KNIGID.RU А когда понял, то подумал, что есть водяные, домовые, лешие. А я, стало быть, превратился в вагонного. Временно. Это я уже потом понял, что пока я спал, хозяева мой сундук куда-то поездом отправили. Почти две недели я ехал в вагоне. Видел лес, зайцев, белок там всяких. А потом, поезд остановился на какой-то станции. Дверь в мой вагон открылась, вошли незнакомые люди, схватили мой сундук и вынесли на перрон. Дальше сундук, вместе со мной, погрузили на машину и повезли в неизвестном направлении. Куда везли – не знаю, я в своем сундуке затаился и не выглядывал оттуда. А когда привезли, разгрузили, да в дом занесли, я осторожно выглянул из сундука.
Оказалось, что я нахожусь в просторном доме с высокой крышей. В доме была одна комната. Целая стена этой комнаты состояла из непонятных приборов, которые пощелкивали, да потрескивали. А посередине комнаты стоял камин. Я, когда ночью уж начал осматриваться, да новый дом обследовать, обнаружил, что дом стоит посреди леса. А весь лес снегом засыпан. Да такие сугробы в лесу-то в том, что наступишь и можно с головой провалиться.
Тишина в лесу стояла диковинная. В городских-то лесах такой тишины не бывает, а в том лесу была! И холодно было. И ветер протяжно завывал. Вот и пришлось мне в том доме хозяйничать. Ну, что делать? Я ж домовой, все-таки! Пришлось мне в том доме за хозяйством следить, значит. Работы было много. По ночам нужно хату подмести, да дрова заготовить. И всю ночь напролет, нужно было дрова в печь подкладывать. Без дров в печи, в доме сразу холодно становилось. Отопления-то городского там не было, только печка и грела.
Через время, из разговоров людей, которые в том доме жили, я узнал, что дом есть ничто иное, как метеорологическая станция, а люди в доме – метеорологи. Метеорология – это наука такая, которая за погодой следит, – пояснил для слушателей дядя Гриня. Все это я на той станции узнал. Я там много всякого интересного, да диковинного узнал, – продолжал он. Например, что метеостанция та находится далеко на севере. И кругом лес. Да не просто лес, а Тайга. В этом лесу стоят сосны, которым много веков уже. И Тайга та на много километров тянется. И нет ей ни конца, ни края.
Ну и стал я у метеорологов хозяйство налаживать. Дымоход в печи прочистил, ну а куда деваться, где ж там в лесу троллей-то взять, чтоб чинили? Топор наточил, одежду починил. Где дырку залатал, где пуговицы пришил. Валенки на ночь к печи сушиться ставил, чтобы утром они сухими и теплыми были. Еду готовил, каши варил. Днем, пока метеорологи уходили в лес, я дрова возле дома колол. А ночью, когда они спали, я дрова в печь подбрасывал, чтобы в доме и ночью тепло было. Работы у меня было много. Но я не жаловался, людям-то помощь завсегда нужна.
Долго я у них прожил, почти год целый. А потом стал по своему дому тосковать. Договорился я с тамошним лешим, чтобы, когда я уйду, он за ними приглядывал. Леший в Тайге хорошим оказался, покладистым. Помог мне в дорогу собраться. Целый мешок всякой всячины с собой передал. И шишки соленые, и кору сушеную, ягоды, да грибы маринованные. Лыжи мне подарил. В Тайге-то без лыж далеко не уйдешь, в первый же сугроб провалишься, да с головой! И зайца дал мне в провожатые.
Попрощался я, значит, с лешим, дому тому – метеостанции поклонился, поблагодарил за все и пошел в путь-дорогу. Долго я шел. Три дня и три ночи лесом дремучим меня заяц вел. А потом мы на опушку вышли. На опушке той снега было видимо – невидимо, а сугробы еще глубже, чем в самом лесу. Там берлога была. А в берлоге той медведь жил. Тот медведь особенным был, не тот, которого в наших лесах можно встретить. А шкура на нем была белой. Такого в снегу-то и не заметишь. Я в его берлоге целую неделю прожил. Все пережидал, пока снегопад уляжется. Буря поднялась страшная. Мело так, что и носа собственного не увидишь. Мороз кусался, да ветер завывал.
А медведь тот меня чаем угощал. С грибами. И рыбой соленой. Рассказывал мне, как в тайге живется. Зима там, говорит, почти круглый год. А бывает такое, что ночь наступает. Надолго она наступает. Не так, как у нас тут – ночь, а потом утро. А там и утром темно, как ночью, вот, как оно там бывает. А потом, когда солнышко выглянет, то так ярко делается. Снег кругом так сияет и искрит. Да и не снег он тогда вовсе, а чистое серебро! В общем, хорошо у них в Тайге. Только холодно.
Ну, а когда буря кончилась, белый медведь мешок-то мой запасами пополнил. Грибов наложил вкусных и ягод свежих. Позвал лисицу рыжую и наказал ей меня дальше вести. Дальше лисица быстро бежала, а я на лыжах-то не ходок, еле поспевал за ней. Хорошо, что ее хвост бурый в лесу заметен издалека.
Долго я ехал вслед за лисицей, а потом опять метель началась. Метели в Тайге лютые. Настают внезапно. И случаются часто. Вот, к слову, эти метеорологи, у которых я жил, и пытаются эти метели, да бураны заранее предсказать. Вот и настал такой буран, завыл ветер, снегом снова все замело. Метель кружит кругом. А лисица в снегу нору вырыла. Оказалось, что это был вход в жилище волка.
Большой, серый волчище в той норе жил. И всю следующую неделю, пока метель не закончилась, я у того волка пережидал. Волк был большим и воспитанным. Оказалось, что он иногда у полярников подрабатывает. Его запрягают в повозку с санями, и он эти сани по снегу тащит.
Ну а дальше меня уже волк по лесу повел. Долго еще мы с ним шли. Устали оба. Но из лесу вышли. А дальше я уже сам. Где в хате заночуешь, где на улице – в сарае. Потом, значит, другого домового встретил. Рассказал ему о своих приключениях. О том, как в тайгу попал, да как жил там. Он меня отогрел, чаем напоил и проход открыл в другой дом, к другому домовому. Тот домовой уже ближе к моему-то дому жил.
– Вот, значит, такие вот приключения случились с тем домовым, про которого я вам, значит, рассказывал, – закончил свой рассказ дядя Гриня.
А дети слушали под одеялом, затаив дыхание. Они так и представили себя в том лесу дремучем, где нет никого вокруг на много километров. Лишь снег, да лес кругом. Хорошо, что дома под одеялом тепло и уютно. И чай в чашках горячий, а на столе блюдце с бутербродами и баночка меда!
Сказка домовенка Вени
Жил да был один маленький, славный домовенок. Жил он в маленьком доме, на опушке леса. Жил, не тужил. Хозяйством своим занимался исправно. Родителей слушал. Хозяевам по дому помогал. А хозяйство было большое: две коровы, одна лошадь, три козы и два барана, пять свинок и курей, что не перечесть. Много работы было у родителей домовенка, а тот им помогал во всем. И как-то раз родители этого домовенка отправились своих родственников проведать, да гостинцы передать. А домовенка оставили дома, за хозяйством присматривать. Ну тот и присматривал. «Да хорошо, надо сказать, он присматривал-то», – говоря это, Веня приосанился, и гордо посмотрел на слушателей. Так вот, – продолжил он, – присматривал, значит за хозяйством домовенок, коров доил, свиней кормил, лошадь и баранов пастись водил. Много хлопот было. Но прознала про него баба Яга. Прознала и захотела его к себе в дом заманить, чтобы домовенок тот у нее в доме жил, да ей по дому помогал.
Прилетела эта злая баба Яга на своей ступе с метлой к домовенку в дом. Она узнала откуда-то, что его родителей дома-то нет. Прилетела, да своровала его. Вот так, схватила, да понесла, – показывал Веня, разводя руки и хватая воздух.
Принесла она домовенка к себе в дом. Ну, надо сказать, что не такая уж она и злая была, эта баба Яга. «Она ему баньку истопила, еду сготовила: щи сварила, ватрушек напекла, чай с медом дала», – сказал Веня, облизываясь, – а потом спать уложила. Да уложила не просто так, в уголок на сено. А постель уютную приготовила: постелила перину пуховую, подушку мягкую, да одеяло ватное.
Так и жил у нее домовенок. По дому помогал, за хозяйством приглядывал. Скотинки-то у бабы Яги не было, даже курицы по двору не бегали. Зато, котов было, хоть отбавляй. И все, как на подбор, большие и черные. Коты смотрели на домовенка недобро, но не обижали его, так как бабу Ягу боялись. И избушку боялись. Избушка-то не простая была, а стояла она на курьих ножках. Когда баба Яга по делам на своей ступе улетала, она избушке наказывала за домовенком приглядывать. Чтобы его коты не обижали, да чтобы он к себе домой не сбежал.
Неплохо там домовенку жилось. Был он всегда одет, обут, накормлен, да напоен. Спал в тепле, ел досыта. Но все равно, он по дому своему тосковал. И решил он, как-то раз, сбежать от бабы Яги и обратно в свой дом вернуться. Дождался, когда Яга по делам из дому вылетит, уловил момент, когда избушка на котов отвлечется. Сиганул в окно и дал деру в лес. Быстро-быстро гналась за ним избушка на своих курьих ножках, но домовенок бежал еще быстрее. И вот, добрался он до леса, где и скрылся среди деревьев. А избушка-то большая, между деревьев не пробежит. Вот она и отстала от него.
Баба Яга, как услыхала, что домовенок сбежал, так за ним в погоню-то и пустилась. Стала летать, да кружить над тем лесом, все маленького домовенка среди деревьев выискивает. А тот в лесу в яму провалился.
Оказалось, что это вовсе и не яма никакая, а нора. Нора вела в маленькую подземную пещеру. А пещера оказалась ничем иным, как жилищем лешего. В ней жили дедушка леший и маленький Лесовичек. Только, – добавил Веня, -была-то уже поздняя осень, а осенью лешие что делают? Правильно, спать укладываются. Лешим-то зимой что делать в лесу? Вот многие из них зимой в спячку и впадают. Чтобы до весны проспать.