– Поменьше драматизма, пожалуйста, – сказала мисс Ваткинс ледяным тоном. – Встаньте, господин Горбо. Нам нужно поговорить. Вот уже несколько недель, как вы появились в «Солнечной бухте» в поисках работы. «Любой случайной работы», как вы сказали. По вашим словам, вы могли бы приложить свои руки к чему угодно. С тех пор я веду учёт ваших достижений.

– Неужели? – обеспокоенно спросил Горбо.

Надев очки, мисс Ваткинс сверилась со списком, лежавшим на столе.

– На чердаке в крыше была обнаружена течь…

– Я заделал отверстие, – уверил Горбо мисс Ваткинс. – Тщательно заделал. Ни капельки дождя не просочилось… пока не выглянуло солнце и ириска не растаяла.

– Вы сказали мне, что можете починить мои часы, – продолжила мисс Ваткинс.

Все посмотрели на часы из красного дерева, стоявшие на каминной полке. Они весело тикали, но все три стрелки двигались в обратном направлении.

– Время идёт вперёд, господин Горбо, – констатировала мисс Ваткинс. – Так уж устроен мир. – Она снова сверилась со списком. – Я не собираюсь распространяться о полках, которые вы соорудили в спальне мальчиков, однако жаль, что маленький Хамфри оказался под ними, когда полки обрушились. Этому уже не поможешь. Хамфри плакал час или даже два, а потом перестал; я полагаю, что повреждение нельзя считать необратимым.

– Кровотечение остановилось, – подтвердила мисс Крипнинг, – а шишка уже уменьшилась.

Горбо совсем поник.

– Я подстриг вашу живую изгородь, мадам, – сказал он тихим голосом.

– Да, – мрачно согласилась мисс Ваткинс. – Подстриг.

Она встала из-за стола, подошла к окну и выглянула наружу. За стенами приюта скала обрывалась к бухте, где вода играла на солнце и волны лизали светлый песок, похожий на крошки печенья. Отсюда открывался прекрасный вид на остров Ту́пиков, но взгляд мисс Ваткинс был устремлён к саду. По обеим сторонам высоких железных ворот росли рябины. Между шпалерами розмарина и лаванды играли дети. Кое-где кустарник был подрезан так, что получились довольно странные фигуры.

– Вы просто художник, господин Горбо.

Конечно, мисс Ваткинс так не думала, но Горбо просветлел. Он подпрыгнул на месте, подошёл к мисс Ваткинс и встал рядом с ней.

– Это моя тётушка Шмяка в своей лучшей шляпке, – пояснил Горбо, показывая на куст, который был изуродован так, что стал походить на большую поганку. – Это чайник. А вот это… – добавил он, легонько поклонившись в сторону мисс Ваткинс, – предполагалось, что это вы. Боюсь, вышло не очень хорошо. Получилось что-то вроде ведьмы…

– Злой ведьмы? – спросил Пип со своей скамьи.

– Злой как не знаю что, – подтвердил Горбо. – Это видно по её острому носу. Совсем как в…

– Как в сказке, – перебила его мисс Ваткинс. – Ведьмы бывают в сказках. Только в сказках. Я думаю, мы все знаем это.

Горбо с сомнением посмотрел на неё и пощупал счастливый жёлудь, который всегда висел у него на верёвочке, обвитой вокруг шеи.

– Вы ещё скажите, что не бывает ни гоблинов, ни трясунцов, ни обжимал, ни червей-соплеходов…

– Кто такие трясунцы? – требовательно спросил Пип. Даже Флора шевельнулась, её лицо все ещё было скрыто волосами.

– Никаких трясунцов не существует! – отрезала мисс Ваткинс. – Господин Горбо, будьте так добры, не забивайте головы детей всякими глупостями, от которых у них потом бывают кошмары.

– Я не боюсь какой-то там старой ведьмы, – презрительно сказал Пип.

Рядом с ним сидела Флора, озарённая солнечным светом. Она была тиха и неподвижна, её синие глаза ничего не выдавали. Флора выглядела как ребёнок, который за всю свою жизнь не сделал и даже не замыслил ничего плохого.

«Если бы я повстречала ведьму, я заставила бы её научить меня, как превращать людей в лягушек, – подумала она. – Кое-кто это очень даже заслужил».

Уже три года Флора ничего не произносила вслух. Её мысли порхали, как бабочки, но из головы не вырывались.

Мисс Ваткинс потеряла терпение.

– Я могу простить вам крышу, часы, полки и голову бедного Хамфри, – сказала она Горбо. – И мой сад со временем вырастет заново. Но вы подстрекаете этих детей нарушать правила, а позволить такое я не могу. Извините, господин Горбо, но пришло время сказать вам «до свиданья». Отныне вы нежелательны в «Солнечной бухте».

Воцарилась неприятная тишина, которую нарушали только крики чаек и возгласы играющих детей. Горбо уныло повесил голову. Пип нахмурился. Флора прикусила губу. «Нечестно».

– Это нечестно, – сказал за неё Пип. – Горбо взял пирожки только потому, что мы его попросили. Он сделал это по доброте душевной.

– Я рада видеть, Пип, что ты готов взять на себя вину, – сказала мисс Ваткинс, – но это ничего не меняет. Господин Горбо принял неразумное решение и теперь должен ответить за последствия содеянного. Я уверена, что он понимает это.

– Теперь-то уж понимаю, – вздохнул Горбо. – Вы говорите прямо как моя тётушка Шмяка.

Мисс Ваткинс открыла ящик стола, вытащила небольшой матерчатый мешочек и подвинула его по столу к Горбо.

– Ваше жалованье, господин Горбо.

Горбо удивился. Он распустил тесёмку и вытряхнул содержимое мешочка. По столешнице покатились монеты. Горбо взял одну и поднял так, чтобы на неё упал солнечный луч.

– Они очень блестящие, – вежливо сказал он. – Кто этот бородатый парень?

Мисс Крипнинг не поверила своим ушам.

– Это Его Величество, Король! – воскликнула она.

– Я возьму одну такую и приклею у себя дома на стене, – решил Горбо. Стянув с головы свою шапочку, похожую на блюдце, он поклонился сначала мисс Крипнинг, а затем мисс Ваткинс, да так, что его макушка едва не коснулась пола.

Повернувшись к детям, Горбо порылся в кармане и извлёк оттуда какие-то верёвочки.

– До свиданья, юные полумакаронцы, – сказал он, передавая каждому по верёвочке. – Завяжите на них узелки, чтобы помнить обо мне. Так мы говорим «до свиданья» в тех краях, откуда я родом. Пусть корочка вашего пирога всегда будет золотистой, и пусть ваша верёвочка никогда не размочалится. Слушайтесь мисс Ваткинс, потому что она знает, что к чему, а что ни к чему, и вы вырастете благоразумными и здравомыслящими – не такими, как бедный старый Горбо, худший из снергов!

Глава 2

– Боже правый, что это ещё за снерги? – гневно вопросила мисс Крипнинг, когда звуки шагов Горбо стихли. – Он говорил очень странно, бормотал о каких-то трусенцах и выжималах.

– То были трясунцы, – сказал ей Пип. – И обжималы.

– Тем более странно, – заявила мисс Крипнинг. – Не могу не посочувствовать этому парнишке. Полагаю, у него есть жильё. Только вот найдёт ли он туда дорогу?

– Горбо знает, как ходить по лесам, – сказала мисс Ваткинс. Она хмуро заглянула в аквариум с золотой рыбкой. – Надеюсь, он не забыл запереть калитку…

– Калитку? – удивилась мисс Крипнинг. – Какую калитку?

Калитки, как и ворота, в «Солнечной бухте» всегда были открыты. Мисс Ваткинс верила в свои рябины и считала, что они не пропустят непрошеных гостей.

Мисс Ваткинс сжала губы так, словно что-то случайно проскочило между ними в рот, и посмотрела поверх стола на Пипа и Флору.

– Надеюсь, вы оба сожалеете о причинённых вами неприятностях, – сказала она, не ответив на вопрос. – Чтобы загладить свою вину, можете отнести мешок овощей Капитану Вандердекену.

Корабль Капитана, «Летучий голландец», стоял на якоре в соседней бухте. Путь туда был неблизкий. Если идти достаточно медленно, рассчитал Пип, можно пропустить всё утро занятий. Прогулка избавит его от ежедневной пытки чистописанием. И от пытки арифметикой с географией тоже…

– Не стоит беспокоиться о пропускаемых уроках, – сказала мисс Ваткинс, заметив блеск в глазах Пипа. – Потому что сегодня занятий не будет. Все остальные дети отправятся на пикник на остров Ту́пиков.

Казалось, что сама тишина была потрясена этим известием.

«Не оставляйте нас без пикника! Мы не можем не поехать на пикник!»

– Не оставляйте нас без пикника! – Пип эхом повторил безмолвный крик Флоры. – Мы его так ждали… Вы не говорили, что пикник будет сегодня!

Пикники на острове Ту́пиков были лучшим, что случалось летом в «Солнечной бухте». Они происходили не часто, а лишь тогда, когда мисс Ваткинс решала, быть пикнику или не быть. Казалось, она всегда подстраивала так, чтобы небо было синим-пресиним, и чтобы море искрилось на солнце, и чтобы песок был самым подходящим для строительства песчаных замков. В бухту приходили лодки, чтобы перевезти детей на остров. Любопытствующие тюлени высовывали из воды свои усатые мордочки и провожали людей глазами, похожими на крохотные шоколадки. Иногда даже появлялись дельфины. На острове из лодок выгружали корзины с сандвичами, выпечкой и лимонадом. И дети плавали, и прыгали в воду с плотов, и плескались в маленьких озерцах, оставшихся после прилива, и играли в чехарду, и было соревнование на Лучший Песчаный Замок, а потом, когда солнце уже зависало над горизонтом, все отправлялись домой – просоленные, в песке с головы до ног, зевающие, – готовые поужинать и лечь спать.

Поскольку Пип и Флора были новенькие в «Солнечной бухте», они ещё ни разу не плавали на остров Ту́пиков, зато они слышали, как другие дети с жаром рассказывали о пикниках, и знали, чтó им придётся пропустить.

Пип был в отчаянии.

– Мы встанем завтра очень-очень рано и отнесём Капитану его овощи, ещё до завтрака отнесём.

– Овощи Капитану нужны сегодня, – отрывисто сказала мисс Ваткинс. – Матрос Поллок куда-то задевал вставные зубы и не может жевать, поэтому у всей Команды будет овощной суп.

---