Задумчиво закусив губу, я обошла вокруг распластанного тела. Да уж, отхватила себе «даму». Не могла кого полегче спасти?! Легкость… Стоп! От пришедшей в голову мысли я остановилась как вкопанная. Есть же заговор на невесомость. Мы по нему еще зачет сдавали. Перед глазами встали строчки из учебника: «Вполовину уменьшает вес. Действует час. Изобретен эльфийками для придания походке воздушности, изящества и легкости…»

Ага, воздушности. Меня тогда сквозняком чуть в коридор не вынесло. Хорошо, что за дверь ухватилась. Вся группа смеялась. С тех пор больше этим заговором не пользовалась, вот не сразу и вспомнила. Интересно, если его направить на кого-то другого, а не на себя, сработает?

Наклонившись над брюнетом, я зашептала всплывающие в памяти слова.

Закончив, взяла его покрепче за обе руки, потянула. Плечи брюнета оторвались от земли, потом спина, и его тело, согнувшись пополам, приняло сидячее положение. На мгновение замерло и… завалилось набок.

Тьфу ты, демон!

Я присела на корточки. Изрядно намучившись, наконец приноровилась и взвалила брюнета себе на спину. Немного подышала, перекинула его руки через свои плечи и, вцепившись в них изо всех сил, медленно встала. Коленки тряслись, каблуки ушли в землю. Ох, не эльфийка моя дама, совсем не эльфийка…

Я попыталась стукнуть туфлю о туфлю, пробуждая магическую обувь. Не тут-то было. Каблуки завязли намертво. Я немного наклонилась вперед, чтоб их высвободить, не удержала равновесия и… рухнула. Вместе с брюнетом, который навалился всем своим весом, вжав меня в траву. Я попыталась освободиться, но руки обморочного внезапно ожили и не пускали. После недолгой упрямой возни я очутилась сверху, а брюнет – снизу.

– Рубин мой, ты так приятно пахнешь! – довольно пробормотал он, щекотно дыша в мою шею.

– Не знаю, как твой рубин, но если не уберешь свои лапы, будешь до следующего года любимым клиентом артели брадобреев! – предупредила я, упираясь ладонями в крепкую грудь.

«Лапы» на моей талии замерли. Брюнет озадаченно распахнул глаза.

– Брадобреев? – переспросил он, изучая меня с интересом. А руки так и остались… все там же. – Это почему же?

– Потому что шерсть стричь придется! Густую и кудрявую, как у барана.

– Ведьма? – нахально подмигнул брюнет.

– Как догадался? – отозвалась я.

– Ведьма, – задумчиво повторил он, пальцы скользнули по моей щеке. – Хорошо… А дракона куда дела?

– На зелья пустила! – фыркнула я. – Хватит болтать. Поднимайся. Пока в сознании!

Но меня никто не услышал. Брюнет снова вырубился, уткнувшись лбом в мое плечо.

Осторожно спихивая с себя любителя драгоценностей, я давилась смехом.

Все, больше никаких спасенных красавиц! А то скоро одна ведьма будет с нервным тиком на оба глаза!

Вторая попытка унести неподвижное тело осуществлялась гораздо быстрее. Сказывалась тренировка. Я присела, уже привычно водрузила на спину брюнета. Перекинула через плечи его руки, скрестила их у себя на груди. Подтянула булаву и, опираясь на нее, поднялась на ноги. На этот раз каблуки не завязли. Я с облегчением стукнула туфлями пятка о пятку и крепко вцепилась в свою обморочную ношу, старательно удерживая равновесие.

Туфли жужжали изо всех сил, но выше крыш домов поднять нас не смогли. Согнувшись в три погибели и распугивая котов парусящей юбкой, я полетела к центру Гренвилла.

Моя семья жила в Серебряном Кольце – той части столицы, где обитали горожане со средним достатком. Родители купили дом в квартале портных, швей и прочих специалистов иглы и ниток. Небольшой, всего один этаж и мансарда. Сзади крохотный флигель. Перед крыльцом фонарь, напоминающий дерево, увешанное овальными плодами. Но за полгода оплетенные редким плющом стены стали для нас родными.

И на родной двери сейчас висел нахальный листок.

– Демон побери этих разносчиков! – сердито выдохнула я.

Что только на ступени не цепляла – нет, ничего противозаконного, так, мелочи, которые делали жизнь разносчиков всякого хлама куда интересней – а все равно идут и цепляют!

Я тяжело приземлилась на крыльцо, качнулась и оперлась на булаву. Отворяя дверь, машинально скользнула глазами по строчкам листовки, оформленной на удивление элегантно. В ней сообщалось, что все портные, швеи и мастера иглы могут поучаствовать в отборе. Самый лучший будет иметь возможность шить для леди, любимицы богини света…

– Любимица богини света… Делать этим эльфийкам больше нечего, как отборы для портных устраивать! – фыркнула я и переступила порог, втаскивая внутрь свою совсем не эльфийскую «даму».

Жаль, родителей нет дома. Они бы помогли дотащить до дивана. Но мама, увы, на работе, а отец… Нет, не буду сейчас думать о нем. Не буду!

Я сделала в темноте шаг, другой… И вместе с «дамой» и булавой с размаху влипла в паутину. Прочную, как канат, пружинистую паутину. Я с трудом выдралась из нее, оставив неподъемную ношу висеть на клейкой сети. Легкость нахлынула такая, что, казалось, сейчас взлечу даже босиком, без помощи туфель. Я приоткрыла дверь, сорвала листовку, смяла ее и прицельно метнула на газон. Хорошо хоть печатают их на специальной бумаге, которая через несколько часов после соприкосновения с травой рассыпается. А то бы замучились с мусором. Щелкнув замком, я включила свет и огляделась.

Паутина по диагонали пересекала гостиную, с опутанной серебристыми нитями люстры на меня таращились три восьминогих творца липкого безобразия.

– Та-а-ак! – сердито прищурилась я, подходя к ним поближе. – Что вы…

И тут сзади раздалось шуршание и странное поскрипывание. Я испуганно оглянулась. Ноги спасенного скользили вперед по полу, тело же заваливалось на паутину, а та растягивалась под его тяжестью, образуя некое подобие гамака. И через несколько секунд брюнет уже комфортно покачивался на упругих серебристых нитях, упираясь сапогами в плинтус.

Ясно. Действие заговора кончилось, вес вернулся. Удачно, что сейчас, а не в полете.

– С вами потом разберусь! – пригрозила я люстре и метнулась в кухню.

Достала небольшую сумку, в которой лежали готовые зелья и запас ингредиентов первой необходимости, выудила оттуда небольшой пузырек и, взбалтывая его на ходу, вернулась в гостиную. Осторожно приблизилась к брюнету и остановилась, задумчиво его разглядывая.

Надо же… А он вовсе не брюнет, как мне показалось сначала. Темно-каштановые волосы заметно отливали рыжиной. Интересно, кого я спасла? Выглядит как человек. Управляет землей как гном. Но коренные жители Подгорных Земель – Азэлстана – коренастые, ширококостные и невысокие. Примерно среднего человеческого роста и ниже. Этот же длинный, поджарый. И металла на нем мало. У гномов тяга ко всему металлическому, а тут лишь заколка с камнем на вороте рубашки да какой-то амулет под ней – почувствовала, когда мы обнимались на пустыре. Хотя его «рубин мой» вполне в духе гномов. Правда, бороды нет. Но бороды только самые старые из горного народа носят. Молодых можно с человеком спутать, и ауры похожи. Полукровка? Или все же чистокровный?

Но кто бы он ни был, пора действовать, пока не очнулся: добровольно проглотить лекарство он вряд ли согласится.

Нет, зелье отличное, в чувство приводит на раз, но вкус и запах… Отведав его, кто стекла бьет, кто мебель крушит, кто за лекарем гоняется. Но последние умеют быстро бегать, да и лечебницы не внакладе: с удовольствием выставляют дополнительный счет за моральный и материальный ущерб.

Например, та, где я работаю ведьмой и младшей помощницей целителя по совместительству, даже держит в штате работника для ремонта. Хотя лечебница бесплатная. Но денег на новую казенную мебель нет – так что платите, господа сокрушители!

Вот только в штате нашей семьи ремонтника не числится. Похоже, паутина сейчас очень кстати: пациент надежно влип. Лучше пусть с нею сражается, а не громит гостиную. Главное – самой вовремя улететь. Но этому я научилась в первые дни работы в лечебнице.

Стукнув пятка о пятку, я активировала туфли. Открутила крышку флакона и осторожно поднесла его к удачно приоткрытым губам спасенного, придерживая второй рукой взвившийся подол.

Его ресницы задрожали, глаза распахнулись. Странные глаза… Серо-карие в середине, словно угли под пеплом, и темно-карий ободок по краю радужки. Кажется, он меня видел, но пока не совсем понимал, что происходит. Вот и хорошо!

Тягучая синяя капля медленно потекла вниз. Одна, две… три!

Я отпрянула, туфли послушно подняли под потолок. И тут на глаза попалась булава, которая будто в насмешку покачивалась на паутине рядом с отведавшим зелья!

Последний же громко выдохнул, покраснел. Резко встал, легко оторвавшись от клейких нитей. И молча вцепился пальцами в ворот рубахи.

Да он силен! Обычно пациенты куда шустрее и красноречивей!

– Что это?! – сипло прошептал ходячий уникум.

– Всего лишь бодрящее зелье, – миролюбиво отозвалась я и, тщательно закрутив крышку, сунула пузырек в карман. – Скоро отпустит.

Уникум обернулся на звук, заметил меня под потолком, поперхнулся и громко закашлялся. Пока он судорожно глотал воздух и ошалело тряс головой, я приземлилась и, осторожно подталкивая в спину, направила его к дивану. Вот так… Шаг, еще шаг, молодец. Главное, подальше от оружия.

Когда диван скрипнул под весом плюхнувшегося на него тела, я метнулась обратно, вцепилась в булаву и попыталась отодрать ее от паутины. Но та, похоже, приклеилась намертво.

– Отравила, а теперь грабишь? – насмешливо прохрипели с дивана.

---