А что повлияло на то, как ты видишь себя?

Формируется восприятие себя и своего тела очень просто. Грубо говоря, путем взросления человека в семье. И второе – через социум.

Ребенок рождается и не умеет себя оценивать, но за него это со временем начинают делать близкие люди, а позже подключается и общество. Закладка самооценки начинается уже с первых лет жизни. «Криво пошел, мимо пролил, плохо учишься, а посмотри на Катеньку!» Затем добавим замечания одноклассников. Неудачных женихов. Истероидных начальников. Совершённые ошибки и чувство вины за них.

Самооценка – это не так просто, как показано в голливудских фильмах: раз, и бывшая дурнушка стала звездой класса. Мы много лет жили с определенными историями о самих себе, и заговорить с собой на другом языке, принимающе, мягко и с поддержкой, – дело нелегкое. Но очень нужное, согласись?

Подумай и отметь мысленно, чьим голосом ты говоришь сама с собой? Или голосами нескольких? Кого именно? Какие фразы произносишь? Когда допускаешь ошибки, что говоришь себе в первую очередь? А когда хочешь похвалить себя? А ты вообще умеешь хвалить себя?

Я жирная (а мои ноги похожи на стволы дубов)

«Желе. Я большое желе болотного цвета. Цвет не самый аппетитный, да и я не люблю желе. В отличие от моего мужа. Вот он любит желе. Значит, и меня? Да ну ее… Кто меня такую полюбит. Болотную…»

В голове рой мыслей. Из колонок в зале орет Rammstein. Над ухом орет тренерша.

– Вот так-то! – она кладет мне утяжелитель на поясницу. Теперь я стою в планке с ним.

Вы поверили?

Я падаю, чертыхаюсь, виновато отшучиваясь перед тренером, и стыдливо снимаю с себя этот лишний груз. Я и так на грани жизни и смерти в этой вашей планке. Я не хочу умереть от инфаркта или инсульта – а я знаю, что-то обязательно может случиться.

Мой муж не только желе любит, но и почитать медицинские паблики. Я впитываю мужнину проповедь как губка (большая такая, квадратная, у меня как раз талии не осталось, как и веры в то, что меня могут любить не за внешность), и начинаю ипохондрировать.

Жирный ипохондрик.

Жена-стерва.

Мама-монстр.

Человек-какашка.

И пыль земли, чей удел – клубиться никчемным грязным облаком, поднимаемым лишь каретами гениев и талантов, красавиц и богачей, проносящихся мимо на праздник жизни.

Rammstein обрывается. «Десять секунд на отдых!» – орет тренерша.

Испить воды. Отдышаться. Посмотреть на свой желейный живот…

И на восьмой секунде успеть подумать:

«А муж меня любит, наверное, за борщ.

Ну а за что еще?»

Подвох заметили?

В тот момент и я его не видела. Разве что утяжелитель натирал поясницу.

А подвох был.

Я так отчаянно искала, за что меня могут полюбить близкие мне люди, хотя они меня и так уже любили, что не замечала главного – что меня не любит самый главный человек в моей жизни. Я сама.

С такими друзьями и врагов не надо.

Я обросла комплексами, как обрастают морские чудовища ракушками и тиной. Я и чувствовала себя чудовищем.

Еще бы! 75 килограмм живого веса, в позорном багажнике не реализованная мечта о написанной книге, поиски себя и работа журналистом в провинции (кто кого убил, сколько телят родилось), да и материнство оказалось не таким прекрасным, как рисовало его воображение…

Так себе мать. Так себе сестра. Так себе человек.

И один огромный ходячий комплекс.

Rammstein снова начал орать из колонок. Я полезла в привычную позу. Еще пятнадцать минут продержись, Свинюшка, и сможешь вознаградить себя пятью пельменями на ужин. Не больше.

И бокалом вина – запить всю душевную боль.

Как ты пришла к жизни такой, Свинюшка…

P. S. Как свинюшки приходят к жизни такой

В моем любимом фильме «Реальная любовь» секретарша новоизбранного премьер-министра Англии (с которым она потом замутила, и ноги совсем не помешали) откровенно делится с ним, что ее бывший парень сказал, что… ее ноги похожи на стволы дубов.

– Правда? – удивляется премьер-министр.

Правда, чувак. Не в том смысле, что ее ноги действительно как стволы дубов. Правда в том, что ее бывший так мог сказать. И он, и дядя Витя, сверкающий золотым зубом на семейном застолье: «Ишь, Катюха, какую задницу наела!» И мама всю жизнь могла пытаться сажать ее на диеты, приговаривая «кто ж тебя такую замуж возьмет». Не со зла в большинстве случаев, а желая дочери лучшей жизни. Ну, вот так мама понимала эту лучшую жизнь.

И из «любви к искусству» мама.

✓ Отдельно варила дочери овощной суп без соли (пока сама уплетала плов с бараниной).

✓ Обсуждала расплывшихся родственниц.

✓ Критиковала наряды, желая видеть дочь куколкой и той женщиной, которой не смогла стать сама.

✓ Бесцеремонно давила ей прыщи и выщипывала пушок над губой.

✓ Угрожала дочери повторением маминого сценария: от меня отец ушел, и от тебя муж уйдет, если запустишь себя. Так что подойди, доня, поближе, у нас остался еще один прыщ.

Если вы думаете, что такого не бывает, – бывает. Я за время ведения блога много историй прочитала.

Какой тут кушать плов с бараниной! Кусок в горло не лезет (да и тонким-звонким девочкам вообще мясные куски не нужны – они супчики овощные пьют).

Уходит такая девочка после бьюти-процедур родительницы в свою опочивальню… а там журналы глянцевые. Музыкальный канал молодежный. На музыкальном канале все упругие и лоснящиеся, сладкие и гладкие, как конфетки Jelly Beans. Где их малейшие мимические морщины, где их целлюлит, где их расширенные поры? А нет такого. Они все нам, плебеям, оставили.

Разгребайте, товарищи, но не забывайте равняться на высших! Ведь у нас… целый штат фоторетушеров, косметологов, тренеров и диетологов. Упс. А еще мы внешним видом зарабатываем, ведь мы артисты. Упс. Но это ничего не значит, ведь вы просто недостаточно сильно стараетесь! И журналисты все равно напишут статью «Как сделать попу, как у Джей Ло», не спросив, есть ли на создание попы Джей Ло у тебя время, деньги и желание.

Читательницы моего блога рассказывали мне много историй про свое воспитание. Что же касается меня – моя мама не была строга ко мне и моей внешности, и я искренне считаю, что с мамой мне повезло. Не повезло с тем, что самой мамы мне не хватало. Бедные 90-е, мама на работе с утра до вечера, и воспитывали меня глянцевые журналы, заполонившие рынок.

Да, мои дорогие девочки 90-х, я жму вам всем руки. Я с вами.

Я тоже пускала слюну на Бритни Спирз и Наталью Орейро. Недосягаемые, красивые, успешные, и все это не про тебя. Еще и их топики эти короткие, лакированные такие, что аж хочется облизать… Но облизываешь палец и перелистываешь страницу журнала или книги, ведь ты настолько себя стесняешься, что вместо гуляния допоздна в шумной дворовой компании ты сидишь дома и читаешь…

Это сейчас я вижу в этом плюс. Ведь я бы вообще не научилась хорошо писать. Не стала бы журналистом. Не стала бы писателем без всех этих прочитанных полок. А прочитано было все: даже мамины методички по организации работы с молодежью. Прочитаны в возрасте восьми лет.

Но в тот момент мне хотелось выть. Я не дотягивала. Белая ворона. Меня не гнобили в классе, и у меня были друзья, но вот это чувство – «я какая-то не такая» – оказывается, я носила его большую часть жизни. Как тяжелое ведро с яблоками, которые я собирала на нашей даче в 90-е, я вышла с этим тяжелым чувством из детства.

Вы собирали яблоки на даче? Это сейчас мы можем купить красивые и намазанные воском, будто поп-звезда – маслом. А помните те яблоки, дачные? Какие-то подгнившие, какие-то с червяками, и ты уже этих яблок кислых по жизни наелся по самое не хочу, а еще и ведро неподъемно. Но надо. Если не соберешь яблоки – значит, у тебя не будет яблок. И ты собираешь их в цинковое ведро, как собираешь мнения о себе твоих бывших, мамы, дядей Вить. Вот в этом яблочке сидит червячок, который говорит тебе, что у тебя скверный характер, в этом – что отъела себе задницу, и яблочек там – целое ведро. Выбросить жалко. Кто я без этих яблок-мнений о себе? Какая я настоящая? А вдруг я действительно не соберу яблоки и останусь без еды? А если не прислушаюсь к мнению дяди Вити, так и останусь в девках?

Здорово, если мы растем, а значимый взрослый с нашими червячками говорит. Находит подходы, ключики, показывает, что жизнь не ограничена внешностью и успешным успехом и что твоя сочная попа – это красиво. Да хотя бы потому, что она прикрепляется к ногам, которые носят тебя живой и невредимой по нашей планете.

Но бывает и так, что, когда ты собираешь яблоки, тебя жалит пчела. Тебе больно, страшно, тебе восемь лет, и это первый укус пчелы в твоей жизни. Вот бы к маме пойти, мама утешит, мама точно разберется.

Но мама работает.

И вместо этого на тебя орет другой значимый взрослый: «Что ты нюни развесила? Это всего лишь пчела!»

И ты научаешься, что:

✓ открываться никому нельзя;

✓ надо быть сильной;

✓ и еще красивой, потому что красивых, может, вообще не заставят собирать яблоки.

Многие наши женщины поколениями вырастали после войны недоласканные и недолюбленные. Вбирали в свою душу червячков, разъедающих любые зачатки любви к себе. Худели к событию, терли щетками целлюлит, спускали половину зарплаты на уходовые процедуры, не задавая себе главный вопрос: «А мне самой-то это все делать хочется?»

---