Наследство Ньютона

Евгений Минаев

Часть I. Torgovetz mozgami

«Хочешь познать будущее, проясни прошлое»

Из книги перемен. Китай.

Пролог^[1]

Распростертое в неестественной позе тело в темном, длинном плаще, с вывернутыми и широко раскинутыми в стороны руками, лежит лицом вниз посреди мостовой, образуя форму креста. Голова разбита, и под лучами заходящего солнца на гладкой брусчатке, вперемежку с лужами крови, что-то поблескивает, словно серый кисель. Может, это куски мозга? Грузовик, только что сбивший человека, удаляется на большой скорости по улице, пока не скрывается за поворотом. При ударе взлетевший выше уровня уличного фонаря толстый портфель раскрылся и из него, словно снежные хлопья, плавно, во все стороны, как в замедленной съемке, вываливаются денежные купюры. Постепенно на мостовой вокруг лежащего тела образуется обрамление. Кажется, что это всего лишь сновидение. Но сна нет. Вновь и вновь на белой стене номера парижской гостиницы средней руки, словно на экране, разыгрывается трагедия. Видение не исчезает и продолжает быть таким же рельефным вплоть до мельчайших подробностей даже тогда, когда ненадолго закрываются глаза, чтобы прервать преследующую картину. С удивительным упрямством кадры прокручиваются снова и снова, повторяясь от начала до конца. Хочется закричать, предупредить незнакомца, неосторожно пересекающего тихую парижскую улицу в одном из старых районов города. Однако картина повторяется, и из-за поворота вновь стремительно выскакивает автомобиль и через мгновенье исчезает в темноте ночи, оставляя лежащую вниз лицом фигуру с разбитой головой и неестественно раскинутыми в стороны руками.

Словно в немом кино, происходит беззвучная сцена убийства неизвестного человека. Впрочем, так ли уж неизвестного? Ровно два месяца назад по Интернету к Андрею Корневу пришло странное предложение, и им был куплен контракт новой жизни. И дернул его лукавый пойти по указанному адресу. За окном ночной Париж. И все-таки, с чего все началось?

Глава 1. Корнев принимает решение

На столе свалка бумаг вперемежку с цветными макетами страниц будущего номера журнала. От бумаги исходит хорошо знакомый редакционным сотрудникам специфический типографский запах. Манящая притягательность свежеотпечатанных листов, терпеливо ожидающих прикосновения рук. Только что, Андрей Корнев, главный редактор глянцевого журнала с кратким названием «Мы» поставил подпись на заявлении о собственном увольнении. Взгляд останавливается на подписи, которая похожа бабочку, залетевшую случайно в открытое окно, так и застывшую на листе.

«Это, пожалуй, все, что я могу сделать». – Не без грустной иронии подумал Андрей. На стенах древнего храма в Дельфах начертано «Познай себя». Пожалуй, сейчас наступает хороший момент. Еще там было – «Ничего сверх меры». Что ж, здравая мысль. Пришло время принимать решение. Подняв голову, Андрей посмотрел на развешанные по стенам цветные и черно-белые фотографии. На них счастливо улыбались его друзья, коллеги и просто хорошие люди.

«Все выбросится». – В голове грустные размышления о временности всякого благополучия. – «Оставлять фото здесь нет никакого смысла. Вот, вместе со знаменитым писателем, залетевшим в нашу страну по случаю публикации его нового романа. Взять интервью было делом профессиональной чести. Разговор получился долгим. Многое не вошло в опубликованный материал, сохранившись лишь в архивных файлах. Когда-нибудь я к этому вернусь. Вот только когда?»

Андрей глубоко вздохнул и посмотрел на фото. Счастливое было время. Пожалуй, надо бы взять с собой. Но не всё, конечно. За спиной со стены в затылок пристально смотрит президент их журнала с лживой, застывшей гримасой, изображавшей, что угодно, но только не улыбку. Бесцветные глаза внимательно следят сквозь толстые стекла роговых очков. Голова слегка наклонена вниз. Знакомая манера облеченных властью, тех, кому положено получать всю информацию, в том числе, о вашей личной жизни, заглядывая через плечо, читать чужие письма, даже те, которые еще не написаны и не отправлены. Впрочем, сегодня все это уже не должно волновать. Андрей Корнев вышел из-под контроля, вышел из игры. Из их игры.

Вчерашний разговор оставил тягостный осадок, который не развеяла даже початая бутылка «Столичной». Надо было снять напряжение. Телефон сразу замолчал. Ну, и хорошо. Значит, новость уже разлетелась по коридорам и курительным комнатам редакции. После беседы с президентом, приняв единственно правильное решение, Андрей отправился домой и в одиночестве дожал поллитровку. Собственно, ничего другого не оставалось, как подать заявление об уходе. «Столичная» лишь помогла утвердиться в решении.

– «Обожаю качественную белую бумагу». – Глядя на чистый лист бумаги Корнев испытывал разные чувства. Заявление написано именно на таком листе. Четыре года назад, с его приходом в редакцию журнал приобрел совершенно иной вид. Оставаясь глянцевым, развлекательным, по сути он стал совершенно иным, гламурная оболочка соединилась с раскованной, смелой подачей материалов, интеллектуальной свободой. Тезис: «не все блондинки дуры» оказался справедлив. Журнал расширил аудиторию, что не могло не нравиться учредителям. До определенного момента такое положение всех устраивало. Но после вчерашнего разговора с вольнодумством было покончено.

– Ваша задача успокаивать общественное мнение, а не будоражить его сомнительными статьями.

Почти бесцветные глаза президента смотрели совершенно бесстрастно, не давая понять его собственное отношение к тому, о чем он говорил.

Глядя на застывшее лицо президента, в голове Корнева неожиданно пронеслось: «Он давно умер. Ноль эмоций. Сохранилась лишь внешняя оболочка тела. Может быть, он вечен?» Умение отказываться от своих взглядов давно вошло в привычку этого человека, когда-то подававшего большие надежды. Когда-то он был почти мифом для начинающих журналистов. Что ж, в конечном счете, он достиг карьерных высот. Гуттаперчевая гибкость позволила ему подняться на самый верхний уровень менеджмента журнала, стать одним из его владельцев.

– «Вот эти фото обязательно унесу с собой. – Рассуждая с самим собой, принимает решение Андрей. – И вообще, ничего катастрофического не случилось. Сегодня вечером пойду в Большой зал консерватории. Николь рассказывать не буду. Её вообще не стоит посвящать в свои проблемы».

Классическая музыка мало интересовала Корнева, но сегодня на сцене будет играть в составе оркестра его Николь. Этого было достаточно, чтобы «загрузить» себя на весь вечер.

Прежде чем отдать заявление, правильно собрать единомышленников. Пригласить надо только ближайших, с кем создавал новый облик журнала. Они должны быть информированы из «первоисточника». Дальше пусть сами определяют свою судьбу. Именно в тот момент, когда Андрей потянулся, чтобы нажать на кнопку связи с секретаршей, экран компьютера судорожно замигал, и на нем возникло новое сообщение.

«Наверно, очередной спам». – Подумал Корнев. Спамы постоянно, как летние мухи, висят на входе в компьютер. Многие из них наверняка содержат зловредные вирусы и довольно опасны. Адресат отправителя незнаком. Без всяких на то оснований, машинально нажата клавиша «Enter». Если это вирус, потом разберутся. В конце концов, здесь больше не работать. Нажав клавишу «ввод», Андрей в следующее мгновение испытывает чувство сожаления. Ну, зачем? Мелко насолить, но кому? Создать неприятности своим, пусть уже и бывшим, коллегам? Это зря. Однако материал стремительно «скачивается» на базовый компьютер редакции. В который уже раз ему предлагается встреча. Адрес отправителя каждый раз меняется, но содержание e-mail неизменно. Кто-то явно пытается наладить контакт столь необычным способом. В сообщении говорится, что за договорную плату предлагается на несколько порядков повысить его интеллектуальный уровень, его IQ. О современных возможностях влияния на работу мозга он где-то читал. Впрочем, конкретно где? Сейчас все это не имеет никакого значения. Его внимание привлек стиль написания текста. Готическая вязь букв изящно смотрится на экране компьютера, словно воскресшее оглавление средневекового манускрипта. В университете он активно изучал английскую стилистику елизаветинской эпохи, и такая манера написания сообщения, видимо, по мнению автора послания, должна была вызвать в нем интерес. Вероятно, кто-то знает его биографию и всерьез интересуется персоной Корнева. Не без колебаний набран короткий ответ о согласии на встречу. По прошествии времени, он так и не смог ответить себе на вопрос: что подтолкнуло его в тот момент нажать клавишу «ввод»? Простое любопытство или ситуация, связанная с уходом из журнала? Ответ принят. Предложение о месте встречи следует незамедлительно. Время и день согласованы. Наконец, Андрей расслабляется. Осталось нажать на кнопку вызова секретаря, чтобы отдать свое заявление в производство.