Шарлатаны

Татьяна Шемякина

Совершив что-либо возвышенное или, наоборот, низкое, и решив похоронить в прошлом то, что сотворил, однако помни о том и будь постоянно начеку, ибо прошлое может вернуться стремительно и бесповоротно, чтобы стать твоим настоящим ежесекундным кошмаром.

Пролог

«Во мне живёт маленькая старушка, которая скоро меня убьёт», – с ужасом прочитала я в дневнике своей дочери. Нет, вы только не подумайте, что для меня нет ничего святого, и что я всегда позволяю себе поступать столь неприглядным образом – читать чужие дневники, – но в последнее время Леночка вела себя довольно необычно, и мне во что бы то ни стало хотелось узнать причину странной перемены в её поведении. Раньше это была подвижная, жизнерадостная девочка, всегда с хорошим аппетитом и мягким характером. Но неожиданно, когда ей исполнилось тринадцать лет, а это случилось две недели назад, она резко переменилась, как будто погрузилась в себя, потеряла аппетит и практически перестала выходить из своей комнаты. А на улице был июль, стояла жуткая жара. В том году мы снимали дачу у одной милой женщины. Для отдыха были созданы все условия. Потрясающее меню от нашей хозяйки Лидии Петровны и недалеко от дачного посёлка прекрасное озеро. Природа так и тянула в свои объятья. А Лена сидела в своей комнате и смотрела в одну точку, не желая выходить.

Меня очень угнетало её поведение.

Однажды за дочерью приехала моя подруга Света, чтобы сделать ей подарок в виде давно обещанных роликов, и увезла её, пообещав вернуться не раньше обеда. Тут-то я и не удержалась и решительно направилась в комнату Лены.

Дневник дочери я увидела сразу. Он лежал прямо на тумбочке рядом с кроватью, и на нём большими красными буквами было написано «Чужим не читать». Сочтя, что я какая-никакая, а всё-таки своя, я быстро перелистала страницы, нашла нужную дату и погрузилась в чтение:

«…Сегодня вторник. Жара стоит ужасная. Ничего не хочется делать. Утром ходила купаться. Вода чистая и холодная, но приятная.

Какой прекрасный день! Вечером должен приехать Коля. Будем отмечать мой день рожденья. Как я рада! Мама уже подарила мне такую клёвую кофточку, а ещё вечером Коля что-нибудь подарит. Он всегда делает такие дорогие подарки, что все девчонки завидуют мне. Все хотят такого папу. Эх, жалко, что он не мой папочка, а просто мамин друг!..»

Я оторвалась от чтения и вздохнула: «Девочка моя, знала бы ты…»

Дальше на страничке были нарисованы маленькие весёлые рожицы. Я невольно улыбнулась и перевернула страницу.

«…Всё было замечательно! Коля такой милый! Подарил мне компьютер! Я даже не мечтала о таком! Всё-таки жаль, что он не мой папа… А мама такая красивая была! Какой торт! Обожаю торты! И остальное тоже здорово! Тётя Лида молодец, так вкусно готовит, просто пальчики оближешь! Ещё приехал Никита, сын Коли и его жены Ани. Классный парень! Он мне как брат. Сейчас придут Юлька с Веркой, и мы все вместе пойдём гулять! Как я рада! Чудесный день!..»

И вдруг…

«…Мне плохо, хочется кричать, но я не могу ни с кем об этом говорить. Вообще, говорить не хочу. Это произошло так неожиданно.

Мы гуляли по лесу. Кроме Никиты, Юли и Веры пришли ещё Слава и Костик. Мы развеселились и стали бегать друг за другом как маленькие. Увидев, что про меня вдруг забыли, я решила спрятаться за большим деревом. Прислонившись спиной к толстому стволу, я смогла отдышаться.

Неожиданно из-за куста выглянула маленькая старушка, внешне похожая на заблудившуюся грибницу. В руках она и в самом деле держала соломенную корзинку, только в ней были не грибы, а полугнилые яблоки.

– Деточка, – дрожащим голосом обратилась она ко мне, – скажи, а ты не знаешь, где тут Емельяновы живут? – Я только собралась ответить, что это я, Емельянова Елена, как старушка продолжила, – Конечно, ты знаешь. Леночка, да? Милая девочка.

При этих слова глаза старушки помутнели.

– Вам плохо? – испугалась я. – Вы присядьте! Вон там, сзади Вас, пенёк.

– Да, милая ты девочка! – усмехнулась старушка. – Ты не думай, что я сейчас развалюсь, такого удовольствия никому не доставлю. Мне ещё пятьдесят два года всего. Да-да, не удивляйся, детка, пятьдесят два! Вот как меняется женщина, когда теряет сына! Но я отомщу…

Глаза её помутнели ещё больше. И вдруг от тела старушки отделилась тень и двинулась на меня. Я замерла от ужаса. Мной овладел такой шок, что я не могла ни закричать, ни сдвинуться с места. А тень всё приближалась. В конце концов, она как дым окутала меня, и я почувствовала, как холод пробирает всё моё тело.

Мне было очень страшно, но я всё же отважилась спросить:

– Кто вы? Вы хотите мне сделать плохо?

Старуха засмеялась как-то противно и глухо ответила:

– А ты спроси у своей матери, помнит ли она Буронину Евгению Станиславовну? Наверняка, у неё где-нибудь в картотеке осталось!

Она глухо засмеялась, трясясь при этом всем телом, отчего несколько яблок из корзинки высыпались на землю. Увидев, как, касаясь твёрдой почвы, яблоки тут же превращаются в сероватый дым, старуха резко прекратила смеяться и заявила:

– Всё. Надоело мне с тобой разговаривать. Хоть ты и в самом деле милая девочка, но ничего не поделаешь, мой сын должен быть отомщён!

Сказав это, старуха опрокинула котомку наземь, при этом яблоки рассыпались и внезапно загорелись, будто раскалённые угли. А она резко направилась ко мне, и с каждым шагом её силуэт всё больше растворялся в воздухе, превращаясь в тёмные струи пара, которые всасывались в моё тело и парализовывали меня всё больше и больше. Эта ведьма словно вселялась в меня, подавляя мои чувства и волю. Я пыталась кричать, открыла рот, но не смогла издать ни звука. Моё тело мне больше не подчинялось.

Затем я услышала, как ведьма будто шепчет мне на ухо, чтоб я теперь ступала домой и рассказала маме обо всём, что со мной произошло. Мне страшно! Но, хоть старуха и требует, я не могу позволить, чтобы мама узнала. Боюсь, что тогда эта ведьма сделает ей что-нибудь плохое!

Мне так страшно и больно! Хочется кричать! Но я не могу ни с кем об этом говорить…

Во мне живёт маленькая старушка, которая скоро меня убьёт…»

Так вот в чём дело! Не сдержавшись, я расплакалась от своей беспомощности. Буронину Евгению Станиславовну я помнила очень хорошо. Помнила и её угрозы, но не придала тогда им надлежащего значения. Слишком была самонадеянна. Что же теперь будет?

Между тем, в моём сознании сами собой начали всплывать события двадцатилетней давности.

Глава 1

Сколько себя помню, мне всегда хотелось стать актрисой. С детства я активно участвовала в различных школьных постановках. Позже, на вечеринках в нашем сельском клубе, нередко любила изобразить что-нибудь эдакое, чтобы все с мест попадали! Особенно хорошо в моём исполнении получались королевы и знатные дамы. В основном мне нравилось играть отрицательных персонажей. Они больше захватывали моё воображение, нежели положительные герои, которые только и умели, что ныть и терзаться мыслями о самоубийстве от безысходности, но в итоге всё равно оказывались в выигрыше.

В конце концов, я настолько пристрастилась к театральному искусству, что, когда мне выдали школьный диплом, я следующим же вечером собрала свои немногочисленные вещи, и, несмотря на все слёзы и уговоры мамы, села в поезд и отправилась в Москву.

Ехать одной страшно не было. Тем более что в Москве у меня жила любимая тётка, мамина сестра. На самом деле тётка – это лишь название. Просто она была поздним ребёнком, и когда появилась я, тётка только заканчивала первый класс. И эта разница в семь лет никогда нас не смущала. Я всегда звала её просто Глашей. Пока тётка жила с нами, мы были неразлучны. Окружающие считали нас сёстрами.

Жизнь у тётки выдалась сложная. После школы Глаша устроилась помощницей администратора в один из Домов Отдыха на берегу реки Оки. Администратором в то время работала мамина подруга, так что вакантное место для Глаши оказалось свободным. Однако не успела она проработать и года, как безумно влюбилась в одного отдыхающего с красивым именем Руслан. Помимо неотразимой внешности, он также был еще крупным бизнесменом из Москвы, владельцем какого-то банка. Или врал. Однако не в этом суть. Между ними вспыхнула страсть. Банкир оказался примерным кавалером: дарил тётке розы, ласково с ней обращался, пару раз в кинотеатр сводил. И только в конце своего отпуска пригласил её к себе в номер. Но у Глаши были свои принципы, и она решила не уступать ему до свадьбы. Как ни странно, банкир сразу пошёл ей навстречу и увёз тётку в Москву.

Это было как побег. Глашка никого не предупредила. Сначала мы её даже пытались искать. Но через пару дней вдруг раздался звонок, и Глашкины рыдания в трубке оповестили, что её обманули! Банкир оказался вовсе не банкиром, а слесарем на электроламповом заводе. В Москве он сразу же отвёз Глашу в маленькое полуподвальное помещение, где из мебели были только стол да скрипучая кровать, и объявил тётке, что, мол, теперь тебе деваться некуда, дай-ка я тебя обниму и расцелую! Но, видимо, он всё же недостаточно хорошо изучил характер моей тётки! Глашенька развернулась и ушла.

Ей было плохо и стыдно. Однако, несмотря на просьбы мамы вернуться домой, Глаша осталась в Москве. Возможно, она тогда просто боялась смотреть маме в глаза.

---