Его истинная. Наследие

Анна Владимирова

Пролог

Он даже не дал мне допить вино – вырвал бокал из пальцев и швырнул куда-то в сторону. Раздался звон стекла, и мужчина толкну меня на кровать.

– Только не порви ничего, – едва успела возмутиться, как он задрал юбку до самой талии и рванул капроновые колготки на части.

– Проси о чем-то более реальном, – выдохнул на ухо, и мне снова стало страшно.

Зачем я связалась с этим зверем?! В который раз меня накрывало волной паники, когда он заполнял собой весь мой мир, его запах вытеснял воздух, и табличка «Exit» становилась такой далекой и недоступной. Только я возвращалась раз за разом, желая снова оказаться в его руках.

– Проси, Алиса… – он жадно запустил пальцы под тонкую полосочку кружевных трусиков и погрузил их в меня.

– Не делай меток, – простонала я, поражаясь качеству своего деланного хладнокровия.

– Сучка, – прорычал Амир, и я сразу же поплатилась: он вошел так резко и сильно, что низ живота скрутило от жгучей боли.

Я открыла рот и вскрикнула:

– Больно! – дернулась, но он не позволил вырваться, наваливаясь сверху и вжимая в кровать.

Я знала – сейчас пройдет. Амир не был жестоким, от таких я сразу давала деру.

– Будишь зверя, – хрипло выдавил мне в шею и легко прихватил ее зубами.

Он медленно вышел и снова осторожно погрузился в меня, выжимая из груди стон. Вожделение, сладкое, невыносимое, пряное… Оно заполняло медленно, с каждым проникновением мужчины, и топило разум. Амир прошелся мелкими укусами по затылку и рванул на мне рубашку, оголяя спину. Когда его зубы прихватили кожу между лопатками, я уже едва соображала, а он сорвался в дикий убийственный ритм, каждый удар которого порабощал, заставляя двигаться только под его пульс, принадлежать только этому зверю. И каждый раз подобное дико пугало. Я чувствовала это, как чувствуют приближение оргазма – возрастающую силу притяжения, когда вот-вот влюбишься, потеряешь голову и захочешь остаться с этим мужчиной навсегда.

Амир стянул с меня юбку и перевернул на спину, нависая сверху. Прошелся темным взглядом по открывшемуся телу, тяжело дыша и хмурясь. Красивый, сильный, главный… Я выбирала только альфа-самцов, всегда. Другие никогда не вызвали бы желание подчиняться, я даже прикосновений их не переносила. Амир был одиночкой, но несомненным альфой. И мне нравилось, как он меня хотел.

– Давай, волчара, – растянула губы в порочной улыбке. – Мерзну…

Я знала, что снова поплачусь за свои слова.

– С кем ты спишь? – спросил он вдруг, медленно забрасывая мои ноги себе на плечи и приподнимая бедра себе навстречу. Знал, что я сходила с ума, когда он брал меня так.

– Что? – смысл его слов дошел не сразу.

Он нарочито медленно насадил меня на себя и прижал мои бедра к своим, давая понять многое, но главное – это был последний наш раз. Независимо от того, смогу ли унести ноги.

– Кто еще тебя трахает?

Я вскрикнула от его резкого движения и выгнула спину.

– Амир, – выдохнула, захлебываясь чудовищным по силе коктейлем из наслаждения и животного страха.

– Я с ума схожу, Алиса, – процедил он, снова ударяя бедрами, и я вскрикнула. – Не будешь моей, да?

– Амир! – рванулась я, но он прижал запястья к кровати, склоняясь к шее.

Скользнул носом по бьющейся в агонии вене и медленно лизнул. Я задрожала, мышцы внутри сжались, сдавливая его член, и он рвано выдохнул, явно наслаждаясь моей реакцией.

И нас накрыло обоих. Волк сорвался с катушек, двигаясь так жадно, сильно и жестко, как никогда, а я кричала в его рот, кусаясь и прихватывая его язык до крови. Мои удлинившиеся коготки рвали кожу на его спине, и он не оставался в долгу, прикусывая шею сильнее допустимого.

– Амир, – его имя казалось единственным словом во всей вселенной в этот момент, и все было таким правильным.

Я хотела быть только его, и волк это принимал, чуял и метил меня, как свою собственность. Нас одновременно разнесло в клочья от дикого оргазма, после которого не грех было и сдохнуть. Как в сказке – в один день.

Только сказка кончилась, и я пришла в себя.

– Твою мать, – коснулась горящей кожи на шее.

– Тш, котенок, – притянул к себе зверь и поцеловал в ключицу, – я не обижу. Прости…

Его руки все еще казались раем, но в глазах волка уже зажегся недобрый огонь собственника. Разговаривать было бесполезно…

– Амир, у меня самолет, – надула губы, – не успеешь зализать.

Он повернул голову на бок, явно не в силах состыковать мои эмоции страха и злости с глупостями, которые я несла. Мужчина сделал одну единственную попытку меня схватить, но я извернулась и со всей силы цапнула его за запястье.

– Не будешь моей, значит, – констатировал он, отстраненно глядя, как кровь из разорванного запястья устремляется к локтю.

– Нет, – несмотря на укус, он меня не выпустил.

– Говорят, кошки никого не любят…

– Не врут, – тяжело дышала я, быстро соображая. Если волк кинется, наш бой будет коротким.

– Успокойся, котенок, я же сказал – не обижу, – грустно усмехнулся он и поднялся с кровати.

Когда я проморгала начало проблемы с Амиром? Мужчина казался мне глыбой непробиваемого льда, добраться до сердцевины было за гранью фантастики. Но я смогла… Черт!

Быстро собрав остатки рубашки узелком на животе, надела новые колготки и огляделась. Квартира Амира была чем-то особенным для меня. Обычная московская хрущевка одинокого мужчины, но я знала – он всегда меня ждал. От его запаха хотелось урчать и забываться, что я и делала, наведываясь к нему, когда становилось невмоготу.

Стиснув зубы, уже собралась сбежать по-тихому, но не смогла. Постояла в тишине коридора и пошла его искать. Волк обнаружился в кухне. Он пытался соорудить себе тугую повязку вокруг запястья, затягивая узел зубами. Вряд ли ему это было на самом деле нужно, рана затянулась бы сама за какой-то час. Скорее, пытался отвлечься от моего запаха.

– Алиса, беги, – прорычал, не оборачиваясь.

– Дай помогу, – шагнула я к нему и обхватила руку, поправляя повязку. – Амир, прости…

– Бесстрашная, – усмехнулся он. – Даю тебе минуту.

Мне всегда нравился его нерусский акцент.

– И что будешь делать? – усмехнулась, затягивая узел.

Я подняла на него глаза и поняла – мое время и правда кончается.

– Любить… но тебе это не нужно, поэтому не приходи больше, – его голос стал холодным и отстраненным, почти ощутимо хлестнув наотмашь. – И научись бежать сразу. Не все, как я, будут давать фору…

1

Морозный воздух приятно обжег разгоряченное лицо, тишина квартиры Амира сменилась сотней звуков и запахов. Я жадно вздохнула, пытаясь отвлечься от еще свежих эмоций. Заскочила в такси и распласталась по заднему сиденью, тяжело дыша. Тело еще дрожало, впитывая отголоски наслаждения и страха.

Опасные мужчины были моей слабостью. Моя пушистая кошачья задница вечно находила приключения себе не по силам!

Я достала из сумочки пачку дорогих сигарет и закурила, кусая губы.

Не скоро удасться прийти в себя и принять, что с Амиром покончено. Повезло, что он отпустил.

«Кошки никого не любят…»

Я искривила губы в горькой усмешке и набрала последний входящий.

– Алиса…

– Да, Зул.

– Долго не отвечаешь, что случилось?

– Ничего, все нормально, была на встрече.

Мы оба с Магистром понимали, что я вру, но почему-то из раза в раз он делал вид, что принимал мой ответ за чистую монету. Мне казалось, что он все никак не мог найти повод меня привязать к себе и Институту, но очень старался. И сейчас я слышала в его голосе какое-то настораживающее удовлетворение. Словно, все шло по плану.

– Когда у тебя самолет?

– Сейчас.

– Заедь, пожалуйста, сразу ко мне в Институт. Нужна твоя помощь…

Я почувствовала, как пробегает холодок по телу.

– Что случилось?

– Расскажу. Я знаю, отгулы у тебя еще не кончились, но вынужден позвать тебя на работу.

Я глубоко затянулась сигаретой и выдохнула в приоткрытое окно.

– Зул, я пока не готова… – прикрыла глаза.

Мысль о том, чтобы снова идти за грань, вызвала приступ панической атаки.

– Спокойно, Алиса. – Я широко открыла глаза, затаив дыхание. – Сегодня никаких путешествий по ту сторону. Обещаю.

Я не помню, как опустила мобильник и перевела отсутствующий взгляд в окно. Видела я сейчас совсем другое…

Когда и как Зул обнаружил мои способности – я не помню. Мама говорила, что совсем в раннем возрасте. Как только стукнуло десять, Магистр забрал меня в Институт на учебу. Мама, правда, была против, но ровно до тех пор, пока я не провалилась по ту сторону реальности совершенно самостоятельно. Не помню, чтобы тогда мне было страшно, даже наоборот – туман не казался таким мрачным и липким, а шепот голосов – обреченным. Уже гораздо позже я научилась бояться тот мир за гранью, но выбирать не приходилось, ведь я была единственная с такой на редкость гадкой одаренностью. Теперь, лишь при упоминании о том, что мне снова нужно пробраться в потусторонний мир, меня начинало знобить.

---