Как только Марисоль и Авзураг уезжают, к гостинице подъезжает полицейская машина, а из нее вываливается виновник нашего сегодняшнего паршивого сна.

Дядя Улдан лишь на пару лет младше своего брата, Авзурага, но выглядит хуже, причем значительно. Больше седины в волосах, бороде и даже бровях, а еще он оброс жиром, как тюлень, и пальцы у него вечно какие-то потные, жирные. Фу…

Каждая, абсолютно каждая из нас помнит его угрозы, щипки за мягкое место, сальные взгляды и сволочную натуру. Он полицейский, и не просто какая-то мелкая сошка – занимает серьезный пост в городе-курорте Геленджик. Майор полиции и по совместительству наш главный тюремщик. Ведь все знают – если кто-то из сестер сбежит в поисках лучшей доли, дядя найдет… и не только найдет, но и строго накажет. И упаси бог остаться с ним наедине!

Чувствую, как к моей спине начинает жаться Даниэла, одна из наших младших. Ей всего пятнадцать, но она не понаслышке знает, на что способен Улдан.

Это мне жизнь здесь показалась раем по сравнению с тем, что мне устраивал биологический отец. И правила, установленные папой Авзурагом, показались более чем приемлемыми – да что там, мне вообще с этими правилами жилось весьма комфортно. Но многим сложно привыкать к здешним реалиям, и Дана оказалась одной из таких. Она отчаянная, решилась на побег. Так вот ее нашли меньше чем за сутки, а потом дядя Улдан побил ее и чуть было не изнасиловал анально. Она сама нам в этом призналась и рыдала потом почти всю ночь. Меня до сих пор передергивает, когда думаю, что этот скот мог так грубо себя повести с нашей крошкой Даной. Она ведь еще совсем маленькая, худенькая…

– Так, мартышки, все в гостиную!

Мартышки – это мы. Он нас так всегда называет. Нас это бесит, но кто же посмеет сказать ему хоть слово против? Никому не хочется лишних рабочих смен или, чего доброго, нарваться на «персональную корректировку поведения».

Мы гуськом проходим за ним в комнату, которая считается общей, предназначена для совместного отдыха, но на самом деле мы крайне редко там бываем.

– Вас двенадцать мартышек… – оглядывает он всех сестер. – Двенадцать! Достаточно для того, чтобы держать в порядке гостиницу и обслуживать гостей в ресторане. Сколько у вас сейчас постояльцев?

– Тридцать два, – отвечает Рита.

– Отлично! – кивает он. – Чтобы всё им обеспечивали по первому требованию, держали помещения в чистоте и порядке. Первой, кто накосячит, устрою персональную ремнетерапию, вторую посажу в погреб и прикажу сутки не кормить! Всем всё ясно?

Девчонки дружно закивали.

– Тогда торопитесь! К девяти спущусь в зал ресторана, проверю, как вы справляетесь! Разбежались по местам!

Нам второй раз повторять не надо.

Бегу в зал ресторана вместе с Даной – сегодня снова наша очередь разносить еду.

Проверяем, хорошо ли вчера всё прибрали, наводим лоск. Ближе к девяти на завтрак приходят первые постояльцы…

Глава 7. Не знал, что я ревнивый

Тогда же:

Влад

Голова… Моя голова…

Она как будто отлита из чугуна, а по ней от всей души фигачат скалкой или битой. Примерно такое ощущение. Это мое наказание за вчерашнее веселье.

Вхожу в зал ресторана и даже не сразу замечаю, что ко мне подходит брать заказ та самая Кареглазка, которую вчера весь вечер искал взглядом.

– Где ж ты вчера была, милая… – бурчу себе под нос.

– Что-что? – переспрашивает она своим милым голоском.

– Жизнь – боль, говорю!

Она вглядывается в мое лицо и вдруг спрашивает заботливо:

– Вам плохо?

– А ты наблюдательная… Никогда не пей коктейли из виски, коньяка и вина, Кареглазка! До добра это не доводит… – важно заявляю ей.

И она вдруг мне улыбается. Так по-доброму, искренне. Давно никто мне так не улыбался. Ей идет, ей просто невероятно идет…

– Подождите минутку, я сейчас! – говорит она и убегает на кухню.

Хочу бежать за ней следом, хоть и понимаю, что глупо. На каких-то несколько секунд даже забываю про свою головную боль.

Тут в зале ресторана появляется Матвей, и улыбка у моего бритоголового друга запредельно широкая.

– Как Мария? Хороша?

– Влад, одна шутка про Машу, и получишь в бубен!

Понимаю, что не шутит, да и не хочется мне с ним ссориться. Машу на него рукой.

– Не хочешь – не рассказывай…

– Ничего не было, мы просто целовались… – зачем-то решается на откровение он.

– С чего тогда лыбишься как последний придурок?

– Я не собирался ее так шустро на лопатки укладывать, я с ней по-нормальному хочу, чтоб надолго…

– Открою тебе один секрет, друг мой! Одно другое не исключает!

– Я тут фишку услышал… В общем, девки если сразу дают, значит, серьезно тебя вообще не рассматривают! Не хочу рисковать, она милая…

– Мария? Милая?! Ты слово «милая» в словаре проверь! По ходу ты не отдупляешь, что оно означает…

И тут возле нашего столика снова появляется Кареглазка, аккуратно ставит передо мной какой-то чудно пахнущий напиток.

– Это вам…

– Что это? – тут же настораживаюсь. – Приворотное зелье?

Девчонка вдруг резко смущается, краснеет, как рак при активной термообработке, и я уже почти согласен, чтобы мне ампутировали мой треклятый язык. Вот часто до добра не доводит, часто…

– Это поможет вам поправиться… – лепечет она, окончательно смутившись.

И тут вдруг в зал вваливается какой-то пузатый кавказец. Важный такой, как будто хозяин. Садится за угловой столик, и моя писаная красотка несется к нему со всех ног.

Я такой прыти ни у одной официантки за все свои двадцать с гаком еще не видел.

Стоит перед ним по стойке смирно, слушает его речи, а мне только и остается, что скрежетать зубами.

Кто он ей? Не похоже, что просто постоялец. Явно хорошо ее знает.

«Вдруг он ее чпокает?» – вгрызается в больной мозг ядовитая мысль.

Глава 8. Она еще не знает…

Тогда же:

Влад

Прошу Матвея пересесть ко мне поближе, показываю взглядом на Кареглазку и кавказца.

– Как думаешь, он ее шпилит?

Друг осторожно косится в указанном направлении.

– С чего ты взял?

– Он с ней как-то очень по-хозяйски беседует… Не знаю, как объяснить лучше, но чувствую между этими двумя какое-то недетское напряжение. Сексуального ли оно характера – непонятно…

Мне становится резко не до шуток ниже пояса.

– Может, хозяин ресторана? – хмурится Зотов.

– И снова вопрос – работай у тебя такая лялька, неужели бы ты ее не шпилил?

– Влад, я тебя сейчас удивлю, не все шпилят своих работников, даже кавказцы! К тому же посмотри, как она напряжена, при любовнике так себя не вела бы…

Действительно, спина Кареглазки как струна, лицо строгое, губы поджаты – беседа явно ей неприятна. И тут замечаю, как эта жирная бородатая свинья собирается приложиться рукой к девичьей попке. Вот так просто взять и облапать… Но моя красавица не лыком шита, шустро уворачивается, делает круглые глаза, и ее как ветром сдувает.

– Молодец! – бубню себе под нос.

Пробую принесенный ею напиток и одновременно борюсь с желанием надавать люлей бородачу – уж очень хочется.

В этот момент в зале ресторана появляется Мария, и Зотов тут же про меня забывает. Несется как угорелый, задевая на своем пути стулья, и усаживается с ней в противоположном углу зала.

«Ладно, предатель, посмотрим, как запоешь, когда она начнет танцевать сальсу на твоих оголенных нервах…»

Листаю меню, параллельно приканчиваю суперзелье Кареглазки. Идет как родное, будто специально для меня придумано. Не знаю, что в нем, определенно лимон, мята… и наверняка еще какие-нибудь ведьмины прибамбасы типа паучьих лапок и глаз тритона! Иначе боль так быстро не проходила бы. К тому времени, как приканчиваю напиток, мне сильно хорошеет.

– Вы решили, что хотите на завтрак? – вдруг появляется передо мной вчерашняя официантка.

– Опять ты! – возмущаюсь. – Мне нужна другая…

Официантка распахивает свои синие глазищи до невероятных размеров и тихонько просит:

– Пожалуйста, только не возмущайтесь громко, я сейчас позову!

– Ого! А что, вчера так тоже можно было? – спрашиваю с неподдельным интересом.

Малявка несколько раз моргает и исчезает. Меж тем ни она, ни Кареглазка у меня заказ не приняли… Хотя сам виноват.

Через время в зале всё же появляется моя красавица, ставит перед бородачом несколько тарелок и наконец возвращается ко мне с блокнотом наизготовку.

– Ты прям угадала, как надо, помогло! – благодарю ее за суперзелье.

– Рада, – она слегка растягивает губы, но эта недоулыбка и на один процент не так хороша, как прошлая. – Определились с заказом? Решили, что возьмете?

«Тебя! Тебя, милая, исключительно тебя!» – эти слова уже рвутся из меня, еле успеваю себя заткнуть. Если опять что-нибудь ляпну, и она снова убежит, вообще на фиг голодным останусь. Народу в ресторане стало намного больше, так что в следующий раз она уж точно подойдет не скоро.

– Мне, пожалуйста, блинчики с беконом, омлет, вафли, что-нибудь еще попить…

– Кофе? Сок?

– Удиви меня! – отвечаю ей с улыбкой, которая возвращает румянец ее щекам.

Ожидаю, что она что-то скажет, может быть, даже пошутит в ответ, но она быстро уходит – гораздо быстрее, чем мне бы хотелось.

---