– Ась, ну правда, что ты кричишь? Я же сказала – отдам. И какая тебе разница зачем мне деньги. Это не твое дело, – дерзко отвечает подруга, а потом вдруг обращается к моему мужу и говорит. – Вадик, раз теперь Ася все знает, давай собирайся. Поедем жить ко мне. Ты же не против, Ась?

Подруга смотрит на меня выжидающе, хлопая огромными ресницами.

Я окидываю ее с головы до ног одним долгим, пронзительным взглядом. Алиска даже в положении выглядит в отличие от меня очень классно. Красивая, эффектная брюнетка, с черными, как ночь, длинными волосами, голубыми глазами. Точеные черты лица выигрышно смотрятся на прилагающемуся к голове стройном теле.

Конечно на ее фоне я проигрываю.  Я похожа на бледную моль, невзрачного серого мышонка, у которого за плечами кроме как огромного долга и любящего, теперь уже в скобках, мужа, ничего не было.

– Я!? Не против?! – горестная ухмылка растягивает мои губы. – Да я проклинаю тот день, Алис, когда познакомилась с тобой!

– Ты дура, да? – взвизгнула подруга. – Вадик, ты слышишь что она говорит? Она проклинает меня. Больная ты, Аська, что ли?

– Так, все, Хватит! – активизировался мой пока еще муж и, отодвинув меня в сторону, подошел к Алисе: – Ты иди, Лис, я с ней поговорю и поднимусь к тебе, – произнес ласково и нежно.

– Глупая, я не думала, что ты на такое способна! – продолжает Алиса истерику.

– Алиса?!

Вадиму приходится применить силу, чтобы выставить подругу за дверь:

– Ась, если любишь его: отпусти по-хорошему. Потому что ты пустышка, а я жду от него ребенка. Ты же не хочешь, чтобы ребенок Вадика рос без отца?! И вообще, он больше не любит тебя и никогда не любил…

Последние слова тонут в глухом эхе за дверью в подъезде, за которой скрылся муж и подруга, уже бывшая, наверно.

В квартире вдруг наступила оглушающая тишина, дезориентирующая меня в пространстве. Припадаю к стене спиной и медленно спускаюсь на пол. Поджимаю к подбородку колени,  зарываюсь в них лицом, громко всхлипываю.

Пустышка? Больше не любит и никогда не любил? Все семь лет… не любил?

– Ась.

Вздрагиваю, когда на мои лопатки ложится ладонь мужа.

– Уходи.

Произношу это, не поднимая на мужа глаз.

– Ась, нам нужно поговорить. Все обсудить, – настойчиво произносит он.

– П.О.Ш.Ё.Л ВОН! Иди разговаривай с ней. Ты же ее любишь?! А со мной тебе нечего обсуждать!

Я подрываюсь с места. Полная обиды и ярости, толкаю его в грудь и, подхватив сумку с пола и сдернув куртку с вешалки, подхожу к двери. Поворачиваюсь к Вадиму, смотрю ему в глаза.

– Я с тобой развожусь, Вадим, – он, опешив от моих слов, стоит с растерянным видом.

Я же, толкнув дверь, вылетаю в подъезд и нос к носу сталкиваюсь с Алисой.

– Дрянь, – выплевываю ей в лицо. – Желаю вам счастья! Смотри только не подавись им.

Круто развернувшись, не дожидаясь лифта, сбегаю по ступенькам вниз.

Сердце отчаянно бьется в груди. Мозги плавятся от той информации, которую они только что получили. Меня штормит. Что мне делать? Куда идти?

Ведь у меня, кроме Алисы и Вадима, никого в этом городе нет.

Хотя, я знаю, кто мне может помочь.

Трясущимися пальцами забиваю адрес в приложении такси, нажимаю вызвать.

Надеюсь там, куда я собираюсь поехать, мне не откажутся помочь.

Глава 2

Не знаю почему, к Светлане, моей начальнице и по совместительству близкой приятельнице, я отправилась без предварительного звонка.

Боялась, что откажет. Света всегда казалась мне очень занятой, поэтому я  не искала с ней лишний раз общения. Откликалась тогда, когда она сама выходила на связь. Но почему-то сейчас, я почувствовала неимоверную тягу пообщаться именно с ней. Мне необходимо было почувствовать рядом с собой сильную, успешную женщину, каковой и являлась Светлана. Всегда жесткая и категоричная с конкурентами, с нами же, своими подчиненными, она была терпеливой и мягкой. Ни разу не слышала, чтобы в нашем женском коллективе про нее говорили гадости. Невероятный человек. Правда ее личная жизнь как-то не задалась. Дочку почему-то воспитывала она одна: все удивлялись и гадали почему у такой красавицы и умницы нет мужчины?!

В одно мгновение и вся ситуация начальницы проецируется на меня. Может потому и нет?! Что ее муж вот так же, как и мой Вадик, гульнул налево, а она, будучи беременной, ушла от него? Не смогла простить и смириться?!

Горечь обожгла гортань и в глазах снова защипало. Черт бы побрал моего мужа! Что, когда теперь всякий раз, когда буду я думать о нем, из моих глаз будет литься Ниагарский водопад? Не хочу. Он не достоин! Я о нем не то что думать – вспоминать не хочу.

Сердце, нещадно надрываясь, грохочет в груди. Но я, сжав волю в кулак, не позволяю эмоциям взять над собой верх. В противном случае, я боюсь, что ревность и отчаяние затопят меня. Пусть лучше ненависть и злость на мужа и подругу рвут меня изнутри, чем боль от того, что Вадик по-свински поступил со мной, с нашими отношениями, с нашей любовью. Хотя, после того, как я увидела сегодня его взгляд, которым он смотрел на Алису, поняла, что он и любви-то ко мне особой никогда не испытывал. Делал вид? Играл со мной? Все семь лет! Но для чего? В груди образовалась пустота, а сердце сжалось в комок, чувства такое, что надо мной надругались, не физически – морально. Неужто Вадик так низко пал, что не испытывая ко мне чувств все это время терпел рядом с собой?! Стоп! Остановись! – кричит гордость.

И я понимаю, что ступаю на скользкую, узкую тропинку под названием самокопание. Неосознанно культивирую в себе зародыши вины. Нет! Это неправильно.

Ну, где же Света?!

Шмыгнув носом, потерла друг об дружку озябшие ладошки, приложила к мокрым щекам, осушая их, крутанулась вокруг себя, пытаясь согреться.

Я уже десять минут торчу под калиткой начальницы. Ожидание щекочет нервы.

Ее отец сказал, что она должна скоро приехать. Предложил подождать внутри, но я отказалась. Лучше побуду здесь, на свежем воздухе, на морозце – он хотя бы меня отвлекает от дурных мыслей-образов в голове.  А в тепле я Расслаблюсь и точно начну рыдать. Еще напугаю мужчину своим поведением. Оно мне надо?

***

– Хочешь поговорить о нем?

Света, усадив меня за стол на маленькой кухне, вручила чай с успокаивающими травами.

Отрицательно качаю головой.

– Тогда расскажи, как прошел чемпионат? Наверно сейчас не самое подходящее время…Но я как твой начальник, требую отчетности. Тебя ведь не было целых шесть дней.

Девушка устраивается напротив меня, подставляя кулаки под подбородок, делает вид, что готова внимательно слушать.

– Хм, не знаю, насколько это сейчас важно, – поднявшись, вышла в коридор, вернулась обратно с сумкой. Достала оттуда кубок и диплом победителя. Я заняла на конкурсе первые места во всех семи блоках. Невероятно, но факт. Положила все на стол.

– Ой, Ась, у тебя что-то упало, – кивнула начальница на пол, проследив за ее взглядом, я поморщилась, втянула в себя нижнюю губу и  прикусила ее.

На полу лежала тонкая полоска теста. “Подарок” для мужа, черт бы его побрал!

– Ася! Первое место! – восхищенно проговорила Светлана. – Какая же ты умница! Ты жемчужина нашего салона. Победить в таком масштабном мероприятии! Ты настоящий профессионал. В этом я никогда не сомневалась.

Подняв с пола тест, я села на стул.

– Спасибо, Светлан, – скупо улыбнулась начальнице.

– А там что? – кивнула она на сжатую в моем кулаке полоску.

Я с усилием разжала пальцы. Взгляд Светланы тут же потух.

– Вот сволочь! Ты ему сказала, что беременна?

– Нет, – отрицательно качнула головой. – И не скажу.

– Ась, – Света подошла ко мне и обняла сзади. – Я знаю, тебе сейчас больно, и ты злишься на мужа…

– Я его не прощу, Свет. Никогда, – слезы сдержать не удалось и они тонкими горячими струйками потекли по щекам. – Ты знаешь, что он сделал? – задерживаю дыхание. – Он унизил меня перед этой дрянью, которую я считала чуть ли не “сестрой”. Втоптал в пол. Знаешь, как будто его измены было недостаточно, чтобы я почувствовала себя обманутой. Он еще и наши деньги ей в долг дал без моего согласия. Одолжил своей беременной любовнице наши деньги. Я не знаю, что делать, как дальше с этим жить, Свет?

Обида подкатывает к горлу, превращаясь в горький ком.

– Ася, – в голосе приятельницы звучало столько сострадания, что мне стало до одури жалко себя. Судорожно всхлипывая, закрываю рот ладонями, чтобы не разрыдаться в голос.

– Мам!

Звонкий детский голос разносится по квартире, как колокольчик. Устремляю взгляд на проход, в котором спустя миг появляется девчонка.

– Мила, ты чего так кричишь? Ночь уже. Соседей разбудишь, – возмущается Света. – И хватит бегать босиком. Марш на диван.

Диван… Завибрировало в голове, и перед глазами появилась постыдная картина того, как Вадик любовно ласкает выпуклый голый живот Алисы. Дыхание сорвалось, участилось. Порывисто вдохнула и тут же почувствовала, как пальцы обожгло кипятком.

– Ой, – глухо вскрикнув,  отдернула ладонь.

– Боже, Ася, подожди секундочку, – Светлана кидается ко мне, хватая по дороге полотенце. – Не сильно обожглась?

– Немного, Светлан. Ничего страшного. Давай я сама, – дрожащими пальцами забираю у девушки полотенце, вытирая ладонь.

Покрасневшая кожа горела. Но я не чувствовал ничего. Только лишь разгорающийся в душе пожар. Под вечер чувства стали острее, ярче, больнее.

– Ась, подожди немножко, я сейчас Милану спать уложу и вернусь, – пообещала Света и, покидая меня, ушла вслед за дочерью.

---