– Вот же ж, чёрт драный, занесла нелёгкая! – Прапор зло сплюнул в пыль, оставив влажную вмятину.

– Пересидим? – поинтересовался Торос, выглядывая из-за стены.

– Да хрен мы пересидим, вон, засуетились уже, значит, срисовали нас. Готовсь к бою! – скомандовал Прапор, приводя своё оружие в боевую готовность и занимая удобную позицию для стрельбы.

– Хочешь сделать что-то быстро – не спеши! Вот золотое правило, которое мы нарушили.

В погоне за временем решили не объезжать попавшийся на пути затяжной кластер с полуразрушенным куском мегаполиса, где, по идее, уже и воронья не осталось, не то что мутантов. Крайняя перезагрузка произошла настолько давно, что в асфальте проросли приличного размера деревья, в машинах – кустарники, а на домах обвалилась не только краска со штукатуркой, но и сами стены, оголив внутренности конструкций. Огромные горы из разного мусора от рассыпавшихся домов постоянно преграждали дорогу нашей машине, в итоге пришлось вылезти и пешком разведать более удобный проезд.

– Не понял?! Что за… – удивлённо прошипел Прапор.

Я осторожно выглянул из-за его плеча и замер в удивлении: на улице, среди полуразрушенных домов разворачивался бой, но не с нами.

Люди в чёрной форме передвигались короткими перебежками от укрытия к укрытию, прикрывали друг друга плотным огнём; работали очень чётко и слаженно. То, что это профессионалы, не вызывало никаких сомнений.

Их противник явно был обескуражен столь плотным натиском, но сдаваться не собирался, активно огрызаясь со своих позиций. Они умело использовали в качестве укрытий любые предметы и дефекты рельефа, и то и дело контратаковали, стараясь разбить бой на локальные стычки и лишить бойцов в чёрной форме тактической инициативы.

– Влево ползи, вон в той яме пристройся, – прошептал мне Прапор. – Торос! Прикроешь правый фланг. Да приглядывай за развалинами, мало ли, вынесет кого оттуда.

Перекатившись в указанном направлении и заняв своё место, я увидел четыре фигуры в пятнистой униформе, которые перебежками отходили вглубь дворика, хладнокровно сдерживая натиск превосходящих сил противника.

– Назад, братцы, назад, – изучив из укрытия оперативную обстановку, Прапор попятился, заталкивая Кира в узкий коридор ближайшего здания, и поднял автомат, готовясь прикрывать отход. – Это не наша войнушка, ходу отсюда, – махнул он мне головой, приказывая выползать из укрытия и двигаться в его направлении.

Очень жаль, что Муха отправился в сольную разведку. Он стал слишком быстрым, и наша компания его бы только задерживала, но как бы сейчас пригодился его купол невидимости.

Пробежав быстро по небольшому коридору какого-то здания, мы выскочили на совершенно другую улицу, но и тут кипел нешуточный бой. Прижавшись спиной к стене, Прапор выглянул за угол дома и рукой показал бежать до перевёрнутого набок, ржавого автобуса. Дальше мы уже из бегунов превратились в пластунов и долгие двадцать минут утюжили пыльные улицы своими брюхами, проворно перебирая руками. Пригнув голову и стараясь не выпячивать зад, очень не хотелось бы получить туда шальной пулей, я полз от укрытия к укрытию, килограммами глотая едкую пыль. Горло драло, глаза слезились, сильно хотелось чихнуть и, чтобы этого избежать, я периодически тёр до боли нос.

Выйдя на финишную прямую, когда до конца квартала нам оставались несчастных двадцать метров, из пролома соседнего дома выскочили четыре бойца в чёрной форме и, вроде бы не замечая нас, бросились в нашу сторону. Кир перекатился за близстоящую машину, вскинул автомат, готовый стрелять, но ждал дальнейших действий бойцов, не спеша показывать своё присутствие.

Заметив боковым зрением движение слева, я, быстрее заработав локтями и ногами, завалился за соседнюю с Киром машину и тоже поднял вверх дулом свою винтовку, готовый к бою. Переглянулись с Киром, он показал на пальцах расположение и количество бойцов. Тороса и Прапора потерял из вида. Услышав характерный звук сорванной чеки – кажется, нас срисовали, я подскочил с места и рыбкой нырнул в витринный проём, зияющий осколками стекла, как чудовище – зубами, прижался всем телом к полу, стараясь укрыться за полуметровым выступом. Мог бы сигануть и к Киру под купол, но сюда мне показалось правильнее, с точки зрения стратегии. Все эти мысли промелькнули в голове в считанные секунды. Тут же прогремел взрыв, за ним ещё один, и началась пальба уже между нами и неизвестными бойцами в чёрном. Сбив дулом винтовки торчащие куски стёкол, я залёг на позицию, но цели пока не видел. Очень неудобное место, нужно срочно менять дислокацию. Оглядевшись, плюхнулся на живот, пополз в нужном направлении, плотно прижимаясь к полу. Вот где мне пригодились мои наручи: битого стекла и мелкого бетонного крошева хватало с избытком, все руки бы изранил. Добравшись до относительно безопасного места, поднялся и уже бегом рванул к лестнице, ведущей на второй этаж.

Отсюда мне было видно всё!

Я взял в прицел дальнего от меня боевика, который вынул гранату. Затаив дыхание, плавно выжал курок, получив уже давно привычную отдачу в плечо. Боец двинулся, и вместо головы я попал в горло. Перебив позвоночник, пуля улетела дальше. Пальцы парня разжались, выпустив гранату на свои ноги, в другой руке была зажата чека. Не дожидаясь взрыва, я перевёл прицел на второго и, кажется, последнего, который длинными очередями буквально поливал свинцом моих товарищей, не давая высунуть тем и носа, пятился к открытому входу некогда жилого дома.

Первый выстрел выбил фонтанчик пыли прямо у его ноги. Человек в форме вскинул вверх голову вместе с дулом своего автомата. Справа жахнула граната его товарища. Поправка прицела, я взял чуть выше и попал чётко в глаз, разворотив затылок с чавкающим звуком, окрасив стену за его спиной, в то же мгновение почувствовал ощутимый толчок в левое плечо. Рука тут же онемела. Шаря взглядом по округе, проверяя наличие очередного врага, включил свой скан. Вблизи от нас никого – пусто. А вот за домом напротив меня ощутил человек двадцать, да и стрельба слышалась отчётливо. Кровавое пятно вновь привлекло моё внимание, и в голове всплыл психологический тест: – «Что вы видите на этой картинке?» – Я усмехнулся, – «Бабочку, бля!».

Услышав условный звук, заглянул вниз, под окно, и чуть не вскрикнул от пронзительной боли в плече и груди.

Кир махнул рукой, мол, идём дальше.

Затянув специальный шнурок на рукаве (вшивают в форму, как раз для таких случаев), я спустился к друзьям. Все живы и почти целы. У Прапора кровила лысина, но несильно, видать, мелкими осколками посекло, а Торос то и дело вытирал рассечённую бровь, кровь от которой заливала глаз, мешая полноценному обзору.

– Что? – кивнул Кир на мою руку.

– Не знаю пока, но, вероятно, сквозное.

– Ходу, ходу, потом раны зализывать будем! – сказал Прапор громким шёпотом и кивнул, призывая нас к дальнейшему передвижению.

Наконец-то, выскочив к нашему «Комбату», выдохнули с облегчением, найдя его в целостности и полном одиночестве. Влетели в салон и рванули назад подальше от чужих разборок. У них свои проблемы, а у нас свои, и впрягаться, рисковать жизнью, помогая непонятно кому, ни у одного из нас и мысли не возникло.

Отъехав достаточно далеко, так, что даже выстрелов слышно не было, остановились в ожидании Мухи, тем временем я занялся врачеванием ран.

– Да тише ты, эскулап хренов! – шипел от боли Торос, которому я шил бровь. – Смотрю, ты у Армана уроки по пыткам брал?

– Брал-брал, сиди смирно, не дрыгайся… всё, готово. Красава! – усмехнулся я, глядя на несчастного Тороса. Он скривил от боли физиономию с большущим, набирающим насыщенный цвет фингалом. Пострадавший глаз почти закрылся от опухоли.

– Не лапай! – одёрнул я его руку, которая уже было потянулась к свежей ране. – Ща пластырем заклею, и свободен.

– Прапор, – обратился я ко второму подбитому, – давай лысину сюда, гляну, мозг не задело?

– Шутник! – иронично хмыкнул Прапор и уселся на пластиковый ящик.

Себя я подлатал в первую очередь. Ранение сквозное, но кости целы, так что мне сильно повезло. Кир, благодаря своей защите, остался совершенно невредим и сейчас торчал на крыше нашего «Комбата», осматривая окрестности.

– На, на память. – положил я на ладонь Прапора сантиметровый кусок железа. – В кость зашёл, ещё немного и…

– Но не пробило же?

– Не, не пробило.

– Ну, и хер на него, живы будем, не помрём, – хмыкнув, дёрнул он щекой. – Штопай давай, да поехали. Вон, идёт альбинос наш. Интересно, чего это у него такая рожа довольная?

– Скреббершу нашёл, – хихикнул Торос.

– Я всё слышу, – раздалось в гарнитуре. – Чего расселись, ночь скоро. – Муха, с ходу запрыгнув в машину, развалился на одном из задних кресел.

Вид у него и вправду был очень счастливый.

Унылые улицы, поросшие зеленью и укрытые обрушенными временем, без реноваций строениями потянулись дальше.

– Вот же ж, чёрт! – зло стукнул Прапор по рулю ладонью.

Наш маршрут упёрся в широченный, четырёхполосный мост, край которого потерял опору, погрузившись в воду. Обрушился сам или кто помог, нам никакой разницы не было, факт на лицо: проезда нет.

– Замечательно! Просто замечательно, – буркнул Кир себе под нос.

– И чё делать будем? – Выглянул Торос из-за плеча Прапора, облокотившись на спинку водительского сидения.

– Пешком поплывём! – ответил Прапор с раздражением.

---