Я же дергалась совсем по другому поводу. Все-таки судьба женщин, гордо звавшихся «леди Кавендиш», была далека от идеала.

Мать Кивана и Пита, если я верно знала, погибла при странных обстоятельствах. Поговаривали, она последние годы была не в себе. Следствие подозревало их отца, но доказательств не нашлось.

Лукреция, первая жена Лукаса, утонула стараниями собственного мужа. Джорджина попала в подчинение к Блэру, прикрепившемуся к ее роду. И теперь проходила курс ментальной реабилитации в клинике Эстер-Хаза.

Что до Кивана… Счастье, что в свое время Присс умудрилась победить волевую матушку и избавилась от участи жены «сдобного пирожка» с наклонностями маньяка!

Не баловала Судьба дев, вошедших в род Кавендишей. На днях я попросила у Питера их фамильное древо под каким-то невинным предлогом. И половину вечера изучала желтые, пахнущие ветхостью страницы. Имена, имена, имена…

Род Кавендишей был очень старым, но все эти годы его представители тщательно скрывали свои дары. Заклинатели стихий, материй и зеркальных троп… Интересно, достанется ли что-то из этого детям Пита и Джен?

Древо было настолько ветвистым, что приходилось всматриваться в шрифт, пытаясь разобрать крошечные бисерины букв. Где-то оно было исчеркано человеческой рукой, где-то плыло и размазывалось, словно книгу не раз окунали в воду. К некоторым личностям, для которых не нашлось отдельных страниц, имелись краткие биографические приписки.

***

«Лаэрия. Скончалась в двадцать два года. Причина смерти неизвестна».

***

«Сесиль. Потеряла рассудок в возрасте девятнадцати лет. Погибла в родах, подарив свой дар сыну».

***

«Мирабель. Соединилась с женихом ритуалом «Плоть от плоти», спасая того от смерти. Скончалась через два года после церемонии, разделив с супругом магический урон».

***

Многие умудрялись потерять рассудок, едва достигали магического совершеннолетия. Если так посмотреть, Лукреция еще долго протянула… Какой-то проклятый род, не иначе!

Но пугать Джен накануне свадьбы я не рискнула. Видела, сколько любви изливается из зеленых глаз. Питер прочно заселился в ее сердце. И он был совсем не похож на своих гадких родственников.

Может, к новой леди Кавендиш Судьба окажется милостива?

***

На вешалке меня ждало темно-синее платье свободного кроя, усыпанное по подолу крошечными серебристыми снежинками. Когда юбка колыхалась, они мерцали и издавали тонкий мелодичный звон. Тетушка Аманда превзошла себя.

Узнав, что в скором времени станет двоюродной бабушкой, она пришла в восторг. Такой дикий, деятельный и сумбурно-радостный, что захотелось спрятаться в вольере с камнехвостами. Или сменить место жительства на Крайний Север: теплолюбивая Аманда нас бы там с Демоном не нашла. Наверное.

– Мать заглянет вечером в имение Абрамсов, – с загадочной полуулыбкой Демон переводил взгляд с меня на платье и обратно. – Будь готова, пигалица.

– Она опять принесет книгу? К этому невозможно подготовиться, – хихикнула, позволяя шелковистой ткани соскользнуть с вешалки в мою руку. – Если так пойдет и дальше, она устроит их в школу до рождения. А может, даже выберет удачную партию для продолжения рода…

На прошлые наши посиделки Ангелика умудрилась притащить фамильную книгу Карповских и заставила меня прочитать все имена, популярные у предков Андрея. А затем составила список тех, которые «по ее скромному мнению» идеально подошли бы для нашего сына. Почему-то она была уверена, что родится мальчик. В «топе бабушки Энджи» были Влад, Альберт, Анатолий, Владимир и Михаил.

– Их? – рассеянно уточнил Карпов, разглядывая метель, поднявшуюся за окном.

– Эмм… Его… Ну, или ее, если вдруг случится невероятное и вопреки уверенности княгини родится девочка, – спохватилась, бледнея на глазах.

Нет, разговор придется отложить: я не в праве портить такой день. Вот выдам Джен замуж и можно с чистой совестью сдаваться Демону.

– Ты была у Мари? – Андрей подошел, чтобы помочь справиться с молнией на спине, но вместо этого замер и принялся разглядывать мою голую спину. Так и чувствовала, как его теплый взгляд щекочет кожу от поясницы до лопаток и обратно. И чего он там не видел?

– Я постоянно к ней хожу. И вчера была, и позавчера, – я обернулась и улыбнулась с показным оптимизмом.

Глаз Карпова дернулся. Значит, улыбка получилась кривоватой и оптимизм не показался.

– Почему она тянет с диагностикой?

– Я себя хорошо чувствую, – пожала плечами и нетерпеливо тряхнула «охотницей до приключений», намекая, что платье пора застегивать.

На самом деле, Мари меня огорошила еще в прошлом месяце, но я до сих пор не нашла слов, чтобы «обрадовать» Андрея «я же ректор» Владимировича. Ему было некогда, а мне хватало бабочек и тошноты. Орущий Демон меня бы добил. Так что чувство самосохранения взяло верх, и я тихонько смирялась с неизбежным, пока Карпов разгребал бумажные завалы в ректорском кабинете.

Что до Ангелики, то поначалу она расстроилась, что церемония бракосочетания прошла без нее. Но, узнав душещипательные подробности, с облегчением перекрестилась.

– В такие моменты думаешь, что учиться в «Эншантели» было не так уж плохо. Никаких тебе битв, арканов, Блэров. Пеки себе круассаны, выращивай розы, смахивай пыль с фамильных артефактов… Быть сильным магом – слишком большая ответственность, – заявила в конце лета Ангелика, с улыбкой поглядывая на птицу, вившую очередное гнездо в моей прическе.

Княгиня прилетела сразу, как узнала про поверженного Блэра и едва не погибшего Артура. Очень долго ругалась на крестного, отмахивавшегося от Мари и ее фирменных зелий. Но потом передала пальму первенства Джулии. И взялась за сына – «безрассудного, упрямого мальчишку, который мог бы хоть временами посвящать в планы свою мать».

Мой крестный на эти ее слова как-то нервно рассмеялся и отвернулся от всех нас к окну. Ему нужно было время, чтобы переварить случившееся.

…Руки Демона легли на плечи, возвращая меня в реальность.

– Уступи ей хоть в чем-нибудь, Ани, – прохрипел Карпов в ухо. – Я… задолжал.

***

Я неспешно спустилась по мраморной лестнице, увитой рождественской гирляндой из еловых ветвей и красно-белых лент. И встала посреди фойе. Ну, приехали.

Демон, все утро поторапливавший меня то морозным воздухом, то угрозами, то даже парочкой жадных поцелуев, подействовавших прямо противоположным образом и загнавших нас обратно под одеяло… Так вот, этот Демон теперь сам задерживался!

«Особо важные ректорские дела» отвлекли новоиспеченного главу Академии, и теперь уже я нервно слонялась по нарядному холлу. Если опоздаем, Джен нас убьет. Даже Карпова не испугается. Нашпигует нами рождественскую индейку и скормит троллям в рамках праздничного меню.

Ну где же он, этот «особо важный ректор», линяющего морфа ему в кухарки?!

– Анна, привет, – помахала рукой Сюзанна, выплывая из коридора. Она куталась в белоснежный плащ, подбитый мехом, и явно собиралась на улицу. – Ты на церемонию? Передавай поздравления Дженивьеве. Питер Кавендиш – прекрасная партия, особенно в свете последних событий.

Я вежливо улыбнулась Сюзи и не стала спорить, что Джен меньше всего думала о Пите как о «выгодной партии». Ни когда из последних сил выхаживала его, смертельно раненого, в Пункте Связи. Ни когда помогала ему скрываться от магтрибунала, миротворцев и арканов вместе взятых. Каждый думает в меру своей… системы ценностей.

– Передам непременно.

Мисс Бэггинфорт заправила светлые локоны под капюшон и выскочила наружу. Почти тут же ее силуэт закружило вьюгой, и благодаря белой одежде Сьюз потерялась из виду.

Позади пробежало несколько третьекурсниц, о чем-то шушукаясь и звонко смеясь. Я поежилась и потуже затянула пояс пальто. Никак не могла привыкнуть к тому, что приковываю взгляды и порождаю сплетни. Поскольку я продолжала учиться на седьмом курсе и даже посещать занятия профессора Карпова, неловкости избежать не удавалось.

Ни для кого уже не было секретом, что я являюсь потомком графини Воронцовой и владею этой Академией. Знали все и то, что я вышла замуж за Мрачного Демона и проживаю в его страшной берлоге (так что сердца невинных первокурсниц он поедает в каком-то другом, особо секретном месте). Да и округлившийся живот скрывать было затруднительно.

Так что слухи ходили… всякие. Даже те, в которых я носила дитя Блэра, похитившего меня и тролль знает к чему принуждавшего. А потом, как честный человек, решившего на мне жениться. Источником этой фантастический дикости был «Трибьюн», как только не коверкавший историю с Темным Принцем на свой вкус.

Оставалось лишь закатывать глаза и надеяться, что новорожденные демонята будут как две капли воды походить на мрачного папашу, грозившегося утопить в чане со слизью всякого, кто при нем сболтнет эту чушь.

Имея в запасе припыленное логово Демона и приглашение от Ангелики перебраться в имение Карповских, мы продолжали жить в Академии. Потому как она, во-первых, была моим домом – официально, на бумагах. А во-вторых, в связи с новым назначением, отнимала у Андрея такой вагон времени, что он иной раз отключался прямо за ректорским столом.

---