Важно подчеркнуть, что в силу отсутствия в то время политики регулирования производства и распространения лекарственных препаратов, строгих разграничений между «фармацевтической» и «химической» отраслями не существовало, так что некоторые компании в равной степени занимались, например, производством геля для волос или зубной пасты и выпуском рецептурных лекарственных средств^[10]. Поэтому, когда в самом начале XX века была изобретена нефтехимия и появилась возможность создавать все виды химикатов из нефти, для Рокфеллера открылась прекрасная возможность монополизировать одновременно нефтяную, химическую и медицинскую промышленность, патентуя и продавая синтетические лекарственные препараты с высокой прибылью.

Однако на пути утверждения «научной медицины» и современной фармацевтики стояла натуральная медицина – гомеопатия, натуропатия, лечение травами, витаминами и т. д. – которая была тогда очень популярна в Америке и представляла для нефтехимиков главного конкурента. Почти половина врачей и медицинских колледжей в США практиковали целостную медицину, гомеопатические медицинские колледжи выпускали большую часть врачей. Интересно, что и сам Дж. Д. Рокфеллер, достигнув 50 лет и поставив перед собой цель дожить до 100 лет, выбрал себе личного врача-гомеопата^[11].

Но гомеопаты не использовали новейшие синтезированные лекарственные препараты, не печатали их рекламу, используя очень распространённые тогда витамины, то есть природные молекулы, и другие питательные микроэлементы, которые не подлежали патентованию. Они препятствовали продвижению фармацевтического инвестиционного бизнеса, основанного на запатентованных лекарствах, так что устранение этой нежелательной конкуренции стало для этого бизнеса вопросом жизни и смерти^[12].

Продвижением «научной медицины» в США занималась Американская медицинская ассоциация (АМА), созданная при Академии естественных наук в 1847 г. врачом Натаном Смитом Дэйвисом. Она разработала свой кодекс и программу лицензирования и улучшения медицинских учреждений, а в 1904 г. в целях реформирования медицинских учебных заведений создала Совет по медицинскому образованию (СМО), который разработал новые стандарты обучения. Поскольку натуральная медицина в эти стандарты никак не вписывалась, именно против неё и боролась АМА. Однако успехов в этой борьбе она не могла достигнуть до тех пор, пока к этому не подключились Рокфеллер и Карнеги, разработавшие стратегию, которая навсегда изменила направление медицинского образования в США, а вместе с ним и саму систему здравоохранения.

В 1905 г. Э. Карнеги основал Фонд Карнеги по развитию преподавания (ФКРП), который был зарегистрирован в 1906 г. Конгрессом США в качестве независимого политического и исследовательского центра, результаты деятельности которого отражались в публичных докладах по каждому уровню образования. Важную роль в деятельности Фонда играл педагог Абрахам Флекснер, чей брат Саймон, медик и микробиолог, работал в рокфеллеровском Институте медицинских исследований. Будучи выпускником не только Университета Джона Хопкинса, но и Берлинского университета, а также выходцем из семьи немецких иммигрантов, он был уверен в превосходстве немецких стандартов медицинского образования, ориентированных на химеотерапию. В итоге, когда в 1908 г. в целях продвижения своей реформаторской программы и устранения школ, не соответствующих установленным стандартам, СМО заключил договор с Фондом Карнеги об изучении состояния американского медицинского образования, именно Флекснер был выбран президентом Фонда для выполнения этой миссии.

А. Флекснер провёл исследование и в 1910 г. составил отчёт о качестве преподавания в 155 медицинских учебных заведениях США и Канады, опубликованный в бюллетене № 4 Фонда Карнеги и переданный в Конгресс США, который сделал его заключения законными. Согласно его оценке, состояние учебных программ и качество обучения подавляющего большинства учреждений были ужасающими, при этой особой ненаучностью отличались преподаватели гомеопатических колледжей. «Единственным светлым местом» была названа, естественно, Школа медицины Университета Джона Хопкинса, в которой были воплощены лучшие черты медицинского образования Англии, Франции и Германии и которая была предложена в качестве стандарта для других медицинских учреждений^[13].

В докладе Флекснера, широко освещённом в прессе, были даны рекомендации резко сократить количество медицинских учебных заведений, осуществить их реконструкцию и централизацию, установить более высокие стандарты для поступления в них, придерживаться протоколов основной науки в преподавательских и исследовательских работах, предоставить медицинским школам контроль над клиническим обучением в больницах, усилить государственное регулирование выдачи медицинских лицензий. Рекомендации эти легли в основу требований, установленных АМА, в соответствии с которыми медицинские школы и университеты перевели медицинское образование на современные научные разработки и приняли единые стандарты в образовательных программах во всех штатах.

После доклада в стране было объединено или полностью закрыто более половины всех медицинских колледжей, остальные были упорядочены и унифицированы. Во многих штатах началось государственное лицензирование врачей, а гомеопатов и натуральные лекарства высмеивали и демонизировали. В итоге характер и система медицинского образования были настолько изменены, что это привело к ликвидации школ естественной медицины и к установлению в качестве золотого стандарта модели биомедицинских фармацевтических препаратов, а медицина стала рассматриваться как использование запатентованных лекарств^[14].

Для Рокфеллера открылась, наконец, уникальная возможность поставить под контроль национальную систему образования и здравоохранения, направляя финансовые ресурсы в престижные образовательные учреждения «научной медицины» – Гарвардский, Йельский, Джона Хопкинса, Стэнфордский Колумбийский и другие университеты. После чего он обратился, наконец, к идее создания учреждения международного масштаба, которое позволило бы ему обеспечить «благотворительность» на глобальном уровне. Способствовало этому и решение Верховного суда 1911 г., который во исполнение антитрестовского законодательства постановил разделить его компанию. В результате вместо одной появилось 38 новых вывесок нефтяных компаний («Шеврон», «Эксон», «Мобиль», «Амокко» и др.), в каждой из которых Рокфеллер сохранил свою долю. Он перешёл к новой тактике: не владеть, а сохранять контроль, действуя через различные компании и преданных ему людей. 10 лет эксперимента с Институтом медицинских исследований и Советом по общественному образованию доказали, что можно добиться больших результатов, отдавая крупные средства в абсолютное распоряжение групп специалистов и государственной мыслящих людей. Среди таковых оказались люди, которым он полностью доверился: микробиолог Саймон Флекснер, доктор Уолли Баттрик и доктор Уиклифф Роуз, которые в свою очередь смогли привлечь новых специалистов с «перспективным видением»^[15].

Эта команда и позволила в мае 1913 г. учредить Фонд Рокфеллера, основной целью которого было провозглашено «содействовать благосостоянию человечества во всём мире». Под этой вывеской гигантские нефтяные прибыли пошли теперь на обеспечение ведущей роли Рокфеллеров в международном здравоохранении, образовании, сельском хозяйстве, а также социальных и естественных науках.

Главным вдохновителем тут оставался Гейтс, который стал членом попечительского совета Фонда. Он курировал его раннюю деятельность и с его подачи первые крупные вклады были сделаны в сферу глобального здравоохранения и медицины, сотрудничество в которой он пытался сделать законным полем межправительственных действий. Способствовал этому и перешедший на работу Фонд А. Флекснер. Как написал один из исследователей, «эта налоговая гавань использовалась для стратегического захвата сектора здравоохранения США», но не только США. Хотя Фонд действовал под маркой нейтралитета технических и научных оснований своих усилий, именно он в итоге и стал разрабатывать принципы, стратегию, практику в сфере здравоохранения в мировом масштабе, создавая соответствующие институты и систему знаний, что имело глубокие последствия для глобального здравоохранения и его управления^[16].

В первую очередь это сказалось в сфере подготовки кадров. В самих США те колледжи, в которых продолжали изучать гомеопатию и другие «ненаучные дисциплины», были лишены финансирования, так что в итоге по гомеопатии был нанесён такой удар, что к 1930 г. в стране не осталось ни одного учебного заведения или больницы, в названии которых было бы слово «гомеопатический» (это при том, что сам Дж. Рокфеллер, названный позже «финансовым отцом медицины», вплоть до своей смерти в 97 лет так и лечился только гомеопатией). На поддержку и внедрение «научного медицинского образования» большие деньги были направлены в 21 государство мира.