Ах, как он переживал, когда у них не получилось купить ту самую машину, которую он присмотрел на страницах очередного каталога. Вообще-то у них была машина. Серенький «Опель-Вектра», который служил им верой и правдой уже много лет. И почти не требовал за собой ухода. Лиза была очень довольна их машиной. И с удовольствием ездила бы на преданном «Опеле» и дальше. Но муж был категорически против.
– Эта рухлядь! – восклицал он, глядя в окно. – Видеть его больше не могу! Что за старомодный рыдван! Что за уродство!
Конечно, их «Опель» не был породистым скакуном, а всего лишь обычной рабочей лошадкой. Но он всегда доставлял их в нужное место и в нужное время. А если не успевал, то не его в том была вина. Муж частенько забывал поменять масло или долить охлаждающей жидкости. И машина начинала барахлить.
– Дерьмо! – злился в таких случаях муж. – Даже на автосервис на такой машине стыдно ехать! Я знаю, все механики презрительно хихикают у меня за спиной!
И муж загорелся покупкой новой машины – угольно-черного «ВМВ» со скошенной мордой и хищно поблескивающими фарами. Лизе машина не понравилась. Она была чужая, не для их с мужем жизни. Для людей с совсем другим достатком, другого уровня жизни. Но Лиза промолчала. А муж принялся копить деньги на новую машину. Взял кредит, залез в долги, но нужную сумму все же набрал.
Лиза хорошо помнила тот злополучный день, когда они собрались в автосалон. Выехали они слишком рано. Автосалон оказался еще закрыт. И Лиза, желая сделать мужу приятное, предложила пойти в самый крупный и дорогой универмаг их города. Она отлично знала, как ее муж любит подобные места, где за сверкающими витринами выставлены те самые дорогущие вещицы, которыми он любовался на страницах каталогов и журналов.
Разумеется, муж не отказался. И Лиза, горя желанием доставить мужу как можно больше удовольствия, постаралась продемонстрировать свой интерес к дорогим безделушкам.
– Смотри, какие чудесные фигурки!
Лизин восторг был почти что неподдельным. Фарфоровые фигурки балерин в кружевных пачках, цветочниц с ажурными плетеными корзиночками в руках и маленьких девочек в почти воздушных юбочках в самом деле заворожили ее. Желая рассмотреть фигурки поближе и понять, как же сделана такая красота, Лиза оступилась. И… О, ужас! Рухнула прямо на стеклянную витрину!
Вообще-то Лиза всегда была уверена, что стеклянная витрина в магазине – вещь крепкая. Все-таки ее делают с расчетом на то, что кто-то может случайно ее ударить (или даже не совсем случайно). Но эта витрина оказалась какой-то очень уж хлипкой. Или это Лизино невезение оказалось виновато, только витрина осыпалась вниз острыми осколками. Лиза упала на прилавок. И ее осыпал еще один дождь осколков – на этот раз цветных. Это погибали балерины, цветочницы и прочие фарфоровые фигурки.
– Боже! – воскликнули продавщицы, когда наконец обрели голос. – Что же вы натворили?!
Лиза молча шевелилась, пытаясь подняться. Никто не пришел ей на помощь. Продавщицы были в шоке. А муж… Муж впал в странное состояние, словно превратившись в соляной столб. Как он смотрел на Лизу! Так, словно увидел ее в первый раз.
А потом было долгое разбирательство в кабинете директора магазина. Того спешно вызвали из дома. Лиза ничего не могла сказать, держался директор вежливо, но твердо. За испорченный товар придется заплатить. Сколько? Минуточку, продавщицы подсчитают убытки и принесут счет.
Когда счет принесли, то первым взглянул в него муж. Побледнел он так сильно, что Лиза поняла без слов, дела их плохи. Конечно, муж заплатил. Не моргнув глазом вытащил из кармана пухлую пачку денег и отсчитал нужную сумму с таким видом, словно сорил мелочью. Директор был поражен. Продавщицы сражены. А муж, наслаждаясь своим триумфом, поднялся и с величественным видом сказал:
– Пойдем, дорогая! У нас сегодня есть дела поприятней, чем разбираться со всяким сбродом.
Но все это была игра на публику. И как только публика исчезла, Лизин муж впал в отчаяние. Он ничего не сказал Лизе. Но она все понимала и сама. Вожделенная машина отдалилась в необозримые дали. Да еще предстояло выплачивать долги. Но к чести мужа, он за всю обратную дорогу домой и потом дома, не сказал Лизе ни слова упрека. Зато она сама ругала и корила себя на все лады.
Мрачный муж, едва доставив Лизу до квартиры, сразу же куда-то исчез, даже не сказав Лизе, куда идет. Но она не приставала с расспросами. Мужу было необходимо побыть одному, чтобы осознать всю тяжесть свалившегося на него очередного удара. Лиза тоже осталась наедине со своей бедой.
– Дура косолапая! На ногах удержаться не можешь! Кретинка! Идиотка! Коза колченогая!
Лиза ругала себя долго. Несколько дней, надеясь, что это поможет. Не помогло. Правда, муж вернулся в тот день уже под вечер, но зато в превосходном настроении. Про машину даже не упоминал. И презентовал Лизе букет цветов, чего с ним не случалось уже много месяцев, если вообще не лет.
– Ты мой котеночек! – ласково сообщил он ей. – Ты мой приз! Мое золото! Мое сокровище! Если хочешь, мы можем вернуться назад и переколотить весь их поганый магазин. Тебе все позволено!
Разумеется, ничего колотить Лизе не хотелось. Она так и сказала мужу. А он в ответ жарко обнял ее. Ну… И все остальное последовало тоже.
Но если с мужем отношения наладились и даже стали лучше прежних, то все остальное и не думало налаживаться. И даже напротив. С того злополучного дня над головой Лизы словно открылся мешок со всякого рода бедами и напастями, которые так и посыпались на ее голову.
Начались неприятности на работе. Что греха таить, Лиза всегда была немного несобрана и неаккуратна. Муж неоднократно указывал ей на этот недостаток.
– Приношу домой шикарную вещь, а тебе даже пыль с нее лень смахнуть! Или поставила бы ее в выигрышном ракурсе, выбрала бы местечко повиднее. Нет, от тебя не дождешься. Все тебе некогда, все потом. А если спросить, чем ты занималась целый день, ты и ответить ничего не сможешь!
Лиза лишь покорно кивала головой. Да, у нее частенько так получалось – крутилась целый день, а в результате жалкий пшик. Но ведь она работала в агентстве недвижимости простым агентом, а в их работе, как известно, приходится побегать, чтобы хоть что-то заработать. И приходя домой поздно вечером с очередного неудачного показа, Лиза валилась с ног, пытаясь понять, что же она опять сделала не так, почему клиенты ушли, бумаги по другой сделке задержаны, деньги до банка не дошли, а начальство в бешенстве.
Вообще-то все эти неприятности случались с Лизой и прежде. Но после той истории с витриной они приобрели поистине катастрофический размах. Потом сломался их старенький «Опель». И как сломался! Именно в тот момент, когда муж должен был отвезти Лизу в офис на совещание. И директор там присутствовал. И непосредственное Лизино начальство – Клава Матвеевна тоже присутствовала. И Лиза опоздала! Снова! Влетела в кабинет, растрепанная и запыхавшаяся, когда все уже поднимались со своих мест, готовясь уходить.
Поэтому она даже не удивилась, когда Клава Матвеевна своим обычным сухим тоном приказала ей:
– Соколова, зайдите ко мне. У нас с вами будет разговор.
Лиза вся сжалась. Она себе уже представляла, что может стоять за этими словами. Но Клава Матвеевна неожиданно проявила к Лизе куда больше такта и заговорила с ней неожиданно тепло. Однако Лизе от этого легче не стало.
– Дорогуша, – произнесла Клава Матвеевна, – вы что-то плохо выглядите в последнее время. Болеете?
– Да, я неважно себя чувствую.
Лиза не солгала. Со здоровьем у нее тоже начались неполадки. То голова кружилась, то поднималось давление, а то без всякой причины начинало мутить, и к горлу подкатывала тошнота. Да еще и в сон постоянно тянуло. Иной раз Лиза засыпала в метро или в общественном транспорте. Ее два раза уже обворовали. И три раза она заехала в такую даль, что даже не знала, как потом оттуда и выбраться.
– Вот я и вижу! – радостно провозгласила Клава Матвеевна, словно радуясь своей прозорливости. – Вам бы следовало отдохнуть, дружочек вы мой!
Лиза напряглась:
– Что это значит? Вы меня увольняете?
– О чем ты говоришь! – фальшиво изумилась Клава Матвеевна. – Какое увольнение? Просто тебе надо отдохнуть. Перезарядить батарейки.
– И долго мне их перезаряжать?
– На твое усмотрение. Месяц или полтора. Можешь и дальше.
– А… А как же мои клиенты?
– Передашь их Леше.
– Но у меня три сделки в процессе оформления в ГБР! Осталось только получить документы и освободить квартиры от мебели и прежних жильцов!
– Вот Леша этим и займется.
– А мои проценты?
– Ты их получишь! – отрезала Клава Матвеевна таким тоном, что Лиза поняла: ничего-то она не получит, а если и получит, то жалкие копейки. И уж конечно, никто не оплатит ей беготню и хлопоты по четырем другим сделкам, которые еще находятся в стадии разработки.
Можно было устроить скандал, потребовать выходное пособие или что-то в этом роде. Но Лиза так не любила ссориться. У нее это просто не получалось. И ей самой потом после ссоры бывало так худо, она чувствовала себя такой вымотанный и высосанной, что хоть в гроб ложись. Поэтому и сейчас она не пошла на поводу у своих чувств.
– Все ясно, – уныло произнесла она. – Значит, дела сдавать Леше?
Клава Матвеевна сухо кивнула, показывая, что разговор с проштрафившейся подчиненной закончен и больше тратить на нее свое драгоценное время она не намерена. Лиза выползла из кабинета начальства и наткнулась на сочувствующий взгляд того самого Леши, которому должна была передать своих клиентов. Это было так несправедливо!