Гроссмейстер

Ярослав Гончар

Художественное оформление: Редакция Eksmo Digital (RED)

В оформлении использована иллюстрация:

© Sergei Krestinin / iStock / Getty Images Plus / GettyImages.ru

Школьная вечеринка закончилась довольно поздно, и уже начинало темнеть, когда Джоана и Элисон сели в свой «фольксваген» и выехали на пустое шоссе. Праздник был приурочен ко Дню независимости, когда ученики шили себе красивые костюмы эпохи Войны за независимость США, разучивали танцы тех времен, пытаясь подражать дамам и господам, тем самым отдавая должное всем, кто сражался за свободу. Элисон заказала платье у одного из лучших портных района, ведь она очень хотела понравиться Адаму, капитану местной футбольной команды, так как все девочки её возраста просто с ума сходили по футболистам, являющимся престижем и гордостью школы. Девочка полюбила этот район: чистота, спокойствие, а самое главное – никакой преступности, многие местные даже не закрывали свои дома, что никак не укладывалось в голове человека, выросшего в менее благополучном квартале, где грабежи и убийства были не так уж редки. Она сразу нашла здесь подруг, которые с радостью приняли её в свой маленький коллектив. Хотя Элисон и происходила из бедной семьи по меркам местных жителей, но её отец был национальным героем Америки, что очень сильно повышало её вес в глазах сверстников. А школа казалась пределом мечтания любого подростка – современное здание с бассейном и огромным спортзалом. Даже футбольное поле не уступало по качеству и красоте полям ведущих команд. Вкусная и свежая еда, красивая школьная форма, приветливые учителя и другие приятные бонусы заставляли чувствовать себя частью чего-то важного и нужного, потому, покидая пределы учебного заведения, она уже через несколько минут начинала скучать по нему.

– А Эшли сама шила платье для вечеринки, – сказала Элисон, хлопнув задней дверцей автомобиля. – Потратила кучу времени, но получилось не очень, хотя Итон оценил.

– Ну вот видишь, добилась своего, – Джоана нажала кнопку блокировки дверей и медленно пошла к дому. В окне второго этажа тускло горел свет. – Посмотри, отец уже приехал. Видимо, пока нас нет, решил прилечь почитать.

– Класс, я покажу ему фотки с вечеринки, – довольно захихикала девочка.

По возвращении Джейсона из Ирака, где он стал настоящим героем, они решили сменить жилье на более престижное и дорогое. Да и как могло быть иначе, теперь они показательная семья, пример того, как страна чтит своих героев. Джоана Меллори всегда мечтала о красивом доме с бассейном, поездках за границу и приятных вечерах в кругу семьи, когда все собираются вместе за большим столом. Жили они не бедно, муж служил в армии, она работала продавцом в одном из маленьких магазинчиков, но денег хватало только на текущие нужды, не говоря уже о хорошем образовании для дочери и лучших жилищных условиях. Но все изменилось в один момент, когда Джейсон сумел захватить крупного иракского военачальника и добыть координаты военных баз противника. Звезда героя, всеобщее признание – и вот она, новая жизнь.

Открыв дверь, Джоана повесила сумочку на крючок и уже потянулась, чтобы снять обувь, как внезапно услышала звуки борьбы и выкрики со второго этажа.

– Жди здесь. Если что, беги к соседям и вызывай полицию, – обратилась она к дочери.

Крики прекратились, но раздались громкие глухие удары. Женщина медленно поднималась по ступеням, каждый шаг отдавал стуком в висках.

– Джейсон! – из-за наползающего страха голос казался чужим. – Дорогой! С тобой все в порядке?

Звуки затихли. Переступив последнюю ступеньку, она замерла, не решаясь идти дальше. Внезапно в проходе комнаты появился знакомый силуэт, что-то державший в правой руке.

– Милый, что происходит? – Джоана узнала мужа, но что-то внутри било тревогу и настойчиво требовало бежать без оглядки.

– Так вот ты где, – не спеша приближаясь, прошипел мужчина.

– Джейсон, это я, Джоана, что происходит? – голос дрожал. Сделав шаг назад, она почувствовала твердую стену.

– Я убью тебя! Отправляйся обратно в Ад! – мужчина резко бросился вперед, нанося сильные удары ножом. С каждым ударом он повторял одни и те же слова. Он бил все сильнее и сильнее, пока женщина не перестала дышать. Вдруг, резко поднявшись, он начал шарить взглядом вокруг себя, будто что-то потерял.

– Папа? – Элисон видела все, что случилось с её матерью. – Зачем ты маму?..

Мужчина повернул голову в её сторону, его взгляд был полон ненависти.

– Так вот ты где, грязный ублюдок, – и рванулся вниз по лестнице. Девочка не могла двинуться от страха, а он был уже в двух шагах от неё.

– Папа, не надо, – тихо сказала Элисон, чувствуя, как огромный военный нож входит в её тело.

Алан поднялся из-за стола, на котором оставалось всего несколько фигур, указывающих на победу во всей партии. Седьмой раз он опрокидывал претендента на его титул безоговорочным блицкригом из серии побед, не давая даже призрачного шанса отыграться. Соперник гроссмейстера, протягивая руку, поздравлял с седьмой защитой титула чемпиона мира. Алан, пожимая руку, обратил внимание, что на лице претендента нет и малой толики сожаления о поражении, хотя откуда ей взяться, когда уже в третьей партии было понятно, что преимущество чемпиона колоссально. Все предыдущие претенденты также заканчивали свои попытки, не оказав никакого серьезного сопротивления.

Шахматный стол и игроков окружали десятки репортеров, повсюду мерцали вспышки фотокамер, слышались крики поздравлений и возгласы восхищения. Диктор, объявляя окончание партии победой Алана Тишмана, уверенным голосом констатировал, что чуда не произошло и очередной соперник пал под мощным натиском блестящей игры чемпиона мира.

Пожав руку сопернику и поблагодарив за игру, Алан повернулся к журналистам, всем своим видом показывая готовность отвечать на вопросы.

– Как у вас получается так легко обыгрывать своих соперников? – один из журналистов смог протиснуться через стену коллег, протягивая микрофон.

– Я просто ставлю мат, – он улыбнулся, всем видом показывая непринужденность и легкость, с которой ему далась победа, в зале прозвучал гул одобрения и аплодисменты.

– Вы стали легендой шахмат, никто до вас не был чемпионом так долго, как вы прокомментируете это? – коллеги постепенно отодвигали журналиста, но он, проявляя чудеса ловкости, оставался на своем месте.

– Я могу играть – я играю, я могу побеждать – я побеждаю. Сколько раз я буду победителем – не имеет никакого значения, только игра, и ничего больше.

Вперед протиснулась маленькая девушка, резким движением заслоняя предыдущего репортера.

– Как вы считаете, есть ли хоть один достойный соперник, который смог бы противостоять вам? – она сделала шаг вперед, практически вплотную приблизившись к шахматисту.

– Из существующих гроссмейстеров нет, я смогу победить любого без особого труда, – Алан сделал расстроенный вид, глядя в ее карие глаза. Выдержав небольшую паузу, шахматист добавил: – Если только сам Дьявол не захочет сыграть партию.

– Вы считаете, что сможете обыграть Дьявола? – девушка саркастически улыбнулась, а из толпы послышался смех.

– Я не против рискнуть, раз уж среди людей никто не в состоянии противостоять мне. Представляете заголовки газет: «Алан Тишман – человек, поставивший мат Сатане», – он громко рассмеялся, а вместе с ним и все присутствующие.

Закончив общаться с прессой, гроссмейстер двинулся по коридору к выходу, он не любил долгих интервью, церемоний и почестей, считая их праздником лицемерия. И ничто не могло поколебать его уверенности в том, что журналистам все равно, на каком мероприятии присутствовать, им нужна сенсация, а как известно, сенсация стоит дорого. Он шел по коридору один, никогда не изменяя привычке всегда покидать турниры в одиночестве, по пути сбрасывая напряжение специальными дыхательными упражнениями, которые почерпнул из одной интересной книги непризнанного целителя. Вопреки критике многих известных врачей, метод оказался крайне эффективным. Подходя к выходу, шахматист услышал быстро приближающиеся шаги. Он знал, кто это, за годы сотрудничества с этим человеком Алан по звуку шагов мог определить Натана Грина, своего агента. Этот деятельный человек невысокого роста, коренастый, с очень цепким взглядом карих глаз, которым и зацепил будущего чемпиона, когда тот еще был всего лишь претендентом, обладал особым талантом монетизировать чужой успех. Натан Грин чувствовал людей, он знал, можно ли заработать на том или ином человеке, даже если этот человек пока еще моет полы в «Макдоналдсе». Умение угадывать нужных людей помогло агенту заработать хорошие деньги и иметь дело со многими талантливыми представителями человечества – он делал из них звезд, а они делали ему деньги.

– Алан, поздравляю с победой! – Грин догнал шахматиста и протянул ему руку. Он всегда носил только самые дорогие итальянские деловые костюмы, которые вкупе с начищенными до блеска туфлями и белой сорочкой указывали на успешность и высокий статус владельца.

– Спасибо, но что-то я не замечаю восхищения в твоем голосе, – гроссмейстер, пожимая протянутую руку, посмотрел в глаза Натану с лукавой улыбкой.

– Оставь восхищение своим поклонникам, меня же интересуют только деньги, ты же знаешь. Кстати, я неплохо заработал на тотализаторе, поставив на твою победу.

---