– Чудесное местечко, – произнес Ленц, оглядываясь. – У вас имеется вкус!

– Да, завтракаю здесь чуть ли не каждый день. – Гретель закатила глаза. – Итак, я вас внимательно слушаю.

– Сразу к делу? – усмехнулся журналист. – Уважаю!

Он потянулся к пальто, достал из внутреннего кармана книгу и положил перед Гретель. Автора звали Конрад Р. Ленц, а сама книга называлась «Крысоловка для убийцы из Гамельна». Ниже шел подзаголовок, набранный более мелким шрифтом: «Расследование загадочных происшествий, имевших место в городе Гамельне». Обложку украшала иллюстрация – одетый в пестрые одежды дудочник, за которым тянулась вереница детей.

– Слышали историю о Гамельнском крысолове?

– Все ее слышали, – пожала плечами Гретель. – После Альпенбаха Гамельн – наш ближайший сосед.

– Городу досаждали крысы, – произнес Ленц, откидываясь на спинку стула. – И вот однажды объявился дудочник, который пообещал избавить Гамельн от этой напасти. И не просто пообещал, а избавил. Вот только бургомистр не захотел раскошелиться, и тогда крысолов решил отомстить. Он похитил детей Гамельна, которые шли, зачарованные звуком его дудочки.

– Говорю же, я знаю эту историю, – сказала Гретель. – Вы позвали меня, чтобы обсудить городские легенды?

– А вы знали, что среди похищенных детей был один мальчишка, хромой от рождения? – спросил Ленц, подавшись вперед. Его изящные, явно не привыкшие к простому труду пальцы легли на обложку. – Как и остальные, он поддался чарам крысолова. Но, как ни старался, не мог идти вровень с другими детьми. Он отстал и только поэтому спасся.

– Нет, этого я не знала, – покачала головой Гретель, не вполне понимая, к чему ведет журналист.

– Я разыскал этого мальчишку. Ему, кстати, сейчас уже семьдесят. Он стал моим главным свидетелем, бесценным источником информации о том странном происшествии. В своей книге я убедительно доказал, что убийца детей из Гамельна…

– Кто? – выдохнула Гретель.

– Ну уж нет, если скажу, вам будет неинтересно читать, – рассмеялся Ленц. – А я надеюсь, вы примете в подарок эту книгу – она, кстати, уже подписана – и прочитаете ее.

– Спасибо, – кивнула девушка.

– Впрочем, сейчас совершенно неважно, кто и зачем похитил детей Гамельна. Важно, что мой информатор получил обещанные ему двадцать процентов от продаж книги. Хватит на безбедное существование, как считаете?

Гретель взяла в руки «Крысоловку для убийцы из Гамельна», покрутила в руках. На задней обложке красовался портрет Ленца – бесспорное свидетельство, что он не морочил ей голову.

– Признаться, когда я писал эту книгу, то еще не знал, какой фурор она произведет, – беззаботным тоном произнес журналист. – И что, обещая своему информатору двадцать процентов, я обеспечиваю его старость.

– Что вы хотите от меня? – спросила Гретель, уже примерно понимая, о чем пойдет речь.

– Станьте моим хромым мальчиком! – произнес Ленц. А потом театральным жестом хлопнул себя по лбу и добавил: – Господи боже, что я несу! Станьте моей прекрасной девочкой! Нет, не так – моей прекрасной фройляйн, моим источником вдохновения!

В этот момент появился хозяин «Марбахских сластей» с подносом. Он поставил перед гостями пару высоких стаканов с глинтвейном и тарелку с кусочком торта «Захер». Над горячим вином поднимался аромат корицы и гвоздики, а с торта стекал густой шоколад. Подождав, пока кондитер удалится, Гретель произнесла:

– Если хотите повторить успех, написав книгу о марбахском убийце, поищите другого информатора. Я ничего не помню о тех событиях.

– Мне не нужен другой информатор. – Ленц покачал головой. – Тем более что другого информатора просто нет. За все эти годы вы и Гензель – единственные, кто сумел вернуться из Либкухенвальда. Но ваш брат, к сожалению, с тех пор не сказал ни слова. Так что согласитесь – выбор у меня невелик!

– Я же объясняю…

– Я знаю все, что вы собираетесь сказать, – отмахнулся Ленц. – Но вы понятия не имеете, что хочу сказать я. Поэтому – прошу! – отдайте должное этому чудесному торту и просто послушайте.

Несколько секунд Гретель сверлила Конрада Ленца колючим взглядом. Его снисходительный тон бесил, но на кону стояла огромная сумма. Решив подыграть самовлюбленному журналисту, девушка взяла ложечку и отправила в рот кусок «Захера».

Убедившись, что Гретель готова слушать, Ленц произнес:

– Готовясь к нашей встрече, я ознакомился с тем, что писали об этом деле мои коллеги из «Королевских ведомостей» и других газет. Марбахский убийца орудует уже много лет и, похоже, не собирается останавливаться. Это самый успешный и кровавый маньяк в истории. Только однажды он совершил ошибку. Когда десять лет назад упустил вас, Гретель, и вашего брата. Если не ошибаюсь, вам тогда было четырнадцать, а Гензелю – тринадцать…

Гретель кивнула. Конрад Ленц отхлебнул глинтвейна и произнес:

– Казалось бы, у полиции появилась зацепка. Но нет! После пережитого Гензель ушел в себя. А вы…

– А я ничего не помнила, – вставила Гретель.

– Вот и нет. Газеты писали о странных историях, которые рассказывала маленькая Гретель Блок. Журналистам очень нравилось пересказывать страшилки, которыми вы с ними делились.

– Зря я не держала язык за зубами! – Девушка поморщилась так, словно в куске шоколадного десерта ей попался жгучий перец. – Из-за этих историй меня до сих пор считают городской сумасшедшей.

– В какой-то момент вы спохватились и начали говорить, что ничего не помните, – кивнул Ленц. – Но было поздно. Правда уже просочилась на страницы газет.

– Правда? – переспросила Гретель. – Вы же читали эти статьи. Разве это похоже на правду?

– Я уверен, что вы никогда не лгали и тем более не придумывали, чтобы привлечь к себе внимание прессы. Вот моя теория. В лесу вы с Гензелем столкнулись с чем-то ужасным. С убийцей детей, от которого едва спаслись. Правда была настолько чудовищна, настолько разрушительна, что ваш разум едва мог ее вынести. И, чтобы уберечь вас, заменил реальные образы сказочными.

– Что-что? – Гретель отложила ложку. – Вы хотите сказать, я сумасшедшая?

– Боже упаси! – всплеснул руками Ленц. – Сумасшествие здесь вообще ни при чем! Вы слышали о такой науке – психологии?

– Разумеется. Вы думаете, я живу в лесу среди диких зверей?

– Нет, ничего такого я не говорил. Однако здесь, на окраине королевства, действительно нет специалистов в этой области. Психологи изучают разум человека и его феномены. Они вообще не занимаются душевнобольными, это поприще психиатров. И вот тут мы подходим к самому главному…

Ленц выдержал драматическую паузу. Гретель ждала.

– В столице у меня есть отличный специалист, доктор Фонберг, – произнес молодой человек. – Он готов поработать с вами. Вместе мы сможем разобраться, что произошло в Либкухенвальде десять лет назад. И, возможно, поможем полиции найти монстра, который до сих пор убивает детей. Что скажете, фройляйн Блок?

– Ничего не выйдет. – Гретель покачала головой. – Очень жаль, но я не ваш хромой мальчик.

– Это уж позвольте решать мне! Я верю в успех этой затеи, и доктор Фонберг тоже в него верит. Правда будет восстановлена, больше никто не посмеет назвать вас лгуньей или сумасшедшей. И не забывайте о деньгах, которые вас ждут в случае успеха. Огромных деньгах! Двадцать процентов от прибыли.

– Пятьдесят процентов.

Ленц на мгновение опешил. А потом рассмеялся, хлопнув по столу так, что звякнула лежавшая на тарелке ложечка.

– Мы уже торгуемся? Но минуту назад вы сказали, что ничего не выйдет!

– Да, у меня есть причины так думать. Но я готова попробовать. Как мы будем действовать?

– Для начала поедем в Риттердорф. Вы не были в столице? Клянусь, вам понравится! Там вы проведете какое-то время, консультируясь с доктором Фонбергом. Втроем мы попытаемся докопаться до истины, узнать, что на самом деле произошло в ту ночь с вами и Гензелем.

– А если мы не узнаем? Книга все равно выйдет?

– Гретель, почему вы так скептически настроены? Доктор Фонберг – настоящая звезда психологии!

– Потому что я говорила журналистам чистую правду. – Гретель взяла ложку и принялась ковырять кусочек торта. – Не было никакого убийцы, и, если ваш доктор хоть чего-то стоит, он это поймет. В ту ночь меня и Гензеля… похитили бесы.

Глава первая

1909 год от Рождества Христова, 30 октября (десятью годами ранее)

Запах свежей краски, досаждавший ученикам в первые дни осени, почти выветрился к Празднику Урожая. Его еще можно было учуять, переступая порог воскресной школы, но к моменту, когда сестра Агнес начинала рассказывать о заповедях, таинствах и адских муках, едва уловимый запах олифы и цинковых белил словно улетучивался.

«Интересно, грешники в аду тоже привыкают к запаху серы?» – размышляла Гретель, поглядывая в окно. Сейчас она чувствовала лишь сладковатый тыквенный аромат, долетавший со двора. Высокая пирамида, сложенная из оранжевых плодов, высилась у каменной стены собора. Эти тыквы пожертвовали местные фермеры для благотворительного обеда в честь Праздника урожая.

Сестра Агнес напоминала сушеную воблу, на которую ради смеха нацепили монашеское одеяние и очки с толстыми линзами. Костистое лицо и безгубый рот только усиливали сходство с рыбой. Прохаживаясь между рядами, сестра Агнес вещала:

---