Разворот на восток

Александр Михайловский

Часть 33. Неизбежное решение

15 сентября 1943 года. Обстановка в Германии и мире (вместо вступления).

К середине сентября сорок третьего года активные боевые действия на европейском ТВД в основном прекратились. При этом отсутствовала последняя, самая яростная и кровопролитная фаза боев, когда уже разгромленные серые орды любой ценой ломились на запад, чтобы сдаться кому угодно, только не войскам Красной Армии. Некуда было ломиться. Со всех сторон от умирающего Третьего Рейха – с востока, севера, юга и запада – находились все те же советские дивизии, корпуса и армии, с боями пришедшие в центр Европы «от Курска и Орла». Пророческими стали и слова песни о том, что от тайги до британских морей Красная Армия всех сильней. И это еще слабо сказано. Последний этап войны больше напоминал снос обветшавшей избушки, когда после каждого нового удара во все стороны веером летит гнилая труха.

Пятого сентября гросс-адмирал Дениц в присутствии прославленных советских генералов и адмиралов подписал акт о безоговорочной капитуляции Третьего Рейха. А уже утром шестого числа Верховный Совет СССР издал Указ о включении всей территории Германии в границах на двадцать второе июня сорок первого года в состав Советского Союза. До завершения процесса денацификации и десатанизации управлять на немецких землях должны были Советская военная Администрация во главе с маршалом Жуковым и немецкая гражданская администрация под началом герра Роммеля. Наследство этим двоим после бесноватого ефрейтора досталось аховое. И хоть на этот раз Германию никто не подвергал ковровым бомбежкам, и ее города не обратились в заваленные трупами руины, но бОльшая часть населения, послушно уверовавшая в «нового арийского бога», теперь напоминала неудачно оживленных мертвецов. И только те немцы, что до конца боролись с этим ужасом и смогли при этом выжить, походили на обычных людей.

Прочая Европа тоже приходила в себя от пережитого ужаса, оплакивала гекатомбы погибших и готовилась жить в новой советской действительности. На Пиренейском полуострове, не затронутом ни войной, ни тенью нацизма-сатанизма, советские мехкорпуса ОСНАЗ в парадном строю без единого выстрела пролязгали гусеницами через территории Испании и Португалии, попутно принимая капитуляции старых национальных армий. При этом примас Испании архиепископ Толедский, кардинал Энрике Пла-и-Дениэль, исполняющий обязанности временного премьер-министра Испании, игнорируя пламенную Долорес Ибаррури, при торжественной встрече у врат Мадрида передал советскому наместнику генералу Рокоссовскому испанские королевские регалии и ключи от испанской столицы – сбылись пророческие слова комиссара третьего ранга Антоновой о том, что местные консервативные круги видят в товарище Сталине эдакого христианнейшего короля, лидера, объединившего под своим скипетром всю европейскую цивилизацию. В ответной речи генерал Рокоссовский пообещал испанскому народу свободу там, где это возможно, и порядок, где это необходимо. Конечно, не всем сторонникам павшей Второй Республики понравилось такое освобождение, но троцкистам и анархистам никто и ничего не обещал. А если эти люди по старой памяти попробуют поднять голову, то ведомство Лаврентия Павловича всегда наготове.

Страны, уже имеющие законные правительства (Румыния и Болгария) готовились обратиться к Верховному Совету СССР с просьбой о вхождении в состав Советского Союза, в других предстояли первые послевоенные выборы, которые было желательно провести еще до нового тысяча девятьсот сорок четвертого года. Это необходимо в том числе и потому, что советское правительство не собиралось разрывать пакт о ненападении с Японией без объяснения причин. Сначала надо провести выборы в Учредительные Собрания Французской и Голландской Советских Республик, потом – принять эти новосозданные государственные образования вместе с их колониальными владениями в состав СССР. И уж затем можно будет потребовать от японского правительства прекращения оккупации территории Французского Индокитая и Голландской Ост-Индии, а также остановки боевых действий против союзной СССР Великобритании, и вообще отвода всех японских войск на территорию Метрополии. Война в Китае тоже чрезмерно затянулась, и не приносит ни одной стороне ничего, кроме никому не нужных жертв. А на случай если такой ультиматум будет отвергнут, следует иметь полностью готовый к осуществлению план Маньчжурской наступательной операции, которая в одно-два касания доведет японскую империю до безоговорочной капитуляции.

Но не все было так хорошо, как казалось при взгляде со стороны. В ночь с тридцать первого августа на первое сентября над германской провинцией Нижняя Силезия неожиданно стало раскручиваться престранное атмосферное явление, более всего напоминающее не европейский циклон, а тихоокеанский тропический тайфун. Вздымающиеся в стратосферу над Бреслау и Катовице шапки грозовых облаков с самолета были видны с расстояния в пару сотен километров, а на уровне земли все это выливалось в шквальные ураганные ветры и проливные дожди, разом поставившие на паузу все боевые действия. В этой мешанине из ураганных порывов, дождевых разрядов и слепящих взблесков молний не могла действовать даже разведывательная аппаратура Особой Авиаэскадры, так что задача локализовать местоположение фон Меллентина и уничтожить этого последователя Гитлера точечным бомбовым ударом оставалась невыполненной.

Помимо всего прочего, советские метеорологи сразу сделали вывод, что это атмосферное образование, неподвижно зависшее над одной и той же точкой поверхности (чего не должно быть в принципе) имеет отнюдь не естественное происхождение. Правда, говоря о неестественном происхождении, эти люди, воспитанные в традициях диалектического материализма, всего лишь имели в виду некие техногенные установки с целью управления погодой, создающие восходящие воздушные потоки. Но в Кремле, с учетом предыдущего анамнеза, все поняли иначе и жестоко напряглись. К эпицентру событий с западного направления, несмотря на предельно плохую погоду, двинулись сразу четыре мехкорпуса ОСНАЗ, готовые к встречному сражению с прорвавшимися в этот мир легионами ада, о которых в свои последние дни так много и со вкусом вопил Геббельс…

Но ничего особо страшного не произошло. Десятого числа постороннее воздействие на атмосферу прекратилось, и искусственный циклон стал постепенно распадаться. Стихли ураганные ветры, а рушащиеся с небес потоки воды, кое-где затопившие окопы по колено, а кое-где и по пояс, перешли в грибной дождик. При этом никаких вооруженных до зубов чертей, ведьм в ступах и без, трехглавых драконов и прочей сказочно-мистической белиберды на линии соприкосновения не обнаружилось. Немецкие укрепления настороженно молчали, и даже самый внимательный осмотр через командирские бинокли не позволял обнаружить на немецких позициях ни одного живого человека. «Умерли они там все, что ли?» – подумали советские командиры полков и дивизий и послали вперед первые, еще робкие, разведпоиски с задачей получить хоть какие-то сведения о творящейся на той стороне чертовщине. И ничего. Разведгруппы вернулись, доложив, что не встретили на той стороне ни одного живого человека, укрепления опустели, и, самое главное, все, что было возможно отодрать и унести с собой, было отодрано и унесено.