– А я ее не подпущу даже к калькулятору, – ответил тот. – А ее послушание гарантируете вы – снимите отпечатки с клавы и мышки. Чуть что, сразу дело задним числом и откроете. Пусть тогда сидит, раз перевоспитываться не хочет. Мозги ее в любом случае применение найдут – может, по стопам отца-инженера пойдет. Зачем же спускать в унитаз ценные кадры, когда в стране большая проблема даже со среднеценными? Ну что, Лада, заинтересована? – последнее он адресовал уже мне.

Но я нахмурилась и глянула на него исподлобья:

– Очень даже заинтересована. Но не поняла, мне делать-то че надо?

– Для начала накидаем тебе хозяйственной работы, – пообещал он воодушевленно. – У меня в компании всегда найдется что помыть, принести, подать и разложить. Коллектив у нас дружный, всем наверняка будет плевать на твои преступления. Ну а я буду над тобой измываться, психологически уничтожать, морально давить, пока вся злость не пройдет.

– Коллектив?! – ужаснулась я так сильно, что дыхание перехватило. – Я вот сейчас хорошенько взвесила и подумала, что если мне камеру одиночную дадут, так почему бы и не посидеть?

Глеб равнодушно пожал плечами:

– Как скажешь. Кстати, у меня теперь все твои личные данные. Вернусь в офис и оформлю на тебя кредит во «ВсемДают». Ничего личного, но ты будешь должна им восемь миллионов. Удачи с ними. Пожизненно по такой статье ты все равно не просидишь. Но и просто так я тебя не оставлю – терпеть не могу, когда пытаются меня хакнуть. Это ж все равно что в душу мне плюнуть.

– Что?! – завопила я. – Это же незаконно! – я уставилась на Петра Ивановича. – Вы слышали, в чем он признался?! Да мне такой кредит сроду не одобрят!

Но мужчина усмехнулся в кулак:

– Ничего не слышал. Какой еще кредит? Кому не одобрят? Тебе-то как раз его дадут, если я правильно расслышал. И не переживай, у них такие конские проценты, что они всем дают и в убытке не остаются.

Вот мне и правосудие. Я перевела угрюмый взгляд с сотрудника на шантажистского отморозка и медленно кивнула:

– Ладно, сделка так сделка. И еще посмотрим, как у вас получится спрятать от меня все калькуляторы!

Они как-то быстро испарились из квартиры, вместе с наручниками. Я бы села на пол и поплакала, если бы незваные гости ушли тем же составом, что и явились. Но Глеб задержался, чтобы уточнить кое-какие детали – время и место моей новой работы, выписал какой-то пропуск, чего-то там вещал про дресс-код и шампунь. Решив, что он здесь навсегда поселился, то есть отчаливания можно не ждать, я все-таки села на пол и схватилась за голову. Глеб же, поняв, что я даже не пытаюсь его слушать, присел на корточки рядом и ждал, пока обращу на него внимание. Пришлось поднять лицо и посмотреть в прищуренные серые глаза, которые от меня будто ожидали какого-то чуда. Именно этот вопрос я и озвучила:

– Вы чего ко мне прицепились-то, если не собираетесь давать мне работу под мои таланты?

Он ответил бесконечно спокойно:

– Потому что талантов там с гулькину фигушку и много чего еще не хватает. Но, Лада, оглядись, это ведь не жизнь.

– Вам-то какое дело?

– Просто зацепило что-то. Ведь можно вырасти из этого болота, стать чем-то значительным, хоть какую-то пользу себе и людям принести. У тебя ведь даже друзей нет.

– С чего вы взяли? У меня куча друзей! – рьяно возразила я.

– И кто же? Назови по именам.

Я решила, что он из меня так список подельников хочет вытянуть, хотя в этом деле я одна участвовала. И все же Кошколюба-2000 осознанно пропустила, перейдя к другим прекрасным людям:

– Сенатор-75, Милуша-04, Лоботряс, Рязанский Шкет, Якоть-99 и много других классных ребят!

– То есть ты даже имен их не знаешь? Сама не замечаешь, в чем прокол?

– А зачем мне их имена? – не поняла я. – Мы и так славно тусим!

– И в лицо ты их никогда не видела?

– А лица-то мне их зачем?! Я их по аватаркам узнаю!

Он зачем-то глянул на мой потолок, поднялся на ноги и напоследок бросил:

– Завтра в девять. Попробуешь свинтить – увидишь, каким я бываю в плохом настроении.

После его ухода я позволила себе похныкать. Но недолго, ярость все-таки перевесила. Нашелся тоже – дрессировщик! Чего он в чужие жизни лезет, кто ему право давал? Хотя я, наверное, и дала, когда в его защитный код пролезла. Однако непонятно, что же ему взбрендило менять живого человека под какой-то шаблон. Я жила счастливо до этого дня, прожила бы так до самой старости, ни разу не пожалев.

Глава 2. Пределы коммуникации седана

Ночка, мягко говоря, выдалась не самая благополучная. Я почти не спала, просчитывала дальнейшие алгоритмы. И все они сводились к тому, что в офис к странноватому чуваку завтра лучше прийти и как можно усерднее притвориться лапочкой, а потом уже действовать по ситуации. Проблемы он мне действительно может создать непоправимые, но пока сдал назад, а это обязательно нужно использовать. С тоской осмотрела свою малюсенькую квартирку – теперь, среди гор мусора, в ней не было самого главного, что и порождало здесь жизнь. Из всей электроники мне оставили только чайник, даже сотовый телефон под шумок, который они называли буквой закона, уперли.

Выход из моей ситуации должен обнаружиться именно там, где был вход. Потому утром я собралась и вынырнула из квартиры пораньше. Возле подъезда съежилась от холода – пришлось возвращаться за курткой. С сезоном я все-таки просчиталась, и теперь сонным мозгом пыталась вспомнить, какой сейчас месяц. В последний раз я по этой аллее проходила весной – в этой же самой куртке, но теперь листва была желтой. Как незаметно время все-таки летит! Летело то есть, теперь меня из моего уютного уединения беспощадно выдернули и будут издеваться. Но человек ведь такая скотина, что ко всему может привыкнуть. Привыкну и я, потому что у меня есть важная цель: вернуться обратно и никогда – больше никогда! – не оказаться на этой пугающей аллее под моросящим осенним дождиком.

Я так старалась не разозлить Глеба, что явилась за полчаса до назначенного времени. Молча показала пропуск охраннику – он смерил меня в точности тем же взглядом, что я смерила его. Потом мужчина долго вчитывался в пропуск – но, к сожалению, никаких несоответствий там не обнаружил и прогонять меня не стал. Посмотрел на меня внимательнее, скривился от вида моих потертых джинсов. Я брезгливо вздернула губу от вида его гигантского пуза – вот уже где позорище. После многозначительного, но тихого знакомства охранник указал квадратным подбородком в сторону лифтов. Мы сморщились друг другу на прощание и повернули в разные стороны. Приятный и понятный человек, который скорее всего и разговаривать не умеет! Если тут все на него похожи, то я с некоторой долей вероятности могу и прижиться.

Мечте не суждено было сбыться. Отдел кибербезопасности занимал весь верхний этаж высотки, что грозило невероятным количеством работающего в нем народа. Некоторые из них оказались настолько отшибленными любителями своего дела, что явились даже раньше моего. По крайней мере, меня тут же перехватила улыбчивая женщина лет сорока. Она тоже с удивлением глянула на пропуск, но, в отличие от прекраснейшего из охранников, оказалась не немой:

– Добро пожаловать, Лада! Шефа пока нет, потому давай я тебе небольшую экскурсию проведу. Тебя на какую должность определили? Еще не определили? – она щебетала сама, поскольку не выдерживала пауз, и просто продолжала: – Ничего, не переживай! Это отличное место, зарплата процентов на тридцать выше средней по ай-ти. Но и работать приходится много, конечно. Зато какой опыт! Начальник у нас идеальный – он просто гений, в каждом найдет и раскачает ресурс по максимуму. В другой жизни ему бы следователем быть, потому мы между собой его называем Жеглов. Так Жеглов сам тебя пригласил?

На этот вопрос она почему-то терпеливо ждала ответа, потому пришлось сделать над собой усилие:

– У Глеба фамилия Жеглов?

Она теперь посмотрела на меня с небольшим удивлением, как будто рассказала смешной анекдот, но для особо тупых его приходится объяснять:

– Нет, конечно, Решетников он, Глеб Борисович. Но подходит же как – Глеб Жеглов! Неужели ни разу не слыхала про такого?

– Не поняла. Это какой-то старинный прикол? – я поддерживала разговор как умела и даже готова была посмеяться над непонятным анекдотом, просто правильное время не могла подгадать.

Но женщина отмахнулась:

– Ах, молодежь, окончательно на свои блокбастеры пересели. Так Глеб Борисович тебя сюда пригласил?

– Он, – ответила я коротко. – И не то чтобы пригласил, а как-то даже настоял.

Тем временем мы шли по длинному стеклянному коридору. Именно стеклянному, потому что все огромное помещение было разбито на небольшие кабинетики с прозрачными стенами. Во многих уже находились люди, сосредоточенно пялящиеся в экраны своих мониторов.

– Это здорово! – непонятно что похвалила моя навязчивая собеседница. – Значит, потенциал разглядел! Надеюсь, тебя в мое отделение отправят – у нас нехватка молодой крови и свежего взгляда. Видишь, как здесь все удобно устроено?

– Вижу, – признала я. – Вы как рыбы в аквариуме. Самый криповый человеческий зоопарк. На что только не пойдут люди за зарплату в тридцать процентов выше среднего… – Я посмотрела на удивленное лицо приветливой сотрудницы и вежливо добавила: – Уютненько тут у вас. Показывайте свое отделение – пока нашего идеального начальника нет, я вам предоставлю свою новую кровь и свежий взгляд. Сгораю от нетерпения быть полезной.

---