Мы с Димкой повернули вдоль стен домов и кинулись наутек, но навстречу нам, откуда ни возьмись, показался еще один отряд. Бежать некуда, обложили. Оглянулась по сторонам, ища спасения на шумной улице, не брать же в заложники прохожих, в самом деле? Впереди маячили распахнутые ворота какого-то училища, в него входили учащиеся, идущие на занятия, и я побежала туда. Затеряться в учебном заведении всегда можно, вокруг молодые люди моего возраста, спрячусь в одном из классов, и пусть ищут, а потом выскользну и направлюсь в наше логово, где буду приходить в себя. Димка последовал за мной.

У ворот была распахнута лишь одна створка, прямо передо мной внутрь вошли двое парней с рюкзаками на плечах. Как только подошла к спасительному проходу, картинка передо мной резко поменялась и ворота стали угрожающе черного цвета. Если раньше это были обычные, сваренные в каком-то кооперативе воротины из прутов, то сейчас на них был рисунок с вензелями «А и Н», затейливо переплетающимися.

Мне бы остановиться, задуматься, но желание убежать от жестокого капитана было сильнее, чем все доводы разума.

Лишь только переступила ногой символичную линию, обозначенную странными воротами с буквами «АН». Ярко-зеленая вспышка обволокла меня, лишив возможности что-либо видеть. Зажмурилась и потрясла головой, а потом автоматически сделала второй шаг за ворота. На мой руке ощущала крепкое пожатие Димки. Открыла глаза и обернулась на друга – он тоже вошел внутрь вместе со мной. Обсуждать странный зеленый цвет некогда, мы быстрым шагом направились к корпусу, а с улицы слышался гомон и свистки: капитан не собирался отказываться от погони. Серая, мокрая брусчатка выглядела необычно, словно не ширпотреб из ближайшего гаражного кооператива, а крепкий булыжник, точно пригнанный один к одному, и за многие годы стертый до ровной поверхности.

Деревянные двери училища украшали вензеля букв «АН». Длинные, медные ручки ярко выделялись на фоне темного, почти черного дерева. Потянула за одну на себя, и дверь легко отворилась, не издав привычных в таких случаях звуков.

Если из-за промозглой погоды во дворе нам никто не встретился, то в холле нас встретило оживление. Вокруг находились студенты учебного. Окинула взглядом помещение и начала тихо пробираться к лестничному пролету, виднеющемуся в торце здания. Димка молча направлялся за мной, стараясь никого не толкнуть, чтобы не нарваться на конфликт: сейчас нужно тихо спрятаться и переждать облаву в стенах альма-матер.

– Адепты! – неожиданно донеслось до нас, когда лестница была в паре шагов.

Я мысленно прикидывала, куда лучше бежать – вверх по ступенькам или наоборот вниз?

– Сегодня первый учебный день, – продолжал вещать женский голос.

Ага, кажется, началось собрание учеников, или как их назвали – адептов, значит нас вряд ли опознают среди новеньких. Есть все шансы затеряться. Чего упорному капитану от нас нужно?

– В своих рядах мы сегодня приветствуем впервые перешагнувших порог Академии.

Вроде всю жизнь здесь училище было, странно, но мне до лампочки.

– Вы получите знания, которые помогут не только управлять своей силой, но и разовьют ее.

Ковер, расстеленный на лестнице, ведущей вверх, призывно алел, а ступеньки вниз терялись в темноте. Я не боялась тьмы, просто решение взлететь наверх, перескакивая через две ступеньки, казалось правильным. Нам приходилось частенько мотаться в темных подворотнях, деля пространство с мышами и бездомными котами с собаками. Что-то меня подтолкнуло мчаться наверх, а своему чутью я доверяла, Димка последовал за мной.

Внизу, за нашими спинами тетка продолжала распинаться, вещая строгим голосом, но мне было без разницы. Перепрыгивая через две ступеньки, я мчалась наверх, особо не заглядывая вперед, уверенная, что на торжественной части присутствуют все, кому надо. Это оказалось моей ошибкой.

– Адептка! – взревело над моей головой.

Я бы не так заорала, когда мне в живот со всего маха впечатались головой. Подразумевается, что часть тела должна служить иным целям, а не использоваться тараном.

Вместо ответа тихо пискнула, коленки невольно подогнулись, а я попыталась проскользнуть мимо мужчины, которому заехала со всего разгона в живот. Димка ухватил меня за руку и пытался оттащить в сторону, но пострадавший мужчина не позволил, крепко ухватив за ворот моей потрепанной куртки. Нет, конечно, можно было дать деру, оставив приличный клок в руках потерпевшего, но где я потом другую одежду возьму?

– Адептка, что ты здесь делаешь? – основательно тряхнули меня за воротник ветхой куртки. Еще несколько рывков, и мне придется искать новую одежду.

Я молчала, не зная, что ответить. Перед моим взглядом маячил широкий ремень, на бляхе которого изображена странная, оскалившаяся морда. Черные костюмные брюки, отутюженные так, что казалось стрелками можно обрезаться, дорогие кожаные туфли, начищенные и сверкающие при освещении лестницы. Выше смотреть я остерегалась, слишком страшно.

– Я тебя спрашиваю, – недовольно проговорил мужчина и потянул к себе, на ступеньку выше.

– Я … – протянула неуверенно, стараясь выиграть время, придумывая объяснение.

Пришлось последовать за указующей рукой и подняться по лестнице. Теперь я могла рассмотреть лицо, кто сейчас практически держал мою свободу в своих руках, в прямом и переносном смысле. Если задержусь на лестнице, то в здание войдут Лешнёв с ОМОНом и успеют меня заметить, ну и куртка мне была дорога, ибо другой просто нет в моем гардеробе. Необходимо срочно придумывать ответ мужчине в черном.

Он же смотрел на мое не очень чистое после погони лицо недобрым взглядом темных, почти черных глаз. Если бы не выражение надменности, смешанной с раздражением, то поймавшего меня мужчину можно назвать симпатичным, хотя и старым. На взгляд ему примерно лет тридцать пять. В мои восемнадцать все, кто старше двадцати, казались древними стариками.

– Я хотела умыться, – выдавила из себя. – Простите меня, пожалуйста, я вас просто не заметила, когда торопилась.

– Адептка, почему вы перепачканы грязью? – продолжил допрос мужчина.

– Во дворе помогали убираться, а сегодня дождь с утра зарядил, – начала я вдохновенно врать.

Кажется, во мне признали учащуюся заведения, что давало простор для объяснений и легкой неправды. Димка во время разговора старался слиться со стеной, благо освещение на стенах тусклое. Наверное, оставили дежурное лампы, только чтобы ноги себе не переломать, экономят хозяйственники буквально на каждой мелочи.

– Дождь? – удивился мужчина, отчего его соболиные, черные брови в разлет взмыли вверх.

– Вы сегодня не выходили на улицу? – в свою очередь поинтересовалась я.

– Адептка, здесь я задаю вопросы, – оборвали меня.

Только собралась вдохновенно рассказать, какая сырость за стенами славного учреждения, как подбили прямо на взлете. Я обижено захлопнула рот и недовольно повела плечами, вырывая из захвата собеседника ворот куртки. Мужчина убрал руку и посмотрел на свою кисть с удивлением. А чему, собственно, удивляться? На ладони остались мокрые следы, а дождь – он, как известно, мокрый, все закономерно.

– Странно, – произнес мужчина и поднес ладонь к носу, втягивая запах.

Чудной, право слово, мокрую ладонь нюхает. Но мне не до его странностей, оставались считанные секунды, как распахнется входная дверь и здание ворвется Лешнёв с группой захвата. Потому я медленно поставила ногу на ступеньку выше, краем глаза заметив, что Димка последовал моему маневру. Мужчина убрал ладонь от лица, внимательно осмотрел мою скромную фигуру, подмокшую на осеннем дожде, потом перевел на группу учеников с теткой, вещавшей о светлом будущем, а я воспользовалась полученной возможностью и дала стрекоча. Мягкий ковер под ногами скрыл шум наших шагов, и мы с Димкой уже неслись по коридору второго этажа. Конечно, ни о какой мужском или дамском туалете мы не думали. Как только Лешнёв войдет в здание, мужик в черном сразу сообщит, что я собиралась умыться.

Вдоль одной стены шли оконные проемы, напротив располагались двойные двери, почти такие же массивные, как и входная, но без вензелей. Бросив быстрый взгляд в сторону окон, споткнулась от неожиданности и замерла. За окнами не было города. Я понимаю, что училище, в которое мы забежали, спасаясь от погони, огорожено забором, но его тоже не было. Точнее, не было ничего: ни города, ни забора, ни неба с серыми и тяжелыми осенними облаками, щедро выливающими на нас противный дождь. За окном находилась мерцающая пустота серебристо-стального цвета. Она клубилась, перекатывалась из одних объемов в другие и по ней пробегали всполохи. Вот почему-то именно они напугали меня больше всего.

– Что это? – потрясенно прошептала я.

– Где мы оказались? – эхом отозвался Димка.

Со стороны лестницы раздался шум. Кажется, общее собрание на первом этаже закончилось и учащиеся стали подниматься наверх. Мужчина в черном преследовать нас не стал, видимо, рассудив, что нам не помешает привести себя в порядок. Зато становилось понятным его недоумение по поводу дождя. Из мерцающей пустоты, окружавшей здание, мокрые осадки не могли пойти никогда. Не знаю, что это, но точно не тучи. Я подскочила к подоконнику и прижалась лицом к стеклу, чтобы рассмотреть подробней окрестности. Все правильно: брусчатка вокруг находилась на месте, а вместо привычного неба или пространства города из обычных строений, кирпича и бетона – все занимала непонятная мерцающая пустота.

– Дим, прячемся, – оглянувшись на лестницу, тихо скомандовала я.

---