Но все же она прыгнула. С пляжного пирса. В море. Ради себя. Полина не стала принимать душ и краситься, а сразу же отправилась на пляж. И с ходу в море, с головой. Волосы от корней до кончиков намочила, зато встряхнулась изнутри. И кровь повеселела, получив пусть и крохотную, но все же бодрящую порцию адреналина.

Море показалось холодным, но у Полины все равно возникло чувство, будто она попала в объятия жаркого лета. Под водой весело забулькало, привет от Нептуна, а когда она вынырнула, в ушах зазвенел звонкий детский смех – под аккомпанемент мужских и женских голосов. Полина не удержалась и поздравила себя. Отпуск начался еще на прошлой неделе, но активировала она его только сейчас. И почувствовала себя юной девушкой, веселой и беззаботной. Вспомнила, как отдыхала на море с Юрой, ей тогда было всего девятнадцать лет, они резвились, как дети, сигая в море с такого же пирса.

У Юры уже другая, законная семья, он и повзрослел, и располнел, а она все такая же стройная. И свободная. Не хватало только настроения, а, может, и желания вернуть былую подвижность. И даже молодость. Но сейчас настроение не просто поднялось, оно вдруг ударило, как кровь, в голову.

Полина и не заметила, как снова оказалась на пирсе, на этот раз она прыгнула в воду не «солдатиком», а «ласточкой». В следующий заход усложнила себе задачу и разогналась для прыжка.

Это была самая настоящая омолаживающая процедура, в следующий раз, разгоняясь, Полина чувствовала себя двенадцатилетней девочкой, может, потому и забыла об осторожности. Поскользнулась, потеряла скорость, направление и шлепнулась в воду возле самого пирса, больно стукнувшись ногой. А шлепнулась рядом с мужчиной, который чинно, расслабленным брасом подгребал к лестнице с поручнями.

Она обрызгала мужчину с головы до ног, а он уже немолодой, голова седая, на лбу глубокая морщина. Но взгляд бодрый, не мухоморный. Он благодушно улыбнулся, глядя на Полину глазом, в который не попали брызги.

– Извините!

Полина вернулась в привычный образ умудренной возрастом женщины, примерной матери двоих детей, и ей стало стыдно за свое поведение. И боль в ноге она восприняла как наказание за свою глупость.

– Да ничего.

Но боль эта пугала. Вдруг там кровь из раны хлещет или кость сломана. Полина подняла ногу, высунула ступню из воды, но увидела только небольшую ссадину. А мужчина вообще ничего не заметил, потому как потерял к Полине всякий интерес. И, продолжив путь, подплыл к лестнице.

Он и сам не заинтересовал Полину как мужчина. Грубые черты лица, толстые щеки, глубокие носогубные складки, тяжелый подбородок, небольшое пигментное пятно на виске – признак надвигающейся старости. И седина у него с оттенком желтизны. Но все же обида надавила на грудь. Если даже такой мужчина не придал ей значения, то нужно проститься с шансами на женский успех в курортной жизни.

Полина вздохнула, глядя на мужчину, который поднимался по лестнице, подтягиваясь на сильных руках. И лишний вес в нем чувствовался, и живот приходилось втягивать, но не толстый, не мягкотелый. Но ей-то какое до этого дело? Она ему не нужна, а он ей и подавно. Пусть катится к своей жене…

Полина кивнула, разговаривая сама с собой. И у этого дяденьки могла быть жена, и у соседа, а мужчины не все сволочи. Но хватало и таких, которые стреляли взглядами в женщин, даже когда вторая половина грелась под боком. По пути к своему шезлонгу Полина столкнулась с двумя такими женатыми стрельцами. Не очень приятно было ловить на себе потные мужские взгляды, но настроение от этого, как ни странно, приподнялось. Жаль только, разболелась нога.

В пляжный медпункт Полина обращаться не стала, немного повялилась под солнцем с закрытыми глазами и, когда боль стихла, отправилась в номер. Привести себя в порядок – снять усталость, нанести макияж, и на ужин в лучшем виде. И совсем не важно, клюнет на нее кто-то или нет, главное, почувствовать себя женщиной.

Полина прихорашивалась долго и тщательно, навела, что называется, красоту, принарядилась, но, увы, из всего это вышел пшик.

Не успела она выйти из своего номера, как из соседнего появился отталкивающей внешности мужчина с красным от солнца и пива лицом. А если точней, от пива на солнце. Пивной перегар ни с чем не перепутаешь. Куда сложней отличить платину от хорошего серебра, именно поэтому Полина не взялась бы сказать, из чего сделана цепочка на его толстой шее.

Сначала он смерил Полину придирчивым взглядом, недовольно цокнув при этом языком, затем движением руки показал на открытую дверь у себя за спиной:

– Ну чего стоишь? Заходи!

От возмущения Полина хватанула ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. С чего это она должна идти в номер к этому толстопузому борову? А он действительно похож был на свинью как повадками, так и комплекцией. Крупный, толстый, глазки маленькие, заплывшие жиром, нос крупный с приплюснутым кончиком.

– Глянь пойди, что там творится! – Он снова кивком показал на свой номер.

Полина едко усмехнулась, вспомнив руку с темными подсвеченными часами, обладатель которых не хотел ждать какого-то Лешу. И, возможно, уложил в постель его жену. Еще Полина помнила, как звучал мужской голос из приоткрытой двери. С ней сейчас разговаривал совсем другой мужчина. Может, он сам что-то и натворил, застав жену с любовником. Возможно, там трупы в номере, и не надо вляпывать Полину в эту историю.

– Чего тебе смешно? – Физиономия у Леши, если это был он, стала еще красней, хотя, казалось бы, куда уж больше.

Мужлан, казалось, едва сдерживался, чтобы не наброситься на Полину.

– Я сейчас охрану вызову! – пригрозила она.

Можно было убежать от этого недоумка, но босоножки на каблуках, а крем на ногах не совсем еще впитался – как бы не споткнуться. К тому же сама по себе попытка к бегству могла окончательно взбесить буйнопомешанного. Впрочем, к этому же могла привести и просто угроза, а слово уже сказано.

– Какую охрану?! Тебя же уволят! – отрыгнув перегарный воздух, ухмыльнулся Леша.

– Уволят?!. – Наконец-то Полина все поняла. – Я не горничная! Это обычный номер!

Она показала карточку, с помощью которой открывала дверь в свой номер.

– И ты обычная?

– И я обычная.

– Ну, если обычная, заходи!

Леша схватил Полину за руку, потащил в номер. Она знала, как нужно поступать в таких случаях, но указательный палец у мужлана был толстым, как сарделька, Полина едва не лопнула от натуги, пока взяла его в захват. Она оттянула палец вверх до упора, заставив хама вскрикнуть от боли. И разжать руку.

Ему это не понравилось, он толкнул Полину в плечо, она упала.

– Помогите! – громко крикнула она.

– Да чего ты? – скривился хам. – Я же заплачу!

Он шагнул к Полине медленно, а нагнулся быстро и, схватив ее за руку, резко потянул на себя. Он не помогал ей подняться, просто волок в свое логово.

– Пятьсот баксов за все! – сказал он.

– Помогите!

– Уговорила, штуку!

Полина упиралась, даже смогла укусить насильника за руку, но все-таки оказалась у него в номере. Он швырнул ее на пол, потянулся к двери, но закрыться не успел.

– Что здесь происходит? – жестко спросил мужской голос.

В номер стремительно входил чернявый из соседнего люкса. На этот раз он просто не мог не заметить Полину, которая поднималась с пола, оправляя платье. Но и Леша смотрел на нее – как на свою законную добычу, которую у него собирались отобрать.

– А ну вали отсюда! – набросился он на непрошеного гостя.

– Да?! – Чернявый даже обрадовался, вскинул вверх руки, сжимая кулаки.

Он, казалось, хотел взлететь, чтобы наброситься на противника с ястребиной высоты. Он чувствовал себя орлом, но не взлетел, не было у него для этого крыльев.

– Ну держись! – взревел Леша.

И, стремительно шагнув к противнику, размашисто махнул рукой. Мужчина увернулся от летящего в голову кулака, но в ответ ударить не рискнул. Он вел себя вовсе не трусливо, как раз наоборот, но Полине почему-то показалось, что ему не хватало уверенности в своих силах.

– Ну иди сюда!

Леша ударил ногой, и чернявый отскочил от него. Леша за ним, он от него. Полина тоже выскочила в коридор.

– Помогите! – крикнула она.

Ее сосед и хотел бы ответить ударом на удар, но что-то ему мешало, возможно, страх испортить свою внешность. Но в целом он держался очень достойно. И с легкостью уходил от ударов. И при этом героически улыбался.

А со стороны общего холла в коридоре появился еще один уже знакомый – пожилой седовласый мужчина. Такой же тяжеловесный, как Леша, но уж куда более располагающей внешности. Походка твердая, напористая, как у должностного лица, который, кровь из носа, должен остановить безобразие. Возможно, это был начальник охраны отеля, хотя наряд у него определенно пляжный – шорты, рубаха с якорями, бутафорская фуражка с морской кокардой. Но разве сотрудник отеля не имеет права на законный выходной?

Седовласый не церемонился с дебоширом, стремительным шагом сократил расстояние до него, поймал за руку и заломил ее за спину также ловко, как сосед Полины уходил от ударов. Несколько точных и сильных движений поставили Лешу на колени. Требуя пощады, хам шлепнул по полу свободной рукой.

– Вы кричали? – спросил седовласый, слегка ослабив хватку.

Он смотрел на Полину с суровой иронией победителя.

– Слышь, ты! – шипел Леша, но руку от пола не отрывал.

– Девушку к себе в номер тащил, – кивнув на Полину, сказал чернявый.

Он был в одной рубашке, но при этом поправлял на себе воображаемый пиджак, пальцами взяв его за лацканы.

– Статья сто двадцать шестая, похищение человека, до двенадцати лет лишения свободы.

---