– Премного благодарю, – он изобразил насмешливый поклон. – Если у вас еще найдется проклятье-другое…

– Не траться, – глаза у Халыма тоже были бесцветными. – Духи безвредны…

…это они, конечно, зря. Может, обычные и безвредны, но вот Альер… глаза у него нехорошо так блеснули. Правда, кажется, это лишь я заметила.

– Если привязку найти, то можно подчинить… – маг втянул очередной ком в пальцы.

– Заканчивайте, – Халым будто разом утратил интерес и к октоколесеру, и к Альеру. Он подошел к нам с Ричардом и наклонился.

Уставился немигающим взглядом.

И смотрел… смотрел… Чего увидеть пытался? Нимб в моих волосах? Тайный знак? Или просто забавляло это зрелище? Извращенец несчастный.

Присев на корточки, он коснулся шеи.

Хмыкнул.

И сказал:

– Здравствуй, красавица…

– И тебе доброго дня, – пробормотал Ричард, вгоняя сложенные щепотью пальцы в смуглую шею. И Халым дернулся было, захрипел, а потом…

…потом глаза его вскипели, а на щеках проступили черные пятна. Они стремительно расползались, и кожа живого мертвеца – а Халым стал мертв в тот миг, когда Ричард к нему прикоснулась – слезала лохмотьями…

Ох, не стоило вспоминать о подобном.

В горле ком застрял. И меня снова вывернуло.

…бородач закричал, так протяжно, жалобно, а потом захлебнулся кровью, но почему-то не умирал долго. Или мне показалось, что долго? Катаясь по земле, хрипя, раздирая пальцами распухшее горло.

Над магом вспыхнула белая пелена.

И пошла язвами.

Он сражался молча. Выставил руки, будто упираясь в стену. И я даже видела эту самую стену, из мутного стекла, как и трещины, по ней поползшие. Они то вспыхивали, то таяли, чтобы появиться в другом месте, и это противостояние длилось и длилось, чтобы закончиться в один момент.

Маг покачнулся.

И упал.

И не поднялся. И лежал, когда Ричард подошел. Присел.

…прикрыл его глаза. Пожалуй, он единственный из троих выглядел почти нормально…

– Ливи, деточка, – Грен подал мне руку. – Не надо тебе смотреть на такое…

…когда я вернулась в тело, пожалуй, именно этот момент прошел мимо. Вот я стою над собою же, и вот уже со стоном пытаюсь подняться, а руки увязают в иссушенной земле. Она, мелкая и черная, липнет к вспотевшей коже, и руки выглядят черными.

Красными.

– Куда поперла, дура? – вежливо осведомился Ричард, сплевывая.

Только плюнуть не получилось, розовая слюна прилипла к подбородку, и он раздраженно стер ее.

– Я…

Я хотела кричать.

И плакать.

И если бы он полез спрашивать, как я, не ранена ли, не испугана ли, я бы расклеилась и разрыдалась. Но он не стал. И руки не подал. И просто стоял, глядя, как я пытаюсь подняться… и уже за это я была ему благодарна.

– Жива. Не ранена. Все в порядке. Спасибо, – сказала я, вытирая грязь о юбку, которая и без того была безнадежно испорчена.

– В следующий раз сиди там, – Ричард махнул в сторону октоколесера.

Я хотела сказать, что надеюсь, что следующего раза не будет, но промолчала. Будет. И мы оба это понимаем. И наверное, нам действительно повезло несказанно, что он…

– Как ты… – я сглотнула и отвернулась, стараясь не думать о мертвецах, которые меня окружали.

– Альтернативные… техники, – Ричард вцепился в гроздь подвесок. – Иногда… оказываются очень… полезными…

Я кивнула.

И именно тогда, на кивке, меня и вырвало в первый же раз.

– А…

– Скоро очнуться, – Ричард протянул платок. – Это… недолго…

Он сглотнул и отвернулся, пытаясь выглядеть невозмутимым. Но почему-то я в эту невозмутимость не поверила.

Глава 2. Некромант и обстоятельства

…убивать ему не приходилось.

Людей.

Нежить – дело иное, ее упокоить – святой долг порядочного некроманта, а еще его единственный заработок. Да и нет в нежити, пусть порой весьма человекообразной по виду, ничего действительно человеческого. А сейчас на траве лежали люди.

Трое.

…и тот снайпер, чье тело, Ричард надеялся, уже убрали и упокоили на городском кладбище.

И ведь эти – не последние. Слухи расходятся, что круги по воде. Ульрих поспособствует, чтобы круги эти были велики, Оливия стиснула кулачки. Выглядела она бледной, но в истерику ударяться явно не собиралась, что само по себе радовало: сил на чужие истерики у него не было.

Сил вообще не было.

Он и стоял-то исключительно на упрямстве…

…а хуже всего, что ему пришлось использовать «Серый тлен», забытый, но, несомненно, запрещенный. И действенный…

– Я тут… просто посижу, ладно? – поинтересовалась Оливия, отползая от мертвеца. Вид тот, к слову, имел преомерзительный. Да и воняло…

– Посиди, – разрешил Ричард, сам присаживаясь рядом.

Ненадолго.

В конце концов, он ведь не железный…

Сиделось хорошо. Припекало солнце. Чирикали какие-то птахи. Ричард, к сожалению, понятия не имел, какие. Он разбирался исключительно в падальщиках. Эти подтянутся ближе к вечеру…

…пахло тленом.

И еще розами.

– Почему, – Оливия вытерла губы платком и поморщилась. Ну да, не особо чистый, но какой уж был… – Почему оно подействовало… то заклинание… ведь… защита… Тихон говорил, что…

Она икнула и поспешно зажала рот рукой.

А ведь хороший вопрос, если подумать. Октоколесер и вправду был защищен. Тихон на эту защиту не один месяц потратил. Он лично вытравливал каждый завиток эльфийской вязи, а иные и кровью подпитывал. А в голове от слабости шумит. Ведь задело же… и обездвижило заклятье, и в первое мгновенье Ричард даже испугался.

Это ложь, что некроманты не знают страха.

Еще как знают. И он не исключение. Он еще успел подумать, что глупо будет просто взять и умереть, не добравшись до кладбища, и не рассказав о своей догадке никому…

…глупо и удобно.

…для Ульриха. Вот уж кто горевать не станет… и злость накатила такая, что он забыл, как дышать. А потом вспомнил и не только о дыхании.

Вдох.

Выдох.

И закрытые глаза… сон? Пусть… сны бывают разными, ему ли не знать… и те полгода, которые Ричард потратил, пытаясь постичь путь шаманов Севера, не прошли даром. В этом полусне-полуяви, когда разум отделяется от тела, с телом можно сделать многое…

…главное, не спешить.

У них, этих троих, что пришли по душу Ричарда, наверняка в запасе есть еще что-то, и стоит магу заподозрить, что жертва более подвижна, чем ему представлялось…

…серое колечко, сплетенное из волос утопленницы, сдобренное каплей крови горного хрэса. Заемная сила, дурная, тяжелая, с которой не всякий совладать способен. Но выхода нет. Если, конечно, Ричард хочет выжить.

…пустяковина, если разобраться…

…с виду…

…это хорошо, что с виду пустяковина, да… приглядись кто к плетению, и не миновать беды… от кольца прокатилась теплая волна, сметая остатки заклятья. И благо, что маг оказался слишком самоуверен, а может, недостаточно умел, чтобы почуять неладное.

Ждать.

Хуже нет, чем просто лежать и ждать. Нервно вслушиваясь в то, что происходит вокруг, гадая, не будет ли это ожидание само по себе ошибкой: вдруг да не станут подходить, а пристрелят издали…

…он и дышать старался через раз, надеясь, что стук сердца не выдаст.

…тень на лице.

Запах чужака, который кажется резким, отвратительным. И он сам, наклонившийся, такой поразительно беспечный.

Прикосновение.

Влажноватая смуглая кожа. И сила, которая вцепилась в чужую шею…

А ведь можно было бы иначе… парализовать… допросить…

– Что, совесть мучает? – Альер материализовался рядом. Он не нашел лучше, как усесться на мертвеца и потянуть за крупную золоченую пуговицу на его куртке.

– Уйди, – попросил Ричард, сплевывая.

Оливия ничего не сказала.

Она сидела, уставившись в одну точку, и дышала мелко, часто, будто после долгого бега. Сердце ее стучало быстро. А белые пальцы, упершиеся в виски, подрагивали.

– Куда? – Альер подбросил на ладони пуговицу. – Не переживай. Совесть, она только поначалу мучает…

– А потом?

– Потом привыкает. Если тебе станет легче, то ты все сделал правильно.

Не станет.

Да и…

– Я мог…

– Да… – Альер поднялся, – измельчал ныне некромант… совестливый пошел, трепетный… как ты вообще учился?

– Хорошо, – буркнул Ричард и провел руками по лицу, стирая эманации чужой силы. Поднялся.

Осмотрелся.

– Оливия, – голос звучал глухо, надсадно. – Ты… иди… посмотри, что с… Греном… и…

Каждое слово давалось с трудом, и если бы она стала спорить… а она не стала. Поднялась молча. Прижала к губам все тот же мятый и не особо чистый платок, кивнула. Она шла, покачиваясь, явно на одном упрямстве. И ей бы в дом, прилечь.

Отдохнуть.

А то и вовсе погрузить в сон… но ведь не согласится.

Ничего. Как-нибудь.

Она сильная. А Ричарду… ему надо кое-чем заняться.

– Правильно мыслишь, – Альер отряхнул с рук призрачную грязь. – С кого начнем?

…круг призыва, вычерченный палкой на песке был далек от идеального. Ричард упорно выводил руну за руной, периодически останавливаясь, чтобы перевести дух. Проклятье высосало куда больше сил, чем ему представлялось. И по-хорошему стоило бы подождать с допросом.

Или попросить Альера.

Ему ведь не нужны ни круги, ни свечи, ни кровь жертвенная, и сил у духа лишь прибыло. А у Ричарда – наоборот.

И не откажет, если попросить…

---