Я – не заморыш

Сергей Телевной

Глава I

1. Перед тем, как я возник на свет

Мне 14 лет, зовут Кирилл. Имя дали в честь деда, ничего оригинального… А так-то у меня по жизни кликуха – Заморыш. Обидно, конечно, но, если честно, я был таким всегда. Даже когда ещё не родился, уже был заморышем.

Поселок, где я появился на свет и живу, называется Лесостепной. От леса здесь в окрестностях – редкие лесополосы, которые каждый год пожары изводят. Ну а степь – прямо за окном, выветривается пыльными бурями. А вдалеке виднеются горы. Вот такая моя малая родина, как сейчас говорят. Нет, конечно, если про наш поселок кино в стиле фэнтези снять, то – да! Кадры будут здоровские. Но это сейчас не по теме. А вообще наши края по телику называли «неоднозначным регионом». Потому что бывшая «горячая точка» недалеко. От нас в ту сторону летали «вертушки» – вертолеты, значит.

Короче, перед тем, как я возник… Моя будущая мама – тихая, вся в комплексах и семнадцатилетняя – была студенткой сельскохозяйственного техникума. Технарь, значит, по-нашему.

Мой будущий папа только что закончил профтехучилище и работал в местном колхозе трактористом.

В общем, со всех сторон – не фонтан… Ну, понятно, в нашем поселке, который «ни к селу ни к городу», какой может быть «фонтан»?

Не представляю, как мама познакомилась с моим будущим папой при её комплексах? Вообще – фантастика! Она катастрофически боялась подходить к парням. Но познакомили их как раз в технаре, чтобы приколоться:

– Давай для хохмы сведём Иринку с Костей, – ржали одногруппники. – Интересно, что эти пионеры будут делать?

– Вот Иринка, – показали моему будущему отцу мою будущую маму с грустными серыми глазами. – Она просто мечтает о тебе!..

– А это Костя, он влюбился в тебя с первого взгляда! – представили мою родительницу будущему же моему бате и все хором заржали.

Ну, примерно, так это у них происходило. Нельзя сказать, что моя мама влюбилась в папу. Он просто ей понравился. Папа был высоким парнем, только очень худым. Наверное, на тот момент рост – это было его единственное достоинство. Хотя, нет, не единственное – он ещё хорошо ремонтировал мотоциклы. Я-то понимаю, что это классно, а маме тогда было всё равно. Она просто обрадовалась, что на неё обратил внимание такой высокий парень. Точнее, повёлся на чьи-то приколы. Моя будущая мама конкретно боялась, что к ней больше никто не подойдет…

– Ничего, что худой. Были бы кости, а мясо нарастет, – сказала её подружка Галя, которая всё про всех и всегда знала. Она была старше мамы, уже окончила медучилище и работала в местной амбулатории медсестрой.

Честно говоря, мой будущий папа был даже не худой, а просто тощий. И девчонки на него, конечно, тоже не обращали внимание. Но пацаны, у которых были мотоциклы и мопеды, относились к нему нормально. То есть, посмеивались, конечно, над ним. Но папа соображал в технике, и потому его сверстники особо не доставали.

Вот такие у меня намечались предки.

Когда они познакомились, бате было 18 лет. Но в армию его пока не брали из-за дефицита веса – 55 кг при росте 185 см. Хотя тогда гребли всех подряд – была война в Чечне.

Родственники папы настаивали, чтоб он быстрее женился и сделал двух детей. Тогда полный отмаз – в армию не заберут. Так что мои будущие папа с мамой познакомились, можно сказать, в нужное время.

Молодой тракторист подъезжал к техникуму на собранном своими руками мопеде-драндулете, пыхтевшим синим дымом. Его постоянно преследовал запах солярки и бензина. Мама тогда стеснялась сказать ему об этом «букете», а девчонки из технаря воротили нос:

– Фу, чем воняет?! – над несуразной парочкой откровенно насмехались. Может, это моих будущих родителей и объединило.

Короче, окончания маминой учебы в техникуме дожидаться не стали – чего в пионерах ходить-то? Во-первых, надо было долго ждать – ещё два года. Во-вторых, это ничего не меняло. Карьеру после техникума мама не могла сделать по умолчанию. Она должна была стать технологом по хранению и переработки зерна. Но к тому времени все колхозы разваливались, зерна собирали крохи. Ушлые председатели сдавали его на спиртзаводы, а не на элеватор. Он, этот элеватор, где могла бы работать мама, закрылся и угрюмо торчал на окраине посёлка, как чернобыльский саркофаг. Так что маме все равно негде было работать и нечего хранить. Значит, одна дорога – замуж.

Короче, женились… Мой дедок – Кирилл, мамин отец, хоть и был вечно в легком подпитии скотник, понимал, что дочке надо справить свадьбу как у людей. Правда, у него были свои планы на её замужество. Дед Кирилл хотел, чтобы на маме женился молодой зоотехник с их фермы Мишка – кривоногий и мохнатый. Маме он точно не нравился. Но дед Кирилл не настаивал на зоотехнике. Пусть будет этот тощий тракторист Костя. Лишь бы дочке было счастье. По поводу свадьбы: «Решил – сразу действуй», сказал дед. Он набрал долгов на целый год и замутил гулянку на полпосёлка:

– Чтоб не хуже, чем у людей! – сказал дед и сделал.

Не знаю, какая получилось свадьба. Говорят, классная. Я, понятно, не видел, потому что должен был по планам появиться на свет только через 9 месяцев. Я и мой брат-близнец, а может, сестра. Как выйдет.

– Главное, чтобы было двое детей, тебе полный отмаз от армии, – резонно сказали батины родичи. – А пока ты, Костя, вес не набирай.

Отцовская родня ходила к бабке-шептунье, которая рассказала, как сделать, чтобы их невестка, то есть моя мама, понесла двойню. Начали считать-вычитать, родословную перебирать – есть ли у кого в роду двойни? Оказалось, что нет. Но стараться надо. Зелье всякое заваривали, травы под перину клали…

Мне 14 лет, и я давно знаю, что дети – хоть двойня, хоть тройня – не в капусте находятся. Ну ладно, это для «категории 16+», как говорится. Короче, народные средства не помогали – я с братом-близнецом не рождался. И с сестрой-двойняшкой не рождался. И даже – один не рождался… Вот так…

Папины родичи стали подумывать о смене невестки:

– А что если поженить Костю вон на Вальке? Мать-одиночка и детей двое… Усыновит их и всё путём, всё законно.

О как придумали! Что ли это были бы мои сводные братья? Или как там их называть? Хотя, я бы тогда не родился… Даже заморышем. Кому бы они были братья? Кстати, сейчас «сводные братья» – Амбал и Хлюст рулят в нашей школе. Но о них потом.

2. У деда случился разрыв сердца из-за… телёнка

Повестка из военкомата бате между тем пришла. Я честно скажу: папа в принципе отнесся к этому спокойно – надо в армию, значить, надо… Между прочем, он в детстве мечтал в Суворовское училище поступить, а потом офицером стать. И когда повестку получил, в принципе был готов идти в армию.

Но старики думали иначе. Чтоб не «сиротить» дочку, то есть мою будущую маму, дед Кирилл, который ещё не расплатился с долгами за свадьбу как у людей, пошёл решить вопрос. А к кому ему идти? Даже с женой не мог посоветоваться. Она, то есть моя будущая бабушка, после очередного запоя деда Кирилла, бросила его и уехала в большой город свою жизнь по-нормальному налаживать.

Вот дед Кирилл, ни с кем не посоветовавшись, пошёл решать вопрос к начальнику своему – заведующему колхозной МТФ Трофимовичу. Это не Морской торговый флот, как можно подумать, а молочно-товарная ферма, где коров доят, молоко, значит, добывают.

– Трофимович, у тебя связи, авторитет, – обратился дедок к завфермой. – Выход на военкоматских есть. Зять-то у меня реально больной желудком, но ведь затаскают по комиссиям, загребут в Чечню. А дочка моя как? Только ведь поженились. Ты ж, Трофимович, сам на свадьбе молодым прилюдно обещал: если какие проблемы, то обращайтесь.

– А что ж они не обращаются?

– Ну, сам понимаешь, считай, еще малолетки, – стал отмазывать дедок моих сильно стеснительных будущих родителей.

– Ну уж и малолетки, – хмыкнул Трофимович. – Свадьбу играть не малолетки, а вопросы решать – малолетки. Так не бывает.

– Ну, Трофимович, уважь. Должником твоим буду…

– Да ты и так мой вечный должник! Постоянно под градусом, комбикорм да молоко на ферме приворовываешь. Что, думаешь, я не знаю? Другой бы на моём месте тебя давно выгнал с работы, а я всё терплю.

– Ну так я ж пашу как трактор, Трофимович! Я же безотказный в работе.

– Ладно, трактор безотказный… Есть у меня завязки в военкомате, попробую, – вздохнул тяжело заведующий МТФ. – Иринку-то свою пришли ко мне. Поможет мне с месячишко учёт молока вести. Как у неё с грамотёшкой?

– С грамотёшкой-то нормально, техникум заканчивает. Только ты, Трофимович, не того… Не балуй, хоть ты и мой начальник, а дочку в обиду не дам. – Дедок сжал мозолистыми руками отполированный черенок вил. Вилв – это те, которыми сено раздают скоту и навоз, извиняюсь, в стойлах убирают. С четырьмя острыми зубьями.

– Слушай, ты пришёл вопросы решать или как? Ладно, – смягчил тон завфермой, – будем думать. Раз Трофимович обещал, значит, Трофимович сделает. Выйду на самого военкома!

Короче, связался заведующий МТФ с каким-то военкоматским, чтобы отмазать батю моего от армии. Хотя папа реально тогда болел желудком и был у него дефицит веса, я ж говорил. Но отмазывать всё равно надо было.

---