– Почему бы тебе тогда не пойти потрахаться со своим приятелем-гомиком и не оставить меня в покое?

Банни, набивший полный рот сэндвичем, ответил не сразу. Рори наблюдал, как подчеркнуто тщательно он жевал, прежде чем проглотить.

– Хочу поставить тебя в известность: сержант Спейн несчастливо женат, по крайней мере еще несколько недель. А что касается меня… Ну, я пока не встретил подходящую девушку. Хотя твоя Эйслин вполне привлекательна, если подумать…

– Не впутывай в это мою жену.

– Вдову. Ты хотел сказать вдову. Во всяком случае, уже скоро. Она не производит впечатление женщины, которая надолго останется одинокой. Как я понимаю, она из тех, кого можно назвать «избалованными»?

Рори не ответил. Накатила волна тошноты, и он почувствовал привкус желчи в горле.

Рация Банни запищала.

– Ты уже задал ему вопрос?

– Если хочешь его расспросить, почему бы тебе не подняться ко мне, Гринго?

– Потому что, детектив, я стою внизу и координирую усилия по противодействию толпе, чтобы быть уверенным, что смертельное падение Рори не убьет никого из зевак или – не дай бог! – уличного артиста.

– Господи! – воскликнул Банни. – Думаешь, нас накажут, если мы подставим какого-нибудь мима под траекторию его полета? От души ненавижу этих жутких ублюдков.

– Сочувствую тебе, Банни, но наша роль не включает в себя критику искусства.

– Очень-очень жаль.

К Рори вернулся дар речи.

– Вы не могли бы перестать брюзжать, как пара старичков? Это реально раздражает.

– Хорошо, – ответил Банни. – Только не волнуйся, Рори. Кстати, это «Блюз психоза конца тысячелетия»^[5] так действует на вас, суицидников?

– Что ты несешь?

– Гринго просил тебя об этом порасспрашивать. Скажу честно, в последнее время он сделался немного одержимым. Как посмотрел одну из этих передач на цифровом канале – про то, что конец 1999 года может стать концом света, – так ни о чем больше не может думать. Ну, знаешь, «проблема 2000 года» и всякое такое. Самолеты падут с небес, в сектах начнутся массовые самоубийства и тому подобное. – Осененный мыслью Банни оторвал взгляд от сэндвичей. – Только не говори, что ты захотел уйти до того, как наступит «час пик»…

– Заткнись.

– Сейчас ведь еще октябрь. Я думал, ты фанат Рождества и всякого такого?

– Я в эмоциональном расстройстве – и ты вот так пытаешься мне помочь?

Банни пожал плечами.

– Ну извини, у меня нет специальной подготовки. Ее отменили из-за семинара по гомофобии. Стоило министру юстиции отпустить дерьмовую шутку на банкете, как внезапно нас всех посылают на курсы. Хотя я всегда фантастически ладил с геями. По статистике, это самая законопослушная социальная группа парней.

Бип!

Рация с треском ожила.

– Ну, что он сказал?

– Извини, Гринго, он говорит, что это не имеет отношения к миллениуму. Кажется, он в простом эмоциональном расстройстве.

– Блин, жаль.

Банни убрал рацию ото рта.

– Рори, а разве не ты пытался пару месяцев назад спрыгнуть с «Макдоналдса» немного дальше по улице? Мне казалось, добрые торговцы Графтон-стрит уже научились запирать двери на крыши своих магазинов.

– Они не могут по закону, – ответил Рори. – Из-за пожарных лестниц – для безопасности, так что…

Рори вдруг замолчал.

Четыре пинты храбрости, которые он выпил, уже давали о себе знать – как через мочевой пузырь, так и через мерзкое ощущение в желудке. Пищевод сжало спазмом, и Рори ощутил тошноту.

– Что с тобой, Рори?

Но прежде чем Рори успел ответить, рот его открылся, и недопереваренный стаут^[6] извергся наружу.

– Христос на дромадере! – выругался Банни. – Посмотри, что ты наделал!

Физиологический конфуз Рори совпал с порывом ветра, пронесшимся вдоль Графтон-стрит на север, что оказалось очень неудачным обстоятельством для части толпы зрителей.

– Да блядь…

– Животное!..

Вытерев рот, Рори оглянулся и увидел Банни, уже приближавшегося к нему.

– Назад!

Банни поднял руки и медленно отступил на прежнюю позицию.

– Расслабься, Рори, просто расслабься. Ты хорошо себя чувствуешь?

– Какое тебе дело? От тебя никакого проку.

– Хорошо, – ответил Банни. – А как насчет того, чтобы зайти внутрь и заполнить форму жалобы по всем правилам? Я даже тебе помогу. Хватит уже глупостей, тебе не кажется?

Бип!

– Банни?

– Извини, Гринго. Рори немного поплохело.

– Просто хочу сказать, что он несколько растерял симпатию своей аудитории.

Из толпы зевак раздался голос:

– Давай прыгай уже, мудак!

– Эй! – крикнул Банни. – Полегче там! Неужто не видно, что этот бедный дурачок в состоянии эмоционального стресса? – Банни повернулся к Рори. – Не принимай близко к сердцу, Рори. Некоторым людям не хватает воспитания.

– Кто бы говорил… – буркнул Рори, делая глубокие вдохи. – И вообще, почему ты здесь? Когда Графтон-стрит успел стать вашим с Гринго участком?

– А он и не наш. Мы оказались здесь случайно, поскольку получили сообщение из одного из магазинов о джентльмене, пытающемся интимно сблизиться с манекеном.

– Господи! Опять Энди Дудж?

– Я тоже так подумал.

– Извращуга!

– Не стоит его осуждать. Он страдает агалматофилией, если правильно помню.

– Это когда…

– …с манекенами. Да. Психиатр выдал ему справку, которая теперь постоянно при нем. Бедный маленький извращенец.

В этот момент порыв ветра дернул Рори за куртку. Вскрикнув, он еще крепче вцепился в каменную кладку.

– Ты выглядишь очень бледным, Рори.

– А разве ты не должен отговаривать меня или что-нибудь в этом роде?

– Не исключено. Когда ты пытался спрыгнуть с крыши «Макдоналдса», что тебе сказала сержант Картрайт?

– Картрайт – большая молодец. Ей хотя бы не все равно.

– Согласен, милая девчушка. Я приглашал ее на свидание несколько месяцев назад, и она меня очень мягко отшила. Могу дать совет: вспомни, что она тебе тогда внушала, и попытайся как бы воспроизвести в своей голове.

– Огромное спасибо.

Бип. Бип.

– Извини, Рори. Да, Гринго?

– Задержание проведено, амиго.

– Слава богу! Я тут уже все яйца отморозил.

Банни сунул рацию в карман и, перенеся одну ногу через парапет, развернулся лицом к Рори.

– Пора заканчивать, Рори. Как говорят американцы, «не можешь срать – слезай с горшка». Ты спустишься коротким путем или пойдешь со мной по лестнице?

– Иди ты в жопу, Банни.

– Кажется, в прошлый раз, несмотря на прекрасную работу сержанта Картрайт, только твоя вовремя появившаяся Эйслин сумела упросить тебя прийти в чувство?

– Ага.

– Боюсь, в этот раз она не придет.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что она и… ты, главное, держись! – Банни поднял рацию и нажал на кнопку. – Кто был с Эйслин, сержант?

Банни выставил рацию в направлении Рори.

– Две ее сестры, мама, племянница Кэрол и трое племянников, не запомнил имен…

Внезапно Рори ощутил еще большую тошноту.

– Должен признать, – сказал Банни, – отличная была идея. Предполагаю, она принадлежала Эйслин: ты для этого недостаточно умен. Человек хочет спрыгнуть с крыши – конечно же, персонал и охранники магазинов начнут таращиться в окна. Человеческая природа, сам понимаешь. Точно так же водители тормозят, чтобы поглазеть на аварию. И вот, пока ты здесь пытаешься изобразить Хитрого Койота^[7], твоя возлюбленная и ее большая семья совершают серию краж в «Браун Томасе»^[8]. Хорошая афера. Но пытаться провернуть один и тот же трюк дважды?.. Жадность никого до добра не доводила. Каждого полицейского Дублина проинструктировали на случай, если вы попытаетесь повторить.

– Да блин… А я ведь говорил ей, но она не захотела слушать.

– Что ж, у твоей женщины дорогие запросы, – кивнул Банни. – Ладно, давай, что ли, в тепло зайдем, хорошо?

Рори вздохнул.

– Чего уж теперь…

Банни спрыгнул на крышу, исчезнув из поля зрения.

Рори по-прежнему стоял, глядя себе под ноги.

Спустя несколько секунд голова Банни появилась вновь.

– Проблемы?

– Я… Я чувствую себя… как-то странно. Я стоял тут, стоял… и теперь…

Рори посмотрел вниз, и вдруг зрение его стало размываться. Один вид толпы хаотично наплывал на другой. Он закрыл глаза и ощутил, как голова стала клониться вперед…

Раздались крики. Глаза его открылись. Пришел момент головокружительной невесомости, когда земля завертелась под ним, а потом…

Чужая рука поймала его сзади за куртку. Тело дернулось назад, но куртка соскользнула с безвольных рук, и тело вновь наклонилось вперед.

Вторая рука ухватила за пояс.

На секунду в голове Рори прояснилось, мочевой пузырь опорожнился, и он вцепился в державшие его руки.

– Все хорошо, я тебя поймал, – сказал Банни.

Рори дернулся в попытке развернуться и дотянуться до парапета. Паника охватила каждый его нерв.

– Да успокойся же, блин…

Одна нога соскользнула с выступа, дернув обоих вниз. Рори удвоил беспорядочные усилия, пытаясь ухватиться за все что угодно, лишь бы удержаться.

ЖИТЬ! ЖИТЬ! ЖИТЬ! – выло в голове подобно сирене.

– Перестань бороться со мной, придурок!

Снизу донеслись крики.

Напряженное лицо Банни Макгэрри метнулось к Рори.

А затем…