Другой бы на месте мальчика убил кого или с собой покончил, но он не смог, нерешительный, видать, был. А кошек и спичек в наличии не имелось. И мальчик решил обойтись тем, что есть. Отрезал себе пиписку и сшил из неё чудную маленькую шапочку. Кончено, злые языки говорили, что она хуёвая, но это от зависти, потому как художник на целый месяц стал почти Гогеном, без члена, зато знаменитым.

Диджереду…ист

Один дяденька здорово играл на диджериду. Труба такая большая, гудит низким голосом, австралийские аборигены придумали. В России инструмент редкий, а уж лучше дяденьки на нём никто не играл. Человек он был пожилой, заслуженный, со всякими званиями, артист-диджеридуист. Жил – поживал со своей тётенькой много лет в мире и согласии, да выступал для души.

В это же время жила одна девушка – вышивальщица. Тоже редкая профессия в наше время, особенно для девушки. Девушка, скажем честно, не очень юная, но милая, только не замужем. То ли некогда было, то ли не одна профессия несовременная у неё была.

Однажды девушка попала на концерт дяденьки и сразу же в него влюбилась. И стала ходить на все его концерты, в первом ряду сидеть, громко хлопать и глазами сиять. А дяденька глазами уж ослаб, из звуков только диджериду слышал, да «иди кушать», и то, только голосом жены, так что он девушку не замечал. Бедняжка измучилась совсем, вышивать перестала, сохла, чахла, таяла на родительских глазах.

– Что же ты не ешь, не пьёшь, вышивание забросила,– убиваются родители,– на нём цветы лазоревые, красота несказанная, выцвели совсем.

– Красота несказанная,– повторила девушка.

И вдруг, как подскочит, как схватит пяльцы и а ну давай вышивать. Родители обрадовались, а зря. Кабы знали, кабы ведали, что она шьет, может, и удержали, уберегли, а может, нет, судьба, она злодейка.

Закончила девушка работу и бегом на концерт к любимому. И так она сияла, что даже малочувствительный дедушка что-то почувствовал, тепло какое-то, прямо вот тут, с левой стороны, в груди. А как свет зажгли, девушка к нему кинулась и вместо букета вышитый чехол для диджериду подарила. Тут диджеридуист, наконец, её рассмотрел, и не только в груди у него потеплело, а во всем животе и ниже. Ниже пояса не только потеплело, но даже забыто шевельнулось.

Теперь после каждого концерта артист с девушкой чай пили, кофей-то ему нельзя было по здоровью, и даже днем гуляли по разным местам. А потом они долго воевали с родственниками за свою любовь. В конце концов, дяденька от тетеньки ушел, а дочка от родителей. И стали вместе дружно жить, как голубки. И у дедульки ниже пояса иногда сильно шевелилось, но не настолько, чтобы, ну, вы понимаете. Но молодая не огорчалась, главное – любимый рядом. И некогда ей было горевать. Она для дяденьки собственную Школу игры на диджериду открыла, кредитов набрала, рекламу и прочее организовала. Со всего мира к маэстро ученики поехали, медалей ему снова надавали всяких.

Трудно девушке приходилось, про вышивание забыла, всё время менеджмент отнимал. И характер у дедушки не сахар оказался, да инсульт случался. Но любовь зла, полюбишь и старого диджередуиста.

Только и слепа любовь. Не заметила молодуха, как муженёк переменился. Покрикивать стал на неё, и не всегда приличными словами, – то не так, это не эдак. Кофей стал попивать и даже коньячком баловаться. В школу, на работу, только свадебным генералом являлся, посветить солнцем, чтоб не утомляться, значит.

А потом вдруг исчез. Девушка ночей не спала, как водится, все больницы, все морги обзвонила, не могла найти дяденьку. Ну, «добрые» люди подсказали, что он её бросил, и девушка ушам своим верить не хотела. Плакала, кричала, к нему рвалась, а её не пускали. Да ещё срамили всяко, воровкой и негодяйкой обзывали. Опоили ли дяденьку, от старости ли с ним маразм приключился, только забыл он, как подарки дарил молодой женушке, «мудрым» голосом приговаривая, что, мол, жизнь молодую на меня кладешь, а как помру, с чем останешься, и добро свое на неё переписывал. Как хотел, да не мог, чего молодые мужики могут. Кто ж его знает, возраст это или там, где у других совесть, мхом поросло у старого пня.

Ну, и что? Да всё. Дяденька остался с тётенькой, Школой диджериду, почетом и всеобщим сочувствием, а престарелая девушка с долгами по кредитам, на которые дяденькины подарки ушли, да ещё с какашками, что в неё «добрые» люди со всех сторон бросали.

В дяденьку, кстати, тоже какашки бросали, пожилые тетеньки. Он ведь моду новую завел – стареньким дяденькам на молоденьких девушках жениться. А все почему, потому что они ему поверили, будто с молодыми у них ниже пояса все снова в исправности становится и даже дети родятся. Дяденька, будучи в маразме расставания, кричал, что у него с девушкой в ЭТОМ смысле все очень даже было.

А потом к ним Господь послал Смерть, к дяденьке и девушке. Она их по разным местам и развела, коли при жизни разошлись. Девушку к девушкам – песни петь да вышивать, а дяденьку в одиночку – думать, вспоминать, отчего у него сначала на диджериду и девушку тепло из груди шло, а потом холод. Чтобы лучше получалось, дяденьке непрерывно всю его жизнь показывали, настоящую, а не которою он себе придумывал и представлял. А сколько вечностей ему это кино будут крутить, одному богу известно.

Кнопочка

У одного мужика была кнопочка. Родился с ней. Ну, пока маленький был, вроде и не мешала, даже пользу приносила. Проголодается младенец, кнопочка «вжик» – включилась, голосит пацан, пока титькой рот не заткнут. Остынут мокрые пеленки, начнет моча попку разъедать, кнопочка сработает. А подрос, она и на другое сгодилась. Как начнет, бывало, на пионерском сборе выступать, трещит чаще барабана, пока вожатый на кнопочку не нажмет. И на комсомольских собраниях кнопочке той цены не было.

Вырос он крепкий да упитанный, кнопка всегда вовремя сигналила, мол, кормите дитя, а не то из глотки выдерет. Бывали и неприятности – не выключалась вовремя, за что случалось по розовой пухлой физиономии схлопотать. Но мальчуган постепенно научился кнопочку регулировать. Для карьеры незаменимая вещь оказалась, будто реле специальное установили. Только начальство подумает, еще рот готовится раскрыть, а кнопочка уж сработала, и дядечка инициативу проявляет. Так до парторгов и дотащила родимая.

Но тут беда приключилась – Перестройка грянула. Пробовал мужичок на митингах кнопочкой пользоваться, к тому же опыт по собраниям огромадный имел, но дело кончилось слезьми и компрессами с бодягой. Остался дяденька без работы, без семьи, с одной кнопочкой, в коммуналке. Жена квартиру отсудила и выперла «змея языкастого», а против тёщи все кнопочки мира бессильны.

Одна радость у мужика осталась – телевизор. Тут его талант и раскрылся. Заговорит ведущий или диктор про неурожай, бандитские разборки, международную обстановку, кнопочка раз – и включается, и мужик на заданную тему чешет без остановки, почище всех Невздоровых и Вздоренко вместе взятых. Замучил соседей своими разговорами с телевизором, и решили они его сбагрить. «Ты бы,– толкуют,– на телевидение пошел, там сейчас всех говорунов берут, тебя, с таким талантищем, обязательно примут, а то уж три дня хлеб с водой ешь, так и до язвы недалеко».

Терять мужичонке было уже нечего. Послушал он доброго совета и пошел. Как услыхал его главный редактор говорильной студии, от радости чуть с ума не сошел. Где ж этот самородок, на каком продавленном диване валялся. И стал дяденька говорильщиком работать. Режиссер еще только подумает, а дяденькина кнопочка уже «вжик» – и пошел чесать за три версты лесом. И жизнь и у него, и у соседей наладилась. Да и переехал он скоро в отдельную квартиру. Жениться вот не получалось, никто больше одного дня с ним не выдерживал. Только дама словечко скажет, а кнопочка уже сработала, и часа полтора вынуждена избранница слушать о погоде, природе, короче, о чем неосторожно обмолвилась. Кто ж такое вынесет? И жил дяденька бобылем. Ну, ничего, привык. Одно плохо, в кнопочке "выкл" почти не работало, реле совсем износилось и на каждый звук реагировало, даже на карканье ворон за окном.

Тут на счастье Интернет появился. Выйдет дядечка в сеть и на разные темы говорит без остановки, пока не заснет. А там уж утро и на работу. Но ничто не вечно под луной – стала кнопка заедать. Хочет, например, дяденька сказать: «Её будут»,– вдруг заедание, и получается что-то вовсе неприличное – «…бут», ну, вы понимаете. Пришлось с работы уволиться, хорошо, пенсия подоспела. А что пенсионеру делать, да еще со сломанной кнопочкой? Правильно, в Интернете сидеть. Там можно любые слова говорить, никто морду не набьет. Так что, если встретите немолодого дядечку, который без умолку говорит и пишет, даже нецензурными словами, не обижайтесь, это тот самый, со сломанной кнопочкой. Посочувствуйте человеку. Не приведи господь с такой штуковиной уродиться.

Старое кино, или День сурка

В одном кинотеатре показывали фильм. Сюжет был такой.