– Цена взрослого волка на рынке в среднем от ста тысяч. Такого, как этот – думаю, от двухсот. Находятся, знаете ли, любители экзотики. Но мы не продадим, конечно. Тем более вам, уж простите. Кто желает завести волка, покупает волчонка в питомнике или у охотников. У вас же явно нет ни средств, ни условий для такого хобби. А поверить, что зверь жил без вольера и был у вас вместо коврика – уж простите, не могу. Вы приходите, – добавила она мягче. – Навещайте. Хоть каждый день. Может, поймёте в конце концов, что ошиблись и зверь лишь похож на… на ту собачку, с которой вы его перепутали.

– Это волк семьи Савериных, – сказала Катя. – Данир. Я не перепутала.

– Очень хорошо, – нервно улыбнулась директорша, – простите, я сейчас занята. Вы приходите ещё. Извините.

Катя в свою очередь извинилась и ушла. Вернулась к волчьим вольерам. Данира не было – наверное, спрятался в конуре в дальнем углу. В соседнем вольере пять волков теперь бегали, что-то грызли, катали обрезки бревен и махали хвостами, как собаки. Катя постояла, посмотрела. Оказывается, они все чем-то отличались от Данира, и не только размером. Да, Данир по сравнению с другими был огромным, а также с более узкой мордой и более длинным, пластичным телом, с более пышной, толстой шкурой. Он был красивым зверем.

Сто тысяч в среднем стоит волк, значит? А Данир – вдвое дороже. И он волк, у Кати нет возможности держать в доме волка, к тому же соседи встанут на дыбы! Хотя у неё частный дом, точнее – частная хибарка, которая досталась от бабушки. Участок крошечный – большую часть его в своё время продали, и никакого вольера нет, конечно. А идея забрать к себе волка жить – та ещё идея, кто спорит. Минутный каприз. Да, волк замечательный, лапочка просто, и они нравились друг другу – это конечно. Но здесь, в зоопарке, он под присмотром профессионалов. А Катя Иволгина в данном случае кто угодно, но только не профессионал.

На выходе из зоопарка к Кате шагнул полицейский, вежливо козырнул, представился и попросил документы. Она удивилась и достала из сумки водительские права. Её старенькая машина была не на ходу и без шансов вскоре поехать – денег на ремонт не хватало, но права она с собой носила, в отличие от паспорта.

– Очень хорошо, – улыбнулся полицейский, изучив карточку, – то есть хорошо, что права есть. Раз машину водите, значит, на учёте не состоите. Вы аккуратней, девушка.

– Что?! – изумилась Катя.

– Аккуратней, говорю. Тут и больные люди ходят, их диспансер через квартал. А за ними лучше приглядывать. Тут же дикие звери. А вы пришли и требуете дикого волка.

– Больные? – до Кати дошло, что имеется в виду, и она смутилась, чувствуя, что краснеет. – Простите. Я не… то есть, не пси… не больная, я хочу сказать. Я знала раньше этого волка… простите, я всё понимаю, конечно.

– Доброго дня, – парень вернул ей права и опять козырнул.

Вот как, значит. Неожиданно. Милейшая директорша позвонила на вахту и сдала её. Сдала на проверку. А есть автомобильные права – значит, она не псих…

Дома было пусто и уныло. Поставить чайник – уже лучше. Заварить доширак, потому что ничего другого нет и не хочется. Действительно ведь не хочется! Из-за беременности? Раньше Катя и не смотрела в сторону такой еды, а теперь эти яркие пакеты стали казаться манной небесной, и притом, какое счастье – стоят дёшево! И мечталось о кофе со сливками. Кофе ещё был – отличный немецкий кофе, в большом количестве поставляемый «шакалом Русланом». Кофеварку он, покидая Катю, забрал с собой, а кофе, спасибо ему, оставил. Лапша быстрого приготовления якобы с говядиной и черный кофе – пища богов, чего ещё желать!

Волк Данир не выходил из головы, и когда она с аппетитом жевала лапшу, и когда крошечными глотками цедила кофе, забравшись с ногами на тахту.

Смогла бы она, интересно, завести себе домашнего волка?..

Глава 2. Дом на Лесной

Пять лет назад Катя приехала в тот огромный дом на окраине – особняк за кованой оградой посреди обширного газона. Семейство там проживало большое и, мягко говоря, своеобразное. А вместо комнатной собачки у них был огромный, серый в чернёное серебро волк. Данир. Ходил где ему вдумается, валялся на пушистых коврах, которых в доме было немало – какой там коврик, какой там «место»! Никаких собачьих команд в доме Савериных Катя не слышала. Кто-то в своё время потрудился, чтобы идеально выдрессировать волка. Зверь всё понимал, адекватно реагировал, гораздо адекватней, чем некоторые люди – так казалось Кате.

Перед этим ей позвонили, сослались на рекомендацию бывшего преподавателя и пригласили на работу. И она согласилась. Она уже больше года прозябала в бюро переводов за скромный оклад и подрабатывала репетиторством, уже убедившись, что это не её стезя. Приглашение показалось заманчивым. Подучить язык? Какие-то специальные разделы? Да запросто. У Кати быстро получалось учиться и разбираться в новом. И она поехала в дом номер четыре на Лесной.

Игорь Николаевич, хозяин, принял её в кабинете, облицованном морёным дубом – и стеновые панели, и вся мебель идеально подходили друг к другу и явно создавались специально. Это было не модно, не стильно и не современно, это было как-то… респектабельно и вечно, что ли. И Катя моментально прониклась уважением и к дому, и к его хозяину.

– Садитесь, Катерина, – он показал на мягкий стул с высокой спинкой.

Удобный, кстати, был стул. А хозяин – высокий, моложавый, мускулистый. Даже в молодые годы иметь такое тело можно, только если постараться. При этом Катя сразу решила, что Саверину сильно за пятьдесят. Короткий седой ёжик очень ему шёл. Вообще, красивый мужчина… был красивым, то есть. В молодости.

– Меня зовут Игорь Саверин, – представился он, опустив отчество. – Вас уже немного ввели в курс дела?

– О том, что придётся доучить язык? Да, конечно. А что, тема очень специальная? Надеюсь, не доклады для научных конференций? – отважно пошутила она, хотя и в самом деле на это надеялась.

– Не совсем так, йана Катерина, – он обаятельно улыбнулся. – Вам придется переводить тексты на разные темы. Главное, что язык придётся не доучить, а выучить с нуля. Мы обеспечим вас средствами для этого. Записями, методикой. Полагаю, вы справитесь. А потом – очень много работы, но, надеюсь, будете довольны.

Вот теперь Катя растерялась. Выучить язык с нуля?!

– Но, Игорь Николаевич… Почему вы не хотите взять готового переводчика? – выпалила она. – Учить язык – это и долго, и вообще…

Вообще, пять лет универа, если при этом забыть про школу – и она прилично говорит по-английски и по-испански. Да чего там, она более чем прилично и говорит, и переводит! Но это результат того, что она годами вкалывала, а тут – здрасте вам и получите записи и методику! Это несерьёзно.

Саверин с интересом наблюдал, как менялось выражение её лица.

– Не пугайтесь. Тут нужны способности, желание и старание. Меня заверили, что вы подходите. Вопрос желания, я бы сказал, важен.

И, змей-искуситель, он озвучил сумму её зарплаты на первые месяцы. Никто бы не устоял. Она согласилась.

– Вот и хорошо, – обрадовался Игорь Николаевич. – Сколько времени вам надо, чтобы уладить с прежней работой? Две недели отработки? – он нахмурился, но тут же опять улыбнулся, – да ладно. Решим. Зайдите туда на днях за документами, а тут можете приступать. Или завтра, если хотите морально собраться. Зачем тянуть?

– Да, конечно, – она кивнула.

– У вас будет своя комната. Можете уходить и приходить в любое время. Возможно, со временем рабочий день станет ненормированным, в пределах разумного, конечно. Мы иногда ведём себя разгильдяйски и едим где и когда придётся, но стол накрывают по часам, и одно место за ним ваше, не стесняйтесь. Также можете в любое время брать в кухне, что требуется – чай, кофе, шоколад, выпечку. Или спрашивайте у прислуги. Всё понятно?

Катя кивнула и что-то промычала. Понятно-то понятно, как как-то оно всё было даже чересчур.

– Итак, йана Екатерина. Здесь живет моя семья, а также друзья и сотрудники, – прежним доброжелательным тоном продолжал Игорь Николаевич. – Многие не постоянно. Сейчас тут моя мать айя Лидия, племянницы Алита и Юлана, племянники Виктор и Кайлен. И другие люди, вы познакомитесь.

– Простите, как вы меня называете? Что это значит? – заинтересовалась Катя.

– Йана? Обращение к незамужней благородной девушке. Айя – обращение к замужней даме. Поэтому к моей матери уместно обращаться именно так: айя Лидия, то есть госпожа Лидия. Остальные обходятся без особой официальности. Не смотрите так испуганно, Катя, – он вдруг улыбнулся тепло. – Называя вас йаной, я пошутил. Вы познакомитесь с каждым, и как представитесь друг другу, так и будете обращаться, в пределах обычной вежливости. Меня продолжайте называть по имени и отчеству. Я верно понял, что вам претит обращаться только по имени к такому древнему типу? – он улыбнулся.

У него были такие красивые, ровные зубы, что его стоматолог имел право гордиться.

– Вот насчёт одежды, вы ведь не против дресс-кода?

– Белая блузка с чёрной юбкой? – Катя улыбнулась, не сдержав разочарованного вздоха, – да, конечно.

Этот набор из блузок, юбочек и пиджаков надоел ей до оскомины.

– Любая одежда, просто юбка должна быть длиной хотя бы до щиколотки. Мы в этом смысле консервативны, айя Лидия больше всех. Она поможет вам с языком, вы будете проводить с ней много времени поначалу. И ваши волосы. Не стригите их коротко, пожалуйста.

– Но у меня нет такой одежды, – Катя растерялась. – Я никогда не носила, мне не идёт…

Волосы она и не собиралась стричь.

– Это ничего. Закажем вам несколько платьев как рабочую одежду, это будет бесплатно.

– О, благодарю, – она отчего-то ещё больше растерялась.

Разговор ушёл в сторону, она не спросила о действительно важном – какой хоть язык придётся изучать? Вместо этого вырвалось:

---