Меня зовут Астрид

Шарлота Ланнебу

Перевод со шведского Ольги Мяэотс

Художник Мария Нильссон Тор

Astrid, alltid Astrid!

Text © Charlotta Lannebo

Illustrations © Maria Nilsson Thore

First published by Rabén & Sjögren, Sweden, in 2019

Published by agreement with Rabén & Sjögren Agency.

© Мяэотс О. Н., перевод на русский язык, 2022

© Оформление, издание на русском языке. ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2022 Machaon®

Глава 1

Мне жаль всех, у кого нет такого замечательного имени – Астрид. Да, меня зовут Астрид. Я сама выбрала себе это имя, потому что, когда родилась, папа и мама не догадались меня так назвать.

Теперь у меня несколько отличных имён – Астрид Ева Мэри Ковач.

Звучит величественно. И мне подходит: величия мне не занимать, хоть ростом я ещё невелика. Почти самая маленькая в классе. Но ведь величие не в росте, главное, что у тебя внутри. Это я давно поняла.

Раньше меня звали просто – Ева Мэри Ковач. Но однажды вечером – дело было в рождественские каникулы, на крышах красиво лежал снег, в окнах уютно горели свечи – мама поднялась в нашу с Бланкой, моей сестрой, комнату с чашкой травяного чая и присела к нам на кровать.

– Хотите услышать про мою прабабушку, которая жила сто лет назад?

Если мама берётся что-то рассказывать, устраивайся поуютнее под одеялом и слушай. Потому что рассказывать она может долго-предолго.

– В ваших венах течёт вермландская кровь, – начала мама, – а не только венгерская. Бабушка моей мамы, Момма, жила в большом белом поместье у озера Фрюкен в Вермланде. Муж у неё был егерем. У них было пятеро детей. Много лет Момма вела хозяйство, следила за служанками и экономками, детьми, внуками и прочими родственниками, а также принимала детей-беженцев из Финляндии, где шла война. А егерь тем временем лишь пил пунш да крутил ус.

– Расскажи ещё! – попросила я.

– Момма была строгой, но благородной и справедливой. Волосы она собирала в высокую причёску. Чтобы её уложить, требовалась целая вечность, потому что волосы у неё были длинные – ниже пояса. Кстати, на поясе она носила связку ключей.

– Зачем? – спросила Бланка.

– Только она одна могла входить во все комнаты и закоулки, сараи и кладовки. Она была настоящий матриарх.

– А кто это – матриарх? – спросила я.

– Женщина, наделённая большой властью, она всегда сама всё решает.

Я попробовала слово на вкус. Оно мне понравилось. Я тоже люблю сама всё решать, по крайней мере в том, что касается меня.

Мама продолжала рассказывать о жизни в поместье. Момма воспитывала детей и следила, чтобы они делали уроки и ходили в школу, а тем временем егерь, в костюме с жилеткой и с часами в нагрудном кармане, обходил леса и поля. С ним была его верная собака Шайба. Впрочем, егерь часто делал перерывы и отдыхал в беседке, окружённой сиренью, пил кофе и пунш. Перед сном он надевал полосатую пижаму и специальную маску, чтобы усы не обвисли, и так спал всю ночь.

– А Момма, прежде чем отправиться отдыхать, проверяла расходные книги и планировала дела на следующий день. Потом запирала кладовку, чтобы никто не украл колбасу. И каждому в доме было ясно, кто всем заправляет.

– Совсем как ты, – сказала я.

Мама улыбнулась.

– А у тебя есть её фотография? – спросила Бланка.

– Да, – ответила мама. – Сейчас принесу.

Когда она вернулась, мы с Бланкой принялись рассматривать фотографию: статная женщина в красивом платье с кружевами и удивительной причёской строго смотрела на нас.

– Она что, всегда ходила в таком белом платье? – спросила я.

– Нет, обычно она надевала поверх передник.

– А какие у неё волосы! – восхитилась Бланка.

– На ночь Момма их распускала, и её дочка, моя бабушка, расчёсывала ей волосы гребнем не меньше ста раз.

– Наверное, на это уйма времени уходила! – сказала я.

– Момма любила порядок во всём, – ответила мама.

Она склонилась над нашими кроватями и подоткнула нам одеяла.

– На самом деле Момму звали Астрид, – сказала она.

– Но ведь и тебя тоже зовут Астрид! – удивилась я.

– Да, – кивнула мама. – И мою сестру, а твою тётю, зовут Астрид ^[1], и мою маму. Почти всех женщин в нашем роду звали Астрид.

– Только не меня, – сказала я, и мне сразу стало завидно.

– И не меня, – сказала Бланка.

Пусть Бланку не назвали Астрид, но у неё и без того три имени, так что она может быть довольна. Но у меня-то имён всего два: Ева и Мэри, и ещё фамилия – Ковач. Раньше я была этим вполне довольна, но после маминого рассказа поняла, что имя Астрид очень бы мне подошло.

Я так и видела её перед собой – эту Астрид-матриарха. Представляла, как она ходит в белом платье по своему поместью, всеми командует и всем управляет. Следит, чтобы обед подали вовремя, чтобы всегда были деньги на хозяйство и чтобы муженёк не спал в шезлонге на солнышке с непременным бокалом пунша.

Я села в постели, усталость как рукой сняло.

– Хочу, чтобы меня тоже звали Астрид! – потребовала я. – Ну почему вы до этого не додумались, когда я родилась?

– Но у тебя и так прекрасные имена, – удивилась мама. – Ева – это очень красиво!

– А у Бланки вон три имени! – сказала я. – И я хочу три! Хочу, чтобы меня звали Астрид Ева Мэри Ковач.

Бланка застонала – она так делает, если ей кажется, что я слишком упрямлюсь. А она так почти всегда считает.

– Сколько можно! – проворчала она сонно.

– Хочу, чтобы меня звали Астрид! – повторила я ещё более решительно. – Отныне зовите меня Астрид!

– Ева, ну что на тебя нашло! Спи-ка лучше, – сказала мама, обняла меня и поцеловала на ночь.

Но у меня сна не было ни в одном глазу. Я вспоминала всех Астрид у нас в роду. Взять, например, тётю Астрид, я её очень люблю. Она ездит в старом, допотопном автомобиле, носит весёленькие цветастые платья и завивает волосы специальными щипцами.

Или бабушку Астрид, которую я, к сожалению, никогда не видела, потому что она умерла очень молодой. На фотографии, что на мамином столе, она очень красивая.

Ясное дело, меня тоже должны звать Астрид!

Три недели я уговаривала маму и папу. Тётя Астрид сказала, что я должна убедить родителей, и я старалась изо всех сил, хотя Бланка говорит, что я просто ныла. Всякий раз, когда папа и мама были вечером в хорошем настроении, я заводила разговор о новом имени. А ещё когда помогала накрывать на стол.

И наконец они решились. Оставалось только заполнить бланк Налогового управления ^[2].

– Придётся подписать, – сдался папа.

– Хорошо ещё, что она выбрала Астрид, – вздохнула мама. – Могла ведь и чего похуже придумать!

– Вот именно! – сказала я. – Какую-нибудь Карамбу!

И вот теперь я Астрид. На веки вечные! Мне восемь лет, я живу с мамой и папой, Данте, Юлле и Бланкой на улице Ладугорд, 8, в жёлтом таунхаусе.

Давайте я расскажу вам о своей жизни.

Глава 2

В воскресенье мы с Бланкой сидели за письменным столом в своей комнате и вырезали животных из альбома, который подарила нам бабушка. Потом наклеивали их на отдельные листочки, чтобы получались красивые картины.

Бланка на два года меня старше. К сожалению, мы до сих пор живём в одной комнате, но ждём не дождёмся, когда наш старший брат Данте станет студентом и переедет от нас. Тогда другой мой брат, Юлле, займёт его комнату, а Бланка – комнату Юлле.

Похоже на игру в домино, где, как вы понимаете, я – самая последняя.

– Следи за порядком на своей территории! Какая же ты неловкая! – проворчала Бланка.

Я вырезала льва и так старалась, что нечаянно опрокинула банку с карандашами, и они рассыпались по всем бумагам. Признаю: это было немного неаккуратно с моей стороны. Но у меня просто не получается соблюдать порядок! Бланка этого не понимает, она ведь чистюля. На её половине все заготовки картинок сложены аккуратной стопочкой.

– Очень трудно вырезать гриву, – объяснила я.

Бланка рассмеялась. Когда она в хорошем настроении, с ней вполне можно ладить. Она отличная выдумщица, мы играем в компьютерные игры, складываем мозаику или ставим театр. Но когда она не в духе, то вечно ругается. Меня это просто бесит.

Бланка ловко управляется с ножницами. Скоро её картинка была готова, и она пошла на кухню – показать её маме. Я осталась одна и продолжила вырезать, слушая Веронику Маджио ^[3].

Я была рада побыть в комнате одна: обычно-то у нас в семье не посидишь спокойно. Когда в доме два брата и сестра, тебя ни на минуту не оставляют в покое – прямо мука мученическая!

Вот и на этот раз, только я сделала музыку погромче, потому что она мне нравилась, в дверях появился папа.

– Ева, что ты тут устроила?! – сказал он. И голос у него был совсем не «доброго папочки», каким он обычно бывает.

– Вообще-то меня зовут Астрид, – напомнила я.

– Ах да, я забыл. Но посмотри: у тебя на полу сугробы из бумажек! Не забудь убрать до обеда.

Ну, несколько бумажек и впрямь упали на ковёр, но уж точно не сугробы. В сугробах-то так весело прыгать!

– Это не только я вырезала, и Бланка тоже, – запротестовала я.

Стоит только сказать «Бланка» – и она уже тут как тут, даже если была далеко. Словно у неё не уши, а радары.