– Ну мама! – заныл Никита и опрометью бросился к служебному входу, выскочил на соседнюю улицу и через пару минут оказался на пляже. Добежал до оббитой тростником стойки бара, где в одиночестве сидел отец и прямо из бутылки цедил минеральную воду.

– Пап, у нас такое приключилось! – запальчиво начал он.

Заслышав, как во дворе хлопнула калитка, Алиса усмехнулась.

«Побежал докладывать, маленький шпион», – пронеслось в голове. Она уже собралась уйти к себе, как новый постоялец окликнул ее:

– А где я могу поставить машину, Алиса Георгиевна?

– Обычно наши отдыхающие ставят машины в конце улицы на бесплатной парковке, – добродушно заметила Алиса. – Но из-за вашей травмы мы сделаем для вас исключение. Поставьте во дворе под навесом, – милостиво разрешила она и, глянув на администратора, добавила:

– Ольга Сергеевна, скажите Иван Ивановичу. Пусть машину припаркует рядом с моей.

Алиса кивнула на прощание и чинно удалилась. И только поднявшись в свою квартиру, скорчила рожицу в зеркале и грязно выругалась, поминая всех родственников господина Грандилевского до третьего колена.

«Знаю я, зачем ты сюда явился», – хмыкнула она про себя. Глянула с тоской на новоявленную тряпку и, закинув ее в ящик стола, уселась за барную стойку. Потянула к себе лежащий там ноутбук. Вышла в почту и, найдя в адресной книге мудреный контакт, состоящий из набора случайных цифр и букв, вбила короткое сообщение «Он здесь, действуем по плану», и сразу удалила письмо из отправленных и корзины.

Петр Грандилевский, звезда отечественного футбола, пребывал в бешенстве. Злился на нахальную девицу, понимая, что облажался с первой же минуты тайма. Увидел эти мини-шортики и маечку, так сразу запал.

– Твою мать, – остановившись около широкого двустворчатого окна, пробурчал он себе под нос. – Что-то ты сплоховал, братец, – обругал сам себя Грандилевский. – Собирался же сразу учинить девчонке допрос. Выбить нужные сведения и поехать дальше. А что в итоге? Сидишь теперь как сыч в номере и нос показать не можешь. Да все нормально, – вздохнул Гранд, уверяя самого себя, что выбрал лучший вариант. Пожить здесь, в маленьком поселке на берегу моря, поесть чебуреков на пляже, или там креветок, попить пива и провести разведку боем. Знакомиться с местными и спрашивать, спрашивать…

Хотя первая такая беседа не дала никаких результатов. Крупный дядька, то ли сторож, то ли рабочий по зданию, что-то пробурчал в ответ на приветствие и даже не впечатлился, что перед ним сам Пит Гранд.

– Вот сюда в уголок сможете заехать? – поинтересовался мужик у Пита и предложил: – Если не уверены, давайте я. Тут у нас каждый сантиметр на счету.

«Серьезно? – хотелось заорать Грандилевскому. – Думаете, что я не смогу притереться к стенке? – мысленно ощерился Пит. – Совсем за лоха принимаете, – скривился он и в этот момент заметил, как из-под навеса мужик выгоняет мотоцикл со буквами эйч и ди на до боли знакомом черном фоне. «Харли Дэвидсон» – культовый байк многих поколений. Да и модель Пит не спутал бы ни с одной другой. Фэт боб – Толстый Боб. Твою мать! Крутецкая модель знаменитого мотоцикла! Интересно, кто же гоняет на такой игрушке?»

Он попытался вызнать хоть это у сторожа-дворника – или-как-там-его. Но мужик даже соврать поленился, всем своим видом показывая, что обсуждать хозяев и их имущество ни с кем не намерен.

Загнав свой бронированный Галендваген под навес, Грандилевский вытащил из багажника дорожную сумку. Еще раз бросил жадный взгляд на примостившегося около калитки Харлея и, ухмыльнувшись, лениво осведомился:

– А не попрут игрушку-то?

– Да кому она нужна, – отмахнулся сторож. – У нас тут тихо. – И взяв из рук ошалевшего гостя багаж, повел по коридору к номеру. Маленькой узкой комнате с большим окном почти во всю стену.

– Хоть тут повезло, – весело хмыкнул Грандилевский. – А то бы поселили в подвале без окон или соврали, что номеров нет.

Пит огляделся по сторонам. С тоской воззрился на обычную полуторку в левом краю комнаты, скосил глаза на видавшую виды скромную плазму на стене и потертое креслице около окна. Не скрывая брезгливости, посмотрел на шкаф и решил не ставить туда сумку.

– Еще клопов наберусь, – скривился он, в глубине души понимая, что перегибает палку. Скромная гостиница, но очень чистая. Да и сам номер мало чем отличался от тех, где приходилось жить во время сборов. Только в каждой такой комнате на базе имелся санузел. А иногда и сосед. Теперь же, став звездой футбола и играя за испанский «Реал Мадрид», Пит Гранд останавливался только в люксах самых престижных гостиниц. Где сам номер занимал добрую сотню метров, а примыкающие к нему террасы и балконы выходили на Эйфелеву башню или Сентрал-парк Большого Яблока.

– И тут жить можно, – самого себя предупредил Гранд. – Не облезу, – скривился он. – Зато сам разберусь, что к чему.

Питу почудилось, как во дворе стукнула калитка, и послышались голоса. Он подошел к окну. Глянул из-за густо присборенной занавески.

Высокий загорелый мужик с хвостом белых выгоревших на солнце волос, с голым торсом и в шортах, болтающихся на бедрах, пристраивал рядом с Харлеем допотопный мопед.

«Старая «Рига», твою мать, – мысленно хмыкнул Гранд, внезапно вспомнив, что именно такого же зверя отец подарил ему на четырнадцатилетие. И мать ругалась страшно. – Что теперь ворошить прошлое, – поморщился Грандилевский. – Отец умер, а мать пропала… Найти бы живой и невредимой, – взмолился он про себя. – Последний раз она выходила на связь из этой гостиницы. Картами не пользовалась, телефон не брала».

Пит всмотрелся в загорелое и беззаботное лицо мужика и мысленно сверился с досье. Станислав Сергеевич Захаров. За глаза прозванный СС за мстительный и коварный нрав, державший поселок и округу в полном подчинении и владевший абсолютно всем на заданной территории – от крутого ресторана с тремя Мишленовскими звездами до поломанного лежака на общественном пляже. Внешне Захаров походил на эдакого спасателя Малибу, а если еще представить рядом бывшую женушку в откровенном красном купальнике, то картинка бы сложилась полная. Красавица-блондинка, изысканная и утонченная, и загоревший мэн с патлами по плечи. Только пластикового буя в руках не хватает.

Град снова уставился в окно. Захаров все еще стоял посредине двора и о чем-то весело болтал с сыном. Мальчишка, Никита, кажется, что-то радостно вещал отцу, а тот смотрел на своего отпрыска влюбленными глазами и улыбался.

«Внешность обманчива», – внутренне поморщился Пит и решил сразу после обеда приступить к расследованию. – Если ты хоть чем-то навредил моей матери, я тебя, сука, в гроб вгоню. Камня на камне от твоей мини-империи не оставлю, – пообещал он мысленно Захарову и замер, увидев, что во двор к мужу и сыну вышла Алиса. Все в тех же шортиках и короткой маечке с бултыхающимися под ней сиськами. – А тебя, девочка, я обязательно трахну», – внезапно подумал Гранд, ощутив заметное шевеление в штанах.

Глава 2

Пит не мог отойти от окна, наблюдая, как Стас Захаров обнимает за плечи бывшую жену и одновременно подначивает сына. Довольно улыбалась Алиса, да и сам Захаров усмехался, хитро глядя на Никиту.

– Семья, – подумалось невзначай Питу. – Даже не скажешь, что родители в разводе. Интересно, это ход ради формального раздела бизнеса или красивая и смелая дорогу перешла? – пропел себе под нос Грандилевский и тут же засек, как Алиса что-то тихо сказала мужу. Захаров кивнул и вместе с ней зашел в дом. Следом вбежал Никитос.

«Нужно пойти поесть, – сам себе напомнил Гранд. – Но сначала, с дороги, в душ!»

Когда, наконец, он добрел, опираясь на палку, до столовой, расположившейся в дальнем конце коридора, то двери оказались запертыми. Гранд для острастки дернул пару раз за белую металлопластиковую ручку и, налегая на палку сильнее обычного, отправился на ресепшен.

«Что же я сразу не догадался попросить принести обед в номер? – натужно вздохнул он и обалдело уставился на пустую стойку администратора. На ресепшене никого не наблюдалось. Совсем никого!

– Твою мать, – пробурчал себе под нос Пит. – Вы еще не знаете, с кем связались.

Он подождал с минуту, решив устроить администратору выволочку, но бесполезно, никто так и не появился. Лишь дворник-сторож Иваныч расхаживал по коридору, лениво взирая на скандального гостя.

– Как бы мне пообедать? – раздраженно поморщился Гранд. – Столовая закрыта, администратора на месте нет.

– А вы пройдите по бульвару, – мотнул головой Иваныч. – Заведений кругом полно. На любой вкус.

– А здешняя столовая? – уточнил Гранд, все еще надеясь по-быстрому перекусить и завалиться спать.

– Откроется на ужин, – тут же сообщил сторож. – В шесть часов подходите.

– Ага, – пробурчал недовольно Грандилевский и побрел к дверям. Осторожно спустился по коричневым гранитным ступенькам, пересек двор, засаженный фруктовыми деревьями, и вышел на главную улицу поселка. А там, на бульваре, кипела жизнь. Тысячи мелких киосков торговали сувенирами и пляжными принадлежностями, а из многочисленных шалманов шел коромыслом дым: жарили рыбу, пончики, чебуреки и прочую шаурму.

Грандилевский мысленно поморщился. Хоть и травма, но приходилось соблюдать режим.

«Все булки-чебуреки побоку, – тоскливо подумал Пит и, невдалеке от моря, нашел пафосный ресторан с белыми, как паруса развевающимися занавесками, синими стенами и чудесным видом на море.

– Шашлык, салат, кофе, – велел он официанту, а сам устроился поудобней в плетеном ротанговом кресле, надвинул на глаза купленную за углом бейсболку и тупо уставился на плескавшееся невдалеке море.

---