Случайные пациенты

Юля Колот

Художественное оформление: Редакция Eksmo Digital (RED)

В коллаже на обложке использованы фотографии:

© Fourleaflover, Nastco / iStock / Getty Images Plus / GettyImages.ru

Вступление

Ненавижу прощаться. Когда расстаёшься навсегда, нет слов, способных выразить сожаление. Не могу отпустить Алису теперь, так же как и не мог в начале. Отдать ее миру, все равно что бросить ребенка в холле гулкого вокзала.

Надо честно признаться, хоть книжный образ выбили мои пальцы на клавиатуре, не я создал ее. Она существовала в реальности, и я имел счастье быть с ней знаком. Поэтому сегодня я здесь, у старого дуба в назначенном месте. Меня влечет предчувствие развязки событий, которые закрутились и завязались тугим узлом полгода назад. Я выполнил данное обещание и теперь жаждал награды, но знал, что не получу ровным счетом ничего. В моем случае надежда лишь омрачала реальность.

Глава 1

Бывают дни, когда кажется, что весь мир ополчился против тебя. Все не задалось с утра. Я проснулся с гадким ощущением неприятностей. На часах девять, следовало уже ехать в машине, а я только продрал глаза. Вскочив с кровати, рванул в ванную комнату. Квартира совсем крохотная, так что сборы больше походили на челночный бег, нежели на стометровку. И впервые в жизни я искренне радовался этому. Открыв шкаф, с тупым удивлением обнаружил, что запасы чистых вещей не бесконечные. С отвращением посмотрел на гору, скопившуюся на кресле у кровати. Там точно можно найти приличную рубашку, хоть и не первой свежести. Копаясь, я ругал себя за то, что так и не разобрал эту кучу, хоть и обещал сделать это каждый день. Натягивая штаны, продолжал нервно поглядывать на часы. Если выбежать прямо сейчас и еще по дороге схватить пару штрафов за превышение скорости, то никто не заметит опоздания.

Я выскочил в обшарпанный подъезд, на ходу захлопнул дверь. Поскользнулся на первой же ступеньке и сосчитав все двенадцать штук телом, смачно шмякнулся на площадку. Мысли тут же вылетели из головы, стоило ей с глухим стуком удариться о грязный пол.

Очнувшись, я постарался встать, но не смог. Перед глазами все плыло. Спазмы сжимали желудок, вдобавок ко всему, меня вырвало. Видимо, я потерял сознание, ведь в следующий раз, когда открыл глаза, увидел обеспокоенное Женино лицо. Он говорил по телефону, другой рукой ощупывая мое тело.

– Дима, ты слышишь меня? – донесся его голос. Я неуверенно кивнул. – Да, он отвечает. Вроде пришел в себя. Хорошо мы ждем вас. Скорая уже едет. Лена, ради Бога, иди домой. Аня, забери ее.

И только сейчас я заметил две маленькие фигурки на лестнице за его спиной. Аня дергала дочь, но та не двигалась и продолжала смотреть на меня.

– Все будет хорошо, пойдем. Ты уже помогла дяде Диме, сейчас приедут врачи. Мы будем только мешаться.

Девочка с неохотой поддалась, но продолжала оглядываться, пока они не скрылись за перилами. Дверь их квартиры захлопнулась. Я еще раз постарался сесть, с помощью Жени у меня это получилось.

– Друг, ты как? Можешь говорить?

– Да.

– Ты нас всех напугал.

– Да.

Женя принялся расспрашивать, что со мной произошло. Но я не мог вспомнить, как тут оказался. И все же он настойчиво продолжал допрос, пока в голове не прояснилось. Женя всегда знал, что нужно делать. В первый же день знакомства я ощутил его уверенность в себе.

После того как мы с родителями переехали, приходилось туго. Я с детства был закомплексованным мальчиком. Слоняясь по двору в полном одиночестве, жаждал общения. Я стал приходить на футбольное поле, где мальчишки гоняли мяч. Наблюдал и ждал своего шанса. Мне безумно хотелось к ним, но я робел от одной мысли, что придётся упрашивать. И вот однажды мне повезло, одного из игроков забрала мама. Я понял, что им нужен еще один, но не мог побороть стеснительность. И пока я разглядывал пальцы на руках, начиная злиться на себя, меня окликнул коренастый, юркий мальчишка и позвал в команду. До переезда я ходил на секцию по футболу, и это дало преимущество перед многими мальчишками. Меня приняли в постоянный дворовой состав. Но вскоре я бросил футбол из-за травмы колена. Тем мальчиком оказался Женя, мы сдружились, а потом и вовсе попали в один класс. Лидер и его тень, так нас называли за глаза. Но это нисколько не расстраивало, я знал, что без Жени моя жизнь была бы невыносимо скучна.

На лестнице показались двое в белых халатах – женщина лет сорока и совсем молодой парень с чемоданчиком. Она машинально стала меня осматривать. Резкими быстрыми движениями, закрепила левую руку.

– Перелом. Голова кружится?

– Да, меня вырвало.

– Возможно сотрясение. – Сказала она парню, пока тот заполнял бумаги. – В остальном ссадины и ушибы.

Женщина обернулась и посмотрела на ступени.

– Вы везунчик.

– Можно и так сказать. – ответил я, проследив за ее взглядом. Лестница с этого ракурса выглядела устрашающе. У меня пробежали мурашки по спине, от мысли, чем все могло закончиться при других обстоятельствах.

Пока врач проводила осмотр, помощник, связался по коммуникатору с ближайшей больницей. Получив добро, мы направились к машине. Я еле шел, опираясь на Женино плечо. Когда меня погрузили, он запрыгнул следом.

– Не доверяю я этим врачам, – шепнул он мне.

Мы ехали целую вечность. Меня то и дело встряхивало, и каждая неровность на дороге отдавалась в теле адской болью. Женя сидел рядом и недовольно поглядывал на водителя.

В приемной мы просидели еще час, пока друг не вышел из себя, и устроил скандал, только после этого нас принял травматолог. На рентген я уже ехал в кресле-каталке, которую Женя бог знает где раздобыл. Мне не хотелось чувствовать себя инвалидом, но из-за нарастающей боли, сил передвигаться самостоятельно не осталось. Призывая все мужество, я старался не захныкать как мальчишка. Должно быть, я опять отключился, очнулся уже в кровати с гипсом и, почувствовал себя героем фильма «Бриллиантовая рука». Вообще, все это утро напоминало фарс. Женя уже уехал, но оставил записку.

«Дим, тебя положили в терапию, в травматологии нет мест. Я на работу, вечером заскочу. Надеюсь, эти фашисты не прикончат тебя!»

Я усмехнулся: – Женя, как всегда, в своем стиле – и откинулся на подушку.

Глава 2

Проснулся от шума. Сперва до меня доносились сквозь сон лишь отдельные фразы, но затем я стал четче различать голоса, перебивавшие друг друга.

– У нас не правительство, а одно сплошное жулье. Куда ни глянь – все в карманы хапают. А простому народу и ждать нечего, – скрипел один.

– Не говори, я тут вообще слышал, что пенсионный возраст хотят повысить. Совсем стыд потеряли. – Перебил низкий бас. В моем воображении он еще завершил реплику, обрушив кулак на деревянный стол. Но звука удара не последовало. Так что мой интерес утих, не успев толком разгореться.

Но спать уже не хотелось. Сев на кровати, я стал озираться в поисках часов. Не нашел, но вскользь ознакомился со скромной обстановкой: четыре койки, включая мою, одна пустовала, две другие занимали пожилые «политика». Они тут же обратили на меня внимание.

– Парень, ты как? – добродушно спросил обладатель скрипучего голоса.

– Нормально, вроде. Не подскажете, который час?

– Около семи. Ты проспал ужин, мы думали тебя толкнуть, но не стали, – он заерзал и посмотрел на грязную посуду.

– Ничего страшного, я не голоден.

Они продолжали рассматривать меня с любопытством.

– Что с тобой произошло? – не сдержался басистый.

Судя по количеству вещей на их полках, они тут не первый день, все темы исчерпаны, а я – новое событие. На секунду даже поддался соблазну развлечь их фантастической историей, но голова совершенно не варила, и я просто отмахнулся.

– Да так, денек не задался с утра, ничего интересного.

Один вздохнул с разочарованием, и оба они вернулись к прежней беседе. В политике я не силен, оттого решил пройтись.

Вышел из палаты и оказался в длинном темном коридоре. По обе стороны стояли лавочки, а на них то там, то здесь сидели больные с посетителями. Пациенты выглядели помятыми от долгого лежания, одежда на них незатейливая – домашние костюмы, халаты, треники. А посетители сидели, слегка подавшись вперед, и с сочувствием смотрели на них. Всем своим видом показывали глубокое сопереживание и тщательно скрывали желание уйти поскорее.

Мне ненароком вспомнились долгие посиделки с бабушкой в больнице. Мама собирала меня и тащила туда, чтобы потом оставлять скучать на лавочке. Я ковырял потрескавшиеся края, пока она с лицом матери Терезы проникновенным голосом расспрашивала больную о ее состоянии. И изредка пихала меня локтем, чтобы я тоже что-то пробурчал. В эти моменты я совсем не любил бабушку. Она так долго и нудно рассказывала о всяких неинтересных вещах, что я представлял, будто это совершенно чужая старуха. Ведь не могла она быть той, которая всегда улыбалась, готовила самые вкусные пирожки, чьи руки были теплыми и ласковыми. Бабушка играла со мной в шпионов, создавала укрытие для наблюдения за котом. А эта чужая старушка пахла лекарствами и совершенно не интересовалась войной с четырехлапым захватчиком. Вскоре бабушка умерла, а я вырос таким же лицемером, как и все.

---