и осталась открытой.

Седой Лис объявил:

– Завтра никуда не мыльтесь. Будем утеплять нору. Мхом.

Настроение Тима, до этого момента бывшее вполне сносным, съёжилось до размера лесного ореха, упало и укатилось в дальний угол. На завтра у него было задумано «Важное дело». Возражать Тим не рискнул: утепление норы было ежегодным ритуалом, который Седой Лис каждое лето готовил и проводил неукоснительно. Его решение означало, что Герда слиняет, Микки будет гавкать и мешаться под ногами, отец смоется, под каким-нибудь благовидным предлогом или без, а он, Тим по прозвищу Хитрый, будет целый день таскать мох и выслушивать бесконечные дедушкины истории, большинство из которых Тим знал наизусть. А «Важное дело» будет отложено на веки вечные – аж до послезавтра. Было от чего расстроиться и уронить настроение.

Отец зевнул сыто и протяжно:

– Ладно, мхом – так мхом. Можно еще лапника натаскать. Правда, Тим?

Мысли Тима понеслись быстрее Микки: «Конечно, тебе легко идеи подбрасывать, не тебе же морду об иголки колоть», но, помня о весьма вероятных в таких ситуациях оплеухах, кротко вякнул:

– Конечно, папа.

Дед неодобрительно повёл седыми бровями:

– Лапник – это баловство. Мох для зимы – первое дело. Вот я помню, мне рассказывали про одну зиму…

Тим уже давно научился отключать слух от баек деда и думать о своём, но выражение его мордашки при этом сохраняло почтение, внимание и заинтересованность.

Сейчас мысли лисёнка крутились вокруг необходимости целый день таскать мох, о том, что «Важное дело» придётся отложить, и неожиданно свалились в сторону странностей Седого Лиса. «Почему это, интересно, дед любит выражаться так странно? – думал Тим. – «Не мыльтесь» – это что означает? То, что мох придётся таскать по-любому – это понятно, но почему «не мыльтесь»? Какое имеет отношение мытьё с мылом, которое Тим любил не очень, к завтрашнему утеплению норы? Этот вопрос надо прояснить».

Мысль о странном выражении деда так глубоко засела у Тима в голове, что не давала ему заснуть. Он долго ворочался с боку на бок, то укрывал хвостом нос, то сворачивал его клубком, наконец вскочил и потрусил в комнату деда. Дед храпел так, что пламя ночной свечки срывалось и тухло.

– Дед, а дед? – проскулил Тим.

Дед перевернулся на бок, не дёрнув и ухом. Откликнулась чуткая бабуля.

– Что тебе, Тимчик?

Тим, хотя и не переносил уменьшительно-ласкательные варианты своего имени, решил, что ради пользы дела можно и потерпеть.

– Ба, а что значит «не мыльтесь»? Мы что, завтра купаться собирались?

По голосу бабушки Тиму стало понятно – она улыбается.

– Это такое выражение у людей. Когда они хотят изменить чьи-то планы, они шутят: «Не мыльтесь – бриться не придётся». Это дед у дровосеков подслушал. Когда охотился вдоль просеки.

Объяснение бабушки только запутало Тима.

– Так это шутка?! И про мох тоже?

– Нет, про мох – это серьёзно. Иди спать. А то завтра дед подымет ни свет ни заря.

Выслушав очередную порцию странностей, Тим вернулся к себе в спальню, поворочался, размышляя о том, как трудно современной молодёжи понимать стариков, и уснул.

Глава вторая
Ореховое безумие

Утро пришло неожиданно. Как и всегда, с прикосновениями мягких бабушкиных лап.

– Тимчик, вставай. Вставааааай! Завтрак остынет.

Вставать не хотелось. Не хотелось выбираться из-под тёплого одеяла. Не хотелось таскать мох и слушать старые, как лес, басни Седого Лиса. Но Тим считал себя лисёнком мужественным и не мог позволить себе пасовать перед трудностями. Кроме этого, очень любил бабушкину кашу. И поэтому потянулся и проскулил тихо, словно ещё во сне:

– А каша с вареньем?

Бабушка улыбнулась и потеребила Тима чуть сильнее:

– С вареньем. Вставай, хитрюга.

Каша с вареньем победила лень. Перестав притворяться спящим, Тим пружинисто выпрыгнул из кровати.

Умывшись и почистив зубы (Хитрый не любил ни то ни другое, но пообещал маме в день её рожденья, как бы в подарок, делать это регулярно и без напоминаний), лисёнок вышел к столу.

Самые мрачные предчувствия стали сбываться с быстротой мотания хвоста Микки. Герда пару раз лизнула миску, мяукнула то ли «спасибо», то ли «привет» и вылетела из норы. Папа позавтракал основательно, забрался в кресло, зевнул и заявил, что «спина сегодня прям раскалывается».

Тим давно заметил, что болезнь спины отца удивительным образом совпадает с необходимостью домашней работы. Семейная легенда гласила, что в молодости папа на охоте сцепился с волками. То ли папа был в молодости крупней и сильней, то ли волки мелкие и слабые, но, по легенде, папа вышел из схватки победителем, вот только с тех самых пор у него периодически болела спина. «Особенно, когда надо таскать мох», – подумалось Тиму.

– Что ж, – бодро заявил Седой Лис, – заправляйся, Тим, как следует. Придётся нам вдвоём нору утеплять.

– Может, и я вам помогу, – борясь со сном, пробормотал из кресла отец, – если к обеду спина отпустит.

– И я! И я! И я! – загавкал глупый Микки. – И я буду таскать мох!

– Конечно, будешь, – погладила бабушка по голове своего любимца. – Только кашу доешь.

– Не хочу я кашу! – ел Микки плохо, только под воздействием уговоров мамы или бабушки. – Не хочу кашу! Хочу мох таскать с дедом!

Тиму очень хотелось шлёпнуть брата, он уже совсем было примерился, но наткнулся на внимательный бабушкин взгляд и решил не рисковать. Лапа у бабушки могла быть удивительно разной. И мягкой, как сегодня утром, и жёсткой, как кора дуба, если дело касалось защиты малыша.

Мрачные мысли о предстоящей работе бродили в голове Тима, что, впрочем, не мешало ему слопать две порции любимой каши с вареньем из ягод и молодых шишек.

День, как назло, обещал быть прекрасным. Утренние лучи солнца ещё только пробивались сквозь резные листья дубов, освещая заросли причудливыми бликами. Несмотря на раннее утро, было тепло. Нос, заменявший Тиму градусник, обещал после полудня настоящую летнюю жару. Что было не только обидно, но и опасно для его репутации. Работать в жару, когда все купаются? Тим отгонял от себя мысль о том, что скажут его друзья, когда узнают о таком позоре.

Седой Лис, жмурясь от солнечных зайчиков, придирчиво и внимательно осматривал лес метр за метром в поисках подходящего мха. И делал это основательно. Мял мох лапами, нюхал и даже пару раз жевал мягкую зелень.

– Измельчал лес, – ворчал дед. – Мох настоящий не сыщешь. Вот раньше был мох – это мох! Плотный, густой. Не то, что сейчас.

Тим не сразу сообразил, что в поисках подходящего материала дед значительно удалился от норы и вплотную приблизился к опасной черте – зарослям папоротника рядом с тропой, по которой все порядочные звери или считавшие себя таковыми ходили купаться на озеро. А когда сообразил, было уже поздно. Седой Лис объявил, что нашёл подходящий мох.

– Дед, а дед! Что-то этот мох – не того. Не очень. Пойдем в другое место? – Тим попытался исправить положение.

– Много ты понимаешь во мху, – проворчал Седой Лис. – Этот самый лучший. Не такой, как раньше, но сойдёт.

– Пойдём в другое место. Я такой мох знаю… – проныл было Тим, но был остановлен строгим окриком старого ворчуна.

– Хватит по лесу шляться! Собирай здесь и неси к норе.

---