Читать онлайн «Я – ярость»

Original title:

The Violence

by Delilah S. Dawson

В тексте неоднократно упоминаются названия социальных сетей, принадлежащих Meta Platforms Inc., признанной экстремистской организацией на территории РФ.

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

© 2022 by D. S. Dawson

This translation is published by arrangement with Del Rey, an imprint of Random House, a division of Penguin Random House LLC

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2022

Выжившим

Раньше я винила себя, что делала недостаточно.
За то, что не ушла раньше. Не давала сдачи.
Не пыталась бороться.
Теперь я стала добрее к моей более юной версии.
Теперь я верю, что просто выжить – это уже очень много

От автора

В этой книге затронуты темы физического, эмоционального и сексуального насилия, присутствует описание смерти животных и графическое насилие. Некоторые из сцен могут быть тягостны для читателей. Написание книги и подробное погружение в эти темы было частью моего собственного пути к исцелению.

Мои отношения с отцом оказались непростыми. Будучи трезвым, он выказывал мне разочарование, а когда пил, то издевался эмоционально и физически. Сцены на кухне у Челси основаны на том, что пережили мы с мамой. Папу у нас в городе так любили, что никто нам не верил. Со стороны наша семья казалась идеальной.

Когда мне исполнилось восемнадцать, мы с мамой наконец уехали, и я познакомилась с удивительным психотерапевтом Бетси. Не могу вспомнить ее фамилию и все ее регалии, но она была первой, кто сказал: «Ты ведь понимаешь, что стала жертвой домашнего насилия? Твой отец просто издевался над тобой». До той минуты я не понимала ничего. Мне казалось, что я живу нормальной жизнью. Бетси сделала так, что мой отец начал ходить на собрания анонимных алкоголиков и в конце концов бросил пить. Насколько я знаю, он больше не употреблял алкоголь, но в остальном не изменился до самой смерти – все так же пытался всех контролировать и манипулировал эмоциями окружающих. Как гласит молитва нарциссиста, этого не было; если было, то не страшно; если страшно, то не заморачивайся; а если заморачиваешься, то я ни при чем.

В 1995 году, когда мы с мамой уехали от отца, интернет еще не хранил ответы на любые вопросы, так что я благодарна семье и друзьям, которые помогали. Которые спасли нас. Абьюзеры часто лишают нас поддержки близких, но на самом деле люди готовы помочь. Если вы столкнулись с жестоким обращением – не стесняйтесь обратиться за помощью. Вы не одиноки.

Первый зарегистрированный случай проявления Ярости произошел во вторник, 15 апреля 2025 года. Рут Бельмонт из Ленд-о-Лейкс, штат Флорида, покупала продукты в магазине и собиралась положить в тележку банку майонеза. Эта миролюбивая и очень религиозная старушка вдруг уронила майонез, потянулась за соусом «Тысяча островов» и со всей силы ударила другую покупательницу, двадцатичетырехлетнюю Мелиссу Мендоса. Маленький сын Мендосы все это время сидел в коляске и молча наблюдал, как пожилая женщина забила до смерти его мать бутылкой соуса. Когда Мендоса испустила последний вздох, Рут Бельмонт поставила бутылку на место, взяла новую и намеревалась продолжить покупки. Полицейские повалили ее на пол, она кричала и плакала, что ни в чем не виновата. Всю эту ужасную сцену запечатлели камеры магазина. Когда Ярость признали болезнью, Бельмонт освободили из-под стражи. На данный момент она судится со штатом, требуя возмещение ущерба в размере 1,3 миллиона долларов (в том числе за сломанную ключицу). Тем, кто заболел позднее, повезло меньше.

Часть I

Челси Мартин сидит в лучах идеального солнца, за своим идеальным кухонным столом и смотрит на листок бумаги, который вот-вот разрушит ее идеальную жизнь.

Недостаточно средств на счете? Невозможно!

Дэвид, ее муж, финансист, он управляет их банковскими счетами – должно быть, произошла ошибка. Она уже раз сто перечитала напечатанное на листке безличное обращение. В желудке ворочается что-то неприятное, выпитый кофе просится наружу. Нет, это еще не паника, но Челси далеко не в порядке.

Если бы у них были проблемы, сказал бы ей об этом Дэвид? Она смотрит на экран телефона и раздумывает, как бы лучше задать вопрос, чтобы не обидеть мужа. Сообщение безопаснее звонка, ведь он ненавидит, когда у нее дрожит голос. Она слишком легко ударяется в слезы; невозможно толком поговорить, когда она вся на эмоциях, – так утверждает Дэвид.

Нет-нет, оно того не стоит. Он придет домой, увидит бумагу – и разберется со всем. Пусть злится на банк, а не на гонца, который принес плохую весть. Пусть злится вечером – лишь бы только не сейчас и вечером в придачу. Челси неосознанно прикладывает руку к горлу, страшась грозы, которая непременно разразится, когда муж вернется с работы.

Определенно не стоит беспокоить его сейчас.

Челси пытается сосредоточиться на том, чем занималась до того, как пришло письмо, но это бессмысленно. От того, что она зайдет на веб-портал и посмотрит обязательное еженедельное видео «Давайте продавать мечты!», ей станет только хуже. Подписывая контракт на продажу эфирных масел «Дрим Виталити», Челси рассчитывала, что обретет независимость (хоть немного!), что у нее будет собственное дело, которым можно гордиться. Теперь, глядя на деревянный ящик, забитый крошечными фиолетовыми бутылочками – полными, неоткупоренными, уже запылившимися, – она мечтает никогда больше не слышать запах бергамота.

В холле ждет очередная картонная коробка – их приносят каждый месяц, и на каждой пропечатана чересчур оптимистичная надпись: ДОСТАВКА МЕЧТЫ! Однако спустя год бесплодных попыток сбыть продукт, который должен расходиться сам собой, Челси наконец готова признать поражение. Да, у нее была мечта: организовать собственный бизнес, накопить денег, примкнуть к сообществу умных, целеустремленных женщин. Вместо этого она оттолкнула друзей навязчивыми постами в соцсетях, поставила в неловкое положение дочерей и пережила массу унизительных вечеринок и детских утренников, на которых могла продемонстрировать гостям лишь бесконечные коробки эфирных масел, которые сама не в состоянии сбыть даже по себестоимости. Еще до сегодняшнего уведомления о превышении лимита (разумеется, ошибочного!) Челси волновалась, что сняла в этом месяце со счетов куда больше, чем позволяет ее строго оговоренный бюджет, и, когда Дэвид обнаружит это, будет… плохо.

И ужаснее всего: эта попытка стать предпринимателем показала, что большинство ее «друзей» в интернете на самом деле вовсе ей не друзья. Ни лайков, ни репостов, ни покупок, ни отзывов! Ее посты просто игнорировались. Единственная опора – онлайн-группа таких же, как она, отважных мам, где можно писать только слова поддержки. Порой Челси мучает вопрос: ощущают ли все остальные участницы сообщества ту же чудовищную усталость, отрезанность от мира и тотальное одиночество?

Подразумевалось, что этот маленький бизнес поможет ей прийти в себя, – но неприятностей стало вдвое больше.

«Соберись, тряпка! – твердит она себе самой. – Это всего лишь масло!»

Эта мысль тоже не слишком утешает.

Она зарывается пальцами в волосы – с каждым годом они все сильнее походят на материнские, а ее стилисту все чаще приходится закрашивать седину (процедура эта носит какое-то французское название, что увеличивает стоимость окрашивания вдвое). За панорамным окном сверкает бассейн, но, увы, нельзя с разбегу прыгнуть в него – ведь прическа превратится в соломенный стог, а идеальный цвет неизбежно потускнеет. Челси окидывает взглядом деревянные стены, гранитные полы, винтажные лампочки, диванные подушки цветов сезона. Все идеально. Все неправильно.

Даже белоснежная собака, сопящая на такой же белой (в тон) собачьей кроватке, – бесшерстный бишон-фризе по имени Олаф, и стоил он больше, чем первая машина Челси, ведь Дэвиду невыносима была даже мысль о собачьей шерсти, которая непременно будет собираться комками по полу. Бедный, милый Олаф! Он так боится хозяина, что большую часть времени проводит, прячась в кладовых и гардеробных. Этот идеальный Олаф принес в их жизнь массу врожденных неврозов, нервного тявканья и внезапно возникающих луж мочи.

Такой большой, просторный дом, полная противоположность убогих квартир, в которых росла Челси. Он должен радовать глаз, но стены давят на нее бесконечной лавиной забот: одни вещи надо гордо выставить напоказ, другие спрятать от чужого взгляда – все должно работать идеально. Ей и в голову не приходило, что гигантский дом будет ощущаться тесной ловушкой.

---