По закону Хрустику не разрешается выносить животных с нашей территории, однако без своего мехового приятеля он сам не свой. Иногда я даже начинаю думать: а вдруг мой брат какой-то грызун в облике человека?
– Что ты тут делаешь? – Хрустик вытащил Фредди из рюкзака и потёрся о него щекой. – У тебя новый блокнот?
– Не твоё дело, – я захлопнула блокнот. Вечно этот Хрустик за мной подглядывает. Настоящий надоеда.
Когда Фредди забрался к Хрустику на плечо, я увидела у него в лапках ключи.
– Это чьи ключи? – спросила я.
– Фредди! – Хрустик отнял связку у хорька. – Только этого не хватало! Он снова стащил ключи у миссис Смит!
Я поспешила поднять с травы свой рюкзак:
– Давай скорее вернёмся к тебе в школу и отдадим их, пока вы с Фредди не вляпались в неприятности.
Хрустик ищет неприятности не нарочно. Но когда тебе должно скоро исполниться восемь лет, ты просто не успеваешь обдумать свои поступки. Не то что я. Папа повторяет, что я слишком много думаю, вместо того чтобы просто быть ребёнком – что бы это ни значило. Но я же не всегда буду ребёнком. Когда-нибудь я стану детективом или шпионом. Как бы то ни было, чтобы написать убойную статью и выиграть приз Томпсона, без мозгов не обойтись.
– Ты пишешь загадки? – поинтересовался Хрустик.
– Нет, я пишу статью для школьной газеты.
– Ничего себе! Правда? – Хрустик засунул хорька под свитер. – А о чём статья?
Мне пришлось сильно помахать блокнотом, чтобы разогнать напущенную Фредди мускусную вонь. Это был отличный блокнот. Я долго копила карманные деньги и купила его в роскошном магазине канцелярских товаров. Изумрудно-зелёная обложка с клапанами – совсем как у настоящего детектива. Мне нравилось чувствовать под пальцами прохладный гладкий пластик. Мама подарила мне маленькую ручку – как раз под его размер. Я спрятала блокнот в карман своей шпионской жилетки. Ну, вообще-то это была одна из старых папиных жилеток для рыбалки, зато с миллионом всяких карманов для разных шпионских штучек.
– Я пока в поисках великого прорыва, – ответила я. – Давай, пошевеливайся.
Хрустик послушно протянул руку, и я заставила себя её взять. Она была липкой от пота и горячей, но я всё равно её не выпускала.
– Прорыв? А это не больно? – Хрустик смотрел на меня как голодный щенок. Мне пришлось зажмуриться и глубоко вздохнуть, чтобы не сорваться.
– Прорыв – это то, что нужно для крутой статьи. Должно что-то случиться, чтобы я об этом написала. – Я дёрнула Хрустика за руку, чтобы он шёл быстрее.
– Что должно случиться? – Он так спотыкался, что мне невольно пришлось замедлить шаг.
– Убийство, похищение, катастрофа, – сказала я.
Хрустик вдруг встал как вкопанный и чуть не вывихнул мне руку. Так он и стоял, хлопая глазами, как ошарашенный хомяк.
– Это, что ли, сенсация, про которую ты только и говоришь?
– Точно. От меня ничего не скроешь, и я не побоюсь идти до конца, чтобы докопаться до правды, – отчеканила я, повторяя слова миссис Чивер. Это наша учительница английского и руководитель кружка репортёров.
Хрустик смотрел на меня в благоговейном молчании.
– Я жду, когда кого-то заподозрят в преступлении, или что-то в таком роде. – Я снова дёрнула брата за руку.
– Ты хочешь, чтобы кто-то совершил преступление?
– Ну, пожалуй, не обязательно убийство или что-то ужасное, – я покачала головой. – Например, кражу со взломом, хищение или мошенничество с кредитками? – Это прозвучало скорее как вопрос.
– А что значит хищение?
– Воровство, присвоение чужого, незаконное лишение собственности. – Я уже говорила, что каждый вечер на ночь читаю словарь? Ну, на самом деле я добралась только до буквы И. Миссис Чивер говорит, что хороший журналист должен работать над своим словарным запасом.
– А что бы ты хотела, чтобы похитили? – не унимался Хрустик. Он так проникся идеей, что покраснел ещё больше. А я-то думала, что у нас в доме любит подворовывать один Фредди. Пришлось снова дёрнуть Хрустика за руку, чтобы сдвинуть с места.
– Было бы неплохо, если они начнут с вас с Фредди.
– Это не хищение, это похищение!
– Ладно, умник. Только Фредди. Хорько-хищение.
Хрустик наклонился и зашептал себе в свитер:
– Не пугайся. Я тебя не выдам.
Фредди пискнул в ответ.
– Да не стой ты на месте! Идём, а то опоздаешь на свой день рождения! Наверняка вся мохнатая компания уже в сборе и ждёт своего куска торта!
– Поэтому я попросил морковный торт. Чтобы разделить его на всех, – и Хрустик чмокнул хорька в чёрную пуговку носа.
– Очень предусмотрительно. – Я не стала уточнять, что в приличных домах не подают десерты из овощей.
– Аполлон сказал, что главное – делиться, и неважно чем. – Хрустик улыбнулся и снова чмокнул Фредди в нос.
– Это Аполлон тебе сказал? – От неожиданности я даже разжала руку. Да, мой братец умеет удивить. Один морковный торт чего стоит. Но мама советует относиться к нему с юмором, ведь он такой «смышлёный и чуткий». Бесподобно!
У меня на языке так и вертелось язвительное замечание, но я просто заметила:
– Кажется, Аполлон чрезвычайно умён для котёнка пумы.
2
День рождения
Нижнее бельё! После того, как я сделала домашку и прочитала несколько страниц словаря, я отправилась в амбар, на день рождения Хрустика, и что я там застала? Все животные были наряжены в нижнее бельё! Дурдом какой-то! Сборище зверят весело пищало, скрипело, рычало и фыркало. Но почему они все были в нижнем белье?!
На верблюде Плевалке красовался огромный памперс для взрослых. Муравьед Афина щеголяла в маминых трусиках из розового шёлка. А енот Райдер… постойте, это что, папины трусы? Они-то как сюда попали? Папа съехал от нас почти год назад. Что это… На петуха Кайло Рена[2] напялили мои трусы «Американ гёрл», накрутив на перья хвоста. А поросёнку Посейдону достались мои трусы «Хеллоу Китти»! Ха-ха. Очень смешно.
Я схватила Посейдона и сняла с него своё бельё. На рожице Китти появилась дыра от копыта там, где должен быть её рот. Ну вот, моим любимым трусам пришёл конец.
– Персей Хрустик О’Рурк, выходи сейчас же! Я тебя прикончу!
Теперь я знала, где Хрустик пропадал после уроков. Теперь я знала. Он снова бегал наряжать зверей. Хрустик вышел из дальнего конца амбара со стопкой праздничных колпачков. При виде его звериная публика расшумелась пуще прежнего. Я зажала уши руками, чтобы не оглохнуть. Животные обожали Хрустика, а он обожал их. Он говорил, что это его единственные друзья – трогательно, но как-то мрачно.
Когда от нас ушёл папа, Хрустик замолчал на несколько месяцев. Не произнёс ни слова, пока мама не открыла контактный зоопарк. Тогда он заговорил – со спасёнными животными. Вы себе не представляете, каких только диких и странных созданий не приносят люди в мамину ветеринарную клинику. У нас живут Морфей, пони, спасённый от конезаводчика, Плевалка, верблюд, спасённый из цирка, Чубакка, шимпанзе, спасённый из лаборатории, Райдер, енот, просто брошенный на произвол судьбы, Аполлон, котёнок пумы, спасённый от охотников, и ещё парочка более привычных обитателей фермы: поросёнок Посейдон и петух Кайло Рен.
Хрустик нахлобучил колпак на круглую макушку Чубакки и закрепил резинкой под подбородком. Дутый Фредди сидел у Хрустика на плече. И почему это Фредди – единственный без нижнего белья? Или лучше задать вопрос по-другому: почему все остальные были так наряжены?
– Зачем все эти трусы? – спросила я.
– Я не хотел, чтобы кто-то напачкал за моим праздничным столом.
– Ага, – я сердито прищурилась, – так не лучше ли было сразу напялить на них подгузники? Вряд ли шёлковые трусы спасут! – Запахи, источаемые нашим зоопарком, успели стать легендой. У каждого из собранных здесь представителей животного мира имелся свой незабываемый аромат. Правда, когда немного привыкнешь, они даже могут успокаивать. Обволакивать тебя, как тёплое одеяло в промозглый день. Постепенно это стало для нас запахом дома.
– В подгузники одевают только младенцев, – возразил Хрустик. – А мы уже большие, правда, Фредди?
Я вылупила глаза. Фредди правда кивнул или мне показалось?
– Ну, Аполлон еще котёнок. – Я оглянулась в поисках детёныша пумы. Его клетка была пуста. Я осмотрелась: наверняка он где-то прячется, но этот новый амбар слишком большой, и невозможно окинуть его одним взглядом. Такие павильоны строят на ярмарках: просторный склад с земляным полом и крышей на деревянных стропилах. От этой высоченной крыши эхом отражались писк, фырканье и прочие звуки. Мне пришлось повысить голос, чтобы Хрустик услышал:
– Ты снова водил Аполлона смотреть мультики?
– Мы смотрели не мультики, а анимационные фильмы!
– Да без разницы, Хрустик. Лучше скажи, где он?
Хрустик пожал плечами. Вообще-то ему запрещено выпускать животных из клеток. И его уже не раз ловили с поличным, когда он пытался взять котёнка пумы к себе в постель. Аполлон действительно был детёнышем пумы, трёх месяцев от роду. Мама сказала, что детёнышей горного льва правильнее называть котятами. И ещё она предупреждала, что, хотя на вид Аполлон – ласковый малыш, он всё равно остаётся диким зверем, которому не место в доме.