Макс незаметно просочился за дверь, выскользнув, как ящерица, и притаился снаружи. Однако он просчитался – его исчезновение заметили…

– Медведь, пионера держи, быстро, а то лягавка тут недалеко, придержи только, не покалечь, не хватало нам тут еще заляпаться… – бросил фиксатый бугаю.

Тот кивнул и, передав напарнику пистолет, двинулся за дверь.

Когда дверь открылась, и мужик в шведке вышел из сберкассы, Макс был не совсем готов. Но, как говорится, мастерство не пропьешь – среагировал он мгновенно. Когда вышедший, обернувшись вправо, сразу его увидел, Макс, немного изменив первоначальный план, нанес ему сильный удар ногой в пах и тут же – когда мужик сложился пополам, ударил кулаком его в верхнюю челюсть точно под ухо. Мужик успел только как-то утробно хэкнуть, после чего стал похож на сдувающийся воздушный шарик, поскольку с каким-то сипением просто осел на пороге и остался полулежать, опираясь на открытую дверь. А поскольку двери были двойные, то внутри помещения никто не видел, что же произошло снаружи.

Внутри же события разворачивались в ускоренном режиме – фиксатый забрал мешок, в который девушка-кассир собрала все купюры, бывшие в кассе, и собрался было идти на выход. Но что-то его насторожило. Видимо, он считал, что его напарник должен был вернуться с выскочившим пацаном. А если этого не произошло…

В общем, главный грабитель взял пистолет наизготовку и медленно пошел к выходу. На тех, кто оставался в сберкассе, он уже внимания не обращал. И зря. Потому что дедок-пенсионер, который, казалось, был испуган и прижался к стене, на самом деле просто выжидал удобный момент. И когда грабитель повернулся к нему спиной, пенсионер схватил какой-то цветок, что стоял на подоконнике в горшке, и с силой опустил грабителю на голову. Горшок с шумом раскололся, по полу разлетелись осколки, земля и ошметки цветка, а преступник с размаху сел на пол. Но сознание не потерял и даже пистолет не выронил. Наоборот, во время удара он успел машинально нажать на спусковую скобу и раздался выстрел. К счастью, пуля никого не задела.

Когда в сберкассе прогремел выстрел, Зверь моментально рванул туда. Но в дверь он заскочил на четвереньках, стараясь сразу сбить с толку предполагаемого стрелка. И это ему удалось – фиксатый не ожидал, что после того, как откроется дверь, цель будет на уровне пола. Поэтому вторая пуля ушла в косяк на уровне груди взрослого человека или на уровне головы мальчика. А сам Максим, перекатившись к стрелявшему грабителю, оказался с ним лицом к лицу. И из положения сидя он сразу нанес три удара – кулаком левой руки по руке с пистолетом и ребром правой – по горлу стрелявшего. Точнее, не ребром, а промежутком между большим и указательным пальцем правой руки, такой как бы римской цифрой «пять» – V…Третий удар был не совсем ударом – Макс скорее взял руку, в которой был пистолет, в захват. Но это уже было лишним – фиксатый, выронив пистолет, захрипел и завалился назад. И все же пионер для страховки влепил ему коленом в висок. Грабитель дернулся и затих, вытянувшись в неестественной позе.

– Ну ты, пацан, даешь. Ты ж его уконтрапунктил… – пенсионер, отряхивая руки от земли, которая осталась от расколоченного горшка с цветком, подошел к лежащему телу.

– Чего я сделал? – Макс все еще находился на боевом взводе и с трудом возвращался в обычное состояние.

– Чего-чего… Убил ты его – вот чего!

– С чего Вы взяли, дедушка?

– Да уж поверь, я за войну столько покойников повидал, что сразу вижу – помер или нет. Ты зачем ногой его в голову, он и так был уже готов. И пистолет ты выбил… – дед внимательно посмотрел Максу в глаза. – Ты откуда такой прыткий? Заморыш такой, а двоих матерых блатных уложил. Я так понимаю, тот, второй, тоже жмур?

– Думаю нет, я бил так, чтобы вырубить, а не убить, – Зверь только сейчас понял, что сам создал себе проблемы.

– Ты прямо какой-то инопланетянин. Или робот. Я вообще не понимаю – это ты сделал или кто еще? Если б сам не видел своими глазами – не поверил бы. Ну, ладно, этого-то мог вырубить, вона как ты его ногой треснул, а того бугая как ты мог приземлить? Он же тебя одной левой мог в лепешку раскатать?

– Этого, как я понимаю, Вы уже на задницу посадили? А я только добил. Того бугая несложно было – яйца есть даже у слона, – улыбнулся Макс.

– А, ну да, яичницу сделал, – понимающе усмехнулся дед.

– Потом уже ногой по голове, как этому, – продолжил Зверь.

– У тебя, паря, не нога, а кувалда. Футболист что ль?

– Не, боксер. И самбист.

– А, ну, тогда понятно. У нас на фронте были такие… в разведвзводе… самбисты, боксеры. Правда, больше ножичком, по-тихому работали, но тоже показывали приемчики… Тебя кто, папа учил?

– Не, дед… Он почетный чекист, тоже воевал, и потом служил в МГБ… – Макс понимал, что легенду с дедом пора вытряхивать, потому что в милиции точно припрут к стенке.

– Понятно. Я в войну много чего видел, и таких пацанов как ты, тоже. Но чтобы вот так, голыми руками здоровых мужиков – такого даже на войне не встречал… – дед все еще был в сомнениях.

Картина была почти сюрреалистическая – на полу в советской сберкассе лежал труп, над ним стояли старик, который помог трупу стать трупом, и одиннадцатилетний мальчик, который, собственно, и сделал из человека покойника. При этом, как ни странно, оба были спокойны, даже чересчур, и обсуждали технику превращения живого человека в покойника и способы осуществления этого процесса.

Но не все имели такую нечеловеческую выдержку. Пока пионер и пенсионер разговаривали, стоя над трупом, очнулись женщины. Это стало понятно после того, как они внезапно, почти синхронно заголосили. Старик поморщился.

– Чего разорались? Все уже, давайте, звоните в милицию, пусть приезжают и забирают… Хотя… И в «скорую» звоните, пусть едут. Одному точно помощь понадобится, – дед понимающе подмигнул Максу.

Девушка-кассир стала трясущейся рукой накручивать диск телефона, а Макс вышел посмотреть на того, кого он вырубил первым. Тот все еще не подавал признаков жизни. Но прошло всего-то минуты три-четыре, не больше.

«Если я правильно ему попал, то минут десять шок продлится, если не больше. Удар в пах – болевой шок, а второй, в челюсть – это уже и шок, и сотрясение мозга… Как бы я ему челюсть не сломал», – Макс просчитал все варианты и понял, что в милиции придется частично раскалываться.

Впрочем, рано или поздно он бы все равно оказался в отделении, и хорошо, что в качестве героя, а не в качестве задержанного за драку или еще что-нибудь…

Глава вторая. Смертельная рука

– Да ты понимаешь, что такого просто не может быть?! Худенький мальчуган, которому только одиннадцать лет, за несколько минут завалил двоих матерых рецидивистов, один из которых – вор в законе, а второй – мокрушник⁴, да еще и кабан стокилограммовый, а этот одуванчик его срубил двумя ударами! Ты можешь в такое поверить? Я – нет! – начальник Красногвардейского РОВД майор Анатолий Шарапа с силой хлопнул по своему столу папкой с оперативными сводками по району.

– Толик, да ты не кипятись. Откуда ты знаешь, как там на самом деле все было? Мы еще свидетелей не опрашивали, и на месте не были. Вернее, ты не был – я был, – начальник уголовного розыска «Красногвардейки» майор Красножон был спокоен и деловит.

– Ну, и что ты там видел? Чего наскреб? – Шарапа, шумно выдохнув, сел за свой стол и снова стал просматривать очередную сводку.

– Ну, по горячим следам уже нечего было скрести… Вернее, одного из грабителей пришлось отскребать от стены – знатно ему влепили, к приезду опергруппы только в сознание пришел. У него, кстати, предварительно, диагностировали перелом челюсти.

– Ничего себе. Это у Медведя-то?

– Вот именно! И, по предварительным данным, этот перелом обеспечил ему именно тот самый сопливый пацан, одиннадцатилетний ученик четвертого класса 31-й средней школы. Его фамилия Зверев. Кстати, уже двенадцатилетний – четвертого ноября отмечал. О нем я тебе чуть позже отдельно расскажу.

– Почему позже и отдельно? – начальник РОВД насторожился.

– Потом поймешь. Всему свое время. Так вот, пока опергруппа работала, я подскочил. Сам понимаешь – вооруженный налет на сберкассу, да еще и днем, да еще и такой расклад, когда простые граждане задерживают грабителей – это ЧП!

– Да еще когда при этом одного вооруженного грабителя убивают, в другого калечат… – ехидно продолжил майор Шарапа.

– Когда меня вызванивали, такие подробности еще никто не знал. Это ограбление и задержание грабителей само по себе было причиной моего срочного выезда. Ты не ехидничай, ты слушай дальше, я ж тебе постепенно все разматываю, чтобы веру твою укрепить, атеист ты чертов! – Красножон хохотнул.

– Ага, тебя послушать – так без твоего Господа не обошлось? – снова съязвил начальник райотдела.

– Господь – не мой, и не твой, он общий. И, потом, не я верующий, а жена моя, сколько тебе можно объяснять? Я как бы нейтральная сторона – и верю, и не верю. Столько раз под пулей был, иногда хочешь – не хочешь, а поверишь. Ты слушать будешь или нет? – возмутился начальник угрозыска.

– Все, давай, только, по существу.